Шедевр под подозрением

Глава 4

– Какая-то она странная, – проговорила Настя, когда мы ехали к ней домой. – Я про эту Людмилу Ивановну.

– Я думаю, она что-то скрывает, – поделилась я своими соображениями. – Причем ее слова противоречат словам ее мужа.

– Вы про то, что она была знакома с Александром? – уточнила девушка.

Я кивнула.

– Да. Людмила Ивановна сказала, что с братом мужа она виделась пару раз, тогда как сам Егор утверждал, что жена с Александром не была знакома. Или он просто не знал, что они виделись несколько раз? А может, и не несколько?..

– Честно говоря, у меня уже голова кругом идет! – пожаловалась Настя. – За один день столько всего… Вот в жизни бы не подумала, что убить меня хотят из-за квартиры! Причем началось все только сейчас! И кто? Людмила, что ли?

– Ну, по ее словам, в субботу они с мужем были дома, – пожала плечами я. – В этом их слова не расходятся. А вот дети – Жанна и Петр – находились где-то в другом месте. Поэтому надо будет проверить их.

– Но им-то зачем меня убивать? – удивилась моя клиентка.

– Как зачем? Восстановить справедливость. Егор не похож на хладнокровного преступника, по крайней мере на первый взгляд. Алиби у него есть, да и Людмила вряд ли преследовала вас и огрела по голове. Ей попросту не хватило бы на это физических возможностей – мне кажется, преступник был моложе и спортивнее, раз он смог убежать от собаки. Вот Петр – идеальная кандидатура, жаль, что я не могу до него дозвониться…

Людмила Ивановна была права, мобильный ее сына постоянно был выключен. Но я твердо решила сегодня же встретиться с парнем и допросить его. Рано или поздно телефон он включит, а если даже нет, существуют другие варианты связаться с ним. Я сомневалась, что Петр, как и Настя, не пользуется социальными сетями. Если верить словам его родителей, молодой человек играет в какой-то группе, а значит, он зарегистрирован в социальных сетях. Надо же как-то делать себе рекламу, набирать аудиторию, а без социальных сетей сейчас это невозможно.

Домой к Насте мы попали в половине пятого. Через полчаса к Ленской должна прийти Маша, встречу подруга моей клиентки не отменила. Без пятнадцати пять раздался звонок домофона. Вместе с Ленской я прошла в прихожую.

– Кто? – спросила девушка, отвечая на звонок.

– Это я, Маша, – услышала я женский голос. – Открывай!

Настя нажала на кнопку, Мария вошла в подъезд. Спустя несколько минут она позвонила в дверь.

– Я открою? – тихо спросила меня Настя.

– Открывайте, – разрешила я.

– Я забыла спросить, как мне вас представить? – спохватилась моя клиентка.

– Скажите, что я – ваша знакомая, ну или коллега по работе, – пожала плечами я. – Скажем, пришла обсудить какую-нибудь статью.

– Хорошо, – кивнула Ленская и открыла дверь.

– Привет, что не открываешь дверь-то? – В квартиру вошла миловидная девушка лет двадцати пяти, одетая в светло-серую зимнюю куртку и красный берет. В руках она держала белый пакет из продуктового магазина.

Увидев меня, подруга Насти стушевалась и проговорила:

– Ой, здравствуйте… Настя, я, похоже, не вовремя, у тебя гости?

– Маша, проходи, что за глупости! – воскликнула Ленская. – Вешай куртку… Это Женя, она… э… моя коллега, из редакции.

– Добрый вечер, – улыбнулась я Маше. – Вы – Маша, верно?

– Ну да, приятно познакомиться… Я тут тортик к чаю принесла…

– Вот и отлично! – Настя тоже улыбнулась. – Мы с Женей работали над номером журнала, сама понимаешь, конец года, самый напряженный период. Женя, вы ведь будете чай с тортом?

– Не откажусь, – произнесла я.

Маша повесила куртку, мы вместе прошли на кухню.

Подруга Ленской оказалась девушкой общительной, во время разговора она постоянно жестикулировала. Маша сразу стала помогать Насте накрывать на стол – живо вытащила торт из пакета, по-свойски достала большой кухонный нож и, пока Ленская включала чайник, быстро нарезала торт на одинаковые куски.

