Искры небесного огня

– А что ты собираешься делать без него? Прятаться? Не думаю, что тебя надолго хватит. Коллекторы узнают, в какой больнице лежит твоя мать, и снова начнут ее осаждать. Ты этого добиваешься?

– Пожалуй, ты права. Козырь мне не помешает.

– Вот, – я достала из сумки обещанную аппаратуру. – Надеюсь, ты знаешь, как этим пользоваться?

– Ты что, совсем меня за дурака держишь? – обиделся Копылов. – Слушай, а пакета у тебя нет? Я же не понесу все это в руках…

– Держи, – я протянула ему пакет. – Витя, а у тебя есть какая-нибудь информация на сотрудников фирмы «Долгофф»?

– Откуда?

– Я просто поражаюсь. Надо было первым делом этим заняться. Ты хоть знаешь, кто владелец этой фирмы, кто директор? – спросила я, на что Копылов лишь пожал плечами. – Вот и я не знаю. У нее вроде сайт свой имеется, но он какой-то скудный. Я там ни одной фамилии не нашла. Хорошо хоть номер лицензии есть, надо будет проверить ее.

– Дома лежит какая-то бумажка, там, кажется, есть подпись директора. Я посмотрю, и если она окажется разборчивой, то скину тебе эсэмэской фамилию. – Копылов почесал затылок, что-то припоминая. – Знаешь, я пару раз видел в окно, что один коллектор подъезжал к нашему дому на «Приоре», ставил ее на улице, около магазина, а потом уже шел во двор. Цифры в номере я хорошо помню, а вот буквы – не очень. Но я попробую пробить все возможные варианты по нашей базе.

– Попробуй, Витя, попробуй.

– Все, Полина, мне пора в отдел бежать. Обеденный перерыв десять минут назад закончился.

– Не буду тебя задерживать.

– Спасибо, что все-таки откликнулась на мою беду, – Копылов открыл дверцу, вылез из «Мини Купера» и быстрым шагом направился к своей конторе.

Я же поехала на Мирную улицу, где располагалась фирма «Долгофф». Постояв с часок рядом с ней, я переписала номера машин ее сотрудников. Их нетрудно было отличить от клиентов этой фирмы. Если последние выглядели как-то затюканно, то первые производили впечатление уверенных в себе людей, способных идти напролом. Я набрала Копылова.

– Алло! – откликнулся тот.

– Я тебе сейчас сброшу номера машин, пробей их по базе.

– Каких машин? Зачем?

– Предположительно принадлежащих сотрудникам «Долгофф». Я сейчас напротив этой фирмы стою. По моим прикидкам, в штате по меньшей мере человек десять.

– Ну, допустим, я пробью их, – как-то вяло отозвался Виктор. – И что мы с тобой дальше будем делать с этой инфой?

– Начнем составлять досье на сотрудников фирмы. Наверняка у кого-нибудь да имеются грешки.

– И что?

– Узнав какие, мы сможем дергать этих людей за веревочки. Все, Витя, не задавай лишних вопросов! Лучше займись делом. Я высылаю тебе номера машин.

– Ладно, ловлю, – гаишник отключился.

Только я отправила эсэмэску, как увидела, что из офиса вышла женщина, прислонилась к стене, постояла так пару минут, затем размагниченной походкой направилась к перекрестку. Она то и дело подносила руку к лицу, кажется, вытирала слезы. Когда она подошла ближе, я узнала ее. Это была моя однокашница Нина Соловьева. Выйдя из «Мини Купера», я обратилась к ней:

– Нина, здравствуй! Ты плачешь? У тебя что-то случилось?

– А, это ты, Полина? Да, у меня проблемы. – Соловьева смущенно прикрыла заплаканное лицо рукой.

– Я могу тебе чем-то помочь? – участливо поинтересовалась я.

– Вряд ли, – отмахнулась Нина и уже хотела было пройти мимо, но вдруг остановилась, дав волю своим слезам.

