В любви каждый за себя

Оксанка вышла к подъезду: может, бабка заболталась с какой-нибудь соседкой, но Нины Еремеевны во дворе не было. Оксанка уселась на лавочку, намереваясь ждать до победного конца. Около двенадцати терпение ее лопнуло, и она решила сходить к родителям: вдруг бабушка у них.

В квартире родителей было темно и тихо. Дверь никто не открыл, а ключ девочка не прихватила.

Оставалось одно: звонить в милицию. Так она и поступила.

Глава 2

ДЕТЕКТИВ ТАНЯ ИВАНОВА

Об эту пору я была решительно ничем не занята. Никаких серьезных дел на горизонте не маячило, и я на всю катушку балдела: навещала подруг, которые без меня истосковались, ходила то в салон красоты, то в салон модной одежды (надо же иногда обновлять свой гардероб), раза два повалялась на пляже.

Словом, ловила кайф, как могла. Даже квартиру убирала так лениво, словно барщину отрабатывала.

С деньгами у меня пока все было в порядке. Я совсем недавно закончила выгодное дельце.

И в таком расслабленном состоянии я пребывала, что не сразу заметила слежку, а точнее – и вообще не заметила.

На чернильную «девятку» обратила внимание моя подружка, Ленка-француженка.

Мы поехали к ней на дачу, километров за пять от Тарасова. Грибочки там пособирали, винца домашнего попили, шашлычка поели.

А когда на следующий день возвращались в Тарасов, Ленка вдруг сказала:

– Смотри, Тань, а за нами опять эта машина едет.

– Какая «эта»? – Я взглянула в зеркало заднего обзора.

На загородном шоссе в выходные дни полно машин. Если их все разглядывать, то и в кювете недолго очутиться.

– А вон та чернильная «девятка». Когда мы на дачу ехали, она за нами аж до самой калитки как приклеенная следовала, а потом свернула на нижние участки. Помнишь? Я еще удивилась, потому что ни у кого в нашем товариществе такой не видела.

– Интересное кино. Хотелось бы знать, кому это я понадобилась? А может, владелец «девятки» так же, как я, расслабляться к другу ездил?

– Наверное, – охотно согласилась моя подруга. Я еще раз с любопытством обозрела указанный Ленкой автомобиль. Стекла машины тонированные, содержимого не видно.

– А мы сейчас это проверим.

Ленка судорожно вжалась в кресло. Она хорошо знала, что за этим заявлением последует, а быстрой езды она панически боялась. Ленка всегда говорила, что, когда она сама села за руль – а это случилось только на водительских курсах, – она четко поняла, как хрупок человек и его беззащитная «жестянка». Хоть на права она и сдала, но хорошего водителя из нее так и не получилось.

– Тань, – заканючила она, – лучше не надо. Ну кому ты, в самом-то деле, нужна?

Но я уже завелась. Азарт! Ничто не может сравниться с этим чувством. Мы уже въехали в черту города, и я свернула на улицу, где движение было не такое оживленное. Дачники обычно выбирали другой, более короткий путь. Там и дорога была получше. Улица, которую выбрала я, больше походила на автодром для испытания автомобиля на прочность. Но моя видавшая виды «девятка» цвета беж ко всему давным-давно привыкла, в том числе и к фокусам хозяйки.

Итак, я вырулила на эту улицу и еще раз глянула в зеркало заднего обзора. Чернильная «девятка» не отлипала.

– Та-ак, отлично. Понятненько… Ага, и номерочек тарасовский. Запомним на всякий случай.

– Зачем тебе это надо, Тань? Что это даст? Он, может быть, только сейчас этот номер нацепил.

Вот так. Что и требовалось доказать. Мы с Ленкой сто лет уже дружим. Успели друг от друга разных полезных знаний нахвататься. Я так даже уверена, что посредственному детективу моя Ленка сто очков вперед даст.

– Просто так, на всякий случай. А вдруг «хвостовик» не предполагал, что его так быстро раскусят, и не поостерегся. Или вообще лох какой-нибудь. Или придурок. Или тайный поклонник. В наше время все возможно. Ничему не удивлюсь.

Набираю скорость, «девятка» – тоже.

Но они меня еще не знают: на скорости ручник на себя и одновременно – руль влево до упора – полицейский разворот называется. Машина резко, визжа и скрежеща, разворачивается на сто восемьдесят градусов.

– Мамочки! Сумасшедшая! Ты и себя, и меня заодно угробишь! – запричитала Ленка. – А если это все-таки поклонник? У него же сразу вся любовь к тебе, чокнутой, кончится!

Но мне не до ее воплей. Чувства юмора моя подружка не утратила, значит, все в порядке. А мне сейчас нужно быть предельно внимательной: на дороге аварийная ситуация, и она – дело моих рук.

Преследователь мой в ответ на трюк с разворотом резко дернулся к правой обочине, влетел на бордюр, стукнулся о него днищем и тут же остановился. Я же, наоборот, прибавила скорость, нырнула вправо на узкую улочку и притопила, врубив предельную скорость.

– О господи! С тобой ездить – либо с ума сойдешь, либо без башки останешься. Чумичка ты, Танька.

Ленка все еще не могла отдышаться.

– А что же мне было делать? Позволять им за собой таскаться, что ли? По крайней мере, я теперь точно знаю, что за нами следили. Только вот за тобой или за мной? И зачем?

– Не думаю, что это за мной. У меня врагов, кажется, нет: двоек за год никому не поставила. Так что за мной только поклонник таскаться может, смею надеяться.

Ленка – учительница французского языка и влюблена безумно и в свою безденежную работу, и в своих оболтусов. Действительно, вряд ли «наружку» приставили именно к ней.

– Наверное, ты права. Что ж, пусть знают, с кем связались. Они… или он, или она у меня еще попляшут. Если это действительно слежка, то на этом дело не кончится. Они еще обязательно нарисуются.

– Стоило ли тогда так лихачить?

– Стоило.

Я подвезла Ленку до дома, и мы с ней расстались, условившись вечером отправиться в кафешку.

* * *

За кости я взялась сразу, как только переступила порог своей квартиры. Знаете, о каких костях я веду речь?

Это магические двенадцатигранники, которые все на свете знают. Стоит только сосредоточиться и задать им самый главный для вас на данном этапе вопрос. А затем бросить кости.

Выпадает некая комбинация чисел. А дальше – смотри в толкования, и ответ готов. Правда, толкования я давным-давно наизусть знаю, поскольку гадаю довольно часто и себе, и своим клиентам. Эти-то поначалу не слишком косточкам верят, но приходит момент, когда даже самые недоверчивые сдаются.

Сейчас, разумеется, мои мысли были заняты «девяткой» чернильного цвета.

Я уютно устроилась в кресле и вытряхнула косточки из уже изрядно потрепанного замшевого мешочка на полированный журнальный столик.

– Так-то вот, милые мои косточки. Срочно вашей хозяйке помощь требуется. Скажите-ка, как на духу: кто это и по какому случаю за мной вдруг таскаться начал?

Я тщательно перемешала косточки и бросила их на столик. Вопросов было, по сути дела, два. Так сказать, усложненный вариант.

Косточки цокнули о журнальный столик и застыли в комбинации: 17+1+30.