Ну и дела!

Ах да, осенний дождичек…

Я припомнила испорченный журнал, и настроение мое резко ухудшилось.

Ко всему прочему, мне удалось пошевелить пальцами рук и ощутить на запястьях наручники. Это меня окончательно расстроило.

Когда только эта «гопота» научится разбираться в своих делах без моей помощи! Я по горло сыта их умилительной манерой общения: вместо «здравствуйте» – железякой по голове, потом или свяжут, или в мешок засунут. Сроку дают не больше трех дней, и не вздумай отказываться – «башку прострелю!». А неразрешимая загадка для них всегда только одна – не знают, кто их «кинул» или подставил. Ну, когда знают, там разборки простые – пороховой дым коромыслом, горы трупов, море крови. Впрочем, все их загадки выеденного яйца не стоят – для меня. Обычно я в срок укладываюсь.

Что самое неприятное – с деньгами они расставаться не любят. Сама не позаботишься – гонорар не получишь. Вместо долларов расплатиться норовят парой выстрелов. Интересно, вот если кому-то из них удастся меня пристрелить в качестве вознаграждения за отлично сделанную работу, к кому они потом будут обращаться со своими проблемами?

Короче, вывод из анализа ситуации следующий: меня ждет очень неприятный клиент.

Кстати, чехол на голове – это что-то новенькое. Обычно они любят покрасоваться, мускулами поиграть.

Итак, поскольку я жива – значит, со мной хотят вступить в переговоры и собираются диктовать свои условия.

Нагло, но в современных традициях.

Что ж, послушаем, о чем речь. Пора подавать признаки жизни.

Я издала легкий стон.

– Очнулась, сыщица? – хохотнул где-то впереди и вправо хрипловатый голос.

Судя по тембру, его обладателю было лет тридцать – тридцать пять. Он явно наслаждался ситуацией, довольный тем, что так легко обвел вокруг пальца известную всему городу своей интуицией Ведьму.

«Сучонок!» – чуть было не сказала я, но вовремя остановилась. Злоба – верный источник энергии, но бездарный советник.

– Я беру двести долларов в сутки. Кроме того, вы оплачиваете непредвиденные расходы. Кроме того – делаете ремонт в моей квартире. Кроме того – моральный ущерб за насилие над личностью. Моей. Все это вам обойдется в сумму…

– Молчать! – рявкнул тот же голос уже гораздо ближе ко мне. – Шерлочка Холмсова!

Мы оба помолчали.

Я хорошо представляла местоположение его головы и левого уха, за которым находится особая парализующая точка. Легкого прикосновения большого пальца моей правой ноги было бы достаточно, чтобы он провалялся без сознания гораздо дольше меня. К сожалению, я так и не смогла определить, наедине мы с ним или нет. Его подручные, число которых я чисто умозрительно определила как «минимум двое», ничем не выдавали своего присутствия. Но это не значило, что их не было рядом.

Не люблю боли, а без помощи зрения трудно уворачиваться от ударов.

Макушка моя болела, словно мне туда гвоздь вбили.

Я поморщилась.

– Ты мне не хами, Иванова, – уже спокойно продолжал мой невидимый визави.

Мне даже показалось, что тон у него стал слегка заискивающий.

– Я тебе работу предлагаю. По твоему профилю.

– Я в отпуске.

– Считай, что тебя отозвали. В связи с производственной необходимостью.

– Почему вы решили, что я займусь вашим делом?

– А куда тебе деваться?

– В Швецию. Или в Норвегию. Там, говорят, сейчас прохладно.

– Не сегодня.

– А когда?

– Когда найдешь мне одного человека.

Мы еще помолчали.

– Я же просил не хамить. А я прошу редко. И только нужных мне людей.

Странный какой-то клиент. Другой бы в ухо мне уже заехал. А этот чуть ли не извиняется.

Что-то он слишком уж нервничает.

А нервничать, по правде говоря, нужно мне.

Ситуация, знаю по опыту, серьезная. Козырей у меня – ни одного.

Нужно хотя бы информацией обзавестись.

– Ладно, давайте о деле. Мне в любом случае нужно узнать подробности. Хотя бы для того, чтобы отказаться.

– Деловая, блин! Отказаться… Я – Коготь. Слыхала?

«Конечно, слыхала!» – хмыкнула я про себя, стараясь не реагировать на слишком уж известную в Тарасове фамилию.

– Слыхала…

Он был этим явно удовлетворен.

– У меня пропал человек. Ну… после меня – второй. Ну, заместитель мой, что ли. Все мои дела вел. И пропал. Это наверняка Заврайон. Или узбеки. Саид, то есть туалетный паша. Знаешь его?

«Кто же в Тарасове не знает Саида Хашиева, главу узбекской общины, владельца сети платных туалетов в центре города? Многими, очень многими уважаемый человек. Кроме архитектурно-сантехнических сооружений, владеет шестьюдесятью процентами лотков в окрестностях городского универмага. Восьмое место в реестре тарасовских частных капиталов. У тебя, Коготь, кстати, – двадцать второе. Только зачем ему с тобой связываться?» – все это пронеслось у меня в голове за долю секунды.

Я молча кивнула.

– Саид хочет меня обуть. Я завод покупаю. Авиационный. Большие деньги отдаю. Сапер… Это Димку, зама моего, Сапером кличут. Он все знает. Сколько, где и когда. Встречу я уже отменить не смогу. Стрелки забиты на воскресенье. Я Сапера знаю. Три дня он молчать будет. А потом расколется.

– Я-то тут при чем? – прервала я его монолог.

– Ты его найдешь. И уберешь.