– Сладкое, конечно, вредно, – проговорила она, накладывая торт на блюдца, – но очень вкусно. В конце концов, к черту диеты и прочую ерунду. Живем один раз.

– Согласна, – подтвердила Настя. – Тем более я вроде сегодня ничего не ела… А может, и ела, но забыла. Совсем из головы вылетело.

– Ты со своей работой скоро совсем отощаешь, – заметила Маша. – Комары летом промахиваться будут. Ешь торт, тебе не повредит!

– Спасибо… буду считать, что ты попыталась мне сделать комплимент, – хмыкнула Настя.

Она налила кипяток в чашки, себе и Маше положила по пакетику чая, я же предпочла кофе. Некоторое время мы молчали, занятые едой. Торт оказался очень вкусным и нежным, поэтому мы взяли себе еще по куску.

Наконец Маша спросила:

– Ты меня по какому-то поводу позвала? Или просто так? Извини, что в субботу встретиться не получилось, с Маринкой пришлось на концерт идти. Мама сестру одну не отпускала, а Маринка скандал закатила. Повезло, что удалось билет купить, хоть и втридорога. Но спокойная атмосфера в доме бесценна.

– Понравился хоть концерт? – поинтересовалась Ленская.

– Не особо, – скривилась Маша. – Я такую музыку не слушаю и вообще концерты не люблю. Слишком громко, уши закладывает… Но Маринке очень понравилось, она давно хотела на этот концерт попасть. Зато теперь сестра как шелковая, со мной не скандалит, даже посуду за собой моет. Думаю, завтра еще можно будет наслаждаться покоем, а потом снова начнется…

– Да, с такой сестрой тебе не позавидуешь… – усмехнулась Настя. – Достается тебе…

– Ой, да мне-то что, я ж на работе постоянно, – пожала плечами та. – Вот маме не повезло, Маринка на ней отрывается. Может, когда-нибудь переходный период у моей сестрички закончится, и она успокоится… Но пока уже который год живем в кризисе подросткового возраста, никак Маринка не перебесится.

Некоторое время девушки обсуждали подробности нелегких отношений Маши с сестрой, потом я решила включиться в беседу.

– Маша, вы, как я понимаю, преподаете рисование в школе? – поинтересовалась я. – Мне Настя рассказывала.

– Да, – кивнула девушка. – Хотя это не совсем то, чем я хотела бы заниматься… Но за это платят.

– А кем бы вы хотели работать? – спросила я, дабы поддержать беседу.

– Конечно же художником, – пожала плечами Маша. – Увы, заказы редко когда бывают, да и на одни заказы не проживешь. Вот и приходится выкручиваться… Но я уже привыкла. Дети балбесы, что поделаешь, но я пытаюсь хоть как-то привить им любовь к искусству. Когда только устроилась в школу, у меня была куча всяких планов – я с энтузиазмом рассказывала ученикам о художниках, дети у меня в конкурсах участвовали, даже поход в музей один раз организовала. Лучше б этого не делала – контролировать толпу шестиклассников то еще приключение. Хорошо, что со мной была их классный руководитель, без нее не знаю, чем бы все закончилось. Поход в музей был внеклассным мероприятием, которое надо проводить раз в два месяца, но больше я в этом ужасе не участвовала. Теперь уже спокойнее отношусь ко всему – мое дело занять детей на сорок минут, а там – не мои проблемы.

– Да, работать с детьми утомительно, – согласилась я. – Вы давно знакомы с Настей?

– Ой, да мы со школы дружим! – воскликнула девушка. – Я перешла в школу, где училась Настя, когда мне было пятнадцать лет. И как-то сразу мы с Настей нашли общий язык. Вот до сих пор и поддерживаем хорошие отношения.

– Часто встречаетесь? – продолжала расспрашивать я.

К счастью, Маша на мои вопросы реагировала спокойно, не видя в них ничего подозрительного. Со словоохотливыми людьми вести диалог просто, из них не нужно клещами тянуть информацию, сами все выложат.

