Би-ба-бо

Она огляделась по сторонам. Отправления автобуса ждали несколько семейных пар с детьми, три или четыре романтические парочки, несколько девиц поодиночке и парами, одна разношерстная компания и двое одиноких мужчин. Один, помоложе, походил на официанта в неуместных здесь черных брюках со стрелкой, белой рубашке и жилете с атласной спиной, второй – весьма в летах, вполне респектабельный и с хорошими манерами. Оба находились в приподнятом настроении, шутили с дамами, курили с мужчинами, но на Ларису внимания не обращали. Ей больше понравился тот, что постарше, но, в общем, на роль волшебного принца не подходил ни тот ни другой. Улыбчивая девушка-гид, отнюдь не блестяще говорившая по-русски, пригласила всех в автобус, смешно коверкая фамилии, устроила перекличку.

Отель «Папиллон-зюгма» был вторым на пути следования, вместе с Ларисой здесь вышли пожилые супруги, две девушки и… молодой человек в наряде официанта. Все. Что ж… Не Ивар Калныньш. Размечталась! Долго он еще будет продолжать эту клоунаду? От разочарования Лариса снова разозлилась: «Штирлиц на мою голову! Ну тогда я сама, я не гордая».

– Здравствуйте! – Она подошла к молодому человеку. – Вам не кажется, что нам пора познакомиться? Я – Лариса.

– Очень приятно, Павел. Я еще в аэропорту, когда прилетели, хотел к вам подойти, да все как-то… – Новый знакомый оторвался от анкеты, которую надо было заполнить. – Черт, вы английскими буквами умеете писать? Я, честно говоря, не очень.

Лариса взяла бланк и карандаш, Павел раскрыл свой паспорт на нужной страничке и пододвинул к ней.

«Умно, – оценила маневр Лариса. – Теперь мы знакомы по-настоящему. Что дальше?»

Павел проводил Ларису до дверей ее номера. Они договорились встретиться за ужином, Павел пообещал за ней зайти в семь часов. Его номер располагался напротив.

Лариса с изумлением обошла свои владения – роскошные двухкомнатные апартаменты с двумя балконами (один выходил на море, другой – на сосновый лес), двумя телевизорами и джакузи. Огромная кровать, зеркала, приглушенный свет торшеров и бра. В ванной комнате висел белый махровый халат, на полу стояли белые тапочки. Нет, Лариса примерно представляла, что такая роскошь бывает на свете, но себя к этим обстоятельствам никогда не примеряла. Окончательно ошалеть от восторга мешало беспокойство: почему Павел так странно встретил ее? Не хотел заводить разговор на людях? Или не желает ей навязываться? А может, она ему просто не понравилась при ближайшем рассмотрении? Кстати, он ей тоже не очень понравился. Явно не обременен интеллектом, шустрый, но какой-то провинциальный. То, как все было обставлено до их пор, позволяло Ларисе представлять мужчину старше себя, умного, сдержанного, решительного, привыкшего получать все. «Если вам немного за тридцать, есть надежда выйти замуж за принца», – именно эта гадкая песенка привязалась к Ларисе, когда она осваивала джакузи, распаковывала вещи и приводила себя в порядок. Поскольку Лариса знала только эту строчку, то, спев ее раз сорок, она развеселилась. В конце концов, поступил он как настоящий герой ее романа, а внешность обманчива. Да и это не худший из возможных вариантов. К тому же к ужину он наверняка переоденется. И ее задача – выглядеть на все сто.

Ровно в семь часов раздался стук в дверь. За порогом стоял улыбающийся Павел в том же странном одеянии, правда, рубашка была свежей, а брюки – отглажены. Уж не привез ли он с собой утюг? Впрочем, у богатых свои причуды.

– Вы пунктуальны, – стараясь скрыть разочарование, улыбнулась Лариса. – Я готова, идемте.

В ресторане играла тихая музыка, народу было немного, в основном немцы пенсионного возраста – они проводят здесь всю зиму: тепло, недорого, чисто, прислуга, бассейн и зимний сад. Чего еще желать на старости лет? Лариса и Павел нашли свободный столик в углу. Официант разлил в бокалы красное вино.

– Ну, за знакомство! – Павел опустошил бокал, с восхищением огляделся по сторонам. – Здорово здесь, правда? Я ведь первый раз за границей. Все работа-работа-работа, с утра до ночи, устал как собака.

– А кем вы работаете?

– Давай на «ты», ладно? Нам ведь тут три дня жить да Новый год встречать, что выкать-то? Завод у нас. Трубопрокатный. А ты?

– А я корректор в издательстве. Ты же знаешь.

