Игры ангелов. Книга 1. Рейнджеры

Ободряющий жест Криса, и он молча скрылся в глубине третьего пространственно-временного тоннеля. Немного подождав на переходе, Элька устремилась следом за ним.

Силовое поле разом навалилось со всех сторон и стало трепать, Элька привычно старалась выровнять курс, чтобы уменьшить болтанку, но груз двоих сопровождаемых увеличивал инерцию, и она раз за разом все больше и больше срывалась с курса.

Траектория её движения всё больше походила на синусоиду, увеличивающую амплитуду разноса. Понимая, что если не справится, то их откинет к барьерной грани, она стала уменьшать скорость прохождения тоннеля, и тут же инерционное сопротивление навалилось с большей силой.

Каждый взмах крыльев стал даваться с большим трудом, к тому же начал сказываться недостаток кислорода. На лбу выступил пот, а в глазах стало темнеть. Но она упрямо взмах за взмахом продвигалась вперед,

Через какое-то время в глазах поплыли разноцветные круги, а потом и вовсе сознание стало меркнуть. Тут же роем пронеслись мысли, что переоценила свои силы и это скорее всего конец, и что жальче всего, что потянет за собой переправляемых… Сделав над собой невероятное усилие, она ещё пару раз взмахнула крыльями, чтобы уйти подальше от барьерной грани, после чего её сознание полностью отключилось.

Глава 4

***

Очнулась Элька от какого-то сладковато-дурманящего запаха. Перед глазами всё плыло в мутно-туманной и одновременно сияющей дымке.

Удивленно попробовала пошевелиться и не смогла.

– Очнулась? – раздалось откуда-то сбоку, и через мгновение над ней склонился смутный силуэт.

Поморгав, Элька постаралась сфокусировать зрение, но силуэт бликовал и расплывался. Так и не поняв, кто перед ней, она решила спросить о том, что беспокоило больше всего: сумели ли спасти тех, кого она переправляла. С трудом облизнув непослушные губы, она попыталась это сделать, но с них сорвалось лишь невнятное мычание.

– Пить хочешь? Сейчас…

Силуэт отклонился, чтобы уже через мгновение приблизиться вновь, поднося к её губам поильник. Прохладная чуть кисловатая жидкость потекла в рот.

Судорожно сглатывая струящуюся в рот жидкость, Элька почувствовала, как туманное марево перед глазами постепенно начинает проясняться, позволяя разглядеть и склонившегося над ней старшего инструктора, и окружающую обстановку санблока.

Стало понятно, почему попытка пошевелиться не принесла результата. Реанимационная капсула столь плотно охватывала тело, что это было абсолютно бесполезно.

Собравшись с силами, она чуть отвернула голову, отстраняясь от поильника, и хрипло выдохнула:

– Они выжили?

– Странный вопрос в твоём положении, – старший инструктор с усмешкой распрямился, отставляя поильник.

– Они выжили? – повторила она вопрос.

– Какая разница? На твоё положение их судьба не повлияет никоим образом.

– Мне плевать на моё положение. Я хочу знать: они выжили?

– Плевать? На редкость нецелесообразное поведение. Хотя, исходя из совершенного тобой, ты ведешь себя последовательно… ты последовательно продолжаешь вести себя абсолютно неконструктивно. Пожалуй, я буду ходатайствовать о твоей полной изоляции и принудительном коррекционном воздействии.

– Ходатайствуй о чём хочешь, лишь ответь на мой вопрос.

– И не подумаю… Ты хоть понимаешь, что тебе грозит?

– Да уже без разницы, что конкретно… хотелось бы только знать, их я вытащить сумела или нет… – поняв, что отвечать он ей не намерен, Элька нервно сглотнула.

– С ними всё в порядке, Эль… Не переживай, – откуда-то из-за изголовья капсулы к ней шагнул Крис.

– С какого перепуга ты без разрешения в разговор встреваешь? Быстро вышел из блока, и чтобы больше я тебя тут не видел! – тут же обернулся к нему старший инструктор.

– Зачем ты так с ней, Алекс? Ей и так плохо… Ведь сам больше трех часов её реанимировал, а теперь с ней так… – чуть отступив, удивленно повел плечами Крис.

– А как мне ещё с ней надо?! – раздраженно рявкнул в ответ тот. – Ты понимаешь, что она мало того что нарушила все установки, так ещё упорствует и абсолютно никакого раскаяния не испытывает по поводу своего самовольства, которое только чудом не закончилось трагически?! Для тебя кстати тоже… это ещё Совета не было… Надеюсь, тебе на нём мозги тоже промоют и как минимум выговор ты огребешь за потакание её безответственности и разгильдяйству. Всё! Скройся с глаз моих!

– Он вообще не причем. Я его заставила. Он сделал всё, что мог, чтобы отговорить меня и запретить. Это лишь моя вина! Он помогал лишь из-за того, что я бы это сделала всё равно и без его помощи! – сбивчиво выдохнула Элька в ужасе, что Криса могут обвинить в её проступке.

– Какое горячее желание отстоять непричастность подельника… – губы старшего инструктора дрогнули в явно саркастической усмешке.

– Он не подельник! Это было лишь моё решение! Моё! Слышишь, Алекс?! Я одна виновата! Он ничего не нарушал. Со мной можешь делать, что хочешь, и как угодно развлекаться, а он не причем! И не смей его тянуть на Совет!

