Жертва полнолуния

Марго незаметно толкнула меня локтем.

– Илона, а ты случайно не знаешь, когда у Полины день рождения? По-моему, она Водолей?

– Да, – удивленно обернулась Илона. – А как вы узнали?

– У нее глаза разные. У одного голубая радужка, у другого – зеленая. Уранианцы всегда отличаются либо разными глазами, либо большой головой.

– Голова у нее действительно крупная, – кивнула Илона и скептически добавила: – Как будто умная! Хотя мордашка смазливая, а при ее профессии это играет куда более важную роль, нежели ум!

– Она учится на театральном? – спросила Марго.

– Ты сама догадалась или тоже по каким-то астрологическим признакам вычислила?

– Просто я так думаю, – ответила Марго. – Водолеи – очень творческие натуры. Среди них много актеров. Тем более раз ты упомянула смазливую внешность…

– Она учится на четвертом курсе, – сказала Илона и перевела разговор на другую тему: – Лиля, ты не передашь мне сыр?

Кстати, забыла сказать, что завтрак нам пришлось самим готовить. Рина Павловна отсутствовала, вероятно, и она ночью слегка перенервничала. Но ничего, мы справились. В холодильнике нашлись масло, яйца и огромные залежи сыра. Твердого, с дырочками, без дырочек, с плесенью, хотя я где-то читала, что сыры с плесенью не держат в холодильнике. Я, недолго думая, нарезала всего понемножку для бутербродов, пока Марго возилась с чайником.

Правда, одно блюдо меня смутило. Оно стояло в одном из шкафов и было заполнено чем-то, отдаленно напоминающим груду белых грязных носков, сваленных зачем-то на поднос и завернутых в мокрую тряпку. Воняло от него специфически.

– Боже, что это? – трагически приложила ладони к лицу Илона, когда вошла на кухню и посмотрела на блюдо. – Что вы сделали с моим сыром?

– Это не я! – поспешила откреститься я. – Я его только что увидела.

– Боже, боже! – повторяла Илона, горестно смотря на поднос. – Кто же его так режет? Он же нежный, с прожилками, это сливочный сыр. Я его специально из Бельгии привезла, а она… Варварство! Его даже не режут, его разламывают на кусочки, кладут на тартинки и наслаждаются, а здесь какая-то каша вместо сыра. Она все испортила!

– А он всегда так пахнет? – поинтересовалась я, отодвигаясь от «носков».

– Да, именно запах является его визитной карточкой. Это лучший бельгийский сыр. Он просто божественен!

– Тогда я весь день буду им наслаждаться, – сказала я. – Кажется, я испачкала рукав моего свитера этим божественным сыром. Ну и запах!

Слава богу, что Илона ничего не сказала относительно моих бутербродов. У меня просто не хватило времени, чтобы положить ломтики сыра на намазанные сливочным маслом куски хлеба, а то Илону точно бы удар хватил. Один из моих знакомых, заядлый сырный гурман, долго и упорно втолковывал мне, что сыр со сливочным маслом есть нельзя – это убивает весь вкус сыра! Я верила, но переделать себя не могла. Ну, нравится мне такой бутерброд, и все тут!

– Знаете, оно опять исчезло, – хмуро сообщила нам Илона, после того как проснувшаяся-таки Рина Павловна унесла посуду из столовой.

Илона спрятала в ладонях лицо, поставив локти на стол.

– Боже, я уже ничего не понимаю.

– Расслабься! – сказала Маргарита. – Я уже все поняла и знаю, где твое колье.

– Где? – вскинулась Илона.

– Может, сначала кофе попьем? – предложила я. Как я и думала, Илона меня даже не слышала. Ее драгоценность нашлась. Значит, скорее, скорее взять ее в руки, прижать к сердцу и никогда больше не расставаться!

Отчасти я ее понимала, но все равно недоуменно пожала плечами, глядя вслед уходящим Марго и Илоне. Сама я не собиралась прерывать завтрак и смогла без свидетелей съесть свой неправильный бутерброд.

* * *

После завтрака я, наконец, заставила Маргариту все мне рассказать.

– Как ты догадалась, что Илона – лунатик?

– Ну слушай, только не перебивай.

– Марго!

– Ладно, ладно, не кипятись.

