Нарушитель самоизоляции
– Я хотела сказать с Игнатом, – возразила я.
– Ну, правда, – продолжал гнуть свою линию Клаус, – он же жуткий и странный тип. Ты же так думаешь?
– Господи, ну какая разница, – фыркнула я, – давай лучше делом займемся…
– А мне кажется, ты ему понравилась, – выдал Клаус, и я поймала себя на невыносимом желании остановиться на обочине и толкнуть его в колючую сухую траву, чтобы богатая природа Тарасовской области избавила его от желания лезть в чужие дела. – Он стал еще более мрачный и странный, чем обычно…
– Не думала, что люди так выражают симпатию, – все-таки неохотно поддержала я разговор и попыталась вернуть мысли Клауса в более здравое русло. – Так что с нашим планом?
– Он любит страдать по женщинам, которым не нравится, – не мог остановиться этот маленький вредитель. – Ты отличная кандидатура…
– Хватит, – строго сказала я, стальными нотками в голосе давая понять, что меня абсолютно не интересует эта тема, – или я высажу тебя здесь, до дома пойдешь пешком.
– Ты этого не сделаешь, – самонадеянно возразил Клаус, и я с грустью согласилась про себя: «Да, не сделаю».
Больше я этому маленькому избалованному монстру болтаться на воле не позволю. Мы еще с последствиями его прошлых приключений не успели толком разобраться.
В итоге мы все-таки смогли договориться и придумать более правдоподобную версию произошедшего за время отсутствия Игната. И наш ужин, хоть и бывший реальным фактом, мало вписывался в рамки правдоподобия. Им пришлось пожертвовать.
История получилась такая – вечером я тихо сидела в своей комнате, а Клаус захотел приготовить чили и наконец-то решился покинуть убежище ради этого каприза.
Оставленный им легкий беспорядок на кухне отлично подтвердил бы это обстоятельство.
Потом Клаус снова пытался сбежать, но я ему не дала. Он вернулся в комнату и до утра играл в видеоигры, как делал это каждый вечер, когда злился на нас, напоминавших ему о необходимости заточения в четырех стенах.
Собственно, просто один из тех тихих дней, которые случались до того, как Игнат оставил нас вдвоем, а маленький вредитель воспользовался моим мягкосердечием. Все.
Я заставила Клауса самого убирать беспорядок, оставленный им в кухне и гостиной, убедилась, что следы от колес «Лексуса» на траве стерты, а сам автомобиль чист и избавлен от следов недавней эксплуатации. Кроме царапин, конечно, но я понадеялась, что Игнат не побежит осматривать машину с лупой.
Оставалось самое сложное – нужно было пробраться в комнату к Игнату и подменить вчерашние записи с камер более поздними, причем здесь необходимо было повозиться, чтобы отобрать фрагменты, где отсутствовал сам преданный слуга.
Я легко вскрыла замок комнаты Игната и уже много часов сидела за компьютером, когда услышала писк открывающихся электронных ворот.
Наивно было полагать, что все пройдет гладко. Конечно, что-то должно было пойти наперекосяк, хотя и для такого случая у меня было несколько запасных вариантов, которые можно было попробовать претворить в действие, если все зайдет слишком далеко. Поэтому, взвесив все «за» и «против», я осталась на месте за компьютером, только переключила вкладку в программе на другую.
Игнат не заставил себя долго ждать, и я внутри ликовала, потому что оказалась права.
Клаус про камеры знал, но не придавал им особенного значения, привыкший почти постоянно находиться под наблюдением и даже получавший от этого какое-то странное удовольствие. Так ему не нужно было даже задницу с кровати поднимать, чтобы вытворять какую-то очередную пакость.
На тему камер у нас с ним разгорелся ожесточенный спор, и все мои доводы ломались о стену его упрямства. Но я была уверена – Игнат сразу явится сюда и проверит записи в первую очередь. И какая же я умница!
Мне потом было страшно неловко за произошедшую дальше сцену, но для серьезных ситуаций – серьезные меры. И я собрала в себе все отсутствующие предпосылки навыков к актерскому мастерству, выкрутила на максимум ручку своего природного обаяния и ринулась в бой.
– Что ты здесь делаешь? – ровно и почти без эмоций поинтересовался Игнат.
