Цена главной роли

– Евгения, какая ты циничная, – поджала губы тетя.

– Я просто стараюсь реально смотреть на вещи. – Я отложила журнал с синеглазым красавчиком. – Кстати, ничего удивительного, что этот Максимилиан тебе не нравится. Меня он тоже не впечатлил, честно говоря. Так он ведь не на наши поколения рассчитан, – я пожала плечами.

Мила расхохоталась, и мир был восстановлен.

И вот теперь этот самый Максим Ионов, секс-символ и вампир, сидел рядом со мной в «Скорой».

– Я должен идти, меня ждут, – уже настойчивее повторил молодой актер, обращаясь к Алехину. Капитан сделал строгое лицо и официальным тоном произнес:

– Ни в коем случае. Ваше здоровье – вот о чем нужно позаботиться сейчас.

– Я же говорил, – хмыкнул врач.

– Вот, и доктор настаивает. Сейчас вас отвезут в больницу, там пройдете обследование. Если все в порядке и нет оснований для беспокойства, никто не станет вас держать там дольше положенного. Кстати, в больнице вас навестит наш сотрудник. Надеюсь, вы не откажетесь ответить на несколько вопросов.

– А зачем? – подозрительно спросил Ионов, переводя взгляд с Алехина на врача. Он напоминал дошкольника, которого заманивают к стоматологу, чтобы вырвать молочный зуб.

– Так полагается, – сурово ответил капитан. – Вы же понимаете, что все не так просто. Имела место попытка суицида. Нужно составить протокол, вы дадите показания, все нам расскажете…

– Да не хочу я ничего рассказывать, – возмутился Макс. – Никто же не пострадал! Я жив-здоров, девушка, которая за мной прыгнула, тоже. И вообще, это была просто шутка.

Дверца «Скорой» снова распахнулась. Человек, который заглянул в машину, явно привык командовать. Мало того, он, очевидно, привык, чтобы ему беспрекословно подчинялись.

– Максим, с тобой все в порядке? – спросил мужчина в пиджаке из тонкой кожи и кожаных же штанах. Ногой в остроносом блестящем ботинке незнакомец придерживал дверь, не давая ей закрыться. – Слушайте, господа, у вас здесь что, медицинский консилиум?

Проницательные карие глаза прошлись по нашим физиономиям, после чего человек в коже поставил ультиматум:

– Если парню требуется медицинская помощь, так везите его в больницу. А если все в порядке, верните нашего дорогого Макса. Он нам нужен.

– Станислав Сергеевич! – обрадовался самоубийца. – Хоть вы им скажите! Они меня не выпускают.

Голос юноши сделался томно-капризным, и я повнимательнее вгляделась в лицо нового участника нашего разговора. Кажется, и этот персонаж мне известен – причем все оттуда же, из глянцевого журнальчика. Это Каменецкий, продюсер со скандальной репутацией.

Впрочем, на репутацию Станиславу Сергеевичу всегда было плевать. Своей ориентации он не скрывал и славился вечеринками в стиле «безбашенных 1970-х». Журнальчик тонко намекал, что там творится такое… такое… Спиртное, мол, льется прямо из фонтанов, а кокаин рассыпан на коврике у двери. Что ж, может быть, Каменецкий и вправду устраивает на своей загородной вилле оргии, хотя не исключено, что у журналистов просто разыгралось воображение.

Мне-то, собственно, все равно. Я знала, что Каменецкий каждый год запускает по новому проекту, и каждый выстреливает громче предыдущего. Постоянным остается только сериальчик о школе вампиров, запущенный аж четыре года назад. Рейтинг у этой кроваво-слюнявой сказки стабильно высокий, а это значит, что зрителей ждет еще по меньшей мере пара сезонов.

Каменецкий в упор уставился на врача:

– Это вы его держите?

Доктор даже вглубь салона подался, до того властная энергия исходила от продюсера.

– Да я не держу… просто есть порядок.

Тут инициативу перехватил Алехин.

– Можно вас на пару слов? – спросил капитан, вылез из машины и закрыл за собой дверь.

Кажется, я вполне согрелась, можно и сбросить одеяло с подогревом. Из кармана ветровки я достала телефон и принялась сокрушенно его разглядывать. Все, теперь его можно выбрасывать – восстановлению не подлежит.

Я подняла голову и встретилась взглядом с самоубийцей. Тот улыбнулся и предложил:

– Хотите, я вам заплачу?

– Что-о?! – изумилась я.

– Заплачу за свое спасение. Вы все-таки жизнью рисковали. Да, а почему вы прыгнули за мной?

На меня смотрели ясные синие глаза. Безмятежный взгляд, ни единой морщинки на гладком лбу. Просто не верится, что еще полчаса назад этот человек собирался покончить с собой.

– Сама не знаю, – мрачно ответила я. – Когда-то давно меня учили служить и защищать. Рефлекс, наверно, сработал.

– Раз вы денег не хотите, давайте я вам хотя бы компенсирую стоимость телефона, – предложил юноша.

– Обойдусь, – отрезала я. Мальчишка страшно меня раздражал. Все случившееся, казалось, совершенно его не задевало. Может, для него это нормально? Может, он прыгает с мостов дважды в неделю? Или умеет летать, как положено вампиру?

– Зря вы отказываетесь.

– Слушай, замолчи, а? – не выдержала я. – Хватит уже. За спасение твоей жизни я денег не возьму, а телефон пока и сама купить в состоянии. Я нормально зарабатываю.

– А кем вы работаете? – поинтересовался Максим.

– Телохранителем, – буркнула я. Свернув одеяло, я сунула его в руки доктору и решила откланяться: – Большое спасибо. В медицинской помощи я не нуждаюсь, так что всего хорошего.

Дверца «Скорой» снова распахнулась. Мне чрезвычайно не понравилось выражение, с которым смотрели на меня капитан Алехин и продюсер Каменецкий.

Я выбралась на волю. Юный вампир попытался последовать за мной, но Станислав Сергеевич его остановил:

– А ты, Макс, сиди смирно. Прокатишься до больницы, пройдешь там обследование. Делай все, что тебе скажут.

– А вы? – капризно протянул юноша. – Неужели бросите меня одного?

– У меня дела, – жестко отрезал Каменецкий. – Соня с тобой поедет. Соня, детка, ты где?

Мне показалось или продюсер и вправду щелкнул пальцами? За его плечом возникла кудрявая толстушка.

– Я здесь, Станислав Сергеевич! – Девушка уставилась на продюсера преданным взглядом вышколенной рабыни.

– Поедешь с Максом в больницу, – распорядился Каменецкий. – Проследи там, чтобы все было нормально, поняла?

– Поняла, Станислав Сергеевич! – отрапортовала Соня и послушно полезла в «Скорую».

– Можем наконец ехать? – раздраженно спросил врач. – У нас смена уже закончилась, между прочим.

Продюсер вытащил купюру из кармана щегольских кожаных штанов и, не глядя, двумя пальцами сунул ее в карман врача. Молодой доктор подавился и растерянно заморгал. Видимо, против денег он не возражал, но еще никто и никогда не вел себя с ним так, словно он не доктор, а шлюха у шеста, которой засовывают денежку за резинку трусиков.

– Можете ехать, – царственно кивнул Каменецкий. Дверца захлопнулась, и машина скрылась за поворотом, увозя протестующего Макса.