– Да когда как, – пояснила девушка. – Работа отнимает много времени, плюс ко всему мне периодически надо взаимодействовать с сестрой, которая совсем от рук отбилась. Ну, и у Насти личная жизнь… Кстати, Настюх, как у тебя с Максом?

– Мы поссорились, – не слишком охотно ответила Ленская. – Я с ним больше не общаюсь.

– А мне не рассказывала! – возмутилась Загорная. – Ну и правильно делаешь, что не общаешься. Мне он никогда не нравился!

– Почему? – удивилась я.

Настя нахмурилась, видно было, что ей не по душе тема нашего разговора.

– Он… ну, как бы так сказать… – Маша замешкалась. – Короче, он не внушает доверия. Я, когда его увидела, сразу поняла, этот человек себе на уме. Неизвестно, что он задумал.

– Маш, ты преувеличиваешь! – воскликнула Настя. – Просто тебе не понравилось, что у меня в кои-то веки появился парень. А это называется ревностью.

– Скажешь тоже, ревность! – фыркнула подруга моей клиентки. – Я была бы рада за тебя, если б ты выбрала нормального мужика. А с Максом связываться не нужно было!

– Он же художник, как и ты! – возразила Ленская. – Я думала, что вы с ним найдете общий язык.

– Художники разные бывают, – заявила Загорная. – Да пусть твой Максим рисует как бог, это не делает его хорошим человеком. Такие, не задумываясь, предадут… Ты, поди, его на измене поймала, верно говорю?

– Можно и так сказать. – Настя снова нахмурилась. – Я видела, как он с какой-то девицей по улице шел… Эта белобрысая на нем так и висла. Гадина крашеная…

– Так я и думала! – воскликнула Маша. – Козел твой Макс, и правильно ты сделала, что послала его к чертям собачьим! Не переживай, найдешь себе кого получше…

– Ну да, зато ты шибко разборчивая, – фыркнула Настя. – Тебе сколько лет, а до сих пор одна… Живешь с мамой и сестрой, гоняешься с Маринкой как с ребенком маленьким, а дни в школе проводишь… Свободное время – музеи и фильмы о художниках и живописи, вот и все! И никакой личной жизни…

– А меня все устраивает, – заявила Маша. – Чем тебе живопись не нравится? По крайней мере, я расширяю свой кругозор, узнаю что-то новое, а не деградирую. Мне моя жизнь нравится, и я не считаю своей первостепенной задачей выскочить замуж абы за кого и всю жизнь стирать грязные носки мужа да менять пеленки-распашонки нашим детишкам.

– Я и не собиралась выходить за Макса замуж! – парировала Настя. – Но, в конце концов, имею же я право на личную жизнь!

«Похоже, подруги вот-вот поссорятся», – подумала я про себя, поэтому вклинилась в их перепалку.

– Маша, а у вас есть ключи от квартиры Насти? – неожиданно спросила я Загорную.

Та удивленно воззрилась на меня.

– Какие еще ключи? – удивилась она. – В смысле?

– Запасные, – спокойно пояснила я. – Вам Настя не давала их?

– Нет, а должна была? Впервые слышу… А почему вы спрашиваете?

– Я думала, Настя вам рассказала, – проговорила я. – Дело в том, что в ее отсутствие кто-то приходит к ней домой, поэтому я и подумала, может, у вас есть запасные ключи.

– Ничего себе! – воскликнула Маша. – Настя, ты мне почему не рассказала? Или ты знаешь, кто к тебе приходит?..

– Нет, конечно! – произнесла Ленская. – Я понятия не имею… Я хотела тебе в субботу рассказать, потому что мне страшно одной дома находиться, но ты была занята…

– Да, я на концерт пошла… – Маша выглядела расстроенной. – Прости, почему ты сразу не сказала? Я думала, ты просто меня в гости зовешь, посидеть, поболтать, но я понятия не имела, что у тебя такое творится… И что, что-то пропало? Ну, тебя ограбили?

– Нет, ничего не пропало, – покачала головой Настя. – Тот, кто приходил ко мне, ничего не украл, я проверяла. И деньги, и ноутбук, и украшения на месте, только вещи переставлены с места на место.

