Без царя в голове

– Я с ним по соседству сидел, – произнес один, а второй тут же добавил: – А я его заместителем был, правда, недолго.

– Отлично, в таком случае именно с вами мне бы и хотелось переговорить. Здесь не найдется свободного кабинета, где бы мы могли спокойно побеседовать?

– Да, конечно, есть, – вставая и жестом приглашая следовать за ним, произнес бывший заместитель Чиликова, седоватый мужичонка в сером костюме и с ярким галстуком.

Второй мужчина, помоложе, поплелся следом с явной неохотой. Мы втроем вышли в коридор, немного прошли по нему и, завернув за угол, оказались в маленькой комнатке с большим столом, двумя диванами и холодильником у стены.

– Это наша комната отдыха, но до обеда она совершенно пуста, так что вряд ли нам кто-то помешает, – по-хозяйски усаживаясь за стол, произнес заместитель.

Я тоже не стала жаться и сразу же села напротив. Я подождала, когда займет место сосед Чиликова по столу, и начала разговор:

– Вы наверняка уже слышали, что Чиликов обвинил в убийстве своей жены директора компании. – Мужчины закивали. – Именно поэтому мне и хотелось узнать у вас, какие отношения между Мироновым и Чиликовым были до того, как случилось это несчастье. Как они относились друг к другу, часто ли ссорились? Может, вы слышали от Павла Сергеевича, что директор унижает его или чем-то сильно оскорбил…

После моих слов коллеги Чиликова переглянулись, как будто решая, кто начнет отвечать первым, а потом старший из них сказал:

– В принципе, взаимоотношения сотрудников компании друг с другом – это личное дело каждого. Мы тут все стараемся в чужие проблемы не лезть, так уж здесь принято, так что знаем немного. Я вот, например, всегда считал, что Павел Сергеевич – человек очень тактичный, ни с кем не ссорится, а уж с начальством и тем более. Конечно, были случаи, когда он был недоволен решением директора, но это по работе – где не бывает. Ну а чтоб чем-то тот его обидел, такого не припоминаю. Может, Валера знает, он с Чиликовым рядом сидел, чаще с ним и общался.

Мужчина обернулся к своему соседу, как бы передавая ему право продолжить рассказ. Тот потупил взгляд и, более не поднимая его, нехотя начал:

– Я лично против директора ничего не имею, но скажу: с Павлом Сергеевичем он и в самом деле ссорился, а последние месяца три – особенно часто. Чиликов из его кабинета все время злой возвращался, бурчал, мол, на него, гниду этакую, управу все равно найдет.

Он замолчал, а я поспешила спросить:

– А из-за чего они ссорились, вам известно?

– Ну да, Чиликов сам говорил. Директор наш ему зарплату чуть ли не вдвое урезал, а нагружать работой гораздо больше стал.

Ага, значит, Чиликов не соврал, и директор в самом деле пытался выжить его с бухгалтерского места. Но вот вопрос – почему? Действительно ли для того, чтобы поставить вместо него кого-то своего или из-за чего-то еще?

Решив проверить это через бывших коллег Чиликова, я вновь обратилась к ним:

– А вы знали, почему именно ваш директор так поступал со своим бухгалтером? Ведь сокращение зарплаты – дело немалое.

– Да уж точно, – отозвался седовласый. – Но об этом все в отделе знали: Миронов на его место своего племянника метил, но Чиликов, не доработав всего год до пенсии, уходить не собирался. Проще всего заставить человека самого уйти, лишив его стимула, то есть – денег.

Получалось, что все рассказанное моим клиентом – чистая правда. Стало быть, иных причин обвинять Миронова, кроме той, что мне известна, у него не было.

Сделав такой вывод, я решила напоследок проверить, не заметили ли сотрудники чего подозрительного в поведении своего высокого начальства в день убийства. Миронов мог, например, переживать и тем себя выдать. Поэтому я спросила:

– Тогда еще один вопрос: в день убийства не показалось ли вам странным поведение директора? Он был таким, как всегда, или, может, все же нервничал?

Оба мужчины подняли на меня удивленные глаза, прекрасно понимая, что этот вопрос очень прямой и ответить на него надо так, чтобы и себя не подставить, и милиции не наврать. Естественно, они оба не знали, как себя в этом случае вести, и просто молча бросали косые взгляды то на меня, то друг на друга. Я решила их слегка расшевелить:

– Не стоит так волноваться, я не спрашиваю вас ни о чем таком, что могло бы навредить вам или вашему начальству. Я просто хочу уточнить, поссорился ли Миронов в тот день с Чиликовым или же нет? Для расследования это очень важно.

На этот раз мужчины мне все же ответили. Правда, ответ их был настолько расплывчат, что понять его можно только так: «Мы видеть ничего не видели, знать ничего не знаем, начальство в тот день вообще не наблюдали». Я поняла, что мужчины боятся в первую очередь за самих себя, а потому вряд ли скажут всю правду. Впрочем, почти все, что хотела, я для себя уже выяснила, и можно было откланяться.

