Та, что подарила жизнь

– А где Тарас Витальевич?

Мужчины не представились. Тот, кто стоял ближе к окну, ответил:

– Тарас Витальевич уехал. Когда вы спуститесь, просил передать, что вопрос частично улажен.

– Частично – это как? – осторожно поинтересовалась она, хотя и подозревала, что охрана не в курсе переговоров.

– На территории вашего дома остались только люди Тараса Витальевича.

Вера вскинула брови кверху. Одни церберы ушли, на их смену заступили другие.

– И да… Вера Аркадьевна, сотовая связь полностью восстановлена.

Хоть какая-то хорошая новость.

Девушка кивнула, сочла разговор законченным и прошла дальше на кухню.

Значит, уехал… Не дождался её.

А надо было? Так он, кажется, вчера ответил на выпад Раисы. Кстати, тетушки нигде не было видно. Возможно, она спала, хотя Вера сомневалась.

На кухне Катя важно восседала на отодвинутом от стола стуле, дрыгала ногами и что-то напевала себе под нос, умудряясь есть мороженое. Вера мысленно застонала. Какое мороженое с утра?

Кухарка Антонина посмотрела на девушку, извиняясь, и смущенно пожала плечами. Катю баловали все. Ещё удивительно, что девочка не превратилась в непослушного, вечного требующего всего ребенка. Лишь иногда девочка пользовалась своим положением всеобщей любимицы и, конечно, не забывала делать умилительные мордашки и хлопать ресничками так очаровательно, что устоять было нереально.

Вера подошла к дочери и поцеловала её в темноволосый затылок.

Её малышка.

Только её.

Сердце снова застонало от боли. Никак не угомонится шальное. Если до вчерашнего дня оно болело по одной причине, с ночи – по другой.

Иногда Вере уже начинало казаться, что боль срослась с ней, вцепилась стальными клещами, снова и снова оставляя на её теле и душе неизлечимые раны. Они немного затягивались, заживали, но вдруг что-то снова кидало Веру в черный омут.

Девушка улыбнулась уголками губ.

Ничего… Все хорошо. Потихоньку всё налаживается. Вера не ждала чуда, хотя вчера в некотором смысле оно и произошло, ситуация с заводом быстро не выпрямится, но Вера собиралась приложить максимум усилий, чтобы нормализовался рабочий процесс.

– Мама, будешь? – Катя протянула Вере за спину недоеденный рожок.

– А вот и буду. Тебе можно сладости с утра, а значит, и мне можно!

Вера подмигнула Антонине, и та заметно расслабилась. Женщина работала у них много лет. Ее дочь выросла и уехала жить поближе к морю. Звала матушку, но Антонина отказывалась и честно признавалась, что давно приросла душой к Барисовым, особенно к Кате, которая тоже в свою очередь могла дневать на кухне, смотря, как готовит Антонина. Даже порывалась помогать. Кухарка не противилась. Вера присутствовала однажды, когда они месили тесто для пирожков. Давненько девушка так не смеялась. Зато потом все вместе отмывали кухню.

С помощью заботливых рук Антонины перед Верой на столе материализовались кофе и сырники с малиновым джемом. Антонина сделала три шага от стола, остановилась и потом повернулась к Вере.

– Вера, может, их, – кивок на холл, – покормить? Или хотя бы кофе предложить? Эти вроде бы хорошие.

Вера улыбнулась уже от души. Вот в этом вся Антонина. Всех бы ей накормить. А ещё по старинке женщина делит людей на хороших и плохих, для неё не существует полутонов.

– Как хочешь. Предложи.

– Вы не будете против?

– Нет.

Вера приступила к завтраку, посматривая на часы. Несмотря на последние передряги, девушка завтракала каждый день. Причина очень простая – Катя должна видеть маму сильной и здоровой. Дети в этом возрасте всегда фиксируют все косяки родителей. Катя – так точно. Один раз мама вышла к завтраку неумытой – всё, ребенок запомнил, и потом пришлось месяц её убеждать, что сначала чистят зубы и умываются, и лишь потом прибегают за сладким завтраком к тете Антонине.

– Мам, вкусно?

– Очень.

– Мне тоже понррравилось.

– Ну и славно. А ты Антонине об этом сказала?

– Ага.

Звук входящего телефонного звонка настолько удивил Веру, что у неё выпала из пальцев десертная ложечка. За прошедшие дни девушка отвыкла от входящих звонков. Сейчас он воспринялся, как инородный звук, ворвавшийся в тихое и почти счастливое утро.

И безжалостно напомнивший, что Вере не время расслабляться.

– Мне сообщили, что заглушки сняли. Вы последний раз бросили телефон в гостиной, я поставила на зарядку, – объяснила Антонина поднимающейся со стула Вере.

– Спасибо.

Девушка быстро прошла к столику, на котором лежал телефон.

Вызов шел с неизвестного адресата.

Но почему-то Вере показалось, что она знает, кто звонит.

Или ей хотелось так думать?

А-аа. Какая разница?

Поспешно мазнула пальцем по экрану, выключая блокировку.

– Да, – с легким придыханием ответила она.

– Доброе утро, Вера, – голос Тараса вызвал приступ тахикардии. – Мне сказали, ты проснулась.

– Здравствуй.

Она не заметила, как сильно сжала телефон в руке.

– Я не могу к тебе подъехать, – между тем продолжил мужчина уже знакомым нейтрально-спокойным голосом. – Поэтому сообщи, пожалуйста, моему водителю Сергею, когда ты будешь готова. Он привезет тебя ко мне. Желательно в ближайшие часы.