Итальянский беглец

– Один момент! – Павел в мгновение ока скрылся в кухне. Я свободно раскинулась в кресле и сделала несколько глубоких вдохов. Будешь тут бледненькой, когда в качестве потенциального клиента обнаружишь ожившего покойника. Павел некоторое время суетился на кухне, до меня доносился аромат первоклассного кофе. Я не пошла следом за ним, а спокойно осматривалась в гостиной. К тому же у меня создалось впечатление, что Павел нарочно оттягивает начало неизбежного разговора, словно давая мне время прийти в себя и осмыслить ситуацию. А заодно и себе.

И все же Павлу действительно хватило минимума времени, чтобы проявить себя в качестве заботливого хозяина. Кроме кофе с упомянутым коньяком он принес поднос с бутербродами и вазочку с несладким печеньем. Выглядело угощение очень аппетитно, и я почувствовала, что и впрямь немного проголодалась. Видимо, давал о себе знать стресс от встречи с выходцем с того света, сравнимый разве что с участием в сверхсложной операции по освобождению заложников.

– Угощайся, – радушно предложил Павел, и я не заставила себя дважды просить. Павел присоединился ко мне, и мы некоторое время молчали, смакуя невероятно вкусный кофе.

– Ты давно в Тарасове? – Я первой нарушила молчание, решив начать с относительно нейтрального вопроса.

– Вот в этом-то все и дело. – Павел вздохнул, отставив чашку. – В Тарасов меня привела необходимость, я тебе подробно обо всем расскажу. Но вначале, думаю, тебе интересно будет узнать, как я вообще очутился в Тарасове, а не в преисподней, например.

Я всем своим видом дала понять, что жажду узнать это больше всего на свете.

– Что ж, начну с самого начала. И по возможности буду краток, – пообещал мой новоявленный во всех смыслах клиент. – Ты ведь помнишь, что во Владивостоке я сразу после курсов устроился в Управление? В отдел к Корневу?

Я кивнула. Полковник Корнев славился тогда своим сверхпринципиальным подходом в вопросах подбора кадров. Попасть к нему в отдел было сродни чему-то на грани человеческих возможностей. Никаких протекций полковник не признавал как таковых. Скорее уж наоборот: верный способ навсегда закрыть себе путь в его отдел – это попросить замолвить за себя словечко. Можно только догадываться, через какие горнила довелось пройти выпускнику закрытого заведения, готовящего спецагентов, Павлу Агафонову, чтобы очутиться в рядах непосредственных подчиненных полковника Корнева. Но каковы бы ни были эти испытания, награда того стоила. Во-первых, бесценный опыт, недоступный большинству других сотрудников. Отделу Корнева доставались наиболее интересные и перспективные задания, выполнение которых, в свою очередь, могло обеспечить головокружительный взлет карьеры. Кроме того, всем так или иначе причастным к службе в Управлении, было известно, что Корнев выбивает своим сотрудникам всевозможные надбавки и преференции. На оплату высококлассным сотрудникам полковник никогда не скупился.

Все это Павел вновь пересказал мне в сжатом виде. Я кивнула, давая понять, что нахожусь в теме.

– И что же произошло?

– Ты понимаешь, – раздумчиво произнес Голубев-Агафонов, – видимо, права народная мудрость, что всяк не без греха. Или шеф просто постарел… В общем, Корнев принял-таки в отдел своего племянника, сына родной сестры и по совместительству редкостного поганца. Хотя, надо сказать, что все необходимые тесты и прочее парень прошел без сучка без задоринки, здесь полковник был неумолим. Профессионально он соответствовал, не подкопаешься.

– И этот профессионал начал тебя подсиживать? – попыталась я проявить навыки детектива. Павел кивнул и одобрительно улыбнулся, давая понять, что не сомневался в моих дедуктивных способностях.

– Кстати, не собираешься освоить смежную профессию? – полушутя поинтересовался он. – Частным детективам платят не хуже, а риска гораздо меньше.

Я отрицательно покачала головой:

– Я пока из своей шкуры вылезать не собираюсь.

– Это верно, шкуру нужно беречь. Собственно, ради этого я тебя и разыскал. – По лицу Павла пробежала мимолетная тень, но он вновь взял себя в руки и вернулся к своему повествованию. – Ну, не буду долго углубляться в подробности, они не особенно важны, – продолжал Павел. – Скажу только, что на меня был состряпан компромат самого гнусного свойства. Из тех, где в ложь искусно вплетена правда. Причем правда поддается проверке, а ложь – не очень. Однако в целом документ вызывает доверие.

– Понимаю, – кивнула я. В силу специфики своей профессии я хорошо знала, что такого рода «компромат» можно состряпать, по выражению Павла, на любого хоть сколько-нибудь серьезного специалиста, в какой бы сфере тот ни работал. И вот ведь парадокс: чем активнее замазанный грязью ни в чем не повинный человек стремится себя обелить, тем большее доверие вызывает этот самый компромат. Видимо, нечто подобное произошло и в случае с Павлом, поскольку он добавил:

– В конце концов, и сам полковник начал косо на меня поглядывать, перестал давать хоть сколько-нибудь ответственные задания. Потом до меня дошли слухи, что он поручил, что называется, приглядывать за мной, да я и сам заметил слежку. Ну и…

Что ж, рассказ Павла звучал вполне правдоподобно, но что-то, пусть и неуловимо, а все же резало мне слух. Пока я и сама не могла взять в толк, что именно.