Выйдя из комнаты отдыха, я на пару минут задумалась, а затем достала телефон и набрала несложный номер Владимира Александровича Кирьянова. Я все еще помнила слова ребят из его отдела обо мне, произнесенные при Чиликове, но решила оставить месть на потом – дела куда важнее.

– Киря, привет, – едва услышав в трубке какое-то недовольное бурчание, произнесла я. – Ты сильно занят?

– Для тебя, Иванова, я всегда свободен, – тут же донесся ответ. – Зачем звонишь? Наверняка опять моя помощь понадобилась?

– Ну не то чтобы помощь, так, услуга, – съязвила я. – Я тут недавно одну занимательную историю послушала, так мне теперь нужно на нее данные раздобыть.

В трубке послышался кашель, и я поняла, что Киря готов меня выслушать.

– Мне надо бы посмотреть, что у вас есть по делу об убийстве на Краснооктябрьском шоссе. Сможешь достать?

– Обижаешь, я когда-нибудь тебя подводил? – с ухмылкой спросил Киря. – Если я правильно понял, тебя интересует дело об убийстве Чиликовой Надежды Валерьевны?

– Именно оно, – подтвердила я.

– Тогда приезжай. Я его пока в архив убрать не успел, все еще тут валяется. А ты что, за него взялась? – задал он с самого начала интересующий его вопрос.

– Ага, – коротко подтвердила я.

– Если хочешь, дам дружеский совет, – донеслось с другого конца трубки.

– Валяй, – равнодушно сказала я, ожидая услышать от Кири привычное заявление, мол, что дело дрянь и браться за него не следует.

Кирьянов оправдал мои ожидания, сказав:

– Знаешь, Танюха, мне кажется, что тут все глухо. Ни улик, ни доказательств, сами над ним две недели сидели, да что толку.

Я усмехнулась и, повесив трубку, сказала уже сама себе:

– Ну так мыльные оперы – дело рук женщин, а не мужчин.

Глава 2

Просмотр документов по делу об убийстве Надежды Чиликовой, показанных мне Кирей, ничего не дал. Единственное, что было новым и мне пока неизвестным, так это номер оружия, но без него я бы вполне могла обойтись. Получалось, что я снова зашла в тупик. Необходимо было что-то придумать и найти новую сторону, с которой я пока не подходила к делу. Я села в остывшую машину и, пока прогревала двигатель, решила бросить, на счастье, двенадцатигранные мои «косточки».

Получилось следующее: «6+21+25». Я напрягла память и попыталась вспомнить значение этой комбинации, выпадавшей настолько редко, что я успела его позабыть, и все-таки вспомнила. Оно гласило: «Женщины вообще не понимают, что за слабые, пугливые создания эти мужчины».

«Стоп, а при чем тут женщины?» Я не совсем понимала, что хотят сказать мне «кости». И тут меня осенило: все верно – начинать расследование нужно как раз с женщины, а не с мужчин, ее окружающих, ведь именно она стоит в центре всего. Ее и убили, и муж тут может оказаться совершенно ни при чем.

Определив для себя примерный порядок дальнейших действий, я позвонила Павлу Сергеевичу Чиликову и договорилась с ним о встрече. Он оказался свободен от дел, а потому, назвав свой адрес, предложил заехать к нему прямо сейчас. Так я и сделала.

Дом купеческого образца, в котором жила семья Чиликовых, находился в Трубном районе, причем в самом центре частного сектора. Вокруг, правда, стояли домики ничуть не хуже, а порой и лучше, так что этот среди них почти не выделялся. В целом он напоминал собой небольшую, наипростейшим образом построенную усадьбу с собственным садом и огородом. В точно таких же селятся в последние годы, выкупая их у бывших хозяев, очень зажиточные люди, способные содержать не только собственные семьи, но и немаленький штат прислуги.

Интересно, кто убирает в доме Павла Сергеевича, ведь на наведение чистоты и порядка в таком доме требуется не один час?

Этот вопрос заинтересовал меня, так как я сама никогда не являлась образцом аккуратности и запросто могла позволить себе бросить вещь там, где пришлось. Что скрывать, уборка для меня всегда была чем-то похожим на нашествие монголотатар. Отставив в сторону размышления по данному поводу, я занялась решением более важного вопроса, а именно тем, где разместить машину, чтобы она не мешала остальным, но при этом могла быть в любое время приведена в действие.

Проблема эта была не из легких, особенно если учесть, что обладатели красно-кирпичных усадеб предпочитали оставлять свои автомобили непосредственно возле дверей дома или ворот, нисколько не задумываясь о том, как другие смогут добраться до остальных хором. В результате получалось, что отчаявшиеся проехать мимо джипов и «Мерседесов», не повредив их, владельцы иных домов оставляли свои машины где попало.

Теперь мне предстояло на практике проверить, насколько плотно могут «заблокировать» мою «девятку» за время разговора с Чиликовым, а заодно и можно ли потом на ней отсюда уехать. Я колебалась, не зная, куда мне приткнуться, и уж совсем было решила поехать и поискать ближайшую автостоянку, как мне навстречу вышел сам Павел Сергеевич.