– Корректор… А может, ты супермодель по совместительству? Я тебя сразу выделил из всех. Все-таки мне ужасно повезло, что мы с тобой встретились. Я вообще собирался тут один бродить, по сторонам глазеть. Поел-выпил. Может, искупался бы, наши купаются, говорят. А что, водки махнуть – и запросто. Завтра искупаюсь. Нет, о таком Новом годе можно только мечтать – лето, море, ресторан и красивая девушка! И платить ни за что не надо – уплачено! Давай потом на море пойдем, а?

«Он славный, – кивая и улыбаясь, уговаривала себя Лариса. – Да, манеры у него не очень. А что жизнерадостный через край, так я и сама бы повизгивала от счастья, окажись тут не при столь странных обстоятельствах».

– Павел, а зачем ты в агентство пришел? Ведь можно же и так найти.

– Нет, у меня принцип – работать только с профессионалами. Будет к кому претензии предъявить, если что.

– Какие претензии?

– Нет, ну, это я так сказал. Все отлично, просто супер! Давай выпьем за тебя!

– Спасибо тебе! Мне здесь тоже очень нравится. Я никогда в жизни не бывала зимой на море. Смотри – у нас минус двадцать, у них – плюс. Четыре часа полета и сорок градусов разница. Просто чудо.

– Лариса, а почему ты одна приехала?

– Что ж мне, маму с собой тащить?

– У таких красивых женщин, как ты, всегда есть мужья, любовники, приятели, компании всякие. А ты вот тут со мной. То есть я, конечно, счастлив, но…

– Хочешь спросить, есть ли у меня кто-то. Нет. Сейчас нет. Я всегда мечтала, чтобы было серьезно. Но не получалось до сих пор.

– А у меня знаешь мечта какая? Съездить за границу – это уже есть. А еще заработать миллион. Долларов, миллиона рублей ни на что не хватит. Чтобы свой дом. Жена красивая, вот как ты. И дети. Мальчик и девочка обязательно. Муж чтобы деньги зарабатывал, а жена не работала, бегала бы себе по парикмахерским, детей бы по всяким кружкам водила. Ей, конечно, машина своя нужна. А в городе с гаражами проблема. Поэтому надо коттедж на окраине, видел я такие. Но это для семьи, одному не надо. Я ведь сам деревенский. По хозяйству все могу, ну, кроме огорода, – это я только поливать. Или жене садовника нанять.

– Лучше домработницу.

– Да. Чтобы жена всегда дома была, красивая и не уставшая. А то у меня мать на своем хлебозаводе наломается, а дома еще корова, свиньи, куры. Руки у нее теперь болят, никакие врачи не помогают, изработалась, говорят. Я ее уж и на курорт возил, и грязи всякие – нет. Даже в город переезжать не хочет. Хорошо хоть корову больше не держит, говорю ей: мать, я тебя что, не прокормлю?

– Заметно, что ты деревенский.

– Это одет я так? Мне сказали – классика, не ошибешься, мало ли какая там погода, да еще и Новый год. Нет, я пиджак привез, завтра надену.

– Нет, просто руки у тебя… рабочие.

– А что? Я любую машину без всякого сервиса могу, батя у меня механик – во!

Скованность, испортившая первые минуты, исчезла. То ли вино тому причиной, то ли обстановка, то ли просто понравился Ларисе этот парень. Нормальный, простой и не дурак. И мать любит. То, что одет он ни к селу ни к городу, так это даже и к лучшему. Если мужчина плохо одет, это означает лишь то, что никто его гардеробом не занимается, за галстуками-носочками, чтобы все в тон, не следит. Конечно, это обязанность жены. Лариса это делать умеет. Она разбирается и в моде, и в правилах хорошего тона. А Павел, судя по обстоятельствам их знакомства, не жмот, просто руки не доходят или подсказать некому.

Павел закурил. Лариса решила отправить эсэмэску маме, она наверняка там сходит с ума. Маму надо успокоить: «Все в порядке. Павел очень славный. Целую».

Потом они пошли на море. Огромное и страшноватое, оно жило в темноте своей жизнью, сдержанно рокотали волны, ветер трепал фонарь на пирсе. Очень захотелось обратно, к свету и теплу, в уют цивилизации. Но Павел обнял ее за плечи – ненавязчиво, только чтобы согреть, и они простояли так минут пять, затем Лариса все-таки запросилась домой. В баре выпили по коктейлю. И она вдруг страшно захотела спать. Усталость навалилась как снежный ком, и сопротивляться не было сил. Павел проводил ее до дверей номера. Поцеловал не то в щеку, не то в уголок губ, но в конце коридора появилась мужская фигура, они отпрянули друг от друга, как нашкодившие школьники, рассмеялись.

