Месть Гиппократа

Малышка радостно заулыбалась.

Наташа накинула Юльке на плечики байковое одеяльце, и Ленка, забрав девчушку, отправилась повышать свой профессиональный уровень.

Я облегченно вздохнула. Конечно, я обожаю детей, но представить себя вот так полностью связанной по рукам и ногам мне трудно. Поэтому я предпочитаю любоваться чужими детьми – и то не слишком долго и в свободное от работы время.

Мы снова уселись с Наташей на диван. Я перевернула страницу альбома, а Наталья продолжила свой рассказ:

– Она у меня закончила вокальное отделение сначала в музучилище, а затем в консерватории. Она солисткой в театре была до аварии.

– Какой аварии?

– Это потом. Я тоже вам расскажу. Сейчас просто хочу, чтобы вы поняли, какой была моя бабушка. Это была интеллигентная женщина в самом лучшем смысле этого слова. И меня любила до безумия. Кроме меня, у нее никого не было. Дедушку я не помню. Он погиб на фронте.

– Солидная была у вас бабушка, – я рассматривала фотографию, на которой была снята сцена из «Травиаты»

– Да, это верно. Раньше ее весь Тарасов знал. Но я, к сожалению, не видела ее на сцене. Мне было два года, когда мы всей семьей попали в автомобильную аварию.

А дело было так: мы возвращались с моря, и наша машина столкнулась с грузовиком. Родители погибли сразу. Бабушка тоже сильно пострадала: черепно-мозговая травма. Она несколько лет была на инвалидности. И тем не менее продолжала меня воспитывать. Бабушка была сильным человеком.

Она прочитала где-то о системе Бутейко и стала усиленно заниматься. Ей это здорово помогло: инвалидность сняли. Бабушка вернулась к работе. Но уже не пела, а работала в консерватории преподавателем по постановке голоса. Работала практически до глубокой старости. Когда мы поженились с Валеркой, она сама настояла, чтобы мы разменяли трехкомнатную квартиру на две однокомнатные.

Я листала альбом, продолжая знакомиться с историей Наташиной семьи.

– Так вот, моя бабулька была добрейшим, умнейшим человеком. Нас всех троих просто обожала. И терпеть не могла обременять окружающих ее людей. А полгода назад у бабушки случился инсульт. Для нас это было ударом. Я не ожидала, честно говоря. Но врачи говорят, что это последствие травмы. Мы сразу предложили ей съехаться. Но бабуля в этом вопросе была непреклонна.

«Рано вы меня на берег списываете. Я еще вас на Юлькиной свадьбе перепляшу. Обузой никогда никому не была и не буду. Найдите мне сиделку. Ваше дело молодое. Мешать вам я не буду», – сказала она мне тогда и еще Пушкина процитировала… Насчет «ему подушки поправлять». «Живите, – говорит, – как живете. А умру – все вам достанется». Одним словом, съезжаться она категорически отказалась.

Мы с Валеркой обратились в «Маму-плюс», наняли медсестру. Очень приятная девушка. Бабушка была очень довольна. Ну и сами по мере возможности помогали ей, чем могли: стирка, глажка, уборка. Готовить я к ней бегала: Юльку под мышку – и вперед.

Она и в самом деле через три месяца поднялась, стала ходить. Только правую ногу приволакивала. И правая рука у нее не действовала. А потом та медсестра уволилась из фирмы. И поскольку предложение съехаться или переехать к нам бабушка вновь отвергла, мы нашли ей новую медсестру.

Красивая, обходительная девушка. Она бабулю просто очаровала. Та только о ней и говорила: «Галочка, Галочка». Галя и массаж ей делала, и готовку на себя взяла. И вроде бы дела у бабушки шли неплохо, она нормально себя чувствовала. Все о каком-то сюрпризе говорила: «Я, Наташенька, вам сюрприз готовлю».

