Сказки Новой Жизни – 2. Сборник Самоисполняющихся Сказок

Нашли в небольшой рощице с полдюжины палаток, да охраны человек пятеро, перебили охрану, вошли в палатки, трёх молодух нашли замученных, и двух ещё живых. Послали они за телегою одного из воинов, развязали девиц распутали и отдали им на мщение разбойников недобитых. Еле еле потом их утихомирили.

Собрали в возок награбленное, пленниц прихватили, а вражий стан огнём пожгли. Разнёссся по степи слух о славном воине – защитнике Пересвете Мещеряке. Ещё долгих двадцать лет водил по степям и долам обозы Пересвет, много разбойников перебил, много пленников домой вернул. Стало любо жить в краю степном, безопасными дороги сделались.

Вот как то, ехал Пересвет с друзьями мимо речки, жаркий день стоял, решили они передохнуть, коней напоить и самим умыться напиться, а то может и уху сварить.

Пока прочие лагерем занимались, решил Пересвет разведать, что там впереди, за излучиной реки. Проскакал он от лагеря несколько верст, смотрит у воды стоит белый конь, рослый, красивый, воду пьёт и нет рядом никого. Спешился воин, подошел к коню, по крупу погладил, и тут как выскочит из ивняка прибрежного человек в доспехе кожанном и давай мечём махать, бились, бились.

Изловчился Пересвет и прижал к земле противника своего. Свалился шлем с головы поверженого и рассыпались по речному песку косы русые, косы тяжелые, в руку толщиною каждая, а из карих глаз слёзы брызнули.

– Ты чего на меня набросилась? Не реви, я не трону тебя, не разбойник, чай, не сражаюсь с девицами. Я Пересвет Мещеряк, может сышала?

– Кто ж не знает тебя, всех бандитов гроза. Отпусти меня, задавил совсем. Испугалась я, думала вор ты, кобылу мою увести хочешь. Встал Пересвет, и ей подняться помог.

– Как же ты тут совсем одна и в доспехе мужском, а обидит кто?

– Руслана я, кузнецова дочь, я кобылку свою объезжала, притомились мы, попить решили, а в мужском, что бы было удобнее.

Смотрит Пересвет в очи карие, и как в омуте, тонет в них. Краше не встречал он на свете девушки, косы русые по плечам змеятся, тонкий гибкий стан, брови соболиные, губы, что вишни сладкие.

Встряхнул он головою, что бы навждение прогнать. Проводил девицу к родителям. Вернулся в лагерь, а там уже его обыскалися. Проводил Пересвет обоз, три дня ехали они до места нужного. Три дня и три ночи не спал Пересвет, потерял покой, аппетит и сон. Как закроет глаза, так и видит перед собою фигурку тонкую, слёзы в карих глазах, губы алые, косы тяжелые. « Руслана я, кузнецова дочь» – голос нежный в самом сердце звучит.

Понял Пересвет, что не водить ему больше обозов по широким ковыльным степям, не отпустят его очи карие. Очи карие, губы сочные. Попрощался он с сотоварищами и поехал в хутор тот сватать за себя Руслану, кузнецову дочь.

Добрался он туда где зазноба его жила. Поклонился её отцу, матушке и попросил он руки их дочери.

– Экий прыткий ты, Пересвет Мещеряк! Расскажи ка нам, какого ты роду племени, кто твои отец с матерью, что умеешь ты кроме как мечом махать. Воин знатный ты, только мечём не будешь сыт, есть ли дом у тебя, есть ли ремесло в руках, чем кормить ты станешь семью свою, жену да детушек, чему научишь их, что бы жить могли припеваючи.

– Сын я божьих детей Радомира и Любодары, научил отец меня всем пемудростям, и зерно сеять, и мечи ковать и утварь прочую, и горшки лепить, и дома строить, всё, что нужно для жизни умею я. Дом большой есть у меня, и подворье есть, и земли кусок. Защитить я смогу и жену свою и детей свох.