– Я бы на такое и внимания не обратила, – признала Маша. – Но я знаю за тобой пунктик, ты помешана на чистоте и порядке. Вот у меня дома настоящий хламовник, никак убраться толком не могу… Да и смысла нет – Маринка все равно все раскидает, с такой сестрой никакая уборка долго не продержится… Погоди, ты говоришь, что у тебя кто-то вещи переставляет? Но зачем?..

– Может, чтобы напугать Настю, – предположила я. – А может, для чего-то еще… Мотивы злоумышленника неизвестны. Как вы думаете, кто мог желать Насте зла?

– Не знаю… – задумалась Загорная, а потом вдруг воскликнула: – Да это ж Макс, аферист несчастный! Настя, я же тебе говорила: не связывайся ты с ним! Я думаю, он специально знакомится с молодыми девушками, желательно с теми, которые живут одни в квартире, а потом обворовывают их! Точно, это твой Максим, больше некому!

– Так у меня ничего не украли, – возразила Настя. – Зачем Максу ко мне в квартиру проникать? Мы и так с ним у меня встречались…

– Вот, он потом и решил тебя обчистить, – настаивала на своем Маша. – Только не успел. А вещи переставлял потому, что искал, где у тебя драгоценности лежат!

– Ага, конечно! – фыркнула Ленская. – А золото-бриллианты он искал у меня в ящике, где крупы стоят. Или в шкафу с одеждой, тоже неплохой вариант!

– Ну, мало ли… – пожала плечами девушка. – Всякое бывает…

– Максим знал прекрасно, что драгоценности у меня в шкатулке лежат, – возразила Настя. – И деньги я не прячу, карту с собой ношу. Если бы Максим хотел меня ограбить, он бы давным-давно это сделал! Нет, Маша, это не он. Макс, конечно, подлец, но не вор.

– А кто тогда? Ты кого-нибудь подозреваешь? А может, ты сама вещи переложила, только забыла?

– Нет, со мной такого никогда не бывает, – покачала головой Настя. – К тому же на меня в субботу напали…

– Как? – округлила глаза Загорная.

Настя рассказала подруге о том, как в сквере ее оглушили ударом по голове.

– Вот это да! – протянула Маша. – Ну и дела с тобой творятся… Я бы на твоем месте таскала с собой газовый баллончик для самообороны…

– Да я даже оглянуться не успела! – воскликнула Ленская. – Сомневаюсь, что баллончик бы мне помог. Все произошло слишком быстро, толком я ничего не поняла…

– И что теперь будешь делать?

– Пока на больничном, – невесело усмехнулась Настя. – Вот Женя пришла ко мне, чтоб помочь с работой… А потом – не знаю.

– Слушай, но ты все-таки написала заявление в полицию? – напомнила Загорная. – Может, они найдут преступника? Вдруг это обычный грабитель, хотел тебя обчистить, но не успел…

– Спасибо, утешила! – фыркнула Настя. – Мне как-то от этого не легче. У меня сотрясение мозга и голова болит, постоянно сижу на обезболивающих! Даже если это «просто грабитель», как ты говоришь, меня это совсем не радует!

– Я понимаю, но ты не раскисай! – воскликнула Маша. – Ну… попробуй отвлечься, фильм посмотри… Ты себя накручиваешь и переживаешь еще больше, нельзя же жить в страхе! Ну хочешь, я попробую сегодня у тебя с ночевкой остаться, мама как-нибудь разберется с Маринкой… Тебе будет не так жутко!

– Спасибо, – вяло улыбнулась Ленская. – Но, я думаю, сама справлюсь. В случае чего в полицию позвоню…

– Точно? – подозрительно покосилась на подругу Загорная.

– Да точно, не беспокойся. Я и правда как-то перенервничала…

– Вот и отлично! – улыбнулась Маша. – Кстати, завтра будет открытие выставки в музее, называется «Художники Серебряного века». Давай вместе сходим? Она в пять открывается, говорят, очень хорошая! На картины посмотришь, искусство лечит!

