Люблю. Целую. Твоя крыша

В целом и общем, с внешностью мне повезло. И стройная, и изящная, и волосы черные, блестящие, ниже лопаток. Крутить даже не надо, сами красиво завиваются и выглядят после простого расчесывания лучше, чем у некоторых после салона красоты. Личико миловидное, глаза большущие, ресницы – Шахерезада удавится. Ноги у меня красивые, длинные. Корма упругая и манящая, талия тонкая, грудь… Груди не хватает, конечно. То есть мне нормально, а вот мужикам не хватает. Знаете, это уж у них в крови. Даже у идеальной женщины найдут идеальный недостаток. А мы их любим, кормим и всё такое. Не недостатки – мужчин, разумеется. Но недостатки куда благодарнее в этом плане, кстати.

Сашка выглянула из кухни, стараясь ни к чему не прикоснуться выпачканными в тесте руками.

– Ну и чем ты недовольна? – удивилась она. – Отлично сидит. Вид интеллигентный, в меру творческий, в меру завлекающий.

– Марианна Скрипка – женщина, – на всякий случай уточнила я, покосившись на подругу.

– Ну, мало ли… Приболеет там или велит своему заму с тобой поговорить. А он красивый, умный, холостой…

– Мифический, – скептично перебила я.

Сашка фыркнула и снова пошла на кухню.

– По дороге назад купишь мне шоколада. На начинку надо.

Я вздохнула. Куплю, куда ж я денусь.

Из комнаты высунулись любопытные мордашки Оли и Эли. Коля как истинный суровый мужчина, таскал на себе Виталика от дивана к кроватке. Виталик воспринимал происходящее философски. Он изволил откушать скумбрии на мангале и сливочного сыра, поэтому даже не думал сопротивляться, а молча переваривал завтрак. Внушительный такой завтрак.

Аккуратно сложив вещи в сумку, я пожалела, что не взяла свой тубус. С ним куда удобнее. Ничего не мнется и места занимает мало. Но у него отвалилась ручка в самый ответственный момент – за десять минут до выхода. Поэтому пришлось, отчаянно ругаясь, всё перекладывать в чемодан.

– Пожелай мне удачи! – крикнула я Сашке, открывая дверь и одновременно попадая рукой в рукав куртки.

– Ни пуха, ни пера! – донеслось с кухни.

– К черту! – бодро ответила я и выскочила в коридор.

На улице было прохладно, хоть и светило солнце. Я специально вышла заранее, чтобы пройтись пешком. Метро не люблю. Видимо, как и многие жители уютных маленьких городков, не хочу спускаться под землю, чтобы добраться куда-то на грохочущем монстре. Конечно, это дело привычки. А местным уж точно нет смысла стоять в пробках или объезжать половину огромного города, теряя очень много времени.

Но мне это не по душе. Дождь, снег, палящее солнце? Ха! Ветер гуляет? Пф-ф-ф. У меня в голове гуляет такой ветер, что ураган «Катрина» очень хочет познакомиться и зовет на чай.

Киев мне нравился. Это уже была такая проверенная и убеждённая симпатия. В самый первый раз, когда я тут оказалась, город почему-то не впечатлил. Хотя здесь есть своя, ничем не передаваемая атмосфера. И город по-настоящему теплый.

В общем, приняли мы друг друга с Киевом не сразу. Но, кажется, прочно и надолго. Никакой мгновенной легкомысленной влюблённости, которая смывается, едва окажешься в другом ярком городе.

Пока шла, с удивлением осознала, что вспоминаю вчерашнего мужчину, «уронившего» меня на твёрдую плитку. Пахло от него чем-то потрясающе вкусным. Не в кулинарном плане, ясное дело. А вот такое… Люблю подобные парфюмы мужчин. Жалко, название вылетело из головы.

Я остановилась, глядя на красный глаз светофора и проезжающие по дороге машины. Жалко, что таким как он обычно нравятся тётки модельной внешности и с приличным счетом в банке. А тут… полежал на тебе красивый мужчина – скажи спасибо. Даже если ничего не сделал – всё равно событие!

С подошедшими людьми мы перешли дорогу. Сделав ещё несколько шагов, я остановилась возле старинного здания. Крыльцо, ступенечки, витые поручни. И вывеска «Ан-Лин». Вроде бы небольшая, а заметная. Смотришь – на душе становится как-то уютнее и спокойнее. Будто это именно то место, в котором обязательно надо побывать.

Сердце заколотилось быстрее. Я сию же минуту прогнала нехорошие мысли, расправила плечи и бодро поднялась по ступенькам. Ну нет! Никакому волнению не остановить женщину, решившую накормить кота!

Тяжёлая деревянная дверь мягко открылась, и тут же раздался мелодичный звон колокольчиков, возвещающих о прибытии нового посетителя.