Я резко вскочила, немного перестаравшись и опрокинув стул ногой. Сама попятилась в сторону. Мне стоило огромных трудов сделать испуганное и смущенное лицо.
– Ты вернулся, – обронила я, – черт. Прости.
В этот момент я с трудом задавила внутри каверзный голос, осуждавший наигранно удивленные нотки в голосе.
Конечно, я знаю, что он вернулся – я же расположилась перед камерами наблюдения за домом и видела появление мрачного черного «Роллс-Ройса».
Я не могла понять выражения, с которым на меня смотрел Игнат, и лучше бы даже не пыталась, потому что вместо злобы, раздражения или чего-то еще в подобном духе в его глазах мне почудилось разочарование.
– Клаус все куковал в комнате, и я пробралась сюда, чтобы поглядеть, что он там делает, – неуверенно начала я выдавать свою заранее подготовленную версию, – и… конечно, не удержалась от искушения отключить камеры в своей комнате.
Я быстро приближалась к самой вершине пирамиды неловкости – сейчас Игнат смотрел на меня как на умственно отсталую, даже слегка с жалостью.
– Хорошо, – вдруг совершенно спокойно выдал он, – если тебе так спокойнее. Но ты же уже давно залепила их чем-то, если не ошибаюсь.
– Я хотела проверить, что нет других, – промямлила я, понимая, что худшей актрисы не найдется ни в одном провинциальном любительском театре, – в ванной, например…
Что-то было не так, и я почему-то вспомнила наш неудобный разговор с Клаусом в машине.
Что если в словах капризного мальчишки была доля правды, и жутковатый слуга своего загадочного господина правда испытывал ко мне какую-то свою, извращенную симпатию?
Игнат слишком невозмутимо проглотил вторжение в личное пространство, мои манипуляции с камерами и какие-то по-детски наивные попытки оправдать свое странное поведение. Он не злился, не испепелял меня взглядом, как Клауса, когда тот вытворял очередную гадость, наоборот, смотрел как-то тепло и мягко, слегка склонив голову набок. Но этого всего, видимо, было мало, и он решил добить меня окончательно.
– Ты думала, что я подглядываю за тобой? – Он вдруг улыбнулся и сделал то, чего я от него меньше всего ожидала, – запрокинул голову и рассмеялся – очень просто, светло и как-то человечно. – Серьезно?
– Ну… – растерялась я, – у богатых всякие странные причуды.
Разговор и ситуация в целом превзошли все возможные границы неловкости. В любом случае, я вынуждена была это пережить хотя бы ради того, чтобы скрыть свою чудовищную, грандиозную оплошность.
Сама виновата, Женечка. Развесила уши перед коварным мальчишкой, теперь стой и заливайся краской, умирай от стыда.
– Не думал, что ты испытываешь подобные проблемы с видеонаблюдением, имея такую профессию. – Игнат чуть успокоился, хотя на его губах по-прежнему осталась тень улыбки, которая, нужно отдать ему должное, действительно очень ему шла. – Но если тебя так волнует этот вопрос, я могу снять камеры в твоей комнате.
– Спасибо, я буду очень рада, – слишком громко и эмоционально заявила я и прошмыгнула мимо него в коридор.
Мой ошалевший от всего пережитого накануне мозг пытался провести рациональный итог под нашей беседой – то ли Игнат легко догадался, что мы с Клаусом что-то натворили, и я заметала следы; то ли он воспринял серьезно мою фальшивую жеманность и теперь будет постоянно думать о том, что я считаю его маньяком и извращенцем.
От второго варианта мне хотелось провалиться под землю, но он не грозил такими страшными последствиями, как первый. И я смогу пережить повысившийся градус неловкости между мной и жутковатым слугой до конца выполнения своего задания. И конечно, поисков правды о случившемся этой злосчастной ночью.
Мое внимание привлекла оживленная речь, доносившаяся из гостиной, и я не могла отказать себе в искушении утолить свое любопытство.
В комнате был Клаус, он оказался очень бодр и весел, словно уже успел позабыть все пережитое накануне. А напротив него, в английском кресле с высокой спинкой, сидел Иван, пил пиво и живо общался с мальчиком.
Заметив мое появление, он радостно помахал мне рукой.