– Маш, ну ты же знаешь, я в живописи вообще не разбираюсь! – вздохнула Настя. – Сходи одна, что я там буду делать? Мне вон Макса хватило, тоже, как начнет про художников вещать, не остановишь. Хоть вешайся… И смотреть на картины мне тоже не очень хочется…

– Эх, зря, – вздохнула Загорная. – Мне кажется, у тебя какой-то психологический барьер, поэтому ты и избегаешь походов по выставкам и музеям. Вбила себе в голову, что живопись – это скучно, вот и лишаешь себя такого удовольствия! Между прочим, научно доказано, что созерцание произведений искусства оказывает мощный лечебный эффект…

– Маша, умоляю тебя, не начинай свои лекции! – взвыла Настя. – Только этого мне сейчас и не хватает! Вот снова голова начинает болеть…

– Съешь еще кусок торта, голова болит от нехватки глюкозы! – заявила Маша.

– Да не лезет в меня уже, по-моему, у меня переизбыток глюкозы…

– Давай, не отпирайся…

Я молча следила за подругами, про себя раздумывая над вопросом, могла ли Загорная быть тем самым злоумышленником, который пробирался в квартиру Ленской, а потом напал на нее в сквере. Нет, про нападение – это чушь какая-то, у Марии есть алиби, она была на концерте с сестрой. Надо, конечно, узнать наверняка, но вряд ли Загорная станет врать, слишком легко эта ложь раскроется.

Был ли у Марии мотив убивать Настю? Неизвестно, на первый взгляд – нет. Загорная производит впечатление человека, чересчур увлеченного искусством, к жизни она относится легко и не зацикливается на неприятностях. Или это – только маска, под которой скрывается хладнокровный убийца? Неизвестно…

Загорной удалось впихнуть в Настю еще один кусок торта, себя она тоже не обделила. Я не стала отрываться от коллектива, положила себе на тарелку третью порцию лакомства. Одним словом, втроем мы доели торт, допили чай и кофе.

Маша, несмотря на протесты моей клиентки, завела длинную, пространную речь об искусстве импрессионистов, которых, судя по всему, особенно любила. Ленская со скучающим видом гоняла пакетик чая у себя в чашке, но Загорную равнодушие подруги совсем не смущало. С самозабвенным видом Мария читала свою лекцию, не давая вставить ни слова в свой монолог. Даже не знаю, как Настя ухитряется общаться с ней, учитывая различие в интересах и увлечениях.

Увы, я вынуждена была признать, что за время общения с Загорной в расследовании мне не удалось продвинуться ни на один шаг. Пока у меня не было никаких фактов, говорящих о причастности Марии к преступлению, равно как и доказательств ее невиновности.

В семь часов вечера Загорная заявила, что ей пора идти домой. Настя встала из-за стола, чтобы проводить подругу, я тоже вышла вслед за девушками в коридор.

– Ну, ты звони, если вдруг что случится! – произнесла Маша. – Хорошо?

– Да, спасибо тебе, – вяло отозвалась Ленская.

– Женя, вы еще останетесь работать? – поинтересовалась у меня Загорная.

– Да, надо дописать статью, – кивнула я. – Как доделаем, тоже поеду…

– Ну, удачно вам поработать! – пожелала Мария, застегивая куртку. Надев свой берет, она попрощалась и вышла из квартиры.

В тот вечер мне так и не удалось дозвониться до Петра Косенкина, поэтому я решила действовать через социальные сети.

Профиль Петра мне удалось найти довольно быстро. Свою страничку молодой человек вел активно, постоянно выкладывая новые фотографии с репетиций и концертов. Я стала просматривать фотографии, выложенные в субботу. Судя по снимкам, Петр постоянно находился на репетициях, я даже нашла адрес репетиционной базы – улица Слонова, дом пятнадцать. Музыканты играли в подвале – по крайней мере, такой вывод я сделала, разглядывая фотографии.

Петр Косенкин чаще всего был запечатлен рядом с черноволосой худощавой девицей, возраст которой определить было очень трудно из-за яркого, кричащего макияжа. На всех фотографиях у нее были подведены глаза черным, губы тоже покрыты черной помадой, а также у нее были проколоты бровь, губа и нос, в ухе красовалось огромное количество сережек в виде шипов. Одевалась неизвестная весьма экстравагантно – носила черные корсеты, драные джинсы или пышные черные юбки. Одним словом, такое чудо природы забыть невозможно, даже если очень захочется.

