Кольцо с секретом
Но если вопрос, связанный с силой удара, все-таки не до конца ясен, то вопрос с отделением найденных кистей, полагаю, ясен вполне. Чтобы провернуть такую операцию, необходимы, во-первых, чисто мужские инструменты – нож и топорик (по выражению Гарика – «ма-а-а-аленький»), во-вторых, все-таки достаточно развитые мускулы.
«Или навык, – вдруг подумалось мне, – навык разделки. Фигурантов, которые могут иметь подобные таланты, в Ольгином окружении как минимум двое…»
А именно: Рамзан Исламов, сын личного врага Дудаева («Там, где с Карах идет бараш, // И плов кипит в казан…»), и Матвей Демидов, простой русский парень («Режет всех, в том числе коз. // С улыбкой нежной…»).
Я не националист, но полагаю, что предположение о том, что человек по имени Рамзан Хусаинович Исламов не умеет пользоваться холодным оружием, оскорбительно в первую очередь для этого самого человека. Ну а Матвей, как глава крестьянского фермерского хозяйства, просто обязан иметь навыки владения и ножами, и топором. Фермер-веган – это из области европейских фантазий, а никак не реалий российского Поволжья.
Ну а как насчет девочек?
Я открыла стишки, начитанные Ольгой и пересланные Риммой. Ну, определить, кто в нашей гоп-компашке туча, «жиро-белками налитая», норовящая удержать в постели кого-то, – задачка для первоклашек, если исходить из того, что это кто-то из Олиных «фройндов».
(Хотя, честно говоря, я бы не стала удивляться, что после подобных эпиграммок у достаточно большого числа людей могло появиться страстное желание оторвать ей руки и голову – но это так, чисто по-человечески.)
Туча – это, само собой, толстуха Демидова. А маче… кстати, что это?
Всезнающий интернет услужливо выдал мне массу вариантов, в том числе какую-то музыкальную композицию, текст которой преимущественно состоял из словосочетания «О, маче», озвучиваемых самыми разнообразными способами. В общем же это вполне ожидаемо оказалось сербское слово – «котенок».
Экая забавница эта Ольга-Хельга. Что за каша кипела в ее навек успокоившейся голове. Я поражаюсь все больше и больше.
Да, не забудем еще одну. У нас таинственная незнакомка, которая присутствовала в то время в данном коттедже и на которую указала зоркая и благодарная Алсу.
Итак, с кем имеем честь?
Ох ты. Ну фигуранты. Один другого краше.
Девушку звали Наиной, Навью, Нией, Нинелью, Николеттой и кучей других идиотских и разнообразных имен. Вот сколько сущностей у этой бурлило в головке – вообще затрудняюсь ответить. Являла она собой удивительное зрелище. Ангельское (или эльфийское, если угодно) личико, длинные темно-шоколадные кудри, пленительные прозрачно-серые глазки, вздернутый носик и припухлые губки. Субтильная до последней степени неприличия (какая-нибудь Твигги в сравнении с ней смотрелась бы свиноматкой). Мне она показалась крайне неприятной. Я пытаюсь быть объективной, но низкая социальная ответственность этой особы читалась без словаря по картинке.
А вот и пожалуйста: на ее страничке ворох фото на грани фола и в различных образах, и ее на своих картинках восторженно отмечало огромное количество народа, причем обоих полов!
Ну, и до кучи: на ее профиле красовалась форма записи на «экстрим-квесты» с названиями, которые нуждались в маркировке «18+».
В целом и проще говоря, эта мисс Эн весьма смахивала на труженицу эротического бизнеса.
Изучение ее уникальных предложений, на которые указывали ссылки с этого веселенького профиля, и отзывы «довольных клиентов» эту версию подтверждали бесспорно. Скучающим одиночкам, парам (в том числе и семейным) предлагалась развесная клубничка под видом «квестов».
Предлагалось явиться в одну из «локаций» (адреса деликатно скрывались от «не записавшейся» общественности), заранее выбрав вариант: «Я один (-а)», «Нас двое с партнером», «С женой» (?!) и «Нас много» (не более шести), а также укомплектовать штат «обслуживающего персонала»: одна персона или две. Стесняюсь даже подумать, как самоотверженная девушка справлялась с вариантом «Нас много» в индивидуальном зачете. «Программ» было с десяток: «В плену Лилит», «Отряд вампиров», «В квартале красных фонарей», «69» и все прочее в том же духе.
