Между нами только ночь

“Мариша спасибо за лучезарную

весточку в мой еще один здесь первый день!

Пошла на новый виток! Вместе с вами,

мелким снежком за окном и стайкой

зыбких роз на кухне. И, кстати, Стас объявился)

Поговорила с ним, едва дыша, по-моему, успешно”.

Оказывается, Стас выразил готовность обсудить порядок организации его ознакомительной встречи с публикой, но только в письменной форме или по телефону. Что ж, она позвонила ему, и целый час они разговаривали по мобильнику. Он сразу ей поставил на вид, что надеется на крупный гонорар и толпу народа. И встречно вывесил на сайте агитку для своего семинара – столь мелким почерком, что невооруженным глазом не прочтешь.

С помощью лупы мы всё подробно изучили и сделали несколько замечаний стратегического характера. Например, там была такая фраза: “Здесь не обещают никаких небесных благ и тем более не требуют ничего за это”. Первая и вторая части, нам показалось, противоречащими одна другой, и потом – как это “не требуют”? Может показаться, что лекции бесплатно. А мы уже высчитывали, почем одно занятие, сколько просить за курс, какую мзду вынь да положь за аренду помещения – чтобы овчинка стоила выделки и наш директор школы остался в прибыли и не позабыл о хлопотах продюсера.

Кстати, хлопот был полон рот.

“Мариша, если бы ты знала, с каким трудом мне удалось вытрясти из твоего гуру фотографию. Сначала он прислал мне фото юного красавца с пышными усами. Я спросила: это вы сейчас такой? Он ответил: с юности я совсем не изменился, только поседел и пополнел. Нет, я сказала, давайте современный портрет. Он специально пошел и сфотографировался. Такими темпами, глядишь, через год-другой мы и анонс для его Школы сваяем))”.

Лёня предложил снять с ним видеоролик. Ира очень обрадовалась, но спросила:

– А кто будет снимать?

– Только не я, – ответил Лёня.

Как раз в это время какой-то большой кусок плазмы от Солнца полетел к Земле, сказали, если бы на двадцать часов раньше – то вообще неизвестно что было бы, а так, может, он пройдет по касательной. Плюс началось последнее в этом году солнечное затмение, принадлежавшее к редкому гибридному типу, когда наблюдается то полное, то – кольцеобразное затмение. Лунная тень упала на земную поверхность и давай бороздить Атлантический океан, дрейфуя к берегам Африки, пересекая Габон в тот самый момент, когда у нас полным ходом шла подготовка к бенефису под кодовым названием “Школа безграничного света”.

Видимо, по этой причине стал глючить мой телефон Nokia, четверть века служивший мне верой и правдой. (“Что? У тебя? Мобильный телефон? – воскликнул Стас. – Будда бы в гробу перевернулся, если бы об этом услышал…”) Под влиянием взбудораженных атмосфер мой потрепанный телефончик сперва сам позвонил Стасу, потом сам позвонил мне от имени Иры, а когда я взяла трубку – сбросил ее собеседницу и подключил к ней меня. Лёня мрачно предположил, что мой телефон “прослушивают”.

И добавил:

– Представляю, сколько этим людям приходится выслушивать разной ерунды.

Что предвещали нам астрономические катаклизмы – полное фиаско или, наоборот, наш претендент в институцию гуру станет прославленным Учителем мира и добра, с тысячами преданных по всему миру, толпящихся у его ног, – оставалось только догадываться.

– Кстати, вход на лекцию будет недешевым, – предупреждал мой старый друг. – Но с вас с Ириной я денег брать не смогу.

– Ну, – ответила я, – тогда желаю, чтобы там оказался и кто-то еще, с кого ты сможешь их взять…

Опасаясь, что в случае чего на меня посыплются все шишки, я ретировалась в Переделкино и издалека наблюдала за разворачивающимися событиями.

На дворе стояли трескучие морозы, как известно любому организатору, это не слишком способствует сбору публики на мероприятие.

“Ты уже в Переделкино? – спрашивала Ирка. – В сияющей морозной пустоте? И мы тоже в ней же. (Ой, у вас там, наверно, снегу! Ты копи его для меня, не разбрасывай, чтобы, когда я наконец до тебя доберусь, было нам раздолье и лыжня!)

В субботу уже бенефис в “Облаках”, а приглашенные куда-то попрятались и робко-робко позванивают по человеку в день. Может, конечно, они хотят нас взять сюрпризом, но какой-то он подозрительный получается, и даже может статься, что выйдет не сюрприз, а конфуз. Одним словом, вот ссылка на страничку “Белых Облаков” для твоих многочисленных учеников и поклонников. Уверена, что если ты скажешь им попутно хотя бы пару слов из тех, что ты мне осенью про нашего мастера говорила, то нас буквально захлестнет толпа энтузиастов. К тому же я устроила платную рассылку.

Целую —

почти уже эзотерически…”

“Значит, сколько человек записалось? – я интересовалась деловито. – Пятеро есть? Или всё-таки шесть-семь?”

“Примерно пять-шесть. Боюсь, как бы эти пятеро, посмотрев друг на друга в субботу, не усомнились и не убыли малодушно еще до начала чудес. Навеки, я думаю, Стас опечалится, если его дебют прозвучит вхолостую. Уже заранее на всякий случай за него тревожусь. Жду от тебя пару строчек про Стаса… и буду держать тебя в курсе наших школьных дел”.