Сам Петр Косенкин оказался высоким худым парнем, выглядел он моложе своего возраста. На вид я бы дала ему лет восемнадцать-девятнадцать, не больше. У молодого человека были черные волосы, одевался он тоже исключительно во все черное. Лицо его показалось мне довольно привлекательным, правда на родителей Петр похож не был. От Егора ему досталась разве что худоба, от матери – цвет глаз.

Ради интереса я отыскала профиль сестры Петра, Жанны. Девушка оказалась точной копией Людмилы Ивановны, только прическа отличалась. Жанна стриглась под каре, но если убрать волосы в пучок, то получится жена Егора в молодости.

Просмотрев информацию о брате и сестре, я написала Петру. Представилась фанаткой группы, в которой молодой человек играл на бас-гитаре, однако ответа не получила. Группа называлась «Тени», состояла из четырех человек – гитариста Ивана Самойлова, ударника Степана Ерохина, клавишника Дениса Аршинова и, собственно, бас-гитариста Петра Косенкина. Возможно, все они сейчас репетируют, и если мне повезет, то удастся застать молодых людей на репетиционной базе. Я решила зря не терять времени и наведаться на улицу Слонова, отыскать подвал и поговорить с сыном Егора Косенкина.

– Настя, у тебя есть какая-нибудь… гм, неформальная одежда? – спросила я Ленскую. – Ничего, что я на «ты»?

– Нет, я не против… На «ты» так на «ты»… Вы, ой, ты имеешь в виду, рваные джинсы? – уточнила та.

– Хотя бы, подойдет футболка в стиле панк-рок, ну или что-то в таком роде.

– Боюсь, что нет, я предпочитаю классический стиль, – покачала головой девушка.

– Ладно, нет так нет, – махнула рукой я. – А что-нибудь черное найдется? Скажем, черные джинсы и черный свитер?

– Да, это есть. А зачем?

– Мы сейчас поедем на репетиционную базу группы «Тени», – заявила я. – Сейчас включу музыку, которую они играют…

Я нажала на воспроизведение первого попавшегося трека. Песня началась с тяжелых ритмов бас-гитары, потом вступили клавишные. Музыка показалась мне странной, мелодия – непонятной. Солист не пел, а хрипел, и слов песни я не разобрала.

– Что-то мне не нравится, – скривилась Настя. – Это вообще что такое?

– Гм… композиция называется «Первая любовь», исполняет группа «Тени», – прочитала я название трека.

– Какая-то странная первая любовь, – фыркнула девушка. – Это не первая любовь, а какие-то пытки в подвале!

– Думаю, ты угадала, репетируют они в подвале, – усмехнулась я. – И в этой группе играет сын Егора Косенкина, Петр. Нам надо найти его и задать молодому человеку пару вопросов.

– И для этого мне нужно нацепить на себя все черное?

– Да, мы, по легенде, преданные фанатки группы «Тени», – пояснила я. – Моя одежда подойдет, как раз куртка кожаная, плюс ко всему черные джинсы. Тебе тоже надо будет выглядеть соответствующе.

– Ладно, попытаюсь… – В голосе Насти энтузиазма я не услышала. – То есть надо просто одеться во все черное, правильно?

– Да… – Я нашла фотографию, где Петр был запечатлен с черноволосой девицей в корсете и рваных джинсах. – Вот тебе для вдохновения, примерно так, думаю, выглядят фанатки группы «Тени».

Настя воззрилась на красотку в пирсинге, которая вызывающе смотрела в кадр. Потом моя клиентка ошеломленно поинтересовалась:

– Ты хочешь, чтобы я так же разукрасила свое лицо? Пирсинг мне тоже вставить?

– Ну, в крайности впадать не надо, – усмехнулась я. – Достаточно слегка подкрасить глаза.

– Но я не пользуюсь черной подводкой! – воскликнула Ленская. – И черной губной помады у меня нет…

– Ладно, тогда обойдемся черной одеждой, – я махнула рукой. – Только распусти, пожалуйста, волосы, это-то ты сможешь сделать?