Надо отдать должное «маркетологам» этого предприятия и их словарному запасу: они умудрялись описывать самую суть, но ни на сайте, ни на страницах дамочки Эн не было ничего – то есть ни буковки! – что помогло бы поставить вопрос о банальной уголовщине. Все обтекаемо, вокруг да около. Из серии: «Приглашаем на иммерсивную постановку. Спектакль создает эффект полного погружения зрителя в сюжет. Добро пожаловать в театр вовлечения, где вы, зритель, полноправный участник происходящего» и т. п.
В общем, как говорят те, кто желает казаться умнее, sapienti sat (как говорят сейчас, «кто в теме – врубится»).
Вот один из минусов моей в целом замечательной профессии. После таких вещей теряешь веру в людей, хочется лишь махнуть на все рукой, как следует отмыться и отвернуться к стене, а надо не просто шариться по этому болоту, но и работать с выдумкой и энтузиазмом.
Ну-с, хорошо. В свете всего того, что я успела узнать об Ольге, менее всего она напоминает девочку-цветочек. Иначе с чего бы ей иметь в друзьях – замечу, совершенно открыто, безо всяких сокрытий – подобную многоликую и двусмысленную особочку.
Характерно и весьма примечательно, что мисс Эн, которая присутствовала на тусовке в «Дубе», и не думает скрываться. На это указывает как минимум то, что она была в Сети полчаса назад. Стало быть, никакого криминала за собой не знает, что в сочетании с характером ее деятельности дает все основания надеяться на то, что она будет не против рассказать что-нибудь сотрудникам правоохранительных органов. По-моему, факт.
Дело осталось за малым: обеспечить себе сотрудника этих самых органов.
Будем надеяться, что после истории с тачкой Гарик не передумал работать на пару.
Глава 22
Выяснилось, что нет, не передумал, бодр, весел, готов к свершениям.
Несмотря на то что капитан Папазян был несколько обижен, он в целом был настроен на плодотворное сотрудничество. К тому же я свой план изложила четко и сразу:
– Гарик, как твоя светлость относится к пикантным квестам?
– Многообещающее начало, а вопрос недопонял, – покаялся Гарик, – что ты имеешь в виду?
Я по возможности разъяснила свое видение данного явления.
– А. Те же проститутки, только их искать надо.
– Э-э-э-э… ну типа того.
– Ну что, заманчиво. А собственно говоря, это ты к чему?
– Видишь ли, в чем дело. Есть одна девушка, с которой очень надо пообщаться, но по-тихому, а то как бы не пришлось ее саму трупом оформлять…
– Да уж, лучше не надо, – горячо попросил кэп.
– Так вот. И эта персона работает именно в секс-бизнесе. Сейчас я тебе все покажу.
Я продемонстрировала паблик барышни, фото и сайт. Вспыхнувшие Гариковы уши ясно просигналили, что мои расчеты оправдались.
– Честно говоря, ни разу за любовь не платил, – к чему-то сообщил он.
– А тебя никто и не призывает тратиться, – успокоила я, – твоя задача в этом мероприятии – мой тыл прикрывать…
Гарик дернул бровями и закатил глаза.
– Перестань паясничать. Сидим, теряем время, а тут, может, на прекрасную даму уже сафари объявлено!
– Э, нет. Такую барышню в расход – на это мы не согласны, – Гарик отобрал телефон и увеличил некоторые фрагменты фото, – тощая, правда, но это еще не повод и дело поправимое.
Телефон я отобрала:
– Нет, если у тебя нет времени или ты боишься, я и другого напарника могу найти.
Гарик прищурился:
– Уж не того ли мажора на «мерсе», с которым ты мою тачку парковала? Эх, Таня-Таня!
– Га-а-а-арик, – протянула я с очаровательным кокетством, – не могу поверить, ты ревнуешь? Или завидно, что у кого-то машина круче?
Гарик вздернул подбородок:
– Больно надо! Если бы я захотел, у меня сто таких было бы. И вообще, хватит воду толочь в ступе. Излагай детали.
– Ты в обед сможешь?
– Смогу, конечно. Только, знаешь, в обед там наверняка столпотворение будет. Давай на час пораньше.
Я посмотрела на Гарика с уважением:
– Слушай, я об этом даже не подумала! Вот это логика.
– Да ладно, – засмущался он.
– Тебе какая программа больше нравится?
Гарик подумал и заявил, что «В плену Лилит».
– Отлично, оформляем.