Я долго и тщательно работала над текстом, и вот что у меня получилось:

“Когда-то в своей авторской программе на радио я любила рассказывать притчи о поисках истины, о просветлении, о том, что мир это божественная игра – Лила, что мы несем в себе сокровища, о которых не подозреваем, а Вселенная – это крошечный островок внутри каждого из нас, что мы бескрайни и вечны, а смерть – лишь маленький эпизод в нашем бесконечном странствии по жизни.

Я рассказывала, пела и танцевала об этом на протяжении многих лет, пока мне не пришло письмо:

«Привет, Марина! Хорошо бы тебе самой узнать то, о чем ты говоришь. Тогда это будет весть, а так – только информация».

Стас преподал мне бесценный урок. Он учил меня главным вещам, в двух словах – это реплика Будды:

«Ты должен быть сам светом для себя».

Но суть учения, которое получаешь, общаясь с этим человеком, в словах невыразима”.

– Отличный текст! – радовалась Ирка. – Я вставлю его в свое обращение к друзьям, как алмаз в самодельную, из картонки, корону.

Тут надо заметить, она прямо и твердо советовала Стасу не рассказывать ничего из того, что он собирался поведать публике. Ни – какой он был необыкновенный ребенок, ни про инопланетян, ни – что он остановил растущую Кундалини, а также настоятельно призывала его не козырять своими посещениями секции йоги в девяностые годы…

– Понимаешь, – она мне пространно намекала, – вы со своим волшебным другом немного замоховели. И если тебя еще как-то спасает новый жилет, то ему – я даже не знаю, на что опереться…

Перед бенефисом она его спросила: вы волнуетесь? Он ответил: “нет”, предстал перед собравшимися (в двадцатиградусный мороз она таки наполнила аудиторию!) и выступил с речью, которую ему ни в коем случае не рекомендовалось оглашать. Подыскивая единственное нужное слово, Стас делал большие паузы, листал свою электронную книжечку, публика, молча, ждала, только буравила взглядами устроительницу… И пока тень луны перебралась из Уганды в Кению, ну просто всю пробуравили… Хотя там сидели сплошь свои люди, в том числе достойнейший Евгений Августович Мелдрис, готовый поддержать взбалмошную дочь в любой, самой невероятной авантюре, Иркина тетя, Вавилов и другие друзья и близкие родственники.

– Мы терпеливо ждали: вот-вот он уже что-то соберется и расскажет, – она оповещала меня на другой день. – Вот-вот, вот-вот-вот… Но нет. Полтора часа длилось это мучение. Наконец, докладчик спросил: будут ли вопросы? Вопросов не последовало. Он сказал: тогда я вам расскажу о природе ума…

В общем, когда было предложено записаться в группу, кроме самой Иры записался один-единственный человек, да и тот при ближайшем рассмотрении оказался “от Олега”.

Остальные потянулись к выходу. Неожиданная подруга Станислава сняла выступление на видео: “Вот, – говорит, – посмотрите, какие были ошибки и недочеты…”

– К счастью, Макаренков пригласил меня на современный балет, – сказала Ира. – И я убежала. Успела. Немного развеялась. Но сегодня – уже в десять утра! – позвонил твой друг и спросил: что мы будем дальше делать? Знаешь, если бы такое случилось со мной, я бы влезла под кровать и недели две просидела за плинтусом, а он – ничего подобного! Ну, ладно, – вздохнула она, – в конце концов, надо же человеку дать шанс. Мы-то с тобой видим, что у него в глазах бездна, только он не оратор.

– А я тебе говорила, что он человек дела, а не мастер слова! – заметила я.

– Это не его неудача, а слушателей, – вмешался вдруг в разговор Лёня. – Просто люди пока еще не готовы иметь дело с настоящим просветленным.

На что Ира ответила бодро:

– А мы и не собираемся опускать руки! Со временем снова что-нибудь организуем, только уже более целенаправленное, – предварительно послушав, что Станислав собирается сообщить публике…

Как чайка Джонатан, она пыталась пролетать сквозь скалы. Иногда ей это удавалось. Однажды я купила два билета на медитацию монахов из тибетского монастыря Гьюмед, поющих в стиле гюке, в точности воспроизводя гул сорвавшейся снежной лавины… Нет, вру, на этот раз монахи были из монастыря Гьюто, поющие в стиле дзоке, который сравнивают с ревом могучих яков.

Ира сказала, что очень хочет, но не может, и я пригласила свою ученицу, Юлю Говорову, которая, покинув столицу, обосновалась в Пушкинских Горах и там устроилась работать в частном зоопарке-лечебнице, спасать зверей, попавших в переплет, шлет мне оттуда удивительные письма, из крошечного осиротевшего волчонка вырастила королевскую волчицу, та ее “приняла в стаю”, история их дружбы сильно волновала Ирку, неравнодушную к дикой природе.

Предстояла медитация на преодоление препятствий, что для Иры имело особую притягательность, учитывая ее самочувствие и другие жизненные факторы. Но нет так нет. 24 февраля 2014 года мы пришли с Юлькой в театр на Сретенке, публика стихла, того гляди на сцене появятся буддийские монахи, запоют яки, зазвенят колокольцы, мы на первом ряду, считай в их священных рядах, волнительный момент.