Акции убийства

– Тогда я предлагаю вам, Татьяна Александровна, поехать к нам в коттедж, супруг сейчас находится там. Мой шофер нас отвезет, а потом доставит вас туда, куда вы скажете. Вас это устроит? – спросила Серафима Простовойтова.

– Давайте лучше поступим так. Я поеду за вами на своей машине, ваш водитель будет показывать путь, – предложила я.

– Ладно, если вам так удобнее, то пусть будет так, – кивнула Простовойтова.

Простовойтовы, как я поняла, проживали в коттеджном поселке «Изумруд». Мы подъехали к будке охранника. Водитель Простовойтовой нажал на пульт, и шлагбаум стал подниматься.

Дальше мы поехали по хорошо асфальтированной дороге, в городе такую встретить – надо еще постараться. Поселок был не очень большим, вероятно, он был еще не полностью застроен. Дома – в основном двухэтажные – стояли на довольно большом расстоянии друг от друга.

Коттедж Простовойтовых представлял собой двухэтажное строение с небольшим балконом на втором этаже и просторной террасой.

Серафима Простовойтова провела меня в просторный холл через широкий коридор. В углу находились камин и кресло-качалка, у окна – стол и шесть стульев. Еще в помещении стояли два дивана, друг против друга, а между ними – длинный и низкий журнальный столик из стекла и металла. В отделке преобладали светлые тона – бежевые и лимонные, а из материалов – дерево и ткани. Смотрелось все очень гармонично.

– Вы, Татьяна Александровна, располагайтесь, а я сейчас позову супруга, – сказала Серафима Простовойтова. – Да, я же не предложила вам ничего! Простите меня за эту оплошность. Что будете: чай, кофе, сок? – спросила женщина.

– Кофе. Черный и без сахара, – сказала я.

– Сейчас Валентина приготовит, – кивнула хозяйка и прошла в боковую комнату, наверное, на кухню.

Минут через пять в холл вошла маленького роста полноватая женщина лет пятидесяти в униформе горничной. Она несла в руках поднос.

Подойдя к журнальному столику, женщина поставила на него серебряный кофейник и две чашечки, а также сахарницу, тоже серебряную, и вазочку с выпечкой. В последнюю очередь на столике оказалась большая коробка конфет.

– Благодарю вас, – сказала я.

– На здоровье, – улыбнулась горничная и вышла.

Я сделала маленький глоток: очень вкусно. Дальше я продолжала пить кофе, наслаждаясь каждым глотком.

В это время в холл вошел невысокий, начинающий полнеть мужчина лет сорока пяти – сорока восьми.

– Здравствуйте, Татьяна Александровна. Я – Ростислав Викторович. Давайте пройдем в мой кабинет, – предложил мужчина.

Кабинет хозяина был обставлен в классическом стиле: книжные шкафы по стенам из дубового массива, такой же стол, массивные кожаные кресла и широкий диван. Я села в одно из кресел, а Ростислав Простовойтов расположился на диване.

– Татьяна Александровна, заранее благодарю вас за то, что согласились приехать, – сказал чиновник после небольшой паузы. – Сейчас я расскажу, в чем суть дела. Значит, так. Я работаю в администрации Тарасова, в сфере жилищно-коммунального хозяйства. Как-то раз мне попался в руки рекламный проспект. Некий Иннокентий Александрович Новостроевский решил заняться строительством ресторанов с исконно русской кухней. В принципе, идея показалась мне привлекательной. Ведь таких заведений, насколько мне известно, не так уж и много, все больше суши-бары и тому подобное. Так вот, этот самый Новостроевский начал искать инвесторов для реализации своего проекта. Естественно, это требовало инвестиций, и причем немалых. Ведь бизнесмен собирался открыть целую сеть ресторанов, и не только в Тарасове, но и в области также. А со временем он рассчитывал выйти и на международный уровень. Я лично поехал в офис компании – кстати, она называется «Русская кухня», расположена на пересечении улиц Московской и Вольской – встретился с Новостроевским, поговорил с ним и познакомился с условиями инвестиции. Оказалось, что вкладчик, который вложит определенную сумму, имеет право на последующий выкуп. Тут вот еще какой нюанс имеется…

Простовойтов сделал паузу.

– У меня есть сестра, она тоже занимается ресторанным бизнесом, причем довольно давно. Правда, ресторан у нее с классической кухней, но это уже детали…

Чиновник снова остановился. Мне показалось, что Ростислав Викторович сам имеет непосредственное отношение к бизнесу сестры, но по понятной причине хочет остаться в тени. Ведь предпринимательская деятельность лиц, находящихся на государственной службе, мягко говоря, не приветствуется. Так что запинки и заминки Простовойтова в разговоре отнюдь не случайны.

– Так вот, я переговорил с сестрой, рассказал ей о новом проекте. А потом решил еще раз встретиться с этим Новостроевским. Офис его компании мне понравился, все серьезно и солидно: ресепшен, сотрудники, обстановка. Новостроевский принял меня в своем кабинете и рассказал о своем проекте. Оказалось, что ресторан в Балаково находится уже на завершающей стадии строительства, остались, по существу, только отделочные работы, и скоро он уже откроет свои двери для посетителей. Поразмыслил я и решил приобрести облигацию. Новостроевский объяснил, что деньги можно получить по первому требованию, то есть получается, что облигация является долговым обязательством. По ней можно получать проценты, а можно, как я уже сказал, продать ее, то есть выйти из проекта.