Я шагнула внутрь и… замерла. Другое царство. Тихий и сказочный мирок, отрезанный от большого шумного мира. Я не раз сдавала свои работы на продажу в салоны и магазины, отдавала людям на открытых выставках-продажах, но никогда не было ощущения, что я наконец-то дома.

И вроде бы ничего особенного: обычные витрины, где разложены скатерти, рушники, салфетки… Вышивка крестом, гладью, лентами, низинкой. А есть и другой текстиль. Я буквально раскрыла рот от восхищения, разглядывая невероятные воздушные салфетки, выполненные в технике «хардангер». Простым языком – это вышивка с прорезями прямо в ткани, которые обшиваются нитками, что придаёт рисунку нереальную строгую ажурность.

А ещё на витринах красуются изделия из глины, камней, дерева и металла. Широко развернулась Марианна Скрипка, однако. И пусть я прекрасно понимала, что не этот салон приносит ей основной доход, всё равно увиденное вызывало… уважение. Всё очень гармонично и уютно. Место, куда бы я с удовольствием ходила работать.

И тут же почему-то возникла мысль, что меня могут не принять. Вздохнув, уже чуть было не поддалась грустному настрою, как раздался стук каблучков. Обернувшись, я увидела светловолосую девушку в коричневом платье с эмблемой «Ан-Лин» и декоративной вышивкой по вороту и рукавам.

– Добрый день! – приветливо улыбнулась она. – Могу ли я вам что-то подсказать?

– А… Мне… – проявила я высший пилотаж владения языком. – В общем… Я к Марианне Скрипке. Мастер. – И тут же поспешно добавила: – Вышивальщица.

Девушка, даже если сразу и удивилась, ничем себя не выдала, а только кивнула и прощебетала:

– Пожалуйста, подождите пару минут, я сейчас уточню.

– Хор-рошо, – сказала я уже более твёрдым голосом, как та самая девица у стойки бармена, которая велит коктейль менять на текилу.

Она вышла, а я снова осталась наедине с работами народных мастеров. И, как ни странно, в душе появился покой. Словно кто-то сказал:

– Спокуха, сестрёнка. Всё будет пучком. Иди.

Да, если подумать, наверное, у меня очень странный ангел-хранитель, но что досталось, то досталось.

Снова стук каблучков, приятная улыбка, приглашающий жест и щебет:

– Следуйте за мной, Виталина Сергеевна, вас уже ждут.

«Не дрейфить», – мысленно приказала я себе и последовала за девушкой.

Мы прошли два зала и узенький чистый коридорчик. Справа находились бытовые помещения и мастерские. Маленькие, конечно. Но всё равно здорово. Слева – массивная деревянная дверь и бронзовая табличка «Марианна Витальевна Скрипка. Директор салона «Ан-Лин».

Ступив в кабинет, я тут же почувствовала аромат кофе. Он исходил от миниатюрных деревьев с кофейными зёрнами вместо листьев, расставленных на подоконниках, полках шкафа и, собственно, на столе самой директрисы.

– Здравствуйте, Виталина Сергеевна, – улыбнулась Марианна, поднялась и пожала мне руку.

– Можно просто Вита, – пробормотала я, отвечая на рукопожатие.

Черт. Марианна – нереально красивая женщина. Кремовая кожа, глаза цвета растопленного молочного шоколада и взгляд такой же, теплый и невероятный. Правильные черты лица, изумительно красивые губы, густые-густые ресницы. Прям бери и рисуй портрет. На ней деловой бежевый костюм, пиджак и брюки, белый гольф. Изящные золотые серёжки и два кольца. Но на безымянном пальце правой руки ничего нет. Неужто такая женщина одинока? С ума сойти, куда вообще смотрят мужики?

– Хорошо, – легко согласилась она. – Тогда называйте меня просто Марианной. Очень рада, что вы согласились на моё предложение. Кофе, чай?

– Нет, благодарю, – помотала я головой, почему-то представив, что обязательно что-то пролью и разобью.

И вроде с координацией движений проблем нет, но всё равно страшно.

Следующие два часа пролетели незаметно. Я показывала Марианне всё, что привезла. А у неё… у неё просто был восторг в глазах. И временами затаённое дыхание, когда она длинными пальцами с французским маникюром прикасалась то к одной, то к другой вещи.

– Очень хорошо, – тихо говорила она. – Мне нравится. А покажите ещё вот это. Да. А вот так сможете? А если будет большой заказ? А с одеждой бы взялись работать?

Практически на всё я отвечала согласием, с изумлением понимая, что когда на тебя так смотрят, ты просто обязан делать всё. Даже если не совсем умеешь. Обязан – и точка!

Самолюбие восхищённый взгляд греет так же, как и летнее солнце. Ты буквально расцветаешь, чувствуя, что готов на многое, только бы человек, возложивший на тебя надежды, остался доволен и не разочаровался.