Смерть по рецепту Медичи

– Жди, сейчас буду. – Климов положил трубку.

Ну вот, минут через десять в нашем доме появится Станислав. Нужно предупредить тетю Милу, чтобы напекла оладьи и на его долю.

– Тетя Мила, к нам едет Стас! – крикнула я.

– Слышу, слышу, пусть приезжает, будем рады.

Этот пройдоха уже успел завладеть сердцем моей тети Милы. Она просто души в нем не чаяла: всякий раз, когда он к нам приезжал, у нее находилось для него лакомство. Чем он ее купил? Может, она лелеет тайную мечту выдать меня за него замуж и заранее ублажает будущего зятя – или кем он там ей будет приходиться? Нужно будет как-нибудь ее хорошенько расспросить.

Я вышла на кухню, где уже вкусно пахло. Тетя Мила наливала на сковороду тесто, а на большой тарелке уже лежали два готовых оладушка, румяных, пышных и таких аппетитных. Я протянула руку, чтобы взять один, но тетя Мила оттолкнула ее со словами:

– Сейчас приедет Стас, и тогда будем завтракать.

Хорошо, подождем Стаса. Я вернулась к себе в комнату и осмотрела то, что намеревалась сегодня надеть. Костюм был в приличном виде, но блузку пришлось прогладить. Не успела я поставить на место утюг, как в квартире раздался звонок и тетя Мила крикнула мне из кухни:

– Женя, это, наверное, Стас, иди открой.

Я вышла в прихожую и открыла входную дверь. На пороге действительно стоял мой знакомый менеджер по рекламе и хитро улыбался.

– Привет! – сказал он. – Ждешь?

– Привет, проходи. – Я шире распахнула дверь, пропуская Стаса в квартиру.

Он вошел в прихожую, привычным движением избавился от кроссовок и сунул ноги в поданные мной тапки.

– Где оладьи? – поинтересовался он, принюхиваясь.

– Где новости? – спросила я, хитро улыбнувшись.

– Все при мне, – ответил он, проходя сразу на кухню. – Здравствуйте, тетя Мила.

– Здравствуй, здравствуй. Проходи, садись, у меня все готово, ждали только тебя. – Тетушка поставила на обеденный стол тарелку с оладьями, три маленькие плоские тарелочки и принялась разливать чай в бокалы.

Стас сел, поправил галстук, взял вилку, наколол на нее сразу две оладьи и положил их себе на тарелку.

– Рассказывай, – не унималась я. А то если Стас засидится, я на работу не успею.

– Ну, с чего начать… У нас в «Бриксе» идет разработка рекламной кампании для «Фармалюкс». Среди прочего будет рекламироваться новый бренд Горлова – бальзам «Доктор Гор». Это смесь растительных экстрактов, улучшающих работу сердца. Пока бальзам идет как БАД, но Горлов делает все, чтобы его детище признали лекарственным средством.

– И это все новости? – спросила я, откусывая кусок оладушка и запивая его чаем.

– Что ты имеешь в виду? – Стас не понял.

– Зачем ему так срочно понадобился телохранитель? Гиревой поймал меня в парке во время пробежки и в срочном порядке повез в офис к Горлову.

– Ммм. – Климов откусил изрядный кусок и теперь пытался быстро его прожевать. – Конкуренты наступают на пятки, – наконец выговорил он, – Цветков со своей «Виринеей».

– А что с Цветковым?

– У них давняя неприязнь, еще с института. Плюс нехорошие слухи о ссоре директоров на одном из семинаров. Горлов тогда раскритиковал политику «Виринеи», не оставив камня на камне, а Цветков пообещал стереть Горлова в порошок.

– Стас, это нереально. Сгоряча можно пообещать что угодно, а потом жалеть об этом. – Я не верила в кровожадность директора одной из ведущих фармацевтических компаний Тарасова.

– Твои слова можно отнести к кому-то другому, но только не к Цветкову. Тот, если пообещал, обязательно сделает. – Стас доел свои оладьи и теперь допивал чай. – Еще есть вопросы?

– Пока нет, но, думаю, скоро появятся. – Я тоже закончила завтрак и поднялась из-за стола. – Спасибо, тетя Мила, – поблагодарила я тетушку и вопросительно посмотрела на гостя.

Тот тоже встал, отодвинул от себя пустую тарелку, сказал тете Миле спасибо и приготовился уходить.

– Ты меня не подождешь? – спросила я, направляясь в свою комнату.

– Нет, сегодня много дел. – Стас уже стоял в прихожей на одной ноге и надевал на другую кроссовку. – В другой раз поговорим подробнее, – пообещал он.

