Его личная звезда. Выбор. Книга 1

Мужчины встретились взглядами и поняли друг друга без слов. У них было общее прошлое, связанное многолетней дружбой, которую одни осуждали, другие не понимали, а третьи попросту боялись. И этих последних было больше всего. Но молодые люди плевать хотели на мнение окружающих, их полностью устраивал этот дружеский союз. Они желали сами выбирать, с кем общаться, кому доверять, а от кого держаться подальше.

Это было четыре года назад.

Стас, откинув голову назад, рассмеялся.

– Вот ты ж, хитрый сукин сын!

Неожиданно Богдана охватило странное чувство. Дежавю, которого не было, когда он переступил порог родной квартиры. Но в эту он сегодня вошел впервые. Так почему у него возникло ощущение, что он вернулся домой?

* * *

Ирида нажала на панель управления и приглушенно застонала, когда старенький айростен издал странный журчащий звук, резко прервавшимся неким непонятным женскому восприятию чиханием, и заглох, отказавшись взлетать.

Да что же это за день такой? Почему всё идет из рук вон плохо? Сначала ссора со Стасом, потом эта нелепая встреча со Славинским, воспоминания о которой она гнала прочь, теперь поломка. Не может быть, чтобы ей катастрофически не везло во всем! Так не бывает! Природа матушка умна, во всем ратует за равновесие, и невезение непременно должно уступить место удаче.

Ирида прикусила нижнюю губу и нервно расправила складки на платье-футляре. Сейчас она возьмет себя в руки, успокоится и заведет двигатель.

Айростен был стареньким, на нем летали ещё их родители, и по логике им со Стасом давно надо было его поменять. Но… Во-первых, руки не поднимались отправить на сток то, что принадлежало родителям, а для неё с братом было священной памятью о тех временах, когда они были частью большой дружной семьи. Во-вторых, не было, элементарно, средств, чтобы купить новый. Подержанные айростены не продавались. Даже если владельцы отлетали на нем несколько месяцев и решили сменить на более усовершенствованную модель, старая отправлялась в переплавку. Или к контрабандистам. Но с теми ни Ирида, ни Стас не желали связываться ни за что в жизни.

Хватит им и одного черного пятна на их репутации. И как ни выводи ту черноту, каких сил только не прикладывай, ничего не получится, след – пусть блеклый, пусть расплывчатый – останется навсегда.

Но новый айростен хотелось очень. До дрожи. Особенно если учесть, что в основном на нём летала Ирида. Вот такой парадокс наблюдался в их семье – Стас терпеть не мог водить технику. Ни в какую. Предпочитал ходить пешком, если путь был близкий. Если дальний – ждал Ириду. И лишь в крайних, не терпящих отлагательства случаях, садился за управление сам.

– Послушай, но ты же гений техники, – посмеивалась над ним Ирида, в очередной раз выслушивая маршрут, по которому требовалось доставить брата.

– Гений наземной техники, – уточнял Стас, не опровергая её слов, – а всё, что летает – не моё.

– Но, Ста-а-ас, – Ириде нравилось его дразнить.

– Сестра, отстань. И давай собирайся, мы уже опаздываем.

И так изо дня в день. Но последнее время их старенький айростен всё чаще и чаще стал подводить. Не долог тот час, когда он окончательно откажется запускаться, и что тогда они будут делать? Разъезжать на такси – не вариант. Ходить пешком – тем более.

Из груди Ириды вырвался тягостный вздох. Если она не прекратит думать о плохом, то окончательно раскиснет. Так нельзя. Надо думать о хорошем, о приятном.

Её взгляд скользнул по подземной парковке и невольно задержался на черном обтекаемом «монстре» – новой модели айростена, которую она видела впервые, хотя периодически и просматривала новинки. Сердце глухо ухнуло. Такого красивого и, несомненно, очень быстрого она еще ни разу не встречала ни в небе, ни у клуба, ни на стоянке у супермаркетов.

Не сталкивалась с подобным монстром и на своей подземной стоянке.

Вывод напрашивался сам – уж не Богдану ли Славинскому он принадлежал?

* * *

– Что будешь пить?

– Алкоголь оставим на вечер.

– Даже так? – хмыкнул Стас, отрывая встроенную в стену дверцу шкафчика и доставая кофе.

– Даже так.

– По-прежнему черный кофе с корицей? Вкусы за четыре года не изменились?

– Вроде бы нет, – Богдан с улыбкой пожал плечами.

Приятно, черт побери! И досадно. Почему родная мать не могла вспомнить, какой кофе предпочитает пить её сын, когда он вчера наведался к ней, а друг – без проблем?

– Тогда и себе такой же сварганю.

– Давай.

Богдан опустился на барный стул (барной стойки на кухне не наблюдалось) и с ленцой принялся наблюдать, как его друг заливает в кружки кипяток.

Друг?

Что-то царапнуло на душе.

Друг.

– Так что там с вечером? – Стас щедро плюхнул им по ложке корицы.

– Собираюсь взять тебя в плен и заставить показать мне ночной город. Злачные места и интересные заведения.

Стас поставил перед Богданом две дымящиеся кружки и сел напротив.

– Ты издеваешься?

– Нет.

– Слушай, Славинский, или у тебя память отшибло, или ещё что-то. Но ты мне вот что скажи: когда это я шлялся по злачным местам? Я же тихоня-очкарик, ботаник, мать её ети, – Стас говорил про себя с легкой иронией. И на то были причины.

Никто бы не назвал его ботаником, не узнав поближе. Метр девяносто, широкоплечий, с развитой мускулатурой. Причем, стоило Стасу чуть-чуть попотеть в спортзале, как лишний жирок тотчас сходил на нет, а на его месте образовывались приятные кубики или оформлялись мускулы на зависть другим атлетам, потеющим под штангой и день, и ночь.

Но как только он накидывал на эти здоровенные плечи белый халат и одевал защитную маску – все. Стас пропадал для окружающего мира.

Правда, последние пару лет ему всё реже и реже приходилось брать в руки халат и пробирки.

Богдан об этом знал. Сегодня утром получил нужную информацию и очень подробно её изучил.

– Значит, ботаник, будем вместе изучать прелести ночной Кардавы. Ты же не против?

Стас сделал первый обжигающий глоток, не спеша с ответом. Впервые с того момента, как он увидел, кто именно переступил порог их квартиры, он призадумался. Сумасшедшая радость от встречи с другом поутихла, уступив место природной осторожности.

Много воды утекло с их последней встречи. Перед внутренним взором Стаса промелькнули, как в калейдоскопе, те страшные дни, когда по городу поползли слухи, что космический лайнер, на котором проходили военные учения, и на котором присутствовал Богдан, сгинул в неизвестности. Какие только пороги Стас тогда не оббил! С какими только личностями не беседовал, пытаясь достучаться до правды и узнать, отправлена ли спасательная экспедиция. Те дни были суровыми и жестокими. Стасу не раз и не два указывали на дверь, нелицеприятно отзываясь о нем самом и его требованиях. Стас всё терпел. Привык. И непонятно, чем бы закончились его стенания и походы по учреждениям, если бы однажды ночью на парковке к нему не подошли двое мужчин в черной одежде без каких-либо опознавательных знаков.

– Не ищи его больше.

И всё. Мерцание над их кожей сказало куда больше, чем сухие губы.