– И что ты решил? – поинтересовалась я.

– Решил попытать счастья на чужбине, как ни банально это звучит, – усмехнулся Павел. Усмешка, правда, вышла невеселой. – Связи у меня имелись, да и с документами проблем не возникло. Я ведь успел кое-кому помочь, и не раз. Сама понимаешь, годы работы в разведке даром не проходят.

Я вновь кивнула, хотя рассказ Павла вызывал у меня все больше вопросов и все меньше доверия.

– Наконец все было готово к тому самому судьбоносному отлету, я уже практически стал гражданином Ирландии, собирался обосноваться в пригороде Дублина…

– Дублина? – переспросила я, припомнив подробности той самой авиакатастрофы.

– Да, – подтвердил Павел. – Но вместо этого стал гражданином Италии.

– Вот как! – Я чуть было не присвистнула. Помню, рейс трансконтинентального лайнера, на борту которого находился майор Агафонов, планировался с заходом в аэропорт Рима. Именно на северной границе Италии и потерпел страшную катастрофу тот злополучный лайнер. Катастрофу, в которой никто не уцелел. Якобы не уцелел…

– Как же ты спасся? – Я не смогла удержаться от любопытства.

Павел пожал плечами:

– Сам удивляюсь – какая-то непостижимая цепь случайностей. Словно все сложилось само собой.

– Поясни, пожалуйста, – нетерпеливо потребовала я.

– Да сначала какой-то пассажир, спасибо ему, то ли опоздал, то ли передумал лететь. А я пересел в его пустое кресло, место, считающееся наиболее безопасным в случае катастрофы. Останься я тогда в своем кресле, от меня бы и пыли не нашли. Как от остальных пассажиров…

Павел немного помолчал, словно вновь переживая те страшные минуты. Мне даже стало неловко за свое любопытство. В конце концов, какое я имею право вот так теребить своего клиента, пусть даже давнего знакомого? Я всего лишь наемный персонал, не более того.

– Потом, как я впоследствии понял, меня попросту выбросило из уже развалившегося самолета за несколько секунд до взрыва. В тот момент я, естественно, был без сознания, но, опять-таки, по счастливой случайности покатился под уклон. Там местность такая, на севере Италии. Так я спасся еще и от взрыва, не прилагая никаких усилий и даже ни о чем не подозревая.

– И тебя нашли спасатели? – Рассказ Павла меня взволновал, я представила себе, каково это, оказаться где-то в глухом лесу, раненым, без сознания…

– Спасатели, да не те, – не совсем понятно заявил Павел со странной усмешкой. – Тут подоспела случайность номер три.

– То есть? – изумилась я.

– Я ведь откатился прямо на шоссе, в это время вел машину не очень опытный водитель. Точнее, вела. Совсем еще юная девушка. За рулем она слушала музыку, на дорогу толком не смотрела, ну, в общем, вышло так, что она решила, будто это она меня сбила, – Павел с улыбкой покачал головой, словно вновь удивляясь такому причудливому стечению обстоятельств. – Это я уже потом узнал все подробности в клинике, куда она меня отвезла. А когда сообразил, что к чему (довольно быстро, надо сказать), никого не стал в этом разубеждать.

– Почему? – зачем-то уточнила я. Павел посмотрел мне прямо в глаза, в его взгляде мелькнуло что-то похожее на жалость.

– Ну как ты не понимаешь? – он укоризненно покачал головой. – Мне все это было только на руку, ведь никто не связал мое появление на шоссе с той самой катастрофой. Следовательно, никто не знает, что я – пассажир того самого лайнера. Павел Агафонов трагически погиб и ни в какой Дублин не прилетел. Значит, нечего его там искать, даже если кто-то и догадается, что он там преспокойно играет в поло под вымышленным именем.

Я невольно рассмеялась, Павел тоже улыбнулся. Похоже, он был доволен моей реакцией на сие обстоятельное разъяснение.

– И ты стал гражданином Италии? – мне вдруг захотелось разузнать подробности новой жизни своего внезапно воскресшего друга.

– Не сразу, но стал, – туманно отозвался Павел. – Кстати, вскоре я там женился, а через год у нас родились близнецы, мальчуганы что надо!

На этот раз Павел улыбнулся по-настоящему теплой улыбкой, какой мне прежде у него не доводилось видеть.

– Между прочим, у меня очень красивая жена, – похвастался он. – Хотя и немного наивная, но очень добрая.

– Кто она? – заинтересовалась я. Надо же, Павел женат, да еще и дети есть! Отец семейства…

– Ты представляешь, мы с ней познакомились в клинике, где я восстанавливался якобы после аварии, – пояснил Павел. – Габриэлла (так зовут мою жену) – родная сестра той самой медсестры, что выхаживала меня, причем весьма самоотверженно.

– А почему же ты не женился на этой самой медсестре? – спросила я.

– Она некрасивая, – коротко отозвался Павел.

– А где сейчас твоя жена? – Мне было интересно посмотреть на женщину, чья внешность удовлетворила столь разборчивого агента спецслужб.

– Вообще здесь, со мной, – пояснил Павел. – Но ты с ней познакомишься чуть позже. На сегодня я отправил ее в загородный отель. Специально, чтобы мы с тобой могли все спокойно обсудить. Ведь моя ненаглядная Габриэлла говорливая, как все итальянки.