– Что ж, проверим тебя, Пересвет Радомиров сын, поглядим так ли ты хорош как похваляешся.

Три месяца жил у кузнеца Пересвет, в кузне ему помогал, за скотиной ходил, в поле работал, баню строил, горшки лепил – обжигал, кожи выделывал.

Как прошли три месяца сыграли они свадьбу весёлую и увёз Пересвет в свой дом молодую жену. Вот от них то и пошёл наш Род. Род детей Мещеряковых. Стех пор родятся в нашем Роду люди смелые да умелые, разумные да красивые.

Мешок с камнями

Эта сказка появилась, когда я поняла и прочувствовала, как порою накладываются на наши жизни, не прожитые жизни предков.

Это происходило с нею с самого детства. Ей казалось, что всё не так, это не её дом, не её семья, не её мама. Тиане в детстве казалось, что её подменили в роддоме. Её настоящие родители король с королевой, а не эта замотанная женщина, с красными руками и тоскою в уставших глазах. Как она ненавидела и этот бедненький домик, скудную простенькую утварь, младшую сестру, тихую и слабенькую, вечно орущего братца. Так и хотелось убежать от них куда глаза глядят.

Снились красивые пышные платья, богатый дворец, предупредительные слуги. Но, проходила ночь, и вновь возвращалась та же серая действительность. А ещё это мамино: « Ты же старшая, пригляди за младшими, пока я то или это…»

Тиана давно выросла, переругалась со всею роднёй, уехала в далёкий тёплый город, только чувство, что это не её жизнь ни куда не делось.

Теперь она жила бедно, и неприкаянная её душа искала слуг, любящего благородного кавалера, готового бросить к её ногам весь мир, и убить каждого, кто посмеет посмотреть на неё косо, прекрасный и недостижимый дворец, и праздная, наполненная негой и ленью, жизнь светской львицы.

Она никого не любит, даже себя. Её тело начало стареть (какое предательство).

Дочки, Тиана так старалась показать, как она их любит, и тискала и целовала, старалась нарядить броско и ярко, только и они словно не её, словно из какой-то другой жизни.

Иногда, она срывала на них своё раздражение и боль.

За потраченные в пустую годы, за потерянную красоту, за ту пустоту, и холод, что образовались в груди, в сердце.

Сколько раз Тиана пыталась понять, какая она, её настоящая жизнь. На всё, что так хотелось, не хватало денег, но ни кто не хотел взять её на содержание. Ни кто не хотел решать её проблемы. Благородные и богатые кавалеры обходили её стороною. И словно грязь к подошвам сапог, липли всякие, мечтающие приобрести бесплатную домработницу и кухарку, а так же ночную утешительницу. Но такая участь Тиану не прельщала.

Совсем недавно, когда она вновь решила поверить одному такому (я не знаю, как его назвать, что бы не опуститься до банальной ругани), человеку.

И всё снова повторилось. Опять раздражение и злость на весь мир, опять слёзы, разбитые мечты и надежды, а сердце в груди покрывается тонкой корочкой льда.

«Всё, – решила Тиана – я больше так не могу, если эта жизнь не моя – то чья? Почему я проживаю её так бездарно? Почему я снова и снова делаю всё, чтобы получать новые удары судьбы? На мне уже нет живого места, может мать меня прокляла? Хотя она этого не помнит. Мне нужна помощь! Должен же кто то знать, что с этим делать. Как понять, что происходит в моей жизни, почему же мне так тяжело. Живут же люди нормально, хоть и дворцов нет, но вполне себе спокойно и комфортно, и мужья, и дети у них. Что же я всю жизнь будто обувь на три размера меньше надела?»

Рассуждая так сама с собою, шла она в салон к модной гадалке, намереваясь отдать последние гроши за предсказание.

Вот уже совсем рядом пышно украшеный подъезд, таинственная вывеска.