События в прошлый вечер разворачивались таким образом. Маргарита, едва я только уснула, встала и отправилась за кадку, высматривать из-за пальмы Илону. Почему Марго так решила, она, как всегда, объяснила гороскопом:

– Потому что в гороскопе Илоны был узел Черной Луны и Нептуна. Редкое сочетание, тем более что появляется оно у нее только раз в десять лет и длится по три месяца каждое полнолуние, пока Нептун не отдалится по своей орбите от Земли на несколько десятых градуса. Эти три дня как раз и были под влиянием полной Луны. Мне это пришло в голову совершенно неожиданно. Составляя гороскоп, я случайно открыла не тот файл, который был мне нужен, а астрономический календарь, где была четко выделена одна фраза – «сегодня полнолуние». Я поняла, что это не случайно, и оказалась права. Люди, находящиеся под влиянием этого узла, страдают галлюцинациями, бредовыми состояниями либо такими вот «блужданиями». Сомнамбулизм имеет явную лунную зависимость. Не буду углубляться в механизм этого действия, – сказала мне Маргарита, – я сама еще не до конца разобралась в этом, но она шла, как будто бы не спала. Обычный шаг, просто слегка замедленный. Разгадка пропажи колье оказалась очень простой. Как я и думала, Илона – лунатик, и периоды обострения приходятся как раз на полнолуние. Колье пропало приблизительно месяц назад, я сверилась с лунным календарем – тогда было полнолуние. Так что, по моим расчетам, очередной приступ должен был случиться в эти дни. Он и случился.

– Ага.

– Она сама же спрятала в кадке свою драгоценность во время одного из «походов», потому ничего и не помнила об этом.

– Надо было ее разбудить и показать, что она все сделала своими руками.

Марго пожала плечами:

– Зачем? Сомнамбул будить не рекомендуется.

Глава 4

Разгадав загадку пропавшей драгоценности, оказавшуюся очень простой, мы предались блаженному безделью. Илона на радостях предложила нам пожить у нее вплоть до Нового года.

Оставалось еще три дня. Мы были не против – погода изменилась, дни стояли чудесные. Вокруг был почти девственный лес, и я с удовольствием гуляла в нем вместе с Джимом.

Предновогодние дни – мои самые любимые. Можно ничего не делать, никуда не торопиться, не толкаться в автобусе, среди толстенных, в зимних одеждах, людей. Так что, удачно расследовав пропажу колье, я с чистой совестью предалась заслуженному отдыху. Конечно, дело немного портила моя сломанная рука, которая ныла по ночам, но в целом жизнь была прекрасной.

Жаль, правда, что Маргарита этого не оценит. Вопреки своей домашней лени здесь она все время что-то делает, причем, на мой взгляд, совершенно безумные вещи.

Безумными они мне казались вплоть до того трагичного случая, который вынудил нас прервать отдых и снова заняться расследованием. Но об этом позже.

Кстати, на следующий день после обнаружения колье я ненароком подслушала вроде бы незначительный, а на самом деле очень важный разговор. Жаль только, что вспомнила я о нем слишком поздно.

Дело было так. Я шла по коридору и остановилась возле одной замечательной картины, висевшей на стене второго этажа. Картина представляла собой неплохую копию Рубенса «Венера перед зеркалом». Лицо Венеры было довольно красивым, но тело, на мой взгляд – взгляд опытного фитнес-инструктора, – показалось мне неправильным. Всего в нем было слишком. Слишком полное, слишком рыхлое, слишком целлюлитное, но все равно, как ни странно, смотрелось оно привлекательно. Успокаивающе как-то. Может, это правда, что полные женщины вызывают ощущение материнства? Не знаю, я не мужчина, так что судить не берусь. Ведь пока есть предрассудок, что толстые – некрасивые, у меня есть работа. Что-что, а сгонять жир я умею куда лучше, чем заниматься психотерапией.

Именно в этот момент я услышала из-за закрытой двери чей-то приглушенный голос.

– Да… да… Нет пока… Хорошо… Нет, здесь эти бабы дурные, они мне мешают… Так что, тридцатого вечером? На перекрестке? В той же машине? Ага… Все, до встречи!

Я тут же подошла к двери, чтобы узнать, кому мы так мешаем, но засомневалась, чего до сих пор себе простить не могу. Не сомневалась бы, и Рина Павловна была бы сейчас жива. Хотя мир и немного потерял, все равно обидно. Она ведь тоже была человеком.

Наконец, собравшись с духом, я постучала и приоткрыла дверь. И чего я, спрашивается, боялась? Комната оказалась смежной и пустой. Я быстро подошла к другой двери и выглянула в коридор, находящийся по ту сторону комнаты, но там, естественно, тоже никого не было. Я вернулась и подошла к телефону. Определителя номера не было. Обычный телефон, стилизованный под старину, с изогнутой трубкой и двумя золотыми или позолоченными рычажками. Я взяла трубку и понюхала ее. Ту часть, где находилось ухо говорящего. Хотите смейтесь, хотите нет, но я давно заметила, что телефонные трубки имеют свойство впитывать запах говорящих. Эта трубка пахла шампунем хорошей марки, но название его я так и не смогла определить.