Невесомость

Либо у меня были ложные представления о создании капитала. Слишком наивные?

Парень выдохнул.

– Может кофе? – спросил он с надеждой сменить тему.

– В это время?

Я взглянула на часы: 3:15.

– Я знаю одно отличное место тут как раз близко. Разряда люкс, там кофе подают круглосуточно.

– Да, наверно. – пробормотала я. Звук моих мыслей в голове был похож на оркестр, состоящий из абсолютно несовместимых по стилю музыкантов и инструментов, играющих каждый свою партию из совершенно разных произведений. Гремело так, что я даже забыла спросить…

– Как тебя зовут? – он спросил первым.

– Марго.

– Хорхе, – ответил парень.

От волнения, не понимая, куда себя деть, я достала телефон и открыла ленту новостей. Ничего нового: советы, как удержать мужчину, гороскопы, футбол, шоу бизнес…

– Думаю тебе стоит задуматься об отказе от телефона на какое-то время. – Хорхе сказал, увидев свечение моего гаджета.

– Да, наверное, ты прав. – я заблокировала экран телефона.

– Уже доказано, что все эти приложения не просто отнимают ужасно много времени из твоей жизни, а действительно вводят в депрессию.

– Все говорят, но все продолжают пользоваться. – Я улыбнулась. – Как быть, если этим пользуются все? И все ждут от тебя того же, иначе ты будешь странным сумасшедшим, отрезанным от общества.

– Смотри. – Хорхе залез рукой в карман и, достав оттуда телефон, протянул его мне.

Это был самый обычный Nokia с кнопками, старая модель.

– Я не пользуюсь приложениями. Их нельзя установить на этот телефон. Техника должна делать жизнь людей лучше, а не превращать ее в кошмар. Мнение других меня не волнует. Если мне необходима коммуникация с передачей данных по работе, у меня для этого есть ноутбук. Нужно быть честным перед самим собой, и, если ты можешь свои поступки обосновать, никто не назовет тебя сумасшедшим.

Я молча отдала телефон парню и спрятала свой в карман юбки, глядя в окно.

Машина остановилась на автозаправке. Естественно, как я сама не додумалась? «Отличное место разряда люкс», где можно выпить кофе в любое время.

Хорхе достал пистолет для дизельного топлива и вставил в бак.

– У тебя интересная внешность, ты откуда? – спросил он, глядя на меня внимательно, наклонив голову вбок.

– Я из Польши. Уехала несколько лет назад, поступила здесь в университет. Потом предложили работу, и я осталась. Назад домой меня особенно не тянуло. Да и работы в Испании больше.

– Плюс здесь теплее, – он улыбнулся.

– Это тоже – я кивнула в ответ, опираясь на машину.

– У меня где-то были монеты, – парень засунул руку в карман штанов и достал оттуда черный кожаный кошелек. – Подожди минуту, я расплачусь за топливо.

Он быстрым шагом дошел до окошка кассы. Я облокотилась на машину и подняла голову вверх. Почти полная растущая луна висела надо мной тяжелым желтым шаром.

– Какой ты будешь? – Хорхе подошел ко мне, держа монеты в руке, – там стоит автомат.

Мы прошли несколько метров до кофе машины, и Хорхе опустил один евро в монетоприёмник.

Я, как всегда, выбрала латте. Он – черный без молока. Заметив мое пристальное внимание к его стаканчику, отметил: «непереносимость лактозы».

– Не станешь комментировать, что я хорошо говорю по-испански, чтобы не повторяться?

– О нет, ты ужасно говоришь, жуткий акцент. Я только делаю вид, что понимаю, на самом деле отвечаю просто что попало, – засмеялся. – Ты отлично говоришь. Я не сразу даже заметил, что тут что-то не так. – Он задумался. Несколько секунд просто смотрел на меня в упор с легкой улыбкой, такой загадочной, поднимая лишь левый уголок губ.

– Ты готова? – спросил Хорхе. Такой вопрос был неожиданным.

– К чему?

– Рассказать. У меня есть свои догадки по поводу того, что привело тебя на мост. Но я могу ошибаться. Конечно, если ты не хочешь, не говори, но… Может я могу помочь.

– Ты уже помог.

– Я о долгосрочной перспективе. Снять человека с петли еще не значит решить его проблему.

