Тетрадь в косую линейку

– Где её спальня? – по хозяйски оглядываясь, продолжил задавать вопросы старик.

– Вон, вторая дверь. А что с ней? – заехавший следом за всеми Димка был явно обескуражен.

– Мальчики, заносите её в спальню и на кровать аккуратненько переложите, и все вещи там же поставьте, – скомандовал старик моим носильщикам и повернулся к Димке: – Понимаете, молодой человек, пить надо либо уметь, либо не пить вовсе. Ваша супруга, я так понимаю, что она Вам супругой приходится. Так? – он выжидательно посмотрел на Димку, и тот закивал.

– Так вот, – продолжил старик, – Ваша супруга пить не умеет, поэтому не рассчитала свои силы и получила сильнейшее отравление. Но это не особо страшно. Недельку полежит под капельницами, и будет как прежде бодра и весела. Ничего критичного, надо лишь чётко соблюдать мои рекомендации. Вы сможете их соблюдать?

– Я постараюсь. Очень постараюсь, – проговорил Димка.

Меня тем временем уложили на кровать, сдернув покрывало, рядом установили капельницу. Вид, наверное, был шедевральный: я в измятом и местами порванном вечернем платье, в туфлях на высоком каблуке лежу посредине белых простыней и подушек, рядом капельница, а сбоку на тумбочке у изголовья сидит мой Кот и внимательно смотрит на всё это безобразие.

Старик тем временем отпустил моих носильщиков, и оставшись с Димкой только вдвоём, окинул его внимательным взглядом и недоверчиво поинтересовался:

– Вы переодеть супругу и надеть ей памперс сможете, молодой человек?

– А надо? – вопросом на вопрос ответил Димка.

– Необходимо. Сложно провести целую неделю на кровати, не справляя естественную нужду, и лёжа в таком виде, Вы не находите?

– Ну это будет сложно для меня. Но я могу вызвать сиделку или маму жены.

– Не самый лучший вариант. Мне почему-то кажется, что Ваша супруга предпочла бы не светить своё столь беспомощное состояние. Лучше будет, если научитесь это делать Вы. Для начала вот. Посмотрите, – старик отщелкнул замки на крышке чемодана и откинул её. – Здесь препарат, который надо заменять, как только закончится тот, который сейчас в капельнице. Запас тут как раз на неделю круглосуточного вливания. Заменять пакеты не сложно. Главное, чтобы она не оказалась без лекарств. Иначе последствия могут быть фатальными. Вы услышали меня?

– Я не совсем понимаю, – осторожно начал Димка.

– Не надо понимать! – гаркнул с напором старик. – Надо запомнить! Запомнить, что если она останется без этих лекарств хотя бы на час, то сдохнет! Запомнил?! Вот хочешь её отправить на тот свет, можешь ничего не делать или «скорую» ей вызвать. Они её от препарата отключат по регламенту, и она сдохнет через пару часов.

– Запомнил, – потрясённо подтвердил Димка.

– Вот и хорошо, – сразу поменял тон старик и с прежней благожелательностью в голосе продолжил: – Попробуй для начала подъехать к ней и хотя бы туфли снять.

Димка подъехал на коляске к торцу кровати, дальше она не проходила, потянулся, на руках заполз на животе на её край, улёгся в моих ногах и начал снимать правую туфлю. Получалось плохо. Ноги у меня опухли и туфля не снималась. Надо было упереться одной рукой и сдернуть её другой, но лёжа на животе, с парализованными ногами, это было сложно.

– Понял. Придётся помочь, – проговорил старик, но вместо того, чтобы взять мою ногу и помочь снять туфлю, он резким рубящим движением ударил Димку по позвоночнику раз, а потом ещё и ещё.

Димка вскрикнул, дернулся, а потом безвольно обмяк на моей кровати.

Старик провёл рукой по его спине и обращаясь куда-то в пространство, но скорее всего, всё же ко мне, произнёс:

– Через час восстановится. У меня столько ждать времени нет. Так что извини.

После этого снял туфли с моих ног, поставил их у края кровати, выключил в спальне свет и ушёл, захлопнув дверь.

Кот, дождавшись его ухода спрыгнул ко мне на кровать, начал тереться о лицо, потом, видимо почувствовав, что я в отключке и помощь мне не особо требуется, пошёл к Димке и улёгся ему на спину.