Надавив на кнопку «Оформить заказ», я ввела исходники – название «программы» плюс Наина-Навь-Нинель (одна штука) – и номер секретного телефона (стоит у меня специальная симка для подобных целей, не стану же я свой родной номер светить!). Указала время – одиннадцать сорок пять. Квест был рассчитан на час.
Практически тотчас по отправке гаджет затрепыхался, показав, что со мной жаждет поговорить «Номер скрыт».
– Алло, – произнесли в трубке. Против всех ожиданий, ни малейшего придыхания, сопения и иных атрибутов, голос скорее недовольный:
– Вы сделали заказ на приватную программу. Вы подробности прочитали?
– Да, – призналась я, ощущая, что краснею, – слушаю.
– Скажите, пожалуйста, на другое время не согласитесь? Выбранная вами девушка не в лучшей форме.
– Все мы, моя милая, работаем на износ, – назидательно сообщила я, – такой период истории. А девушка нужна именно Наина.
– Или Навь?
– Слушайте, ее что, так много? Брюнетка, длинные волосы, серые глаза, очень изящная…
– Ну да, да, – терпеливо и явно морщась, как от ноющего зуба, поддакнула собеседница, – пытаюсь образ уточнить.
– Ну, коль скоро у нас программа про Лилит, давайте что-нибудь вампирское, – решилась я и на всякий случай уточнила: – Мы же с вами темные силы имеем в виду, не что-то иное?
– Нет, мы одинаково понимаем, – заверила меня собеседница, – в таком случае диктую адрес…
– Слушаю.
– Марата, дом пять, строение два. Вход в арку, направо, отдельный подъезд. Нажимаете звонок, когда загорятся все зеленые лампочки, можно заходить.
Я дала отбой.
– Ну что, Гарик, готов к острым ощущениям?
– С тобой, Таня-джан, других не бывает, – огрызнулся Гарик. Оказалось, что он все время разговора изучал паблик леди Эн: – Что ж ты не сказала, что это приятельница нашей Ольги-Хельги? Правильно говорят, подобное привлекает такой же отстой.
– Во-первых, сказала то, что сказала. Во-вторых, какая тебе разница? – отмахнулась я.
– В целом никакой, за исключением того, что вывеска этой шмары кажется мне весьма знакомой. Ну что, идем?
Я глянула на часы:
– Не идем, а едем, причем быстро.
Глава 23
Мы подъехали на место, которое оказалось особняком во дворе не особо оживленной улицы Марата. Она вся была застроена такими особнячками той или иной степени ветхости и свежести ремонта. На некоторых имелись вывески – в основном адвокатских контор, банков и салонов красоты, – другие были стыдливо завешаны маскировочными полотнами.
Припарковав машину, вошли в арку и повернули направо, нажали нужные кнопки, дождались разрешенных сигналов, проникли внутрь и принялись подниматься по подсвеченной потусторонним светом лестнице.
Ух ты, да тут красиво, как в музее.
Зазвучала низкая, на басах, музыка, от которой завибрировали поджилки, дверь на самом верху лестницы распахнулась – и на фоне ослепительного света возник женский силуэт.
Гарик, оценив масштабы и изящество, хмыкнул и дернул подбородком.
– Вы пришли сюда, чтобы сразиться с Лилит, повелительницей Тьмы? – провозгласил развратный женский голос. – Отвечайте!
– Да, – хором сказали мы.
– Мы еще посмотрим, кто кого, – пообещала гостеприимная хозяйка, – и когда вы столкнетесь с ней, то неизвестно, захотите ли вы победить или предпочтете роль покорных рабов!
– Ого, многообещающе, – шепнул Гарик, – а наручники будут?
Я пихнула его в бок:
– У тебя что, своих нет?
– Добро пожаловать в мир Тьмы! – зловеще поприветствовала она и захлопнула дверь.
Папазян недовольно поморщился:
– Мне уже не нравится. Добро пожаловать, а сама перед носом дверью хлопает.
– Ну это же квест. Давай ключ искать.
– Не буду я ничего искать, – так же обиженно заявил Гарик, достал швейцарский нож и вскрыл замок, – тоже мне, бином Ньютона…
Зловещую музыку нам оставили, и мы проникли внутрь, в длинный темный коридор, подсвеченный самым «вампирским» образом – все черно-красное и бестолковое, как сон наркомана-анархиста. Декорации тоже были ничего себе: паутина, пятна кетчупа по стенам и прочее.