– Элеонора, ты вообще соображаешь, что говоришь, или у тебя после коматозного состояния ещё и мозговые нарушения начались? Я никого никуда тянуть по определению не могу! Его, кстати, туда вызовут в любом случае, хотя бы как свидетеля. И с тобой что-то делать мне совсем не в радость и не в развлечение. Я пытаюсь лишь в чувство тебя привести перед Советом, чтобы для тебя же, бестолковой, последствия минимизировать, идиотка ты эдакая… Тоже мне развлечение нашла: под свою ответственность сумасбродных идиоток в чувство приводить и к Совету готовить… Ты явно совсем умом тронулась… Ведь знал же, знал, что ничем хорошим не закончится присвоение тебе звания рейнджера, но возражать не стал, а зря… явно зря… Надо было ещё тогда отговорить Адмирала тебе его присуждать… или вообще до экзаменов тебя не допускать.

– Я была плохой ученицей, Алекс? – обескуражено прошептала она, напряжено вглядываясь в его лицо.

– Ты была очень хорошей ученицей, Элеонора, – на мгновение металл из его голоса пропал, и в нём послышалась если и не любовь, то явное благоволение, но уже на следующих словах металл зазвучал вновь: – Однако твоя упёртость, амбициозность и желание не следовать никаким инструкциям, кроме тех, которые нравятся тебе, сделали своё дело, это всего лишь счастливое стечение обстоятельств, что сначала Крис помог избежать тебе полной деструктуризации, а потом уже я смог реанимировать твоё тело.

– Извини, Алекс, что разочаровала тебя… – она отвела взгляд, – мне жаль, что так сложилось… но, похоже, это логическое завершение… я действительно не дотягиваю до звания рейнджера, хотя старалась… очень старалась, но видимо, что заложено природой изнутри, переделать всё же невозможно, – она нервно облизнула губы, – так что по большому счету ты зря меня реанимировал, мне было бы лучше всё же умереть…

– Ты соображаешь, что говоришь, Элеонора?! Вот как можно такое говорить? Вместо того чтобы с благодарностью воспринять дарованный шанс, ты заявляешь такое… – старший инструктор раздраженно поморщился. – Ладно, будем считать, что это последствия комы и кислородного голодания мозга… И чтобы ты получше могла восстановиться и порядок в голове и мыслях навести, подержу я тебя несколько дней в реанимационной капсуле под интенсивным воздействием. Глядишь, к концу недели мозги у тебя на место и встанут.

– Алекс, Адмирал, сказал, что соберет Совет как только она придет в себя, – так и не ушедший Крис, вновь приблизился к ним.

– Не когда придет в себя, а когда будет готова на нём доложить о своем безответственном поведении! А будет она готова не раньше, чем я так посчитаю! И вообще, Крис, я уже давно сказал, чтобы ты вышел вон. Ты почему ещё здесь?

– Алекс, пожалей ты её… Это же рехнуться можно столько времени в капсуле провести в полном сознании.

– Она девочка сильная, не рехнется, зато мозги себе хорошенько перетряхнет. И всё, хватит пререкаться, уходи, а то ещё дольше её так продержу.

– Иди, Крис, с Алексом спорить бесполезно, – Элька поймала его взгляд и лукаво подмигнула. – Я постараюсь не свихнуться. И да, спасибо, что вытащил, я уже и не надеялась.

– Тебе того же, сестрёнка. Держись, – он подмигнул ей в ответ, – главное, что ты жива.

***

Три следующих дня были для Эльки сущим кошмаром. Полная обездвиженность и невозможность воспринимать никакую информацию извне угнетала, но ещё больше угнетали те несколько часов в день, когда Алекс отключал аппаратуру и читал ей нудные лекции о том, что выполнение инструкций является непреложным в любых обстоятельствах и при любых ситуациях. Что это должно быть на подсознательном уровне и даже мысль о возможности их игнорирования недопустима по определению.

По опыту зная, что спор со старшим инструктором бесперспективен, Элька предпочитала все подобные лекции выслушивать молча. Лишь изредка на прямой вопрос типа: «Ты поняла?», она едва заметно кивала, или говорила, что всё приняла к сведению.

На четвертый день Алекс позволил ей встать и сообщил, что её ждут в зале Советов через два часа, в течение которых она может привести себя в порядок.

Войдя в предоставленную ей каюту, Элька первым делом отправилась в душ. Где стоя под горячими струями воды, мурлыкала себе под нос незатейливую песенку, поскольку настроение у неё было хорошим. Во-первых, обременительное заточение в реанимационной капсуле наконец-то закончилось. Во-вторых, сопровождаемых она хоть и не без трудностей, но доставила на базу. А в-третьих, вот что ей могут сделать? Объявить выговор и лишить отпуска? Так она и так в нём не была ни разу… Совсем запретить бывать на базе? Так это хоть и обидно, но тоже не особенно страшно, переживет как-нибудь… Одним словом, Элька мылась в душе и радовалась жизни, понимая, что подобное удовольствие ей теперь может представиться очень нескоро, если вообще представится когда-то.

Через два часа она, немного волнуясь, вошла в приемную зала Советов.

– Вас уже ждут, заходите, – вставшая секретарша тут же распахнула перед ней дверь.