А вслух сказала:
– Никита, ты мне очень нравишься. Но я должна сама в себе разобраться. Я развелась недавно с мужем. Я должна побыть одна. Ты очень хороший человек. Я всегда буду помнить о нашей дружбе. Я буду тебе писать. Я буду, как всегда, делиться с тобой своими секретами. Но мы, – и ты и я, – должны пойти в этой жизни отдельно друг от друга. Мы обязательно встретимся еще. Если судьба захочет, она обязательно позволит нам встретиться. А я верю, что ты найдешь ту единственную любимую. Женишься. У тебя будут дети. И, встретив однажды меня, ты скажешь:
«Как хорошо, что я послушался тогда Катю и отпустил ее в свободное плавание.»
– Катя, а как же карьера, семья, друзья? – попытался зацепиться хоть за что – то Никита. – Все начинать сначала, тебе не страшно?
– Нет не страшно. Никогда не поздно начать жить, – сказала Катя уверенно. – Не поздно, даже за день до смерти. Главное оставаться всегда собой, уважать других и успех придет. А слово «карьера», я вообще не люблю. Слово «карьера» у меня ассоциируется с ямой, которую кто-то кому – то копает или с «места в карьер», как говорится. Стоял, и бац упал! А все вокруг рукоплещут и кричат: «С повышением тебя, с повышением!» А ты давно внизу и никто этого не замечает! А семья – когда есть дети, и нет предательства. А друзья, либо они есть, либо их нет. И неважно, где ты живешь – на Юге или на Севере.
Никита стоял и понимал, что Катя настроена очень серьезно на изменения в своей жизни. И что никто на свете и ничто ее уже не остановит. Он знал ее гордый нрав. Знал ее настолько хорошо, что, похоже, она сама себя настолько не знала. Ужас скорого расставания предстояло ему пережить стойко и в одиночестве. Север – это так далеко! Лететь в никуда, не иметь там ни друзей, ни родных, ни работы. На это могла решиться только Катя. В двадцать пять лет начать все с нуля?!…
– А кто у тебя на севере? – спросил Никита грустно.
– Родственница одна дальняя. У мамы брат троюродный есть, так это его жена. Каждое лето гостит у нас. Ее звать Люда. Мы с ней познакомились летом, года три назад. А в этом году разговорились. Я рассказала ей о проблемах с мужем. Люда пожалела меня и сказала, чтобы я приезжала к ней, если будет трудно, – сказала, задумавшись Катя.
– А тебе, что так трудно, что ты бежишь в никуда? Ты, Катюха, точно с ума сошла. Может, передумаешь, – умоляюще спросил Никита?
– Да, представь себе. Сошла с ума и нисколько об этом не жалею.
– У тебя с мужем вообще все плохо? – спросил Никита печально.
– У меня с мужем вообще никак. Я его разлюбила, понимаешь, Никита. Да он тебе тоже никогда не нравился. Что ты за него так переживаешь, – добавила она, улыбаясь.
– Катя, ты права, мне он никогда не нравился, потому что ты прекрасно знаешь о моих чувствах к тебе. Почему ты не хочешь выйти за меня замуж. Я совсем тебе не нравлюсь?
– Тебя девочки молодые любят. А я намного старше тебя. У нас с тобой, поверь, ни одна судьба. Так что я иду своей дорогой, а ты иди своей. И поверь мне Никита, я останусь навсегда твоей верной подругой, а ты, – моим лучшим другом. И чтобы не случилось у нас в жизни, мы обязательно будем помнить друг друга. Но сейчас наше расставание будет лучше для нас обоих, – сказала Катя, ласково посмотрев на Никиту.
Она увидела красную вывеску родного общежития №2, и быстро добавила: «Прости меня, я заболталась. Хватит стоять. Пошли, пошли, хочу быстрей вдохнуть студенческого воздуха», – сказала Катя и побежала по ступенькам родного общежития.
Никита с расстроенным видом поплелся за нею. Как в тумане Никита видел, как она весело обнимает и что-то щебечет тете Полине. Как достает какие – то свертки и, размахивая руками, старается рассказать, как она жила последнее время…
А Никита вдруг вспомнил, как он молодой и уверенный в себе юноша, после выпускного вечера в школе, пришел устраиваться в редакцию города Михайловска на работу. Первого кого он увидел, – это худенькую девушку с огромными зелеными глазами миндалевидной формы. Ее энергетика была настолько мощной, что Никиту теплой волной откинуло в сторону, когда Катя, сотрудница отдела писем, прошла мимо него с высоко поднятой головой. Девушка остановилась и оценивающе посмотрела на молодого юнкора.
Когда она увидела его испуганные, как ей показалось, глаза. Она по – доброму ему подмигнула и сказала: «Петр Петрович Шиков, редактор наш, тоже начинал с внештатного корреспондента в свои шестнадцать лет…».