«Только тебя здесь и не хватало», – горестно подумала я.
Глава четвертая
Иван, как выяснилось, приехал погостить на пару дней – начальник дал ему выходные, и он зачем-то рванул сюда, видимо, сделав неправильные выводы о нашей душевной беседе на балконе, в гостях у тети Милы.
Мне это было совсем не по душе, но другого внятного объяснения, почему он выбрал для отдыха именно тоскливый Тарасов, придумать я не смогла.
А с другой стороны, я с удивлением обнаружила, что он отлично ладит с Клаусом – капризный и злобный мальчишка с ним становился спокойным и непосредственным, болтал без умолку и почти не запирался в своей комнате.
Весь первый день мы провели втроем, а Игнат практически не показывался нам на глаза, и я была несказанно благодарна ему за подобную тактичность.
Наблюдая общение Ивана и Клауса, я легко догадалась, почему на должность телохранителя мальчишки была выбрана я, а не мой старый товарищ. И дело было даже не в трусливости и легкой заторможенности Ивана – он и сам был большим ребенком, который легко бросился бы в любую авантюру и не смог бы отказать Клаусу ни в какой глупой прихоти.
Поэтому с момента его появления и до глубокой ночи мы питались только заказанной на дом едой: Иван словно из концлагеря вышел, настолько безграничен был разброс его пожеланий в блюдах – и азиатская кухня, и пицца, на которую Клаус даже не набросился с критикой, и огромные истекающие соком бургеры, и прочие мелкие закуски.
Иван пытался даже угостить Клауса пивом, но получил от меня презрительный взгляд и более понятный словесный выговор, и оставил эту идею.
К вечеру Клаус с Иваном решили, что не наелись всеми привезенными разными курьерами вкусностями, и отправились во двор жарить шашлыки.
Мяса они, конечно, наготовили на целый прием, и я с опаской подумала, не вызовут ли они сейчас снова тех легкомысленных подружек Клауса, чтобы угостить и их.
К счастью, Клаус худо-бедно держал слово и старался не провоцировать меня новыми выходками. Хотя бы пока.
Когда неумеха Иван возился с мангалом, все-таки появился Игнат, и в воздухе сразу повисло напряженное молчание. Только музыка из колонок, притащенных Клаусом из комнаты, упрямо продолжала орать на всю округу.
Я догадалась, что сейчас случится какой-то очередной неприятный и странный разговор, и даже затолкала поглубже воспоминания о крайне неловкой сцене с Игнатом.
Сейчас меня больше всего интересовала роль Ивана в происходящем. И действительно, мужчины сцепились взглядами, и даже Клаус как-то притих и сжался.
– Я принес вам угли и жидкость для розжига, – миролюбиво начал Игнат, хотя в выражении его лица читалось что-то другое.
Я бы сказала: «Вас нельзя оставлять с открытым огнем, а то Клаусу негде будет пережидать эпидемию».
Я, конечно, могла ошибаться, но Иван словно тоже считал в благих намерениях Игната подобный посыл.
– Мы сами прекрасно справимся, – буркнул он, – я предпочитаю настоящие дрова…
Игнат задумчиво почесал гладко выбритый подбородок и кивнул в сторону поленницы рядом с беседкой.
– Вряд ли они успели просохнуть после зимы, но могу предложить каминные, – сказал он с явным превосходством, – хотя с ними вам придется набраться терпения…
Иван выпрямился во весь свой огромный рост и шагнул к Игнату, который хоть и был значительно ниже его, держался очень достойно.
– Какая разница? – попыталась разрядить обстановку я. – Приготовим на углях, это быстрее и…
– Я могу срубить какое-нибудь дерево, – заявил Иван, и я чуть не прыснула со смеху.
Спасибо, пещерный человек. Как жаль, что в двадцать первом веке твоя грубая сила и задор на убийство мамонтов мало кого могут впечатлить. И конечно, я прекрасно знала о том, что свежая древесина полна соков и влаги и до пригодного для прожарки мяса состояния будет доходить целую вечность.
Одного я только не понимала – к чему это все? Что не поделили между собой глуповатый телохранитель и педантичный приближенный олигарха?
