Осыпь меня золотом

Ильичев нахмурился и опустился в кресло.

– Да, – мрачно сказал он. – Конкретнее некуда. Знаете такой концерн – «Атлант»?

– Разумеется, – кивнула я. – Я о нем подумала сразу же, как только вы упомянули «Эвиту». То есть вы намекаете на конкурентов?

Ильичев невесело усмехнулся:

– Я даже не намекаю, а говорю совершенно точно. Потому что они сами требовали отдать им концерн.

– Вот так вот откровенно? – прищурилась я.

– Да уж куда откровеннее! Нет, они, конечно, вели себя вежливо и предложили продать им акции. Ну, а когда мы отказались, прямо сказали, что все равно отдадим. Сами. И начали действовать.

– Вот о действиях и давайте теперь поговорим. Что случилось? – Я серьезно посмотрела на Ильичева, который тяжело вздохнул и сказал:

– Началось все с Елены Константиновны. Три дня назад она едва не попала в автомобильную катастрофу.

– Подробности можно? – попросила я.

– Извольте. Она возвращалась вечером домой, свернула на безлюдную улицу, когда прямо навстречу ей словно из-под земли выскочил мотоцикл! Она едва избежала столкновения! Хотела затормозить – не получилось! Кое-как она остановила машину, чуть не врезавшись в заграждение. Мотоциклист сразу же умчался. Позвонила Бабурину, это тоже наш совладелец, он приехал, осмотрел машину и выяснил, что в ней не работают тормоза. Понимаете?

– Понимаю. Штука малоприятная. И вы уверились, что кто-то специально их испортил?

– Это было очевидно!

– А почему вы решили, что это «Атлант»?

– Потому что с утра машина Елены Константиновны была в полном порядке. Весь день она находилась на стоянке, куда, как вы сами понимаете, легко может проникнуть человек из «Атланта» и сделать все, что нужно. Стоит ли объяснять, что они, как люди грамотные в отношении автомобилей, легко устроят подобную поломку!

– Это логично, конечно, – согласилась я. – Но все же не стопроцентное доказательство.

– А мне и не нужны стопроцентные доказательства! – загорячился Ильичев, вскакивая со своего места и приближаясь ко мне. – Мне нужна за-щи-та! Все! Больше я ничего знать не желаю!

– Защиту я вам обеспечу, – деловито пообещала я. – Но хорошо бы знать врага в лицо и убедить его в бесперспективности его нападок. Врага лучше всего обезвредить. Разве вас привлекает необходимость постоянно находиться под присмотром телохранителя? Причем еще и оплачивать его услуги, – сделала я акцент на важном для меня аспекте вопроса. – Ведь мне придется находиться с вами практически круглосуточно.

– Я понимаю! Более того, именно этого я и хочу! – с готовностью произнес Ильичев. – Понимаете, я не хочу дожидаться, когда все это коснется лично меня – а оно коснется, не сомневайтесь! Раз уж они начали действовать такими методами, ясное дело, что на Елене Константиновне не остановятся.

– Кстати, – сказала я. – Если вы упоминали тестя, то у вас соответственно должна быть супруга?

– Конечно. Но я еще вчера отправил их вместе с дочерью в Египет. От греха подальше. Я решил перестраховаться, я вообще люблю заранее принимать меры, поскольку человек осторожный!

На мой взгляд, Ильичев был не просто осторожным, а банально трусливым, но я не стала давать ему подобную характеристику вслух. Впрочем, забота о жене и дочери – это похвально. Даже если она не окажется необходимой.

– А вам не кажется странным, Владимир Николаевич, – задумчиво произнесла я, – что ваши конкуренты начали действовать в первую очередь против Елены Константиновны? Вы же сами обмолвились, что у нее наименьшее количество акций? Логичнее было бы начать с владельца более пухлого пакета, а?

