Исповедь. Сборник рассказов

Но ни одного укола я в жизни никому не сделала. Только в грелку, на которой мы практиковались. И тогда я сама себя стала успокаивать, что диагноз не верен. Нужно попытаться понять, что происходит…

Я собрала всю волю в кулак и стала внимательно слушать, повторяться эти голоса или нет, но при этом пыталась оторвать руку от дивана, чтобы перекреститься.

В этот момент эти противные скрипучие голоса повторились. Их явно было двое. Один другому приказывал.

– Кому сказал, держи ей руку, она молиться собирается! – скрипел над ухом все тот же противный голос.

Я с трудом пыталась бороться с невидимыми врагами. Теперь я точно знала, что они есть не только в молитве. Но какой у них все-таки противный скрипучий нечеловеческий голос!!!! Он напоминал мне скрежет железа по стеклу. Я так разозлилась, что громко закричала слова молитвы «Отче наш!».

Я их просто орала, пытаясь поднять глаза кверху, туда в темноту, откуда раздавались эти противные указания.

И вдруг… издалека, будто кто спешил, я услышала красивый волшебный голос, который пропел, да, это был певучий ласковый голос, очень ласковый… Кто – то обращался ко мне по имени.

– Марина, беги к мужу… к мужу… к мужу…!!!

Я подскочила так легко, будто кто освободил меня. И только распахнула дверь на второй этаж и поставила ногу на лету на первую ступеньку, как услышала шлепки, будто кто дрался. Это была самая настоящая битва. С ударами, звонкими шлепками, и дыханием от тяжелой борьбы.

Я побоялась оглядываться, потому что сердце так бешено колотилось внутри меня, что я стремглав взлетела в спальню к мужу и бросилась под одеяло, трясясь от страха.

– Что ты такая холодная, – заворчал муж спросонья. – Не лежится тебе на одном месте, бегаешь туда – сюда.

– Женя, я боюсь, там внизу что-то происходит, невероятное. Что не связано с земной жизнью, – закричала я мужу и прижалась к нему еще сильнее.

Он обнял меня и предположил, что мне, наверное, приснился, просто дурной сон, и что от мужа не нужно убегать. Он еще немного поворчал, советуя ложиться спать вместе с ним в одно и то же время.

В одно время я, конечно, спать с ним не ложусь, в девять часов вечера. Это слишком рано. Я же пишу в тишине эти строки вам. Но с мужем теперь никогда не расстаюсь и сплю только с ним. Я очень хорошо помню, тот красивый неземной голос: «Марина, беги к мужу… к мужу… к мужу…».

А тогда на следующий день я побежала к своему Духовнику и все ему рассказала. И знаете, что он мне сказал, что в эту ночь приходили за моею душой. Но Бог для чего-то попустил мне увидеть эту «Духовную брань…», которая ежесекундно происходит между темными и светлыми силами. Но мы этого не видим.

А для чего он мне, простой грешнице, попустил это увидеть, Духовник мне не сказал. Может быть для того, чтобы я написала про это вам и поделилась тем, что со мною произошло… От первого лица поделилась. Это не вымысел автора и мне никто эту историю не рассказал. Она произошла со мной и с моей душой.

И значит еще не время мне уходить с нашей грешной земли. Еще есть чем поделиться с вами…

КОНКУРС

Я вам расскажу одну забавнейшую вещь. У нас в Ставрополе в этом году проходил конкурс печатных работ за счет краевого бюджета для авторов, проживающих на территории Ставропольского края и предоставивших ксерокопию паспорта с пропиской. Я имела честь принимать в нем участие.

Но наши местные мэтры писательского мастерства мне сказали: «Марина, в этом конкурсе мы никогда не побеждаем. Только родственники работников министерства культуры».

И вот конкурс прошел втихую под руководством зам. министра культуры Павловой Г. Н., ни лонглиста, ни шортлиста, ни фамилий экспертной группы, которая проверяла наши работы и вынесла приговор.

И самое главное, фамилии победителей опубликовали на сайте минкульта СК, без название работ, чтобы ничто не могло привлечь внимание читателей. Я взяла первую попавшуюся фамилию из списка победивших. Хотела что- нибудь почитать из работ этого автора.