Их конфликт по градусу накала страстей превосходил даже постоянную борьбу Клауса и Игната. Тут все было очевидно – капризный подросток старался найти брешь в броне неуязвимости своего надзирателя. Но Иван…
Пока происходила эта словесная битва, погода начала портиться, небо затянуло мелкими тучами, и принялся моросить дождь.
Уже даже Клаус успел приуныть от напряженности ситуации, откровенно зевал и косился в сторону дома.
Решение мы с ним приняли почти мгновенно.
– У меня разболелась голова, – соврала я, чтобы найти повод избавиться наконец-то от необходимости присутствия при всех этих странных ритуалах, – мне придется вас покинуть…
– Да, я тоже передумал есть мясо, – с готовностью примазался ко мне Клаус, – я объелся, и в животе тяжело.
Иван выглядел так, будто сейчас расплачется. И явно был разочарован тем, что даже его маленький друг не поддержал его в сложившейся ситуации. Но вместе с ним сдулся и назревавший конфликт. Иван хоть и распушил хвост, как бойцовый петух, при виде соперника в своем курятнике, но был довольно беззлобным существом. По крайней мере, воевать с Игнатом без зрителей явно было ниже его величественной натуры.
Я не стала ждать дальнейшего развития событий и направилась к дому, чувствуя на спине взгляды сразу трех пар глаз.
Я думала, что спокойно поднимусь в комнату, свернусь калачиком на большой кровати и стану искать в интернете информацию об Олесе и собирать по крупицам правдоподобную версию произошедших ночью событий под уютный стук дождя по крыше, но не тут-то было. Сегодняшний день, кажется, неминуемо стремился попасть в число самых долгих и тяжелых дней в моей жизни.
На мое плечо легла холодная и ощутимо жесткая ладонь Игната. В руках у него уже успела откуда-то образоваться внушительных размеров аптечка. Я могла представить такой богатый набор разных медицинских препаратов в арсенале своей мнительной тетушки, но никак не в богатом доме, где, кажется, даже пыль боится садиться на предметы. Вероятно, необходимость владения подобной коллекцией фармацевтической продукции была прямиком связана с глупым и вздорным характером Клауса.
Он, кстати, тоже не замедлил появиться и бросил на нас быстрый, лишенный особого интереса взгляд. Игнат попытался всучить мальчику средства от желудка, но тот отмахнулся и прошмыгнул на лестницу. Мне не удалось сбежать так же легко.
– Обезболивающее? – после затянувшейся паузы предложил Игнат.
Взгляд его был каким-то многозначительным. Вероятно, мне должна была польстить такая забота, но она меня, скорее, напрягла.
Я помотала головой, хотя все-таки решилась взять из аптечки анальгетик. Это был отличный повод побыстрее избежать странных разговоров.
Я захлопнула дверь своей комнаты и приготовилась насладиться тишиной, когда появился Иван. У него явно были большие проблемы с обозначением личных границ.
Я про себя уже начинала закипать. Когда же я уже смогу заняться делом и вся эта невыносимая компашка от меня отстанет?
– Можно? – робко спросил он, и я нехотя впустила его в комнату, думая, что отделалась малой кровью, но нежданный гость плюхнулся в кресло.
Демонстрируя свое нежелание вести светские беседы, я так и осталась стоять у открытой двери, не беспокоясь, что кто-то может нас услышать. Лично я не планировала вести с ним приватные разговоры. Было у этого действия и другое оправдание, о котором я предпочитала не думать.
Я почему-то вспомнила нелепую сцену с Игнатом и собственную просьбу отключить камеры в моей комнате. А теперь ко мне в комнату заявляется Иван. Пока дверь открыта и я стою почти что в коридоре, никому не придет в голову заподозрить меня в унизительном романе с этим глупым красивым ослом. Иван, напротив, надеялся, что я закрою дверь, но, догадавшись, что я не собираюсь оправдать его ожиданий, все-таки решился заговорить:
– Я хотел извиниться за…
– Мы уже говорили об этом, – нетерпеливо перебила я, – и уже вроде…
– Нет, за сцену во дворе. Я ужасно себя повел. Не понимаю, что на меня нашло…
Я не позволила его пламенной речи продолжиться.
