Мертвые хризантемы

Полина пожала плечами:

– Не было счастья… Скажите, а у вас при таком порядке никогда дела не пропадали?

– Да вы что! – возмутилась блондинка. – У меня строго. Вот попробуйте завтра утром мне дело не показать.

– Понятно. То есть утром я сперва к вам должна зайти?

– Если дело берете – да. А если нет, то сразу можете в рабочий кабинет проходить. Вас же к Светке Ползухиной определили?

– Да.

Блондинка покачала головой, но больше ничего по этому поводу не сказала, хотя во взгляде ее сквозило явное неодобрение.

– Вы с операми лучше поговорите, на этом деле толковые ребята работают – начальник убойного Слава Кучеров и лейтенант Речковский, он хоть и молодой, но очень умный, – посоветовала она, и Полина кивнула:

– Спасибо, я учту.

Оказавшись на улице, Каргополова закурила, постояла пару минут у крыльца прокуратуры и, повернув направо, отправилась на поиски бюро судебно-медицинской экспертизы.

Психотерапевт

«Интересно, почему мне никогда не приходило в голову завести хотя бы кота? Ждал бы меня по вечерам, терся об ноги, мурлыкал… Нет. Кот – это шерсть, порванная когтями диванная обивка, запах. Дискомфорт, короче. И потом – меня постоянно нет, а животному, как ни крути, нужно внимание и общение, а мне после рабочего дня хочется только тишины и одиночества. Какой уж тут кот, зачем?»

В последнее время мысли об одиночестве посещали все чаще, и их все труднее было отогнать. Всегда легко решить подобную проблему пациента, поговорить, объяснить, как-то направить, предложить варианты выхода из ситуации, а вот помочь себе значительно сложнее. Да что там – практически невозможно. За долгие годы одинокого существования выработались какие-то привычки, ритуалы – и представить, что все это придется менять в угоду какому-то другому человеку или просто живому существу вроде кота, было абсолютно невозможно и даже страшно.

«Надо бы в супермаркет заехать, купить кое-что, холодильник-то пустой, даже на завтрак ничего, кажется…»

Набор продуктов в корзине практически всегда был одинаков – потому что так правильно, незачем нарушать привычный режим питания, устоявшийся годами и позволяющий хорошо себя чувствовать и не испытывать проблем со здоровьем. Порой, конечно, хотелось себя побаловать и купить что-то вредное, но вкусное, но такие порывы возникали редко и легко гасились усилием воли. Во всем должна быть целесообразность, а какова она, например, в пакете чипсов? Через час случится изжога, удовольствия на десять минут, а дискомфорта на всю ночь, так зачем?

Никаких полуфабрикатов – ну это было непреложным правилом с самого детства, мама, как бы ни была занята на работе, всегда готовила домашнюю еду. В холодильнике всегда были пельмени ручной лепки, вареники – все свое, домашнее, приготовленное из понятных продуктов. Эта привычка тратить один выходной на подобного рода домашнее производство въелась настолько, что даже сейчас не изжила себя. «Стратегический запас» – так это называлось и служило хорошей помощью в те дни, когда прием заканчивался поздно.

Через час в квартире пахло куриными зразами, в которые мама научила класть кусочек сливочного масла, смешанного с зеленой чесночной стрелкой, ее тоже заготавливали собственноручно – соседка привозила с дачи огромный пакет, из которого получалась пара банок соленой массы. Румяные круглые зразы выглядели так аппетитно, что даже гарнира не хотелось, но так неправильно – нужны овощи.

Ужинать лучше всего при свечах, в гостиной, включив тихую музыку без всякого текста, чтобы эти новомодные бессмысленные словосочетания не отвлекали от приема пищи. Бокал белого вина, вкусная еда, покой и умиротворение – что может быть лучше после дня, наполненного чужими маниями, фобиями и психозами?

Телефон зазвонил как раз в тот момент, когда посуда отправлялась в посудомоечную машину. Разумеется, это оказалась Кику – ну а кто еще…

– Алло.

– Ну, что ты думаешь? Ключи я так и не нашла, а эта грымза Галина Васильевна категорически отказалась дать мне запасной комплект!

– Тише, пожалуйста… ну, что же ты кричишь-то, невозможно ведь…

– А как, скажи, мне не кричать?! Я осталась без возможности уйти и вернуться, когда захочу! Нет, каково! Домработница – пуп земли! Она решает, кто и когда входит и выходит!

– Так скажи об этом Аните.

– Что?! Аните?! Ты в своем уме?!

– А что?

– Да я сегодня у нее была, рассказывала же! Она меня к грымзе и отправила, сказала, что сама ключей не носит! А эта…

– Кику, что ты от меня-то хочешь? У меня ваших ключей нет.

– Да при чем тут… с тобой совсем невозможно разговаривать!