И с тех пор Катя стала его наставницей, другом и Ангелом Хранителем. На всех планерках поддерживала его. Все говорили, что он старается писать правду. А это провальная практика. Но его «правда» всегда срабатывала, и даже имела огромный успех в прессе. Его такие непохожие на все остальные статьи, очерки, фельетоны поднимали тираж уже всем надоевшей районной газеты. Никита всегда мечтал о том, что они вместе с Катей создадут новую, ни на что непохожую газету, будут работать вместе, и никогда не расстанутся. Он специально не поехал поступать в Москву, только чтобы быть поближе к Кате. Он хотел видеться, советоваться, и просто дружить с нею. Он так много мечтал об их общем будущем. Никита так боялся, что она скажет ему: «Прости, ты меня недостоин. Покажи мне, – кем ты стал. И смогу ли я тебе позволить находиться рядом с собой». Он и учился только для нее. Он все время жил ради нее. Искал себя, чтобы быть достойным ее. И, вдруг, – Север?! Она опять ускользала от него. А он ничего не мог предложить ей, кроме своей дружбы. Но это пока… Как медленно тянется время. Как много нужно успеть…
– Никита, ты чего загрустил? О чем задумался? Пойдем заряжаться энергетикой родных стен комнаты №4, – услышал он Катин голос.
– Да, конечно, пойдем, – сказал Никита. – Может, хоть это удержит тебя от очередной ошибки. Дома и стены помогают, ты забыла? А тут какой – то Север, – продолжал он ворчать.
– Все хватит нравоучений, Никита. Я тебя очень прошу, пообещай мне, пожалуйста, что больше не будешь меня воспитывать. Иначе мы поссоримся. Все решено, – строго сказала Катя.
Глава 2
Комната общежития выглядела так же, как и четыре года назад. Но Катю больше всего поразило, что обои были фиалкового цвета, как в ее студенческие годы, только рисунок поменьше.
– Катя, вот видишь. Я все помню. Даже то, что ты говорила, что обои были фиалковые, – говорил Никита.
Он по – хозяйски ставил на стол чай, варенье, конфеты.
– Правда ты всегда твердила, что у мужчин память короткая, потому что у них работает одно полушарие, а у девушек – два. Только одно забыла, что ваши два полушария меньше весят, чем одно наше. Цвет, видишь, угадал. Но жаль, рисунок не подобрал. Ты говорила, что на обоях были огромные цветы. Я нашел только с мелкими фиалками. Пришлось такую очередь выстоять и достались только с мелкими цветочками, а с крупными разобрали.
– И ты сам их клеил? – спросила Катя, разглядывая швы на обоях.
– Конечно, сам. Я еще и крестиком вышиваю, – попытался пошутить Никита. – Может, возьмешь меня с собой. Я тебе пригожусь.
– Нет, Никитка. Я иду навстречу своей судьбе одна. Пусть она меня испытывает одну, без тебя. Мы будем с тобой общаться, будем друзьями по переписке. Давай договоримся, что будем держаться вместе: ты на Юге, я – на Севере. Ты, главное, учись. Ты закончишь институт. Я окончу жизненный университет. Мы будем обмениваться опытом и хорошим, и не очень. И, конечно, удачей, которая нас не оставит никогда, поверь мне.
– Скажи, Катя, а тебе, правда, не страшно ехать в никуда одной?
– Честно сказать, очень страшно. Но мне кажется, я сама от себя бегу. От судьбы не бегут. Все знают, что от нее не убежишь. Если я это делаю, значит так нужно. Значит кто – то очень хочет меня проверить. Ты знаешь, перед отъездом я видела странный сон, – сказала Катя испуганно. – Мне снились две крупные такие свиньи. Ты не знаешь к чему это?! – спросила Катя тревожно.
– Наверное, тебе кто – то хочет их подложить, – попытался перевести все в шутку Никита. – А ты хорошо знаешь эту женщину, к которой едешь?
– Не очень хорошо, – ответила Катя. – Но она мне очень понравилась. Она такая улыбчивая была. Все время смеялась, когда я шутила. Всегда комплименты мне говорила. В общем, душка была. Мне показалось, что она милая. Когда она приезжала в гости, она была очень добра к нам ко всем. Хотя ты знаешь, мои сестры двоюродные, говорили, что она очень жадная. Они рассказывали, что, выезжая в город с ними, она покупала дешевое мороженое только своим детям. Маша и Настя, мои двоюродные сестры, смотрели на нее, когда она с детьми ела это мороженое. А она говорила им, что у них есть своя мама, и в следующий раз, она поедет в город с ними и тоже купит им мороженое. Хотя, может они чего не поняли. Им тогда было очень мало лет. Я думаю, они что – то напутали. Ну, ничего, посмотрим. Я у нее только на первое время остановлюсь, а дальше попробую подыскать работу, квартиру. В общем, там разберусь, – добавила Катя задумавшись.
– Катя, тебе бы лучше в людях научиться разбираться. Ты меня, конечно, извини, – сказал Никита. – Ты хоть и старше меня, но мне кажется, что в жизни ты потеряешься со своей доверчивостью и верой в людей. Я очень за тебя боюсь.
– Не переживай, все будет хорошо! Я знаю, что такое совесть – это когда: «Никто не увидит, никто ничего не скажет, а я все равно этого не сделаю», – сказала Катя. – Буду жить по – совести. Во всяком случае, постараюсь так жить. И все у меня получится.