– Ну, в другой раз так в другой раз, – заметила я вслух, закрывая дверь за рекламщиком. Он знал, что в этом доме его ценят за ту информацию, которой он располагает благодаря своей работе. Не всегда она, правда, оказывалась полезной, но… Впрочем, Стасу, как менеджеру по рекламе, положено немного приукрашивать факты. Сегодня меня особенно позабавило заявление о Цветкове. Ну не может этого быть! Руководитель солидной компании не будет заниматься уголовщиной. Скорее он задействует другие механизмы: ценовую политику, черный пиар – да мало ли что еще! Может, Горлов боится не Цветкова?

Я посмотрела на часы и стала собираться в офис. Надев юбку и блузку, я удобно пристроила кобуру и прикрыла ее свободным жакетом. Потом взяла сумочку, проверила ее содержимое и посмотрела на себя в зеркало. Обычная сотрудница обычного офиса. Большего и не нужно. Я надела удобные туфли на среднем каблуке и вышла из квартиры, крикнув:

– Тетя Мила, я ушла!

* * *

Перед совещанием была обычная суета. Офис-менеджер Ольга, полноватая брюнетка испанского типа, с которой мы успели познакомиться, отмечала прибывших в каком-то журнале и просила пройти в комнату для совещаний, которая находилась прямо за кабинетом директора. В комнате стоял огромный овальный стол с бутылками воды и пустыми стаканами. Аккуратно расставленные стулья вновь прибывшие занимали по какому-то неведомому мне принципу: кто дальше, кто ближе к креслу председателя, стоявшему во главе стола. Последними приехали французы: высокий худой брюнет с еще более худой и манерной химической блондинкой, выполнявшей обязанности переводчицы. Им были выделены почетные места рядом с креслом.

Наконец появился Горлов, поздоровался со всеми и каждым, подошел к столу, разложил на нем какие-то бумаги и сел в свое кресло. На журнальном столике у входа я заметила пачку ярких листовок с рекламой БАДа «Доктор Гор». В углу комнаты раскладывали свою аппаратуру репортеры. Я встала позади кресла Горлова немного поодаль – так, чтобы не попадать в кадр при фотосъемке, и расстегнула жакет.

Потом Горлов попросил тишины и объявил выступление докладчика. Что творилось дальше, мне было совершенно не интересно. Доклад, как и все доклады, был скучным, и я несколько раз зевнула с закрытым ртом. После доклада были выступления отдельных участников, прения сторон или как их там называют, в общем, два часа прошли почти незаметно. К концу совещания в комнате стало душно, и Горлов знаками попросил меня открыть окно, что я сделала с большим удовольствием. Поток свежего воздуха ворвался в душное помещение, и все облегченно вздохнули.

Наконец участники совещания стали по одному расходиться, и вскоре в комнате никого не осталось, кроме Горлова и французов. Андрей Николаевич тихо что-то говорил переводчице, а та так же тихо переводила все худому брюнету, который, как я выяснила впоследствии, возглавлял французское представительство в Тарасове. Наконец и они ушли, жеманно простившись с Горловым и кивнув в мою сторону. Я ответила им кивком, облегченно вздохнула и расправила затекшие плечи.

Два часа стояния на одном месте не способствовали обретению хорошего настроения, и я вышла вслед за Горловым в приемную в не самом приятном расположении духа. В приемной Ольга уже приготовила горячий кофе и предложила нам выпить по чашечке. Горлов попросил принести ему кофе в кабинет и вытащил из кармана огромный носовой платок. Он развернул его во всю длину, скомкал в руке и громко, с удовольствием высморкался. Я удивленно посмотрела в его сторону.

– Болею, – извиняющимся тоном пояснил он, – проклятый вирус меня доконал. Все болит: голова, сердце, печень, горло – в общем, все плохо, – сказал он бодрым голосом и с остервенением еще раз высморкался и вытер нос. – А вы как, часто болеющая? – спросил он меня.

Я ответила, что нечасто.

– Тогда риск заразиться невелик, – сказал он со знанием дела, – да и в вашем возрасте должны легко переносить такие инфекции. Это риновирус, а не грипп. Молодые переносят такие болезни очень легко. Это у нас, стариков, все болит и разваливается.

– Не такой уж вы и старик, – возразила я. Горлову на вид было не больше сорока пяти.

– Старик не старик, но организм постепенно сдает. Нужно мне заканчивать глотать аспирин и начать принимать свое проверенное средство.

– Вы о «Докторе Горе»? – догадалась я.

– Да, о нем. Я работал над ним два года, а результат пока только половинный. Скоро его признают лекарственным средством, тогда можно будет праздновать победу. – С этими словами Андрей Николаевич спрятал платок в карман пиджака и скрылся в своем кабинете.

Я вопросительно посмотрела на Ольгу.

– Он болеет уже неделю. Простыл. – Ольга по-своему трактовала такие недуги. – Вот поправится, сами увидите, насколько он энергичный человек.