Поразительно, как в самый неожиданный момент может появиться человек, который скажет «я хочу помочь». И эта фраза не отягощена интонацией коммерции или личного интереса. Как же искренне прозвучало…

Вот есть друзья, которые с Н-ной частотой спрашивают «как дела?». Не потому, что им есть до этого дело. А по одной из двух причин: либо им очень скучно, и ты еще не оказался в самом низу чата, а значит долго скролить не пришлось. Либо потому, что им срочно что-то нужно.

Я считала это уже достаточной причиной для того, чтобы в случае моего нахождения в состоянии овоща, меня все же отключили от аппарата. Иначе кто-то обязательно спросит «как дела?» в надежде попросить дать в долг или составить компанию вечером в баре, и потом удалит из друзей, потому что я не смогла ответить.

Из реального опыта: к одной моей подруге однажды пришла знакомая навестить в больницу и принесла какие-то фрукты, приложив к ним счет…

Звучит, как воплощение мимов Софрона в оболочке современного общества: комедийная драма, которая достигла пика своей кульминации со свойственным искусству порой преувеличением. Уже мало что меня удивляло. Но этот парень… Я смотрю на него и знаю всего пол часа, а он, кажется, так же выбивается из современных стандартов. Как будто его дорогой костюм сшит был совсем не для него. В нем колко и тесно, но носить приходится…

– Я не знаю с чего начать… Это не какая-то одна конкретная причина. – Я обхватила стаканчик с кофе двумя руками и подняла голову к небу. – Помню маленькой я шла с родителями по дороге в своем родном городе. На мне было хорошенькое такое платьице в синюю клеточку и шляпка. На небе были воздушные шары. При виде них меня охватило чувство невероятной головокружительной свободы, и я просто побежала вперед в их сторону, не отдавая себе отчет, где нахожусь. У меня словно появились крылья в тот момент. Это было настолько прекрасное великое чувство полного отсутствия границ и реальности. Мне хотелось удержать это ощущение и жить в нем. А в итоге? Я ограничена четырьмя стенами в оковах офисной работы под прессом стресса и необходимости выживания. – Я опустила голову. – Мне делали так больно, что я перестала что-либо чувствовать, кроме потерянности. Это странно, но, если случается что-то хорошее, уже нет никаких эмоций. А если что-то плохое – то эта боль, словно десятикратно приумножается. Я искала искренности и глубины, но находила только самолюбие, равнодушие, непонимание… Любви, мне кажется, вообще нет. Не существует. Даже, когда искренне кому-то кажется, что он любит другого человека, он не этого человека любит. Он любит себя в том состоянии эйфории, в которого его вводит этот другой человек. Вот, за что каждый цепляется. За свое собственное счастье, за свою выгоду. Я никому уже не верила… Когда это произошло в последний раз, я поняла, что… Я устала. Еда потеряла вкус, ничего не хочется… все как будто черно-белое.

– Что «это»?

– Все казалось так серьезно шло. Мой бывший парень, как-то постепенно он просто перестал отвечать на сообщения, раздражаться, если я пишу. Мы реже виделись. Когда я настаивала на ответе о том, что случилось, он сказал, что я слишком назойливая. Потом оказалось, что у него просто появилось новое увлечение, и ему не хватило смелости даже в этом признаться. Меня втихую вычеркнули, списали, как старый инвентарь.

– Вы долго были вместе?

– Полгода. Но это все неважно. Мы мало о чем могли говорить. Он был умным парнем, но иногда казался дислексиком, – я улыбнулась. – Знал много интересных вещей, но не мог объяснить. В психологии это называется шизоидностью, кажется.

Вскоре после нашего разрыва умерла моя бабушка, а я не смогла даже приехать на похороны, потому что не дали отпуск. Категорически.

Примерно в то же время мой менеджер совершил ошибку, за которую отчитываться перед всеми клиентами пришлось мне. И после всей моей упорной работы поздравили и наградили премией его, мне не сказали даже «спасибо». Естественно. Существенных денег в офисе не заработать, это ладно, но… Меня убивает тот факт, что, чтобы выжить в современном обществе, приходится каждый день своей жизни идти туда, где быть невыносимо. Считать минуты до выхода и вынужденно улыбаться всем, изображать любезность без права на собственное мнение и уж тем более на его выражение. И все для чего? Чтобы на заработанные деньги разве что еды купить. Еды купить, чтобы выжить. Выжить, чтобы вернуться в офис.

– Все и сразу на одни плечи. – парень улыбнулся, но в глазах его была тоска. – В это сложно поверить, но я частично могу понять, о чем ты говоришь.