– Как раз не вижу в этом ничего удивительного, – не согласился со мной Ильичев. – Ведь Елена Константиновна женщина, существо слабое и уязвимое по сравнению с мужчинами!

Я невольно усмехнулась, глядя на потенциального клиента, внешний вид и поведение которого никак не характеризовали его как существо сильное и храброе.

– А кто владеет контрольным пакетом акций?

– Я, – спокойно ответил Ильичев.

– То есть вы имеете право единолично принимать принципиальные решения.

– Совершенно верно, – подтвердил Ильичев. – Собственно, во многом именно это обстоятельство заставило меня обратиться к вам. Я боюсь, что Елена Константиновна – это цветочки. Так сказать, предупреждение. А основной удар, конечно же, рассчитан на меня.

– А на других членов вашего концерна случались подобные наезды?

– Слава богу, нет. Но ни от чего нельзя быть застрахованным. К тому же некоторые из них настроены, на мой взгляд, слишком беспечно.

– Кто же именно? – поинтересовалась я. – Вы говорили, что вас четверо, пока что я знаю только вас, слышала о некой Елене Константиновне и мельком упомянутом Бабурине.

– У вас хорошая память, – польстил мне Ильичев.

– Отличная, – поправила я его. – Кто четвертый?

– Куропаткин Николай Иванович. Человек самый почтенный по возрасту в нашем концерне.

– И при этом самый беспечный? – заметила я.

– Ну, не во всем, – сказал Ильичев. – Но вот угрозы всерьез не воспринимает.

– Должно быть, смелый человек, – предположила я.

– Возможно, – уклончиво произнес Владимир Николаевич. – Он, конечно, не трус. Но, мне кажется, слишком привык полагаться на собственные силы и переоценивать их. При этом он очень умен.

– Вы объективны, – настала моя очередь для похвалы.

– Стараюсь, – скромно ответил Ильичев и поднял на меня взгляд. – Так что, мы можем подписать договор? Я вам, в сущности, все рассказал. Что касается денег, то аванс я готов заплатить немедленно после заключения договора.

Работа не показалась мне напряжной, и я решила не отказываться от предложения Ильичева. Получив от него первоначальную сумму, сказала:

– Комната для меня, надеюсь, найдется?

– Конечно, об этом не переживайте! – успокоил меня Владимир Николаевич. – И еще… – Он снова смутился. – Вы можете совершенно не переживать за свою… за свое… Одним словом, я совершенно не намерен вас домогаться! – выпалил он.

«Какая жалость! А я-то уж размечталась!» – мысленно повеселилась я, а вслух сказала:

– Да я, собственно, переживаю за другое. Попросту говоря, что мы с вами будем кушать, уважаемый Владимир Николаевич? У вас, я вижу, дома шаром покати, в кулинарии, думается, вы не сильны, а я тоже не намерена заниматься готовкой. Или вы окончили поварские курсы?

Ильичев отличался удивительной способностью моментально краснеть. И вообще, несмотря на довольно высокий социально-экономический статус, он производил впечатление не очень уверенного в себе человека. Именно такое чувство создалось у меня при первом же контакте с ним, когда я еще только говорила с ним по телефону. Теперь же оно только укрепилось. И в душе Ильичев очень боялся, что кто-то догадается об этой его особенности…

– Никаких поварских курсов я не заканчивал, – суховато ответил он. – И так получилось, что домработницу я в связи со всей этой историей еще вчера отпустил отдохнуть. Временно! – подчеркнул он. – Но я могу позвонить ей и пригласить прийти. Она придет и все приготовит.

– Отлично! – одобрила я. – Так и сделайте, пожалуйста. Значит, все решили. Вы сегодня собираетесь куда-нибудь?

– К сожалению, мне обязательно нужно встретиться с Куропаткиным, – со вздохом поведал мне Ильичев, и я почувствовала, что он с удовольствием никуда не выходил бы в ближайшие пару месяцев.