– Я правильно поняла, что Новостроевский предоставляет инвесторам право разорвать договор и получить свои деньги? – решила я уточнить.

– Да, Татьяна Александровна, совершенно верно. Однако, как я понял уже гораздо позднее, это условие было декларировано не просто так, а с умыслом. И сделано это было для того, чтобы окончательно убедить всех недоверчивых и сомневающихся в том, что в этом проекте все честно и открыто. Еще Новостроевский сказал, что тот инвестор, который оплачивает четвертую часть стоимости ресторана, приобретает в дальнейшем преимущество в плане последующего его выкупа.

– И вы решили воспользоваться этой возможностью, Ростислав Викторович? – спросила я.

– Да, решил. Мне показалось это привлекательным моментом, и я заплатил необходимую сумму, – ответил Простовойтов.

– А четверть стоимости ресторана – это сколько будет? – решила я уточнить.

Простовойтов тяжело вздохнул и ответил не сразу.

– Мне даже не хочется касаться этой темы, – наконец ответил мужчина.

«Все ясно, сумма, надо полагать, очень даже немаленькая, чтобы не сказать больше».

– Значит, вы говорите, что приобрели у Новостроевского облигацию, – сказала я.

– Да, именно так. Это именная облигация. И Новостроевский несколько раз даже выплатил по ней мне процент. Но вот потом начали происходить какие-то непонятные, странные вещи.

Простовойтов покачал головой.

– Какие же именно? – спросила я.

– Мало того что больше процентов я не увидел, так еще и офис компании закрылся, – с досадой проговорил мужчина.

– Вот как? – удивилась я.

– Да, вот так! И даже телефон свой Новостроевский на какое-то время отключил. Я с большим трудом смог до него дозвониться.

– И что же он сказал? Как он объяснил все это? – спросила я.

– Сказал, что какие-то форс-мажорные обстоятельства. Но что они вполне решаемы и что скоро все утрясется.

– Ну и как? На самом деле все утряслось? – продолжала я расспрашивать Простовойтова.

– Да если бы! Нет, что касается самого Новостроевского, так у него все сложилось так, что лучше и не придумаешь. Сами посудите: компания «Русская кухня» никуда не делась, она продолжает существовать, но проценты Новостроевский не выплачивает, хотя и не отказывается от своих обязательств. Дескать, все выплачу, но не сейчас. А потом, когда появится возможность. Да и сам он не прячется, однако в Тарасове его нет, ходят слухи, что он находится на Кипре.

– То есть получается, что этот Новостроевский находится вне досягаемости? – спросила я.

– Да, все так, все верно, – подтвердил Простовойтов.

– Но ведь кроме вас, Ростислав Викторович, наверняка есть и другие инвесторы? – продолжала я расспрашивать мужчину.

– Конечно, а как же! Естественно, я не один инвестор этого проекта, – ответил Простовойтов.

– Так и остальные, надо полагать, тоже вложили немаленькие суммы, – предположила я.

– Определенно так, Татьяна Александровна! – воскликнул Ростислав Викторович. – Но понимаете, в чем тут дело. Этот самый Новостроевский – очень непростой тип. Он сразу понял, кого из инвесторов можно, как сейчас говорят, «кинуть», а кого – нет. Я, когда почувствовал, что пошло что-то не так, пообщался с остальными вкладчиками, поглубже вник в этот проект. И, знаете, Татьяна Александровна, узнал много нового. Того, что до сих пор не знал.

– Интересно, что же? – спросила я.

– О, много чего! – воскликнул Простовойтов. – Например, то, что, оказывается, имеется только один функционирующий ресторан. И он находится в Тарасове. Его Новостроевский продавал инвесторам по частям. Ну, это были люди с положением и облеченные властью. У каждого из них, как я потом выяснил, имелась поддержка и защита там, – мужчина поднял взгляд к потолку, – на самом высоком уровне власти. С такими сражаться, а тем более обманывать их – себе дороже, это я вот к чему говорю. Именно поэтому ресторан «Былина» уже изначально был представлен как рекламный объект, потому что был продан. Точнее сказать, он находится в долевой собственности у инвесторов. Но меня интересовал именно последующий выкуп, я уже вам это говорил. И тогда Новостроевский предложил такой вариант. Он рассказал, что в Балаково полным ходом идет строительство ресторана, который как раз подходит под мои условия. Перед тем как вложиться, я съездил в Балаково и все сам посмотрел. Там действительно шла активная стройка, ничего не могу сказать. Уже и фундамент был заложен, и строительные материалы подвезены, и подъемные краны стояли. Рабочие работают, прорабы их подгоняют, в общем, работа кипит вовсю. Я подумал, ну, какой здесь может быть подвох? Ведь я же все видел своими глазами, убедился во всем воочию. В общем, вложился я в это предприятие. А через несколько месяцев стройка заглохла.