– Если я сейчас не усну, то умру у порога, – пожаловалась Лариса.

– Намек понял! Кругом – шагом марш! – скомандовал сам себе Павел и, шутовски печатая шаг, отправился восвояси.

Лариса, войдя в номер, упала на кровать, скинув только туфли. Так счастливо и блаженно она давно не уставала. И давно не спала так сладко, как в эту ночь.

В шесть утра ее разбудил крик муэдзина из далекой мечети. Она вскочила, прошлепала к окну, отодвинув штору, убедилась, что вчерашняя сказка не исчезла, сосны и море на месте, – и бухнулась обратно в кровать с твердым намерением спать до последней возможности. Это мечту Лариса лелеяла давно, а перед Новым годом, как всегда, валом шли халтуры, надо было подбирать всякие «хвосты», и работала она без выходных. Поэтому проснулась без десяти двенадцать и еще час лежала в кровати, с наслаждением бездельничая и играя телевизионным пультом. Лариса с какой-то щенячьей радостью предвкушала начало чудесного дня и оттягивала это удовольствие. Ей давно не было так хорошо, спокойно и комфортно. И этим она обязана Павлу. «Сегодняшняя ночь будет необыкновенной и сказочной», – подумала Лариса, и эта мысль наконец подняла ее с постели.

Ей немедленно захотелось увидеть море. Море – это ведь тоже чудо из детства, оно, радостно переливавшееся зеленым и бирюзовым до самого горизонта, было так созвучно ее настроению, что Лариса решила отправиться на пляж немедленно, тем более что завтрак она все равно проспала, а до обеда оставалось полтора часа. Открыв дверь, Лариса едва не споткнулась о стоявший у порога поднос. На нем были булочки, сыр, йогурт, вазочка с мюсли, апельсиновый сок. И записка: «Я не знаю, что едят утром принцессы, может, это подойдет? Жду на пляже! Павел». Лариса, стоя на пороге, выпила сок и, прихватив с собой булочку и сыр, отправилась на пляж. Она была счастлива. Завтрак почти в постель ей никогда не приносили.

Царило лето, пальмы были зелеными, розы – розовыми, небо – синим, море – зеленым. Все как положено, но если вспомнить, что сейчас декабрь и еще вчера она пробиралась на работу по снежным тоннелям, то картина получалась совершенно неправдоподобной. Павел грелся на лежаке, прикрыв лицо полотенцем. Прежде чем подойти, Лариса оценила его фигуру. В общем, не бодибилдер, но все на месте, а если добавится загар, то будет совсем неплохо. Лежак по соседству был занят для нее – на нем лежали все те же официантские брюки Павла. Лариса тихонько потянула их к себе. Павел мгновенно проснулся.

– Ну ты и горазда дрыхнуть!

– Спасибо тебе! Только зачем ты мюсли принес, их же надо молоком заливать, а молока нет.

– Что я принес?

– Ну мюсли, хлопья такие, с изюмом, орешками. В вазочке.

– А я думаю, что за гадость? Но все немцы набирали, и я тебе взял. Про молоко недосмотрел. Извините, ваше величество!

Они болтали, будто были знакомы сто лет. Гуляли у моря, рассказывая анекдоты и смеясь всякой чепухе, которую Лариса иногда записывала на работе и по случаю вспоминала. Анекдоты всегда вылетали у нее из головы, а вот перлы авторов застревали намертво. Да такое и не скоро забудешь: «В черный день и в любую погоду, чтоб раскрасить обычную серь – не губите, жалейте природу! На нее вся надежда теперь». Или вот: «Сцепивши зубы, скулы аж хрустели, перед глазами искры и круги, покойник нес бесчувственное тело, как привиденье в саване пурги». Павел хохотал, хотя Лариса и заподозрила, что он не вполне разделил ее филологическое ликование. Просто настроение у него было отменное.

Потом они плавали в бассейне, играли в настольный теннис, заказывали в баре коктейли и кофе, опять сидели на берегу, любуясь закатом. Вечер подкрался незаметно. По согласованию с Павлом Лариса надела не черное платье, а подаренный Катериной топик – им обоим хотелось хихикать и дурачиться. К тому же Павел решил пиджак не надевать, а к ее вечернему платью требовался мужчина, более тщательно одетый. Новогодняя вечеринка их разочаровала: теснота, громкая музыка, сигаретный дым, разноязыкий шум старающихся докричаться друг до друга людей, взмокшие от суеты официанты.

– Давай сбежим отсюда, а? – предложил Павел. – Возьмем шампанское и пойдем встречать Новый год сами по себе. Я с тобой хочу его встретить, а эти все нам по барабану.