Золотой воскресник

– А как бьется сердце автомобилиста, когда он отправляется получать номер!.. – говорит наш Сергей. – Если ты не заплатил – это полностью непредсказуемое дело. Все хорошие, благозвучные – они дорого стоят и раскуплены. Ты же можешь получить только “ХРЕМ” или “ФУК”, хоть не “ЛОХ” или “ПОП”! Не дай бог на “УЙ” будет оканчиваться, что-то напоминать из ненормативной лексики уничижительное…

* * *

Композитор Антон Батагов вернулся с Тибета, позвонил Тишкову и сказал:

– Лёнь, ты не хочешь купить у меня синтезатор с компьютером?

– Мне, конечно, очень приятно, – говорил потом Лёня, – что такой великий музыкант хочет продать мне свой синтезатор, значит, он считает меня тоже композитором!..

* * *

“Позавчера с приехавшими американскими друзьями, – пишет мне Дина Рубина, – я прогуливалась по Масличной горе в обществе экскурсовода Марины Воробьевой. Мы шли дорогой Спасителя, видели белого осла (натурального, живого), всегда ожидающего Его на Масличной горе, спустились в гробницу так называемых малых пророков (Агей, Малахия, Захарья) – действительно, огромный склеп, подземелье, высокие своды, древние ниши для омовения рук, рыжая кошечка, которая привязалась к моей ноге настолько, что вместе с нами спустилась в чрево земли… И бодрый голос американца Алика, вопящего в мобильник:

– Алё!!! Что? Где я? В могиле! Нет, серьезно!..”

Что вы хотите от человека, которого зовут Теодор?

По радио идет разговор о том, как оградить русский язык от засилья ненормативной лексики.

– По краткости и экспрессивности ничто не сравнится с матом, – рассуждает гостья. – Одно короткое слово, и ты выразил бурю эмоций. Кто осудит солдата, который поднимается в бой с матерщиной на устах? Но пусть она царит в пивной, в бане, в мужском туалете! Что делать, чтобы это не лилось зловонной жижей отовсюду?

Звонок от радиослушателя.

– Здравствуйте! Как вас зовут? – спрашивает ведущая.

– …Александр.

– Ну?

Молчание.

– Матерщина меня оскорбляет до глубины души, – продолжает гостья. – Вы произносите слово, означающее мужские гениталии, а я это сразу себе представляю, и мне противно. Что делать? – ставит она опять вопрос ребром.

Звонок. Это Александр. Он долго молчит, наконец произносит:

– …Надо проводить беседы.

– Где? С кем???

Тяжелое молчание.

– Что они мучают этого Александра? – говорит Лёня. – У него, видимо, речевая активность очень слабая, а двигательная хорошая. Он быстро набирает номер, быстрее всех, а что сказать – вот это для него проблема.

* * *

Познакомилась с режиссером Адольфом Шапиро.

Полностью опровергнут слоган Бородицкой: “Хорошего человека Адольфом не назовут!”

* * *

Юбилей у карикатуриста Сергея Тюнина, семьдесят лет.

– Ну, желаю тебе никогда не расставаться с чувством юмора! – говорю я.

– С чувством юмора – куда уж нам расставаться? – ответил Тюнин. – С этим чувством и в гроб сходить будем.

– А есть такие люди, – говорю, – у которых совсем нет чувства юмора.

– А есть – у которых свое какое-то чувство юмора, – сказал Тюнин. – Это еще хуже…

* * *

Люся – в Уваровке – Льву:

– Пора закапывать компостер!

– В субботу я не могу…

* * *

Тишкову предложили сделать выставку в Музее прикладного искусства. Он пошел посмотреть пространство, вернулся:

– У меня такое чувство, как будто мне предложили сделать выставку в Мавзолее Ленина. Я спрашиваю: “А можно Ленина вынести на это время?” Мне отвечают: «“Нет, ни в коем случае. Как-нибудь впиши его в общую экспозицию…”

* * *

В самолете какой-то мужичок внимательно смотрит на Юрия Полякова.

“Узнал”, – подумал Поляков.

А тот взглянул так хитро, с прищуром и спрашивает доверительно:

– Вы – Виталий Соломин?

Юра это рассказал после того, как Людмила Улицкая спросила у него:

– Вы Николай Кононов?

* * *

Тишков, отправляясь за гонораром в издательство за мою книжку о Японии, которую он проиллюстрировал:

– Значит, мне – пятьсот, а тебе – четыреста?

Я говорю:

– Пусть так. Только почему мне четыреста? Я ее все-таки написала…