– Я правильно соображаю, что нам придется отыскать эту самую Лилит? – уточнил Гарик. – Интересно, на что их ловят?
– Мне больше интересно, куда тут идти, – тихонько ответила я.
Снова зазвучал голос, как бы обволакивая. Отличные у них тут колонки.
– Чтобы все успеть, вам надо разделиться, – то ли промурлыкала, то ли прошипела хозяйка, – пусть женщина идет налево, мужчина – направо…
– Я с ней в корне не согласен, – сварливо заметил Папазян, – если идти, то только налево и вместе.
– Полностью поддерживаю, – согласилась я.
Шутки шутками, но как-то все равно не по себе. Темновато, душновато и тесновато.
В динамиках зловеще хохотнули:
– Что же вы? Неужели вы меня боитесь? Какие же вы после этого воины света?
«В самом деле, неважнецкие», – засмущалась я и промямлила:
– Может, все-таки я пойду?
Гарик моментально отрезал:
– Нет, никуда ты без меня не пойдешь. Тем более зачем разделяться, если девушка все равно одна?
Что ж, в логике ему не откажешь. Мы повернули налево по коридору.
– Вы решили ослушаться повелительницу Тьмы, – утвердительно-угрожающе констатировала невидимая комментаторша, – что же, сыграем, пусть и игра будет недолгой… хр-р-р, кх-х-ха…
В динамиках вдруг захрипело, захаркало, зашипело – мы, не сговариваясь, сразу разбежались в разные стороны, заметались по коридорам, бежали долго, как казалось, и ужасно медленно. Динамики всхлипнули и затихли, а я уперлась в тупик, завешанный какими-то драпировками, и заорала изо всех сил.
Подскочивший Гарик, выругавшись, со всей силы въехал плечом в эти тряпки – и, о чудо! – дверь, находящаяся за ними, распахнулась, за ней оказалась площадка и лестница, уходящая вниз, по которой стучали, удаляясь, ботинки.
На кафельном полу распростерлось более чем скромно одетое тело, и голова его была туго замотана черно-красной тряпкой.
Папазян ссыпался вниз по лестнице, а я принялась разворачивать этот жуткий кулек.
«Зачем, зачем надо было медлить! Они начали свидетелей убирать, а ты тут турусы на колесах разводишь, комбинацию поизящнее! А ну, повелительница Тьмы, только попробуй не ожить!»
Развернуть-то я развернула, и даже цепочку из раневого канала извлекла, и вроде бы гортань цела, только ведь она не дышит… какой ужас.
Впоследствии я вспоминала об этом рте, густо намазанном бордовой помадой, и каждый раз хотелось сначала вытошнить, потом вымыться с хлоркой. Тогда же на ум не пришло ничего более умного, как «рот в рот».
Признаться, никогда в жизни не делала искусственное дыхание полузадушенной проститутке. Окажись тут какой-нибудь мастер чернухи, он бы закатил глаза в экстазе.
Невероятно, но даже после моего посредственного выступления она пришла в себя.
– Ох, – только и могла сказать я, отодвигаясь к стене. Видимо, слишком глубоко дышала, сердце выскакивало из груди, голова шла кругом.
Лилит, она же Нинель, Навь и черт знает еще что такое, собрав воедино свои кости и суставы – честное слово, при взгляде на нее мне вдруг жутко захотелось холодца, – уселась напротив, ошалело водила глазами, которые постепенно возвращались в орбиты.
– Сядь на тряпку, простынешь.
– А. Спасибо, – просипела она.
– Ну что?
– Нормально, – сказала она, морщась от боли и потирая шею. След от цепочки на шее наливался бордовым.
В резком электрическом свете эта мисс Эн не выглядела такой уж молоденькой, лет ей было за тридцать. Впрочем, если ее подкормить… а главное, дать выспаться как минимум двое суток, то она еще фору даст любой юной красотке.
А так – типичная Лилит, хлебнувшая лишку испорченной крови на каком-то сатанинском пляже (ничем иным не объяснить это черное кожаное бикини…).
Снизу послышалось сопение, тяжелые шаги, и в скором времени среди нас материализовался Гарик.
– Жива, вампирка несчастная? – отдуваясь, осведомился он мрачно. – А друг твой хорошо бегает, спринт что надо.
– Какой друг? – спросила она.
– Понятия не имею, тебе виднее, – нагрубил он, – только имей в виду, в следующий раз можем и не успеть. Вон, Татьяне спасибо скажи, как тебя там?