– Но ты же тем не менее звонишь мне по любому поводу, не считаясь ни со временем, ни с тем, что мне, возможно, просто неудобно разговаривать.

– Ах, так?! Ну спасибо за поддержку! – и Кику сбросила звонок.

«Истеричка. Ну почему она такая? У человека все хорошо в жизни, все есть, всегда все было. А она… Ну, в самом деле, почему она считает, что все в мире вертится вокруг нее? Или должно вертеться? Избалованная взбалмошная истеричка, весь вечер испортила…»

Мэр

Следователь Каргополова показалась Аните умной, спокойной и дотошной, такой, пожалуй, можно доверять и быть уверенной в том, что дело расследуют так, как нужно, преступления раскроют и убийц найдут. А возможно, и заказчиков. Анита была убеждена, что все обстоит именно так – кто-то пытается дискредитировать ее работу на посту мэра, имитирует разгул преступности. А кому такое может быть выгодно? Верно – конкурентам по предвыборной гонке.

Анита с раздражением открыла на компьютере сайт, на первой полосе которого красовалась ее фотография под броским заголовком «Трупы множатся, а мэрия молчит». Сайт финансировался одним из ее конкурентов, потому материал явно был заказным – сама Анита никаких комментариев и интервью по факту обнаружения трупов не давала, но в статье именно это и вменялось ей в вину – молчание и отсутствие четкой информации о ходе расследования. «А где вообще сказано, что мэр города обязан отчитываться по каждому уголовному делу перед представителями прессы? Сколько уголовных дел сейчас в производстве у следственных органов? Я что – должна знать о каждом? И потом – кто вообще решил, что эти два убийства связаны между собой? Надеюсь, следователь разберется во всем, и тогда я смогу развеять слухи и опровергнуть обвинения в мой адрес. Как будто это я их убиваю, в конце концов! И, кстати, если расследование затянется, мои конкуренты начнут меня обвинять и в этом – с них станется. Что ж за год-то такой…»

Анита свернула окно сайта и взялась за телефон, но в последний момент передумала – звонить прокурору пока не с чем, надо дождаться сообщения от Каргополовой. И вообще хорошо бы ее держать в поле зрения и поближе, чтобы иметь возможность получать информацию сразу. «Приглашу ее завтра на ужин. В домашней обстановке говорить всегда проще», – решила Анита и сделала пометку в настольном календаре: «Позвонить Каргополовой насчет ужина».

– Анита Геннадьевна, машина ждет. – В дверях кабинета возникла секретарь.

– Машина? Какая и зачем?

– Ну как же? У вас ведь выездное совещание с работниками жилтреста. По вопросу благоустройства бульваров…

– Ох ты… – Анита легонько хлопнула себя по лбу и встала. – Как же я забыла… что-то сегодня все наперекосяк.

Она схватила из шкафа плащ и, на ходу стараясь попасть в рукава, стремительно вылетела из кабинета.

Погода для выездного совещания выдалась на редкость удачная – светило солнце, золотистая листва деревьев казалась подсвеченной крошечными лампочками, а температура приближалась к двадцати градусам, и Анита даже порадовалась, что догадалась оставить плащ в машине. Она неспешно шла по бульвару в окружении своего первого заместителя, представителей жилтреста и главы районной администрации. Только одно лицо было ей незнакомо – мужчина средних лет с толстой кожаной папкой в руках. Слушая вполуха рассказ главы района о том, как именно он видит будущее преобразование бульваров, Анита все пыталась определить, кто этот незнакомец и как он попал на выездное заседание мэрии.

– А вот, кстати, и представитель бизнеса у нас, – вплыл в ее сознание голос главы района, и незнакомец, выдвинувшись вперед, слегка поклонился. – У него бизнес-план, и мы в районе считаем, что предложенная им инициатива очень поможет нам развить здесь инфраструктуру.

– И что же предлагает нам представитель бизнеса?

– Позвольте, я сам расскажу, – не дожидаясь ответа главы, сказал незнакомец. – Для начала – меня зовут Николай Евгеньевич Мишин. – Он попытался поцеловать руку Аниты, но она отдернула ее:

– Николай Евгеньевич, здесь совещание, а не светский раут.

– Да-да, извините, – слегка смутился Мишин. – Так вот. У меня к районной управе следующее предложение. Бульвары передаются мне в аренду на двадцать пять лет. Я, в свою очередь, инвестирую в их реконструкцию вот эту сумму, – он развернул папку и показал Аните листок с написанной цифрой. Пересчитав количество нулей, Анита вздернула бровь:

– Серьезно?

– Конечно! – подтвердил Мишин, закрывая папку. – Это место преобразится и начнет приносить прибыль не только мне, но и району.

– А вам не кажется, что разрушать имеющийся ансамбль как-то… неэтично, что ли?