Клубничка в два карата

– Неужели? Никогда бы так не подумала.

– Вот видите. Я же говорил, что оно самое надежное.

– Но кто-то все-таки вас вычислил, – съязвила я.

– Это самая неразрешимая для меня загадка. Никого рядом не было. Живу я один, – развел руками Клименко.

– Значит, за вами по дороге следили?

– Так мне показалось. Один тип все время шел за мной. И когда я останавливался, он тоже ловил ворон.

– На каком этаже вы живете? Есть ли напротив вас дом? – спросила я.

– Точно! Слушайте, вы на самом деле светлая голова! За мной могли подсмотреть из окошка. Этаж у меня четвертый, и как раз стоит напротив девятиэтажка с удобными подъездными окнами. Только для этого им наверняка понадобился бинокль.

– Или винтовка с оптическим прицелом, – хладнокровно и буднично произнесла я.

Олег дернулся, а потом махнул рукой, словно отгоняя от себя этот мой вариант.

– Как я вам уже говорила, – серьезно продолжила я, – за этими бриллиантами кто-то уже охотится. Они взяли в заложники моего знакомого.

– Колю? – весело сверкнул глазами Клименко.

– А что тут смешного? – повысила я тон. – Человек там, быть может, ужасные пытки терпит, а вы…

– А почему эти «кто-то» решили, что бриллианты у вас? И у вас ли они на самом деле? – спросил Олег.

– Здесь вопросы задаю я. – Я вовсе не собиралась ему рассказывать, где сейчас камушки. Хорошо, что все двенадцать штук в сохранности, ни одного мы с Ленкой не проглотили за чаем. – А почему пристают ко мне? Да потому, что Коля, наивная душа, принес ту банку варенья сюда. М-да, услужил. Мне теперь все это расхлебывать и его шкуру спасать.

– Как вы грубо. – Клименко говорил одно, а глаза его просто потешались надо мной, сияли веселыми искорками.

– Если я найду ваши камни, то имейте в виду, могу не отдать. Мне надо человека вытаскивать. – Я решила припугнуть клиента и заодно поставить его на место. Развеселился больно.

– Не верю, – спокойно ответил тот. – Папазян говорил, что совесть у вас кристальная, незапятнанная.

– Нашли кого слушать. Он скажет что угодно, лишь бы отослать надоедливую муху подальше. Тем более когда услышал о вашей проблеме. Наверняка веселился, что так «помог» мне.

– Спасибо за комплимент. Это я о мухе.

– Бесплатный.

– Хорошо. Тогда я, пожалуй, пойду? Вы же мне так ничего толком и не ответили. – Клименко встал и направился к выходу.

– Пока ничего и не скажу. Но можете быть уверены, что пока дела этого не брошу. Если мне удастся соблюсти ваши интересы, то двести долларов за сутки. Если нет, мы с вами не виделись.

– Не хотел бы я быть вашим врагом, – покачал головой Клименко. – И товарищем тоже, – после паузы добавил он.

– Вам это и не грозит.

Клименко ушел. Стараясь ни о чем не думать, я быстро еще раз вымыла кухню, потом собрала разбитые висюльки и бросила их в ведро. Теперь точно новую люстру куплю.

Когда квартира стала снова похожа на убранную, я полезла прямиком в тумбочку за своими гадальными костями. Не мешает спросить у высших сил, что за дела такие?

Я погрела три двенадцатигранника в руках, подумала о будущем, а затем метнула кости на стол. Сложилась комбинация – 3+20+27, что означало: «Звезды предупреждают об опасности потерять тех, кто действительно предан вам».

Я долго смотрела на выпавшие цифры. Мне совершенно не хотелось такого вот результата. Неужели с Николаем что-то случится? Я, конечно, не уверена, предан он мне или нет, но ничего другого предположить в данной ситуации не могла.

Сказать, что я расстроилась, – не сказать ничего. Ситуация казалась мне каким-то недоразумением, которое запросто можно исправить. А ведь на самом деле все гораздо серьезнее. Очень серьезно! За такие деньги ведь и убить могут – примерную оценку скупщика я помнила. Значит, надо завтра же срочно что-то предпринимать. Медлить ни в коем случае нельзя.

Вечером, когда я уже легла спать, у меня в голове созрел план. Завладеть этими камушками хочет тот, кто, вероятно, узнал о них случайно. Ведь у хозяина их украли. А рассказать о бриллиантах мог только один человек. И этот человек – скупщик.