Нам с Валеркой было ужасно любопытно. Мы все ее пытали: «Ну ты, бабуль, хоть намекни». А она в ответ: «Сами скоро увидите». А две недели назад бабушки не стало. Такая глупая, нелепая смерть. – Наташа опять замялась.

– То есть?

– Понимаете, Таня, она утонула в тарелке с супом.

Тут и у меня, видавшей виды Таньки Ивановой, глаза полезли на лоб.

– Как это утонула в супе?

– Очень просто. Когда пришла Галя, бабушка сидела на кухне за столом, уткнувшись лицом в тарелку с супом.

– И?

– И Галя, разумеется, сразу кинулась за соседями, потом вызвала милицию. Было проведено расследование. Смерть бабушки квалифицировали как несчастный случай. В ходе расследования выяснилось, что квартиру бабушка завещала Гале.

– Вы подозреваете, что Галя убила вашу бабушку?

– Таня, я ничего не знаю. У Гали железное алиби на момент смерти. Она в это время находилась в фирме. Сотрудники это подтвердили. Соседи до прихода Гали не видели ни входящих, ни выходящих от бабушки.

– А как Галя вошла в квартиру?

– У нее был свой ключ, разумеется.

– В чем вы видите мою роль, Наташа? Вы собираетесь опротестовать завещание?

– Таня, если бабушка действительно решила, что это справедливо, я не буду его опротестовывать. Но я не верю, что она могла так поступить. Слишком она нас любила, во-первых. Во-вторых, если бы она приняла такое решение, то поставила бы нас в известность.

– Может быть, Ангелина Васильевна просто не решилась вам об этом сказать?

Наташа отрицательно покачала головой.

– Нет, это исключено. Да и уж очень странно все. Что-то мне не дает покоя. Факты некоторые.

– Ну, какие факты, например?

– Ложка… Она была в правой руке.

– То есть?..

– Да, Тань, ложка была в правой руке. А, как я вам уже говорила, правая рука у бабушки не действовала.

– А может, ей к тому времени стало лучше, и она пыталась заставить свою парализованную руку работать.

Наташа энергично покрутила головой.

– Нет. Мы с Юлькой в то утро навещали ее. Все было как обычно.

– Да-а. Тяжелый случай. То есть, если я правильно поняла, вы считаете, что бабушку убили?

– Да, мне так почему-то кажется. Зрелище, конечно, было ужасное. У меня просто в голове не укладывается. Я не верю, что это могло произойти случайно.

– Вы же сами сказали, что бабушка была больна. Может, случился повторный инсульт.

– Но вскрытие этого не показало. И вообще, я сердцем чувствую, что здесь что-то не так. Завещание, о котором она нас не предупредила, ложка в правой руке и смерть из-за попадания жидкости в дыхательные пути…

– Вообще-то, действительно все очень странно.

– Одним словом, я поделилась своими сомнениями с Еленой, и она посоветовала мне обратиться к вам. Вчера она мне о вас много порассказала. Последние две недели было не до разговоров: похороны, допросы. Короче, мы крутились как белки в колесе. А вчера я к ней зашла вечером, и мы проболтали часов до двух ночи. Юлька с Валеркой спали, а мы с Леной у нее на кухне пили чай и разговаривали. Так как, Таня, возьметесь за это дело?

– А Лена сказала вам, что мой гонорар – двести долларов в сутки, не считая текущих расходов? Я не гарантирую быстрого расследования. И не совсем уверена, что квартиру получится отстоять.

– Я понимаю, Таня. И про гонорар знаю. Но у нас с Валерой есть немножко денег. Зарабатывает он неплохо. Они телефоны проводят. В общем, два дня вашей работы я смогу оплатить сразу. А остальное – постепенно. Бабушка была мне вместо мамы. Я ее очень любила. И хочу знать наверняка, была ли ее смерть случайной.

– Понятно. Я подумаю немножко, Наташа, хорошо? Дайте мне номер вашего телефона, и утром я позвоню.