Они еще долго говорили о будущем, смеялись, вспоминая прошлое, и не заметили как время, проносясь мимо, крикнуло им: «Регистрация рейса Минеральные Воды – Санкт-Петербург.
Прямого рейса на Мурманск не было. Билеты были только до Санкт – Петербурга. А из Питера улететь в Мурманск можно было без проблем.
Никита стоял в аэропорту долго – долго и все смотрел на улетающий самолет и говорил: «Господи, помоги ты этому человечку выдержать все испытания, которые выпадут на ее такие маленькие, хрупкие плечи.»
А о том, что они обязательно выпадут, он нисколько не сомневался…
Глава 3
Санкт – Петербург и аэропорт встретили Катю как всегда по – доброму, по родственному. Многообещающе улыбаясь Кате, ее любимый город радовался ее приезду. И всегда, когда она туда прилетала, не хотел ее отпускать. Вот она злобная улыбка фортуны и грозный голос из кассы объявил: «Билетов на Мурманск нет!».
«Придется ночевать в аэропорту», – подумала Катя. – Ладно, поеду к Рите. Значит, это судьба повидаться со своей любимой подругой.
Рита была Катиной подругой детства. Девушка серьезная, деловая, она с самого рождения была похожа на доктора наук. Сколько лет ей никогда никто не мог сказать. Она всегда выглядела «профессором со стажем». Высокая и высокомерная Рита производила впечатление человека, повидавшего на своем пути много чего интересного. И поэтому знала ответы на все вопросы. Рита прочно обосновалась в этом давно любимом городе. Она была важным начальником. Работала Рита дворником. У нее с мужем была большая комната – дворницкая на Невском.
«Все, еду к ним в гости. Они очень обрадуются, когда меня увидят. Ребята меня любят, да и я их тоже», – решила Катя.
Ребята переехали жить в Питер из Катиного маленького провинциального городка Михайловск, который расположился на Ставропольской возвышенности на юге нашей страны. И был продуваем всеми существующими на свете ветрами. Отсюда и молодежь была в городе немного ветреная. Они часто бродили по любимому микрорайону СНИИСХ. Это такое особое «государство в государстве». Расшифровывался район, как Ставропольский Научно-Исследовательский Институт Сельского Хозяйства. И, конечно, многие ученые-исследователи жили именно в этом микрорайоне. Очень удобно, рядом опытные поля и научные лаборатории. Самый красивый, зеленый микрорайон города Михайловска. Здесь в центре были выстроены двухэтажные коттеджи, окруженные и пятиэтажными панельными домами. Очень красивый розарий с фонтаном и красивыми декоративными скамейками вокруг. Молодежь засиживалась на этих скамейках до утра и не давала спать уставшим работникам умственного труда, – профессорам и кандидатам наук, которые возмущались тем, что уж очень ветреная молодежь нынче пошла. И ветреная молодежь, уставшая от придирок старших товарищей, покидала город Михайловск и уезжала учиться в столичные города. Игорь учился в первом мединституте города Санкт-Петербург. А Рита собиралась поступать в Технологический институт. Но пока она ждала ребенка и продолжала работать дворником. Любви ребят можно было позавидовать. Юные Ромео и Джульетта убежали от родителей в Питер и поженились. Устроились на работу в жилищную контору, как ее называли, – Жэк. Получили свое первое жилье и теперь ждали своего первенца. Все друзья и родственники с нетерпением тоже его ждали, потому что всем хотелось увидеть плод их любви.
«Сейчас только сдам в камеру хранения вещи и позвоню Рите», – думала Катя, ожидая свою очередь.
Она вспомнила, как когда – то девчонками три подруги: Катя, Рита и Оля весело проводили время. Городок Михайловск, в котором они жили, был маленьким. Все знали друг друга с детства. Вот и они, три смешные подружки, мечтали о возвышенном, великом. Три такие разные девушки думали об одном, но в разных ракурсах. Мало того, что они думали всегда об одном и том же по – разному. Так они и были совершенно не похожими друг на друга.
Одна была серьезная, не погодам. Это была Рита. Другая веселая и наивная, не по возрасту – Катя. И третья, медлительный философ по жизни, Оля. Все три девочки были очень разными и внешне. Катя худенькая, зеленоглазая шатенка. Рита высокая, длинноногая блондинка. А Оля – пухленькая брюнетка. Характеры у всех были разные. Но мечтали они, не смотря на разные жизненные позиции, об одном и том же.
Как ни странно, но не смотря на то, что росли в разных по своему укладу семьях, они были едины в своих мечтах. Кате позволяли все: ей можно было приходить домой поздно, дружить с тем, с кем ей хотелось, читать столько, сколько угодно, ей полностью доверяли. Рите ничего не разрешали вообще. Единственное, что ей разрешали, – это в девять часов вечера ложиться спать. Поэтому она, вырываясь на улицу, старалась сразу наверстать упущенное. Поэтому в шестнадцать лет забеременела, и все очень удивлялись, когда успела?!