– Нина. Спасибо, – пролепетала она.
– Ах да, – как бы припоминая, протянул Папазян и махнул удостоверением: – Надевай штаны, Нинок, поехали пообщаемся, – и протянул ей руку.
Уже в машине я произнесла, сделав Гарику незаметный знак:
– Господин капитан, во избежание новых покушений, возможно, имеет смысл поместить подозреваемую на нашей конспиративной квартире…
Нина насторожилась. Было видно, что ей вдруг захотелось бы еще разок рассмотреть Гариково удостоверение, да повнимательнее:
– Какой-какой квартире?
– Успокойся, а? – задушевно посоветовал кэп. – Включи голову или что там у тебя? Тебя убить пытались, эй. За что, как думаешь?
Глаза у Нины налились слезами, точь-в-точь как у раненого олененка, губки затряслись.
– Я не знаю, – прошептала она.
Зрелище было крайне трогательное, но почему-то обычно мягкосердечный Гарик и не думал таять:
– Я тоже не знаю. Знаю только, что ты, голубка, Лилит, или как там тебя, все еще под подозрением по делу о бухле с трамадолом. Или фенозепамом?
– Фенозепамом, – пролепетала Нина, – только это не я…
– А это вот посмотрим еще, – грозно пообещал Папазян, – в общем так, паспорт твой кладу в сейф, и попробуй только рыпнись. Сейчас поедешь с нашей сотрудницей на конспиративную квартиру, без разрешения на улицу ни-ни, и никаких гостей, поняла?
– Да… а как же кушать?
– Ничего, для фигуры полезно, – заявил неузнаваемый Гарик, поглаживая свой собственный живот, – я вот из-за тебя тоже без обеда остался и устал. В общем, поступаешь в распоряжение Татьяны Александровны. Повтори.
– Татьяны Александровны…
– Это в твоих личных интересах. Учти, что любой твой якобы знакомый может оказаться убийцей, потом не жалуйся!
– П-поняла, – заикаясь, прошептала Нина, как казалось, совершенно запуганная.
Тем временем мы подъехали к моему «конспиративному» дому.
– Разрешите идти? – с почтением осведомилась я.
Гарик, смерив нас пронизывающим взглядом, сделал царственный жест:
– О малейшем изменении в плане операции докладывать мне лично. Можете идти.
Нина вылезла из машины, Гарик, удержав мою руку, быстро прошептал:
– Джаночка, мой тебе совет: хочешь от нее что-то получить – огорошь.
– Как?
– Да все равно как, хоть морду начисть. Она как успокоится – вообще ничего не скажет, будет юлить. И помни, что она хитрая…
– Мы же ее спасли! – возмутилась я шепотом.
– …к тому же крайне неблагодарная зараза, – закончил кэп, – дядя Гарик плохого не посоветует!
Устроив Нину на конспиративной квартире и снабдив суточным запасом продовольствия, я крепко-накрепко запретила ей открывать дверь кому-то, кроме меня, включать геотаргетинг и вообще сообщать кому бы то ни было свое местоположение.
– Это в ваших личных интересах, – веско подчеркнула я, практически не кривя душой. И поспешила за такси. Времени было мало.
Глава 24
Наше с Гариком эротическое приключение закончилось гораздо раньше, чем предполагалось, зато дало богатую пищу для размышлений и недоумений. Как минимум одна живая душа осталась живой, благо мы успели предотвратить ее гибель – и это было весьма неплохо.
Как минимум один живой свидетель у нас имеется, будем надеяться, добросовестный и благодарный. Теперь хорошо бы максимально оперативно отработать и подчистить образовательный фронт, слазить на разведку в Олину альма-матер.
Сдается мне, что именно сейчас лучший момент для первого контакта с нашей золотой молодежью. Тем более что у нас сегодня? Вот как раз и среда. Сама судьба влечет меня.
Я немедленно позвонила Ленке и напросилась на сегодняшний семинар, напомнив, что мою фамилию при перекличке произносить не надо.
– Ну да, упаси боже узнают, что среди них Иванова, – сострила она, но пообещала.
«Ох, и получишь ты у меня».
Так, только надо как можно скорее мимикрировать для роли. Я, конечно, не Светка, изменять людей до неузнаваемости не умею, но с собой справлюсь легко.
Немного изменим прическу, скажем, два хвоста а-ля студенточка из американского ужастика, очки-«нулевки», блузочка-жилеточка, юбочка-карандаш, сумочка, из которой трогательно топорщатся тетрадки с мишками и котиками – и вуаля.
