Чародейка. Книга 2. Бремя власти

– Да видно… это лишь игра, не сохнет она по мне… Она уже к учителю по-всякому пыталась, а он на нее даже не глядит.

– И как она на твое наказание прореагировала?

– Она вначале испугалась, что ей тоже достанется, а когда поняла, что нет, рассмеялась, поблагодарила Владетельницу, что избавила ее от навязчивого ухажера и убежала к себе.

– А твоя госпожа спросила, кто к кому первый подошел?

– Спросила.

– Ну и что ты сказал?

– Что я…

– А что ж ты не сказал правду?

– Это что бы ее под наказание подвести? Нет, я так не могу…

– Значит, ты солгал, а еще говоришь, что не лжешь…

– А если бы я сказал правду, то ее бы наказали. И это было бы несправедливо. Она же так лишь от безысходности поступает. Владетельница в самом начале сказала, что если не понравится она учителю, то отправит ее куда-то, а она этого явно боится.

– Правда не может быть удобной или выгодной кому-то. Она просто правда. Ее нельзя искажать, она пропадает… Хотя немудрено с такой госпожой научиться не задумываясь лгать… Я так и говорил с самого начала, – дракон вздохнул и тяжело опустил голову на лапы.

– Она и твоя хозяйка, и госпожа, – жестко проговорил Регмир и встал. Ему было обидно, что его вместе с Владетельницей обвинили в лживости.

– У меня нет никакой хозяйки и госпожи… – не поднимая головы, тихо произнес дракон.

– Она сказала, что пленила тебя, и ты ее дракон.

– Она опять солгала… Меня пленить невозможно.

– Ничего не солгала, это она привела тебя сюда, и ты ее слушаешься.

– Она не привела, я сам прилетел…

– Но ты же слушаешься ее?

– Слушаться слушаюсь, но я не ее пленник…

– Если не пленник, почему не улетаешь?

– Она хочет, чтобы я не улетал…

– Вот видишь: и слушаешься ты ее, и без ее желания улететь не можешь, значит, пленник.

– Ты ошибаешься.

– Хорошо, тогда скажи, как это называется.

– Она дорога мне… несмотря на то, что она отчаянная лгунья и жестокий и бессердечный маг, я не могу ее бросить.

– Она не лгунья! – Регмир шагнул прямо к морде дракона. – За все это время, что я знаю ее, она не солгала ни в чем! Да, она жестока, но она может такою быть, она – Владетельница, и для нее естественно требовать четкого и незамедлительного исполнения приказов. Она сама все делает четко, быстро и хорошо, и способна собственным примером показать, как надо себя вести и что-то делать. Она требовательна в первую очередь к себе, а уж потом к окружающим.

– Принц, – дракон медленно поднял голову, – а не влюбились ли Вы часом в свою хозяйку? Что-то больно рьяно Вы ее защищаете…

– Какой я принц, – Регмир тяжело вздохнул, – я перестал быть принцем, когда пал Торглон. Только откуда ты это знаешь?

– Я чувствую… Ты перестал быть наследным принцем, но ты принц по рождению и никогда не перестанешь им быть… Однако ты не ответил на мой вопрос.

– Госпожу любить невозможно… перед ней можно лишь преклоняться… она недоступна и прекрасна…

– Тебя она пленила?

– Нет, она даже не знает, что я был принцем, как впрочем, и учитель… Меня пленил вместе с родителями ее отец, их жестоко казнил, а меня отправил сюда… Для Владетельницы я обыкновенный мальчишка, которого Владетель прислал, чтобы скрасить досуг ее учителя. Но, несмотря на это, она и так очень добра ко мне… насколько это возможно.

– Возможно, я и ошибался, хотя маловероятно… – дракон покачал головой, – она маг, и этим все сказано.

– Тогда почему она дорога тебе, почему ты не бросаешь ее? – Регмир испытующе посмотрел на дракона.

– Возможно, и брошу… но не сейчас… Она сделала для меня слишком много, чтобы я мог сейчас бросить ее… – дракон тяжело поднялся и повел хвостом.

Регмир уже знал, так он делает, собираясь уходить.

– Подожди… – остановил он его. – Ты не расскажешь ей о том, что я говорил тебе?

– Мне нет в этом никакой нужды…

– А если она спросит тебя? Ведь ты не умеешь лгать…

– Я умею молчать… – усмехнулся дракон и шагнул в чащу.

– Ты сказал, она много сделала для тебя… А что она сделала? – вдогонку спросил Регмир.

– Возродила к жизни… – прошелестел ответ, но Регмир был не уверен, послышалось ему это в шорохе листвы или дракон действительно сказал это.

Регмир постоял немного, глядя в сторону, куда удалился дракон, но он будто растворился не оставив после себя даже следа. И в это время меж деревьев мелькнула тень соболя, и он вскинул лук. Соболь рухнул вниз. Регмир подобрал его, вынул стрелу и отправился домой.

Подходя к дому, он услышал громкий женский плач, крики и неразборчивую мольбу. Регмир подошел ближе и увидел, что на поляне перед домом стоит Виард, ноги которого обхватила коленопреклоненная плачущая Марта, а стоящая рядом Владетельница, пытается за волосы оттащить ее от него.

– Къяра, оставь ее… она больше так не посмеет. Я накажу, и она будет послушна. Оставь. Это не повод забирать ее. – Виард перехватил руку Владетельницы и просительно посмотрел на нее.

– Виард, да зачем она тебе здесь? Я уже вижу, что она тебе не глянулась… не заступайся за нее. Я могла бы спустить подобное, если бы она действительно была дорога тебе… но позволить этой бездельнице так вести себя со мной я не могу. Тебе же легче будет, что я заберу ее, сам просил вначале не оставлять ее здесь… вот и считай, что я досрочно пошла на встречу твоим желаниям…

Марта совсем зашлась в рыданиях, причитая: – Господин мой, молю… я виновата… накажите… молю… не хотите наказывать, убейте. Я безропотно все приму… только не надо меня отсюда отсылать…

– Къяра, ты отдала мне ее, – голос Виарда стал жестче, – она провинилась перед тобой, и я накажу ее, но она моя!

– А меньше чем через три месяца сам попросишь ее забрать, так? – Владетельница разжала руку, отпуская волосы Марты, и вопросительно посмотрела на него.