Я взяла ее за плечи, подвела к своей машине и усадила на переднее сиденье. Покопавшись в своей сумке, я нашла упаковку бумажных платочков и вручила ее однокашнице, размазывающей руками потекшую по щекам тушь.

– Так, Нина, тебе надо успокоиться.

– Не могу, – еле-еле выдавила из себя Соловьева.

– Попытайся рассказать, что случилось? Вдруг легче станет?

– Не станет. Поля, я самый невезучий человек на земле. Это только со мной могло такое произойти, – нервно всхлипывая, говорила Нина.

Надо сказать, Соловьева всегда славилась именно тем, что пасовала перед любыми, даже самыми незначительными, трудностями и охотно причисляла себя к разряду великомучениц, столкнувшись с какой-нибудь заурядной житейской проблемкой.

– У тебя кто-то умер?

– Нет, – мотнула головой моя однокашница. – Слава богу, все живы и здоровы: и мама, и дочка.

– Ну вот, значит, не такое уж большое несчастье на тебя свалилось.

– Это как сказать. Для меня – большое, но самое обидное, что я по собственной глупости во все это влипла, – призналась Нина, сильно смущаясь.

– Ну, знаешь, все мы периодически делаем те или иные глупости, – сказала я, дабы морально ее поддержать.

– Даже ты, Казакова? – Соловьева взглянула на меня с недоверием. У нее даже слезы сразу высохли.

– Неужели ты думаешь, что я какая-то особенная? Я тоже периодически совершаю ошибки. Вот недавно забыла в магазине товар, расплатилась за него и ушла, – придумала я на ходу.

– Дорогой? – живо поинтересовалась Нина.

– Ну, не так чтобы очень, но все равно обидно.

– А вернуться за ним ты не пробовала?

– А какой смысл? Я ведь уже дома вспомнила, что трусики с бюстиком остались на прилавке. Пока добралась бы обратно, бутик бы уже закрылся. А на следующий день бесполезно было бы там что-либо доказывать, – нафантазировала я.

– Да, скорее всего, – согласилась со мной Соловьева и, немного подумав, стала делиться своей проблемой: – Короче говоря, примерно полгода назад я взяла у своей сотрудницы взаймы десять тысяч до зарплаты. Она попросила меня написать расписку, я написала. Когда же я ей отдавала деньги, то не проконтролировала, чтобы она мою расписку уничтожила. Так вот, Левичева пару месяцев назад от нас уволилась, а ко мне явился коллектор из фирмы «Долгофф», показал мою расписку и сказал, что надо вернуть долг с набежавшими за четыре месяца процентами и штрафом за просрочку. Сама Левичева на связь со мной не выходит. Я ей каждый день звоню, чтобы спросить, как же ей не стыдно требовать то, что она уже получила. Но Танька не отвечает на мои звонки, вероятно, поменяла симку.

– Нина, а ты при свидетелях ей деньги отдавала? – уточнила я.

– В том-то все и дело, что нет. В цеху была еще одна сотрудница, когда я вернулась с обеда и сказала Таньке, что сняла с карточки зарплату, но потом Кашкина, как назло, вышла.

Ну кто бы сомневался!

– И сколько с тебя теперь коллекторы требуют? – поинтересовалась я.

– Почти в два раза больше – девятнадцать тысяч с копейками, – дрожащими губами произнесла Нина, будто речь шла о миллионах. – Я даже не знаю, где мне взять эту сумму. Я ведь мать-одиночка. Моей зарплаты еле-еле хватает на жизнь. Юля в садик недавно пошла. Знаешь, сколько я за него плачу? Ползарплаты, остальное – «коммуналка» сжирает. На еду уже ничего не остается, спасибо, мама не дает с голоду умереть, как получит пенсию, сразу продукты покупает. В общем, для меня подарить Левичевой девятнадцать тысяч – это все равно что в петлю залезть. Я даже маме об этом не могу рассказать.