Можно выдвигаться.
…Без особого труда преодолев проходную универа, я поднялась на этаж, нашла названную Ленкой аудиторию. Она оказалась свободной, ибо до начала семинара было еще четверть часа.
Немного поколебавшись, решила обосноваться на «камчатке» – ведь, по отзывам моей проницательной подруги, интересующие меня люди учатся хорошо, следовательно, скорее всего маячат на глазах преподавателя. На «камчатке» же, как свидетельствует опыт (в том числе и мой личный), можно быстрее и проще войти в курс дела и получить массу ценной информации.
Пристроившись на одной из задних парт, я чинно выложила тетрадку, ручку и занялась обычным студенческим делом, то есть зависла в телефоне. Вскоре начали прибывать разномастные студиозусы, аудитория постепенно наполнялась. Я уже практически раскалилась от многочисленных заинтересованных взглядов, но героически не поднимала головы до тех пор, пока не услышала Ленкин ожидаемый «бонсуар».
Ленка изображала из себя парижское радио, пытаясь – с переменным успехом – втянуть группу в работу, но, как я очень быстро заметила, активно вела себя от силы треть. Ну, не то что активно, но было заметно, что лишь они в большинстве случаев понимают, о чем толкует вдохновленная до полупрозрачности «франзель». Из них мне уже были знакомы трое.
Пухлая девица, в которой без труда угадывалась Ирина Демидова, тянула руку по любому поводу и без повода. Белобрысый молодой человек весьма хрупкого телосложения выдавал варианты ответов после заметных, пусть и кратких раздумий.
При созерцании этой пары становилось как-то неловко. Девушка, совершенно очевидно, пребывала без ума от своего соседа, а он… ну не то что закатывал глаза и носил футболку с надписью «Я не с ней», но даже физически ощущалось его неприятие. Как если бы магниты не той стороной пытаться примагнитить. Мне даже конфузно как-то стало.
Я уже заскучала и снова погрузилась в телефон, когда услышала исключительно красивый и странновато звучащий голос, неторопливо и плавно, как на родном, что-то излагавший на языке Вольтера и Мольера. Я не великий знаток французского, но слух у меня прекрасный и богатый опыт пусть не разговора, но выслушивания различных вариантов этого языка в различных регионах Франции. И эта речь ласкает мой тонкий слух.
«А, вот это и есть Майя. Ничего себе», – в самом деле, девушка Ковач в реальной жизни впечатляла еще больше, чем на фото. И дело не только в блестящей внешности, но и в просто дьявольском обаянии. Причем, что удивительно, но как от других, как говорят, сексом так и прет, от этой девушки «перло» не только этим, но и интеллектом.
В общем, редкий бриллиант.
Рядом с ней, к моему удивлению, восседал не кто иной, как Рамзан Исламов. Вот это парочка, баран да ярочка. Причем по всему было видно, что у них все серьезно, и весьма – жесты, взгляды, набрасывание на плечи шалей. Сплошное очарование.
«Красивая пара, – вдруг подумалось мне, – хотя, конечно, не исключено, что и года не пройдет, как кто-то кого-то из них прирежет, и не факт, что жертвой будет Майя».
Дверь отворилась, и Ленку позвали на выход.
– Извините, – сказала она, – я на минутку, вы пока займитесь переводом отрывка из Файоля, страница пятьдесят пятая.
И удалилась.
Ни за какого Файоля никто не взялся – по крайней мере, тяга к теоретику управления была неочевидна. Аудитория преобразилась в студию ток-шоу «Пусть говорят».
В целом можно констатировать, что операция прошла успешно, все более или менее понятно, что ничего не понятно. Все, что я лицезрела сейчас, уже ранее было услышано от Ленки. И я в ожидании окончания пары погрузилась в телефон.
В нем тоже не было ничего особо интересного, за исключением сообщения от Романа: «Привет, соседушка! Получилось чуть пораньше. Завтра подам карету».
Я ответила лишь смайлом и «спасибо», хотя ужасно хотелось выяснить, как у него там дела, как Римма? Но, во-первых, все эти дружеские болталки до добра не доводят, во-вторых, не факт, что она посвятила его во все тонкости и семейные неурядицы, коль скоро они с Ольгой особо не общались… Может, она потребовала, чтобы муж немедленно вернулся, только для того, чтобы уткнуться в любимое плечо и поплакать…