– Все нормально, – жестко сказала я, – но у меня действительно сильная мигрень, и если ты не оставишь меня в покое, то получить мое прощение не сможешь уже никогда в жизни.
Как ни странно, это подействовало.
Иван весь напрягся, вскочил, смущенно что-то забормотал себе под нос и исчез.
Я заперла дверь на все замки и выдохнула с облегчением.
Наконец-то.
У невыносимого присутствия Ивана в особняке все-таки обнаружился жирный плюс, сразу уравновесивший чашу весов. Пока этот болтливый павлин находился с нами, я могла позволить себе непродолжительное отсутствие – а значит, возможность начать распутывать историю с Клаусом и отдых от сюрреалистичной атмосферы богатого дома с его чудаковатыми обитателями. Заодно, конечно, и визит к тете Миле.
Она была безумно рада меня видеть, задавала много вопросов, и почему-то больше всего ее интересовал злосчастный Иван.
Чтобы избежать неприятных тем, я взяла у нее список продуктов и отправилась за покупками, чтобы обеспечить ее возможностью меньше нарушать самоизоляцию.
Больше об Иване тетушка не говорила, но с интересом слушала о роскошном доме, печальном портрете погибшей хозяйки и мрачном дворецком, ухаживающем за красивым розовым садом.
Пока я рассказывала обо всех этих смачных декорациях, у меня и самой сложилось впечатление, что я спала и видела долгий, вязкий сон, насыщенный образами из старых кинофильмов.
Сразу после визита домой я отправилась в ту самую злосчастную квартиру, и в этот раз у меня наконец-то была возможность осмотреться и как следует оценить обстановку.
Район уже не показался мне таким мрачным, даже напротив, вполне уютным. Малоэтажная послевоенная застройка, внушительное количество зелени во дворах на радость старушкам и матерям с детьми. И хотя почти все детские площадки находились в печальном состоянии, маленьким нарушителям самоизоляции все равно было чем заняться посреди просыпающейся природы.
Я и сама поддалась искушению и оставила машину подальше, чтобы дойти до печально известного мне дома пешком, а по дороге как следует насладиться свежим воздухом и проветрить голову.
К моему величайшему везению, дверь подъезда была гостеприимно распахнута, и я без проблем оказалась в тенистой влажной сырости помещения.
На последнем пролете я невольно вспомнила наше довольно неловкое сражение с амбалами, явившимися по душу Клауса, а заодно вытащила из памяти важный факт – уходя, мы оставили дверь открытой.
Однако меня ждало разочарование – кто-то побывал здесь после нас и закрыл замок, который был неподвластен моим пока еще недостаточно обширным навыкам взлома. В конце концов, я все-таки телохранитель, а не вор-домушник, и это умение, скорее, было маленьким дополнением к моим основным профессиональным качествам, я начала осваивать его относительно недавно, хотя и делала определенные успехи.
Нужно было срочно придумать другой способ попасть внутрь. Конечно, из всех немногочисленных вариантов я выбрала самый рискованный, но в то же время простой – с силой надавила на кнопку звонка.
Но обитатели квартиры то ли отсутствовали, то ли абсолютно не были расположены к общению со мной.
Я подавила импульсивное желание просто прострелить замок и проникнуть внутрь, понимая, что на шум сюда сбежится вся округа. Лишнее внимание никак не входило в мои планы. Поэтому я сбегала в машину, где очень кстати отыскала блокнот и ручку, прихватила сумку с инструментами и, вернувшись, принялась звонить во все соседские квартиры в надежде, что мне кто-нибудь откроет.
Наконец-то мне повезло – открыл заспанный лохматый мужик в грязной майке и семейных трусах.
Он задумчиво осмотрел меня с ног до головы.
– Извините, – начала я, – не знаете, ваши соседи из двадцатой квартиры дома? У меня доставка для них…
Мужик заторможенно почесал редкую растительность на подбородке.
– Не знаю, – буркнул он.
К разговорам он явно не был расположен, но и я не планировала так быстро сдаваться.
– Может быть, у вас есть их контактный телефон? – упрямо продолжила я и мило похлопала ресницами.
Все-таки женское обаяние часто открывает любые двери куда качественнее грубой силы.