Состояние у меня было странное, я не ощущала тела, не могла пошевелиться, и в то же время всё видела и всё слышала. Слух вообще как бы объемным стал.

Димка пришёл в себя действительно через час. С трудом пошевелился. Кот всё это время лежащий у него на спине спрыгнул, и Димка, пошатываясь, встал с кровати. В темноте сделал несколько шагов, запнулся о коляску, схватился за неё руками и неверяще выдохнул:

– Чёрт, мне это снится или на самом деле?

Я бы хотела ему сказаться, что он не спит, но не могла. А он осторожно двигаясь и держась руками за стену, нащупал выключатель и включил свет.

Осмотрел всю комнату вместе со мной и помотал головой, пробормотав при этом:

– Да нет, не сплю вроде.

Потом взгляд его упал на капельницу и на жалкие остатки лекарства в пакете, которые докапывали последние капли, и он, смачно выругавшись, я и не знала, что он так ругаться умеет, метнулся к чемодану. Достал новый пакет, трясущимися от волнения руками заменил лекарство, и как только оно начало капать, облегченно вздохнул и сел на краешек кровати, внимательно вглядываясь мне в лицо. Потом очень осторожно похлопал по щеке и тихо проговорил:

– Алиночка, Алиночка, ты меня слышишь, родная?

Я, конечно же, не могла ответить.

Дима попытался снять с меня платье, и тут, видимо, увидел кровоподтеки и синяки. Он в ужасе отшатнулся и почему-то ушёл в другую комнату, однако быстро вернулся с телефоном в руках.

Я недоумевала, кому он может звонить среди ночи, а когда услышала кому, мне стало окончательно плохо. Но сделать я ничего не могла.

– Аркадий Львович, извините, что звоню ночью, но мне срочно, очень срочно нужна Ваша консультация! Нет, со мной всё нормально, даже хорошо. А Алина похоже умирает. Её привезли всю избитую, она без сознания и не приходит в себя. Скорую мне вызывать запретили, сказали, если от капельницы её отключат, а они наверняка отключат по регламенту, она умрет. Да, ее с капельницей привезли, сказали неделю капать надо беспрерывно. Не знаю что за препарат. Тут вообще иероглифы какие-то, а не буквы. Мне целый чемодан их привезли и сказали капать. Да не бред это, а правда. Это Вы о ситуации? Ну да, ситуация на бред смахивает. Поэтому и рискнул позвонить Вам. Вы подъедете? Господи, как же я Вам благодарен! Пишите адрес.

Димка продиктовал адрес, отключил телефон и стал нервно ходить по комнате. На фоне стресса он совсем перестал удивляться, что ходит. Свет он не выключил, и он неприятно бил мне в глаза, но сказать я ничего не могла, приходилось терпеть.

Минут через двадцать раздался входной звонок, и Димка выскочил в коридор.

– Ты ходишь?! – раздался удивленный громкий возглас Аркадия. – Когда встал? Почему мне не отзвонился?

– Это только сейчас, видимо, от стресса. Я на коляске ещё был, когда её привезли. А потом упал, потерял сознание и вот, ходить стал, – Димка явно не захотел рассказывать про удары старика, а может, и забыл про них.

Если честно, я сама не совсем поняла, как такое возможно, но на фоне всего произошедшего со мной, я решила воспринимать всё как некую данность и не углубляться в причины и следствия происходящего, чтобы окончательно не свихнуться. Я уже и так ощущала себя немного сумасшедшей, а на фоне разворачивающихся передо мной событий, это ощущение усилилось многократно, и я, как в детстве, запретила себе об этом думать и размышлять. Вот есть и есть, без объяснений причин и задействованных процессов. Принимаем и живём дальше.

– Фантастика, – тем временем проронил Аркадий. – Ну ладно, идём, показывай её.

Он вошёл, сел на край кровати, профессиональными движениями стал ощупывать моё тело, потом, порвав, окончательно сорвал с меня платье, затем нижнее белье.

– Там памперсы есть, они привезли, – несмело начал Димка.

– Потом, не до них. Как давно её привезли?

– Сейчас скажу… чуть больше двух часов назад.

– Почему только сейчас позвонил?

– Так упал я, и сознание где-то на час потерял.

– У тебя есть фонарик?

– На телефоне.

– На телефоне и у меня есть, ладно, сойдёт и на телефоне, – Аркадий стал светить мне в глаза, затем щупал пульс, потом решительно проговорил: – дай пакет с препаратом.