В плену королевских пристрастий

– Не боитесь, милорд, что физически не сможете уследить за всеми вассалами Ваших владений, раз они так расширились?

– Во-первых, не моих, а наших, а во-вторых, не боюсь. Я никогда не боялся ни ответственности, ни трудностей. Королю больше не придется беспокоиться о том, что на землях, контролируемых мной, могут возникнуть заговоры или какие-нибудь волнения. Когда существует порядок и налажен жесткий контроль подобное в принципе невозможно. А наводить и поддерживать порядок я умею.

– Да, конечно… и как я могла усомниться, – хмыкнула герцогиня.

– К тому же, Вы ведь не оставите меня своими заботами и предупредите, если надо мной нависнет смертельная угроза? – герцог с улыбкой притянул к себе супругу и нежно коснулся ее щеки. – Ваша христианская мораль не позволит Вам поступить иначе, дорогая, как бы Вы не относились ко мне…

– Это вопрос или утверждение? – иронично осведомилась Алина.

– Это риторический вопрос, за который я хочу выпить, дорогая, – герцог разжал руки и обернулся к Виктору, при его появлении, опустившимся на колени в углу комнаты, – Кубок вина из подвала мне и сок для миледи, мальчик, и бегом, я не люблю ждать…

Виктор поспешно вышел.

– Как король? – спросила Алина.

– Развлекается с пленниками и готовит показательную казнь, высказал свое возмущение Угрену, а дочь его сделал шутихой. Я пытался отговорить его от этого, но мне не удалось.

– Угрен сейчас проглотит этот позор, он не готов к явному конфликту, государь застал его врасплох. И возможно то, что проглотит, пошатнет его позиции и подтолкнет к внутренним разборкам с собственным окружением. Так что, может, для короля это и к лучшему.

– А я был уверен, что эта информация расстроит Вас, а Вы оказывается способны мыслить государственными масштабами, – рассмеялся герцог. – Жаль, что Вы благоволите только королю и лишь ему даете подобные советы, я бы тоже от таких не стал отказываться.

– Вы хотите не советов, Вы хотите подтверждения правильности всех Ваших действий. Это не одно и тоже. Ведь именно поэтому Вы запретили мне даже спрашивать Вас о том, как Вы правите, и сообщаете лишь результат… Так что не надо…

– Дорогая, Вы ко мне пристрастны. Я не говорю Вам лишь информацию, которая может, по моему мнению, Вас расстроить… а так Вы знаете все. Ну не сердитесь, сегодня такой хороший день… сейчас вернется Ваш мальчик, мы выпьем и давайте проедемся по лесу.

– Хорошо, я не против, – кивнула Алина.

Через некоторое время с подносом, на котором стояли два серебряных кубка, вернулся Виктор. Он с поклоном подал один из них герцогине, а второй герцогу.

– За Вас, моя дорогая, – улыбнулся герцог, поднимая кубок, – постарайтесь быть счастливы, если сможете.

Он поднял кубок, намереваясь залпом осушить его, и в следующее мгновение Алина, вскрикнув: "Нет", резким движением выбила его у него из рук.

– И что это значит, дорогая? – герцог удивленно посмотрел на нее.

– Вы выиграли… можете начинать спектакль. Я знаю, что ничего не докажу… – перешла на латынь Алина.

– О чем Вы? – так же сменил язык герцог.

– Да, ладно… мой слуга хотел отравить Вас… развлекайтесь… никто не поверит ни мне, ни ему… у Вас великолепно убраны все концы.

– Отравить? Надо же… – герцог удивленно усмехнулся. – Неужели Вы посмеете обвинить в этом меня?

– Нет, не посмею… я же сказала, развлекайтесь.

– Кстати, если Вы думаете, что это я подстроил, что ж остановили?

– Вы бы выпили. Вы не останавливаетесь, милорд… и готовы жизнь положить, лишь бы сломать меня…

– Вы серьезно считаете, что я способен на такое?

– Ладно, оставим… Что Вы хотите от меня и него?

– Пока только поговорить с ним… Мне интересно, зачем ему это было надо.

– А то Вы не знаете, что он имеет к этому такое же отношение, как увядший цветок к приходу засухи, – губы Алины заметно подрагивали, – я знаю, что Вас бесполезно просить, милорд, Вы слишком долго ждали, чтоб сейчас от всего отказаться… и все же… не затягивайте петлю, я не смогу с ней жить.

– Вы опять говорите загадками, дорогая.

– Жаль, что Вы отказываетесь их понимать. Но я не особо и надеялась на это. Кстати, для всего дальнейшего представления я нужна Вам, или Вы можете обойтись без меня?

– Могу и без Вас, если объясните мальчику, что ему лучше быть откровенным со мной, мне не хотелось бы искать Вам другого пажа, – вернулся к родной речи герцог и обернулся к Виктору: – Ну как расскажешь мне все сам или надо устраивать допрос с пристрастием?

Виктор, удивленно смотревший на все происходящее и ничего не понимающий, покорно склонил голову:

– Конечно, господин, я расскажу все, что хотите. Что Вы хотите знать?

– Когда, как и зачем отравил вино и кто помогал.

– Вы серьезно, господин? – в глазах Виктора мелькнуло неподдельное изумление. – Вы считаете, что вино было отравлено?

– Так считает твоя госпожа. Хочешь, сейчас прикажу привести кого-нибудь и заставлю все вылизать с пола. Сам ведь знаешь, что будет. Не упорствуй, расскажи все как есть.

– Это невозможно, господин, – Виктор побледнел, и у него начали подрагивать руки.

– Виктор, вино на самом деле отравленное, если герцог заставит кого-то слизать его с пола, то ты убедишься в этом. Ты действительно хочешь это увидеть и настаиваешь на этом?

– Госпожа, я, конечно, верю Вам, моя жизнь и так полностью в Вашей власти… Но я не делал этого, я никогда бы не посмел…

– Раз веришь, то не перечь и будь послушен герцогу, – жестко произнесла герцогиня и обернулась к супругу: – Делай с ним, что хочешь.

После чего развернулась и стремительно вышла.

Герцог долгим мрачным взглядом посмотрел на Виктора и тихо проговорил:

– Хоть я безгранично верю супруге, но все ж проверить не помешает.

Он дернул шнур вызова слуг и появившемуся на пороге слуге приказал:

– Конюха приведи и пусть захватит худшую собаку двора.

– Да, Ваша Светлость.

Слуга тут же поклоном удалился, а через несколько минут в дверь постучали, и конюх ввел чуть прихрамывающего дворового пса.

– Заставь его все слизать с пола, – приказал герцог конюху, – не слижет он, это сделаешь ты.

– Ваша Светлость, имеет какое-нибудь значение, как разлитое вино попадет ему в рот? – осторожно осведомился тот.