К нему пришел мужик продавать брюлики. Тот мигом позвонил куда надо и сообщил о товаре. А те люди не покупают – они просто берут. Вот и украли. А теперь и им не досталось. Интересно, каким боком история связана с Колей? Неужели он занимается такими делами? Или он как-нибудь по глупости встрял? Не удивлюсь, если так.

Ладно. Утро вечера мудренее. Я закрыла глаза и быстро провалилась в сон. Снилась мне новая люстра, как ни странно.

ГЛАВА 3

Разговаривать со скупщиком напрямую было бы глупо. Если он хоть как-то замешан в этом деле, то будет молчать как рыба. Следовательно, надо навестить его, представившись обычной посетительницей. Впрочем, не совсем обычной. Я должна производить впечатление, что денег у меня куры не клюют и сама я совершенно не знаю, чего хочу. Капризная такая особа.

Можно было бы в связи с созданием такого имиджа изобразить из себя даму в годах. Однако к молодой особе мужчины относятся более благосклонно. Особенно если она богата. Естественно, что молодая женщина навряд ли сама добилась материального благополучия. Как ей успеть? Есть, конечно, исключения. Но они редки. Значит, деньги у нее от кого-то. Чаще всего от родителей. А когда деньги не твои, то особенно их не ценишь. Они как легко приходят, так легко и уходят.

Вообще, я против того, чтобы ценить деньги. Без них не прожить, но надо воспринимать их только как средство, а не как цель. Тем более – не как самоцель. Чтобы лучше объяснить это, могу привести такой пример. Лично мне он очень нравится. Представим, что деньги – это лифт. Он нам, безусловно, нужен. Чтобы подняться на какой-то этаж, скажем. Мы могли бы и пешком до этого этажа дотопать, но неохота, да и неудобно. А так просто красота. Так вот. Мы заходим в лифт только для того, чтобы подняться. Он для нас обычное средство. В данном случае средство передвижения. Мы же не заходим в лифт только для того, чтобы там побыть. Чтобы просто постоять в нем и выйти. И тем более не сидим там всегда. Пользуемся им и выходим. А если вдруг получается, что лифт сам по себе цель, то это уже аномалия. Не знаю, получилось ли у меня объяснение. Правда, есть и люди, думающие совершенно противоположно – они часто говорят, что деньги – мусор. Правда, потом добавляют, что очень приятно сидеть на такой мусорной куче.

Я немного отвлеклась. Вернемся к нашим баранам. То бишь – бриллиантам. Так вот, если я приду в образе легкомысленной девицы, которая направо и налево швыряет денежки, то такой вариант может очень даже неплохо сработать.

Я достала из шкафа дорогой брючный костюм. В нем нет никаких наворотов, но знающий человек без труда на глаз определит его стоимость. К нему подошли босоножки из кожи крокодила, нашлась и сумочка в тон. Теперь надо сделать макияж. Возраст скрывать я не буду, но схожесть с Таней Ивановой надо исключить.

В своем арсенале я нашла темно-карие линзы, такого же цвета очень короткий стильный парик. Забрала свои волосы под сеточку, надела новую «прическу», а потом села рисовать лицо. Что можно сделать только при помощи косметики? Да что угодно! Я зрительно увеличила брови и губы. Густо накрасила ресницы. Спокойный макияж к данному случаю не подходил – я должна была выглядеть этакой пустой красоткой. Не забыла украсить себя колечками, цепочками и сережками.

Адрес скупщика мне Клименко вчера сообщил. Я не стала пользоваться своей машиной, а добралась до его конторы на частнике. Конечно, это могло броситься в глаза, если меня, к примеру, увидели бы из окна, но на такой случай я заранее придумала историю.

– Доброе утро. – Я грациозно вошла и окинула взглядом небольшую, но очень уютную комнату.

– Здравствуйте. – Мужчина невысокого роста встал из-за своего стола, вышел мне навстречу и предложил присесть.

Интересно, он со всеми так приветливо обращается или уже успел прикинуть цену моего наряда.

– Мне вас рекомендовали, – небрежно сказала я.

– Отлично. Чем могу быть полезен? – Мужчина присел на свое место.

– Меня интересуют драгоценности, – важно сказала я. – Хочу купить что-нибудь эдакое… необычное… – закатила я глаза.

– Можете уточнить?

– Мне нужно то, что я смогу показывать знакомым и друзьям. Хотелось бы вещи такого плана, чтобы мне их не носить, а иметь, – загадочно произнесла я.

– Это как? – поднял брови скупщик.