– Ой!!! – подвернулся каблук, и вот она на коленях, посреди тротуара, злополучный каблук сломан, колготки порваны, а платье вымазано в пыли. Злые слёзы брызнули из её глаз.

– Вставай, милая! Поднимайся, деточка! – какая то старушка отряхивала её платье и сочувственно качала головою. – Ну, что ты, не плачь, это всего лишь пыль.

– Да… пыль… – и Тиана сама не заметила, как рассказала доброй старушке все свои беды да горести. Та очень внимательно выслушала женщину, сочувственно качая седой головою.

– Знаешь, милая, зря ты всех в своих бедах обвиняешь, а особенно мать, тяжко ей было, как могла так и тянула вас троих, тоже, небось, как и ты счастья женского от жизни хотела. Вот что я тебе скажу, детка, есть тут неподалеку место одно волшебное, там висит зеркало истины, если ты не боишься, и хочешь узнать о себе правду, я, так и быть, провожу тебя туда, ну а уж там сама увидишь.

Не долго думая, закивала Тиана головою и отправилась на поиски истины со своею провожатой.

Как-то очень быстро кончились дома, и затих городской шум. Тропинка петляла мимо зарослей полыни и пижмы и вот, за очередным поворотом, вырос красивый, словно сказочный замок, совсем такой, какой снился ей в детских снах, так и казалось, что вот выйдут ей на встречу король с королевой, вытрут слёзы с заплаканных глаз, и кинутся обнимать вновь обретённую дочь.

Но не произошло ничего подобного, Тихо, без единого шороха, распахнулись перед ними тяжелые двери. Они прошли в светлый, пронизанный цветными лучами бьющего сквозь витражи, солнца, холл. И вот на стене, в красивой золочённой раме, огромное зеркало.

Глянула в него Тиана и увидела в нём себя, одетую по походному, с большим рюкзаком за спиною. Старым, походным, вылинявшем на солнце, пропитанном солёным потом, прохудившимся вещмешком. В его прорехи были видны, не маленькие такие, камни.

– Ой, что это? Что это такое?

– А это, милая, памятки, от предков твоих…

– Но….но это же кошмар… Я всю жизнь таскаю за плечами это..? Но кто наложил мне полный мешок камней? Зачем? Почему я должна всю жизнь таскать с собою это… вот… всё…?

Понемногу в серебрянном коридоре зеркала стали появляться, сначала расплывчато, а затем всё яснее и яснее, фигуры её родственников, кого то она знала по фотографиям, а кого то не видела никогда. Мужчины и женщины виновато улыбались и смотрели на неё с сочувствием и теплотою.

– Ты не кипятись, деточка, – сказала старушка, что привела её в это странное место- не переживай, они не со зла, и не из вредности. Просто были очень тяжкие времена, и они не успели прожить и переосмыслить всё то, что с ними случалось в их жизнях, и этот тяжкий груз оставался в родовой системе. Получались сбои, и самые светлые, сильные и осознаные души, собираясь прийти в этот мир, заключая договор с Создателем, обещали допрожить их жизни, выровнять родовую систему. Одна беда, приходя в этот мир душа забывает о договоре, она начинает жизнь с чистого листа, важно вспомнить всё. И ты тоже, ты очень сильная, ведь сколько уже пережила, и осознала, что что- то тут не так, помощи искать пошла. Ты молодец!

– А ты? Ты кто, бабушка?

– Я? Я то? Меня называют Родовой Совестью. – она повела рукою, и вот перед Тианой предстала роскошная высокая женщина вся в белом и голубом, она напоминала скорее Снежную Королеву из известной сказки, чем прежнюю старушку, что привела её сюда. Сердце на мгновение замерло, и вновь пустилось вскач.

– Ты всегда чувствовала, что живёшь не своею жизнью, всегда понимала, что так быть не должно. – продолжала между тем женщина. – твоя мама, твоя сестра, и другие, ныне живущие, живут так же и за тех, кто не дожил, не долюбил, недопережил и унёс свою боль с собою за грань.