Чтобы развеять недоверчивость мужчины, я добавила:
– По номеру, который мне дали, никто не отзывается…
– Ладно, – сдался наконец-то мужчина, – сейчас у жены спрошу. А чего у вас никаких средств защиты нет?
– Не выдали, – развела я руками с блокнотом, – не на свои же деньги покупать… Пожалуйста, буду очень вам признательна. Сами понимаете, увезу заказ обратно, потом сами замучаются снова доставку ждать…
Мужик закрыл дверь и исчез, и на мгновение мне показалось, что я проиграла этот раунд и под предлогом разговора с женой он попросту решил от меня улизнуть. Но минут через семь на пороге появилась упитанная тетка в цветастом халате с сотовым телефоном в руках.
– Какой вам номер дали? – деловито спросила она, пропустив приветствие.
Я наобум назвала набор цифр, женщина все это время внимательно смотрела в телефон.
– Нет, неверный, – согласилась она и стала кому-то звонить.
– Лен, тут к вам курьер приехал, не может дозвониться, – сказала женщина в телефон и затихла, слушая ответ собеседницы.
Выглядела она в этот момент так серьезно, словно в уме проверяет на неточности чертежи самолета или высотного здания. Кивала она, по крайней мере, очень важно.
Когда она закончила разговор, перевела взгляд на меня, и мне стало как-то неуютно от ее внимательности.
– В общем, дело такое, – отчиталась она, пожевав губы, – эту квартиру сдают, хозяйка не в курсе, что заказывали, это, наверное, арендаторы.
Каждое сказанное ею слово приближало меня к неминуемому провалу. Но где наша не пропадала? Пока перед моим носом не захлопнули дверь, я буду добиваться своего.
– А вы можете дать мне телефон хозяйки, чтобы она помогла с ними связаться? – предложила я и демонстративно подняла перед женщиной увесистую сумку с инструментами из багажника, – зря я эту тяжесть без лифта тащила на пятый этаж?
На женщину вид моей поклажи все-таки произвел необходимое впечатление, и она смягчилась.
– Ладно, – сказала она, – записывайте.
Она быстренько продиктовала мне номер и удалилась так спешно, словно мой визит отвлекал ее от каких-то жизненно важных дел.
Я не стала раздумывать над тем, что такое увлекательное происходило с этой заспанной парочкой, и позвонила хозяйке квартиры.
– Елена? Здравствуйте, – быстро начала я, – я курьер, взяла ваш номер у соседки, потому что у меня тут доставка на этот адрес, а никто не отвечает… Вы можете мне помочь?
– А на чье имя доставка? – огорошила меня собеседница.
Конечно, наивно было полагать, что мне без лишних вопросов сдадут все пароли и явки. Поэтому я пустилась в импровизацию.
– Здесь только адрес и буква «Эс», – тут же откликнулась я.
– Эс? – моя собеседница глубоко задумалась. – Подождите.
Она положила трубку, вероятно, на стол, и я различила звук отдаляющихся шагов, а потом шуршание бумаги.
Пока я топталась в подъезде с телефоном, внизу послышались шаги и тяжелое дыхание.
– Знаете, у меня тут нет никого с такими инициалами, – после продолжительной паузы разочаровала меня Елена, – может, там другая буква?
– Может быть… там в отделе сборки пишут все как курицы лапами, – пожаловалась я, – не знаю, что мне теперь делать… у меня тут тортики ручной работы, пропадут… я получу нагоняй от начальства…
– Нет, извините. Ничем вам не могу помочь, – сухо сказала женщина, и я услышала длинные гудки.
Вот же вредина! Хотя я прекрасно понимала, что с вероятностью в двести процентов она сдавала квартиру нелегально и боялась всяких проверок. Кто знает, вдруг я налоговый инспектор, разнюхивающий о ее делах с недвижимостью под предлогом доставки?
К моему величайшему везению, к моменту окончания разговора на лестничный пролет поднялась старенькая бабушка, которая охала и еле тащила вверх свое хрупкое тельце, нагруженное пакетами из ближайшего супермаркета.
Я помогла пожилой леди преодолеть последние ступеньки, и она посмотрела на меня со смесью недоверия и благодарности.
Я ждала, что она скажет что-нибудь про отсутствие средств индивидуальной защиты, но обошлось. Я решила не упускать подвернувшейся возможности.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.