Так вот оказалось, что автор, Сургучев И. Д. давно умер во Франции. Он эмигрировал в 1920 году, А в 1958 году скончался там же и там же захоронен. Он был другом Горькому, жил постоянно у него на даче на Кипре. В годы войны работал на фашистскую Германию. Сами немцы привезли его в Ставрополь в 1942 году, чтобы он понастальгировал по родным местам.

Пишет он очень хорошо про наш Ставрополь, мне нравится его стиль. Уровень Бунинский. Я к нему никаких претензий не предъявляю. Я обращаюсь к организаторам: «Каким образом он для участия в конкурсе предоставил ксерокопию прописки в паспорте?».

Или для того, чтобы меня напечатали за счет краевого бюджета, мне нужно было умереть тоже?

Одно ясно, Сургучев никак не должен был участвовать в этом конкурсе вместе со мной. Это все равно, что в наше время мой роман «Испытание судьбой» соперничал бы с «Войной и Миром» Льва Николаевича Толстого.

Я не удивлюсь, если узнаю, что этот автор каждый год побеждал в этих конкурсах, а деньги делись между всей этой коррупционной группкой чинуш. Ведь никто не залезал так глубоко, как я, решив поинтересоваться автором, который победил…

КАК НОРМАТИВНО МЕНЯ ПОСЛАЛИ

Я так и не нашла ответа, есть правда на земле или нет? Дело в том, что мои читатели убеждали меня в том, что я талантливая, когда прочитали мой первый роман «Испытание судьбой». И один за другим приходили и просили у меня автограф.

Конечно, не скрою, это немного приподняло мою самооценку, которую десять лет пытались опустить еще в школе, затем пять лет в институте и все тридцать лет в замужестве. А тут вдруг такой успех. Я, конечно, была уверенна, что раз читателям нравится мой роман, издателям он, тем более, приглянется. И стала искать правду. Да еще к тому же отчетливо услышала возмущенный голос Жириновского с экрана телевизора, когда он требовал всех писателей посадить в тюрьму, чтобы стали Достоевскими.

Я, сидя напротив Жириновского с другой стороны экрана, махала ему рукой и кричала: «Вот же я, здесь, и мой роман „Испытание судьбой“ написан не в тюрьме!». Хотя это спорный вопрос. Для кого – то вся жизнь – тюрьма! Ну, у меня примерно так и получилось. Кто читал мой роман, поймет, о чем я.

Поэтому я рискнула написать Жириновскому письмо. Не знаю, читал он его или нет, но мне ответили – мы обратились к вашему губернатору Ставропольского края Владимирову В. В., он что – нибудь придумает.

Губернатор, конечно, придумал, потому что ответили мне из министерства культуры Ставропольского края. Что, мол, рады вам сообщить, что проводится конкурс печатных работ за счет краевого бюджета, можете подавать заявку. Но знайте! Руки у нас длинные, комиссия авторитетная, будем рассматривать ваше творение с пристрастием! И поверьте уж, каждую букву вывернем наизнанку, потому что экспертная группа будет состоять из самых заслуженных деятелей культуры, и самых выдающихся журналистов, и самых высокоименитых литераторов, и, самое главное, что мы даже не взглянем на вашу работу, если не будет двух рецензий от членов Союза писателей! Вы еще не боитесь принимать участие в конкурсе?!

Конечно, я шучу, но тон письма передала точь – в – точь! А может мне показалось? Паранойя и талант всегда рядом!

Но поняла: не показалось, когда, согнувшись, вошла с огромной папкой распечатанных страниц текста своего любимого романа «Испытание судьбой!». Семьсот страниц были тяжелой ношей. А как же, сами читатели его назвали «Унесенные ветром по – русски!».

Но печатный вариант – это одно из условий конкурса. Как и ставропольская прописка для авторов, проживающих на территории Ставропольского края. Флешка с автобиографией, синопсисом, и электронной версией романа тоже лежала в сумочке, и, конечно, рецензии от членов Союза писателей.

Но когда я, мило улыбаясь, спросила, как писать заявление, чтобы мою работу приняли на участие в конкурсе, мне было в жесткой форме сказано: «Как Жириновскому писали, так и пишите!».

