Царь и его верный Добби

Вы, возможно, думаете: где Царь? Чего делает? Чего этот Добби о себе возомнил? Почему не докладывает о Царских делах?

Докладываю.

Царь начал наблюдение.

Царь пасёт всю ситуацию и ничем себя не выдаёт. Он наблюдает, что делает Атец, и затем размышляет. Делает выводы.

Смотрит, чем занимается Добби. Задумчиво прищуривается.

Ну а затем, Царь выбирает момент, когда он сам свободен (всегда), а остальные заняты. Он берет телефон Добби и пытается отправить в Сторис фотографии своего табла на весь экран.

В целом, обстановка Царю не нравится. Я бы даже сказала, ситуация Царя напрягает. Царь понимает, что придворные с горшком мутят вещь неоднозначную. Никаких аргументов «за» ходить в горшок. Снимать штаны, подгузники, трусы. Садиться голым задом на холодный стульчак? Вы серьезно?

Также Царь не одобряет, что свита маромойствует и не купила горшок с подогревом. Тогда совсем резона нет.

В холодные зимние времена даже не самый опытный физик может легко просчитать тепловую выгоду от того, чтобы нагадить в подгузник.

Царю неприятно, что слуги навязывают ему свои собственные взгляды на сортир.

Далее – вот этот вот непонятный напряг с соской. Стали неэтично намекать на то, что Царю по статусу не положено. В чем проблема? Царь немного разочаровывается в придворных на фоне этого.

С едой. Нельзя разбрасывать по столу и полу еду. Нельзя мазать собак кашей.

Нельзя лить чай в планшет. Нельзя то, нельзя это. Эй! Как вы тут вообще живете?

На днях объявили, что нельзя бить людей по лицу. Тоже так себе новости.

Запретили кусаться.

Нельзя сматывать туалетную бумагу и бросать ее в унитаз.

Нельзя орать по ночам. С каких это пор Царское всенощное бдение с песнями запрещено???

Ну, в общем, и все так. Царя это все бесит. Никому доверять нельзя.

Говорили, что Царь главнее всего. Но кругом только ложь и обман. Царь главный, но Царю ничего нельзя. Царь не согласен.

Глава 13. Фотографирование Царя

Тут Добби сразу несколько человек сказали, что ждут выпусков про Царя, и велели не сачковать и регулярно выпускать. Добби вдохновлён и окрылён.

Так вот же послушайте, что происходит в Царстве.

Основное развлечение Царя – это скандалы. Иногда Царю лень их закатывать, что видно по интенсивности нытья.

Он как будто издалека начинает заунывно тянуть «ыыыыыЫыЫ», но при этом даже позы не меняет для приличия.

Иногда лежит и закатывает этакий ленивый скандал. Ни божественными ходулями своими не сучит, ни ручками не трясёт. Лежит и скандалит.

В такие моменты Царская лень передаётся и Добби. Добби как-то неохота идти служить Царю. Да и Царь не особо хочет общения. Но поскандалить, как Царь понимает, необходимо, иначе все эти домашние придыхатели расслабляются, и в Царстве начинаются вольности. Царь лежит и тянет «ыыыыЫЫЫы», потом оно естественным образом перерастает в зевание «ыыыАааааааааааа-ням-ням».

Царь замолкает и лежит, строго оценивая, какое впечатление подобная взбучка произвела на слуг.

Кроме этих диких разборок в семье, Царь перешел в другие отношения с фотографированием. Ранее Царя приводил в состояние полной экзальтации его собственный лик на экране мобильного телефона, и Царь учинял кривляния и ужимки, неподобающие Царскому статусу, даже стыдно всем было.

Но теперь Царь к такому вниманию техники привык. Теперь Царь, когда себя в телефоне видит, «делает лицо». Да-да! Лицо он, видите ли, делает! Придумал себе такое выражение табла: брови вздернет, губки подожмёт, глазки прикроет, типа «ой, дурачьё! эти все ваши съемочки – баловство».

И вот ты подкрадываешься к Царю, пока он по-дурацки лежит на полу, с улюлюканьем подзывая к себе собак, и не забывает ногами в воздухе коленца выкидывать, включаешь телефон, и тут Царь замечает кинематографию и делает лицо, гад! И пропадает весь задор, и крендельца останавливает, лежит он эдакая «божественная Даная в лучах греческого солнца». Тьфу, ты, блин!

Глава 14. Плевания

Верному Добби пока никто не подарил носок, поэтому Добби продолжает прислуживать Царю и вести скрытое наблюдение.

Из всего, о чем Царь хотел бы поведать миру, лучше всего он сообщает «кррран».

Кран для Царя – это трактор, шлагбаум, действительно строительный кран, строительные леса, экскаватор, прочие неведомые Царю железные конструкции.

Когда мы едем по городу и эвакуатор грузит машину, Царь невозмутимо вздергивает брови и, указуя перстом в ту область, констатирует: «Кран». Затем (брови остаются надменно вздернутыми) обращает свой лик к подданным – убедиться, что все это одобряют.

В целом, Царь треплется бесконечным потоком, но при этом, в силу небогатого патронташа слов, треп в основном состоит из балаболенья, улюлюканья и откровенного орания одной гласной. Некоторые тирады заканчиваются плеванием с искренним любопытством самого Царя к собственному плеванию.

Он во время этого выступает в роли независимого наблюдателя за своим плеванием, не реагирует на просьбы не плеваться и поражается этой удивительной и нужной человеческой способности. Видели бы вы то лицо в свете спустившегося на Царя откровения (выраженное в выпученных глазах и удивленном: «Ооооу!») при взгляде его на свои заслюнявленные ладошки.

Верному Добби обещали, что Царь начнёт отдавать четкие приказы к двум годам. А пока Добби хитрит и иногда делает вид, что, например, не совсем понял приказ Царя дать ему соску, а вместо этого решил, что Царь велит переодеть его и нести спать. Но скоро такие чисто чиновничьи аферы станут невозможны. Ждём.

Глава 15. Правление

Сейчас Царь осознает в полной мере, что без него никто ни на что не способен.

Царь указует перстом на человека, потом на действие и приказывает: «Ы». Человеки подчиняются. Садятся, встают, держат шарики, отдают шарики Царю, снова садятся, слушают друг друга пластиковым стетоскопом, держат собак, отпускают собак, снова ловят собак, садятся на пол, берут шарики.

Царь негативит, если процессы вокруг него останавливаются или замедляются.

Царь понимает, что Человекам одиночество ни к чему. Он заполняет всех Человеков задачами или просто орет для развлечения. Но когда Царь ложится спать, мы все с вами помним, Человеки должны перемещаться как невесомые богомолы. Добби не перемещается. Если Царь спит, то Добби просто замирает на два часа с открытыми глазами. Закрывать глаза нельзя – это слишком шумно.

В гостях Царь даёт Добби двадцать минут на раскачку, затем приступает к Царским делам: насилие над домашними животными, обмазывание клубникой белых диванов, разматывание туалетной бумаги до кухни. Добби двадцати минут даже много. Добби приходит в полную боевую готовность уже через три минуты.

Глава 16. Яблоки от яблонь

Яблоки? От яблонь?

Хм. Царь про это ничего не знает. Царь к яблокам спокоен. Его интересуют тачки, никого не слушаться и кривляться.

Добби таким поведением шокирован. А мама Добби переживает ежедневное дежавю. Потому что маленький Добби стелил примерно так же, как ныне стелет Царь.

Царь оценивающе смотрит на всех вокруг, вздёрнув бровки. Делает жест рукой: «Вы все крестьяне, деревня».

Уходит.