Бунтарка и Хозяин Стужи

Вспомнилось, как к нам приходили мужчины – серьезные, мрачные, проверяли меня и брата на магию. И как стоял, кусая губы, отец. Только во мне магии в те времена не было, она позже проснулась, как раз в тот вечер…

– Богиня-матерь, ну какие же красавчики! – доносились до меня восхищенные голоса девушек и женщин, когда открытый экипаж Снежных показался на центральной улице Борга: только здесь он и мог проехать. По толпе понеслись ахи, охи и вздохи, все рукоплескали, дети верещали, мужчины подкручивали усы, стараясь хоть как-то выделиться перед своими супругами или невестами на фоне недосягаемых светлейших нордов.

– Подними меня, Ливи! – Фабиан дернул меня за подол, умоляюще заглядывая в глаза.

Ну как ему отказать?

Поднапрягшись, подхватила брата под мышки, чтобы ему было виднее. Собиралась уже приподнять, когда экипаж остановился.

– Приветствую вас, жители Борга! Один из Снежных выпрыгнул из коляски и, обведя взглядом присутствующих, театральным жестом вскинул руки. С них сорвались снежные вихри, закрутились, заискрились, а потом взмыли в небеса, чтобы раскрыться ослепительными золотыми шарами, елочками, цветами.

Все восторженно ахнули, Фабиан закричал и принялся прыгать, открыв рот и пытаясь языком поймать хотя бы одну магическую снежинку, оседающую после устроенного Снежным представления, а я стояла, сжав руки в кулаки, стараясь не выдать своих чувств при виде хозяев Севера.

Как они могли… Чем им помешала моя мама? Как ее магия могла кому-то навредить? Мама в жизни никому не вредила! Но ведь не этот же конкретный ее забрал и приказал казнить? Или… этот? Обуреваемая чувствами, раздираемая на части мыслями, я смотрела на них, пока вдруг брат, очарованный происходящим, не рванулся навстречу Снежным.

– Светлейший норд! Светлейший норд! – Он проскользнул мимо людей, увернулся от рук высокого градопорядчика в форме, попытавшегося его схватить, и, к моему ужасу, остановился прямо перед рыжим. Я тоже бросилась вперед, но куда там – меня тут же оттеснили, только и оставалось смотреть, как Снежный переводит взгляд на моего брата.

– Ну, здравствуй. – Мужчина наклонился к нему, жестом приказав остановиться стражу, пытавшемуся утащить мальчика. – Как тебя зовут?

– Фабиан!

– Приятно познакомиться, Фабиан, – голос звучал низко, как звучит зимняя вьюга в низинах гор. – Хочешь подарок к празднику?

– Конечно хочу!

– Какой?

Фабиан оглянулся. На меня. На всех остальных собравшихся, на детей, которые теперь смотрели на него во все глаза. – Горку хочу!

– У вас тут нет горок?

– Маленькие. А я большую хочу! Для всех! И чтобы летишь – и дух захватывало!

– А мальчишка-то не промах, – расхохотался брюнет. Он сидел, постукивая пальцами по спинке экипажа, на лицо падала тень – не разглядеть. А блондина было видно хорошо. Холеное лицо затянула скука, он поглядывал на собравшихся с плохо скрываемым превосходством.

– Хочешь горку? Будет тебе горка! Хьяр, Дойн, поможете?

– Почему бы и нет. – Брюнет, легко оттолкнувшись, выскочил прямо в хрустящий снег, а блондин отмахнулся.

– Без меня.

Мне показалось, что даже на своих друзей он смотрел свысока, но вскоре о нем все забыли. Светловолосый уехал, а двое Снежных за какие-то полчаса превратили городской пустырь в самое настоящее счастье для детей! Горки самых разных размеров, волнообразные, треугольные, для санок и для простеньких каталок; ледяные домики и скульптуры. лед и снег вокруг словно ожили, подчиняясь их магии.

Персонажи разных сказок и впрямь оживали, ледяные статуи говорили с детьми, кто-то приглашал покататься на санках, кто-то объяснял, как правильно подниматься на горку… а в центре всего этого великолепия возвышалась красавица-елка высотой, кажется, до неба. Ледяная, переливающаяся сотнями магических огоньков, сверкающих, сотканных из магии шариков, игрушек, хлопушек. Стоило дернуть такую, и она рассыпалась искрами, оседающими на волосах и одежде снежинками.

Не в силах поверить собственным глазам, я замерла у елки: каждая ее иголочка, наполненная силой магии Снежных, дрожала и переливались кристалликами льда. Залюбовавшись этим великолепным творением, я подумала: разве мог бы тот, кто дарит столько радости детям, обречь на смерть мою маму? Залюбовалась, почувствовала на себе пристальный взгляд, обернулась… и вмиг стало жарко даже на холоде.

На меня смотрел тот самый брюнет, только стоял он опять в тени, будто не желал показывать свое лицо. Ну и ладно, не очень-то хотелось!

Вскинув голову, я шагнула к Фабиану.

– Пойдем. Нам пора возвращаться, пока Стелла обо всем не узнала.

– Ну, Ливи, я хочу прокатиться с горки!

– Покатаешься завтра…

– Завтра нас Стелла точно никуда не отпустит! Ну, пожалуйста, пожалуйста!

В его голосе было столько мольбы, что я просто не сумела отказать. А надо было. Или надо было залезть с ним на ту проклятую горку, но я побоялась за платье. Нового у меня не было, а если это порвется, не в чем будет праздновать, в штопаном тоже ходить не хотелось, да и от Стеллы влетит.

Поэтому я осталась и с улыбкой наблюдала, как брат, весело хохоча, катится с горки… Не сразу заметила, что следом за ним летит мальчишка на санках, хотя на санках катались с другой горы…

– Ливи! – сердито произнес Фабиан, и я вернулась в реальность. – Ты слышишь меня?!

– Слышу, – вздохнула. – Завтракаем?

– Только после того, как пообещаешь, что перестанешь бегать по целителям и знахаркам.

Как я могла это пообещать?

Каждый раз, глядя, как он с тоской смотрит в окно на летящий снег, каждый раз, вспоминая, как мы с ним лепили снеговиков, как он удирал от меня с визгом или прятался, а я нарочно его «не находила»… А это ведь только детство. Сколько всего у него должно было быть… и будет. Будет! Клянусь маминой памятью.

– Я не бегаю по целителям и знахаркам. Я нашла заклинание, – сказала спокойно.

– Заклинание?

– Да, которое на самом деле может тебе помочь. Просто…

Просто очередной Снежный ларг все испортил. Еще и целоваться полез. Нелюдь!

– Просто?..

– Прошлой ночью сорвалось, но я обязательно попробую снова.

Фабиан отвел глаза. Плотно сжал губы, а потом резко вскинул голову.

– Нет!

– Что – нет?

– Прекрати этим заниматься! – закричал он. – Прекрати давать мне надежду! Неужели ты не понимаешь, Ливи? Каждый раз ты уходишь с мыслью – а вдруг все получится? И я думаю так же! А потом ты приходишь поникшая, и все. Я понимаю, что нет. Ничего не будет.

– Все будет, – сказала тихо, но твердо. – Я найду способ все исправить.

– Фабиан хотел отвернуться, но я перехватила его взгляд:

– Я когда-нибудь нарушала свое слово? Хоть раз не сдержала обещание?