Вот именно тогда я поняла, что мне не показалось, что меня запугивают, что правда именно здесь! А я, как любой творческий человек, страсть, как это люблю! Вот они антагонисты во всей красе! Пиши, не хочу! Я очень люблю описывать отрицательных героев. Хорошо, что муж моих романов не читает. Вы понимаете, о чем я?

Но сдав работу, я была почти уверена, что ее читать не будут, мне не простят Жириновского и Достоевского, и тюрьму, из которой состоит наша жизнь. Но я так же, мило улыбаясь, спросила: «Скажите, пожалуйста, а что у нас в крае много романистов?».

– Да побольше, чем вы думаете! – зло ответила Оксана, секретарь приемной комиссии.

– Рада за Ставропольский край! – произнесла я с гордостью, счастливая, что я не одна участвую в конкурсе.

Но списков участников я не дождалась, экспертной группы грозных авторитетов тоже, даже заявок, кто в какой категории участвует, не увидела. А что такое лонглист, шортлист министерство культуры Ставропольского края, наверное, не знает, потому что их тоже не было.

А пришло письмо из министерства культуры, что конкурс прошел, фамилии победителей смотрите на сайте. Я так обрадовалась, что все – таки есть победители у этого конкурса. К моему сожалению, не я, но за коллег очень рада! Я захотела прочесть работы победителей, поучиться у них мастерству. И полезла в интернет знакомиться с автором, чья фамилия стояла первой в списке. Нашла. Сургучев И. Д. Пишет очень хорошо! Хоть уже давно умер. Еще в 1958 году. Хотя его друг Горький тоже умер, и Достоевский умер, и Толстой. Но они же не принимали участие в конкурсе, потому что у них нет ставропольской прописки. А мой оппонент принял, хотя умер во Франции и там же захоронен. Каким образом он принес рукопись в печатном виде и в электронном, и паспорт с пропиской как было указано в конкурсе, я не поняла. И стала искать правду.

Первому написала губернатору, поинтересовалась, знает он, куда идут деньги из его бюджета? Проверил целевое их назначение? Но он мне ответил одновременно с министерством культуры Ставропольского края слово в слово. Наверное, писали вместе под копирку ответ. Или у них ответы просто нормативно зафиксированы уже и меняют они только число и подпись. Не знаю.

Тогда я написала опять Жириновскому, но перед выборами он был куда активнее, тогда сразу ответил. А теперь после третьего стука на его почту. Но пообещал разобраться. Наверное, опять попросит нашего губернатора, чтобы он что – нибудь придумал.

Нравится мне наша страна. Пишешь жалобу на начальника. А тебе отвечают, что они твою жалобу переслали этому же начальнику, на кого ты жалуешься. Начальник честно отвечает: «Ты не права, я хороший! Так что не беспокой правительство по пустякам!».

И наш бедный писатель сидит и думает: «А где же она, правда?! Кто ответит?!». Страна другая, СССР больше нет, а работа с жалобами и предложениями, как и в советские времена, осталась без изменений. На кого жалуешься, тот тебе и ответит. Потому что резолюцию всегда спускают вниз, туда, где всякая мелочевка ползает. А наверху все летают, им не до тебя. Хоть и кричат на круглых столах, что культуру нужно поднимать и современного автора заметить. Но видно по кругу стола эта мысль так и витает, пока не помрет автор.

И однажды случайно узнает, что наконец-то победил в конкурсе печатных работ за счет краевого бюджета. Наверное, обрадуется, там на небесах.

Ну, помоги ты, победитель, теперь хоть нам здесь грешным, чтобы нас услышали и напечатали наши романы при жизни. И подскажи, друг, где искать правду?! Ты уже ее, наверное, там нашел.

Может правда на земле в Антимонопольном комитете, который отвечает за проведение конкурсов? Но и этот комитет, в данный момент земного существования не знает, чем он занимается. На мой вопрос мне тоже не смогли они ответить. Нет, конечно, они отреагировали. А как же?! Так положено! Но я очень удивилась, когда этот комитет мне прислал инструкцию на десяти листах, чем они должны заниматься. Похоже старую инструкцию. Потому что у них есть изменения и дополнения в федеральном законе, но они про это не знают. Они мне ответили, что они вообще не занимаются конкурсами.