Тетрадь в косую линейку

– Про русалку это шутка была, если кто-то не понял, – усмехнулась я.

– Хороша шутка, ты сливаешь весь потенциал в чужую стихию и говоришь, что это шутка! Если ты не прекратишь так шутить, меня прикончат, вот это точно будет очень хорошая шутка! – моментально насупившись, Золотце отвернулся от меня.

– Ты-то тут причём? Ты что ответственность за меня несёшь? – спросила я, но вместо ответа, не поворачиваясь ко мне, Золотце схватил себя зубами за хвост.

– Я так понимаю, что ничего не понимаю. Кузьмич, скажи, девочку твою кто-то обижал?

– Нет вроде. День рождения её праздновали, я подарок ей подарил, кольцо, ей понравилось. Надела сразу, правда сейчас на руке нет, не знаю, куда дела. Потом попросила коллегу покатать её на машине и, угнав машину, сбежала. Нашёл на реке. Вот он помог найти, – босс рукой указал на Золотце. – Он, кстати, кто?

– Её талисман он или ангел-хранитель. Не знаю. Золотце, ты ей сейчас кто? Заканчивай бубликом с крылышками прикидываться, давай начинай подсказывать, как мы ей помочь можем, – проговорил старик.

– Его Золотце зовут? – удивленно поинтересовался босс, и старик в ответ кивнул.

– Питомец я её, питомец, – тем временем проговорил мой дракон, выплёвывая свой хвост, – питомец, которому скоро открутят голову и подвесят за хвост за её подобные фортели. И помочь ей без её желания вы не сможете. Лишь уговорить. Уговаривайте давайте, может и передумает.

– А она нас слышит?

– Прекрасно слышит, вон стоит рядом и слушает, – дракон указал в мою сторону кивком головы.

– Подожди, она лежит вроде, – удивлённо проговорил босс.

– Не озадачивайся, смертный, лучше уговаривать её начинай.

– Алиночка, – начал босс, – всё же хорошо было. Вот на что ты обиделась, радость моя?

Услышав это, я отпрянула в сторону и тут заметила тонкую энергетическую нить связывающую меня с лежащим на кровати телом, схватилась за неё рукой, пытаясь оторваться.

– Подожди! – дракон бросился к моему телу, лёг на него, распластав крылья и удерживая трепещущую тонкую нить всем своим корпусом, после чего, повернув голову к боссу, раздражённо выдохнул: – Смертный, ты идиот, если до сих пор не знаешь причину.

Потом повернулся ко мне и хрипло проговорил:

– Хозяйка, ты вправе уйти, но если уйдёшь такая, меня прикончат, так и знай.

– Это называется шантаж, – проговорила я.

– Это называется правда, – откликнулся Золотце.

– Хорошо, я вернусь в это тело, но ты на глаза ни мне, ни ему, – я указала на босса, – без моей просьбы не показываешься.

– Договорились, – проговорил Золотце и растаял на глазах.

А я повернулась к старику:

– Поможешь, Василий Никифорович?

– Легко. Руку дай.

Я протянула ему руку и меня толчком вбросило сначала в темноту, а потом в собственное тело. Я судорожно вздохнула и, поморгав, широко открыла глаза, после чего, обращаясь к старику проговорила:

– Спасибо.

Пояснений, что случилось, от меня не удалось добиться никому. Хотя, конечно, и старик, и босс пытались меня разговорить. Но я сидела на краю кровати и насуплено молчала. Наконец им обоим это надоело.

– Вот что, Кузьмич, – проговорил старик, – я сделал всё, что мог. Она жива и здорова. Ничем больше помочь не могу. Поэтому забирай её, и поезжайте. Алин, надумаешь поговорить или попросить о чём-то, телефон знаешь.

Я пробормотала: «Спасибо, Василий Никифорович», и мы уехали.

– Тебя куда? – спросил босс.

Я сказала, что домой, и он отвёз.

Как только мы приехали, на меня с расспросами накинулся Димка, ему вторил скакавший рядом Игорёк. Я молчала. Вылезла из машины и молча стояла, в ожидании, когда им надоест ко мне приставать.

– Виктор Владимирович, что с ней? Где она вообще была? – поняв, что от меня добиться ответа нереально, муж повернулся к боссу.

– В деревню уехала, вдоль речки гуляла. Захотела побыть одна. Устала, наверное. Ты не трогай её, Дим. Пусть отдохнёт. И скажи ей, что ближайшие два дня она выходная. Пусть отдыхает, гуляет, расслабляется. Главное не нагружайте её ничем. Хорошо? И Игорю не давай ей досаждать. Ей необходим отдых.

– Вам не кажется, что странно она как-то себя ведёт?

– Дмитрий, у неё стресс. Не трогай её, – голос босса заледенел.

– Я понял. Лишь подумал, может, врача ей какого-нибудь пригласить?

– Пока не надо. Если ближайшие дни лучше не станет, буду думать, – проговорил босс и ушёл.

Я прошла в свои комнаты и, не раздеваясь, прям как была в измазанных джинсах и достаточно грязной футболке, легла на кровать.

Димка, отправив Игорька под надзор Оксаны, вошёл следом, сел на край моей кровати. Потом негромко спросил:

– Может хочешь ванну принять? Я всё подготовлю. Потом на руках отнесу, если захочешь.

– Ванну? – задумчиво переспросила я.

– Да, Алиночка. Тёплую ванну с водой, много воды с пеной или ароматными маслами какими-нибудь, и ты в неё ляжешь. Хочешь? Можно джакузи включить. Это пузырьки такие. Хочешь пузырьки?

Мне начало казаться, что он готов начать объяснять и что такое вода, и что такое пузырьки, и вообще на пальцах объясняться, поэтому мрачно проронила:

– Дим, я не свихнулась, и о чём ты говоришь, понимаю.

Он с явным облегчением выдохнул и продолжил:

– Так как насчёт ванны?

– Никак. Не хочу.

– А что хочешь? Покушать что-нибудь? Ты что-то сегодня ела?

– Дим, не уподобляйся моей маме.