И грянул выстрел

– Понятно, – сказала девушка.

– Скажите, как вы относитесь к Герасименкову.

– Пожалуй… у меня к нему двойственное отношение. С одной стороны, симпатию как человек он у меня не вызывает, но с другой – я не могу не признать, что он на самом деле хороший профессионал.

– Почему же не вызывает симпатию? – полюбопытствовала я. Анастасия пожала плечами:

– Даже не знаю. Вроде человек как человек, но… не знаю.

– Ладно, с этим понятно, – я решила, что надо будет присмотреться к Герасименкову. – А скажите, в связи с чем планировалась независимая финансовая проверка компании?

– Видите ли, с недавних пор со счетов нашей компании стали исчезать крупные суммы, – объяснила Анастасия.

– В смысле «исчезать»? Куда-то в неизвестном направлении? – уточнила я.

– Вот именно. Найти следы, куда именно они переводились, не представлялось возможным.

– А в полицию не пробовали обращаться? – заинтересовалась я.

– Н-нет, – покачала головой моя собеседница. – Папа решил разобраться своими силами. Понимаете, ведь в бизнесе важна репутация. Наша полиция же… ну, действовать аккуратно не умеет. Собственно, поэтому папа и решил провести аудит.

– А Герасименков с ним согласился?

– Конечно, он даже сказал, что и ему пришла в голову такая же мысль.

– Скажите, а теперь в связи с арестом Владислава Максимовича финансовая проверка будет отложена?

Девушка задумалась.

– Я даже и не знаю, – наконец сказала она. – В принципе, ее можно провести. Анатолий Георгиевич уже нашел специалиста.

– Послушайте, Анастасия, а что, если провести аудиторскую проверку так, чтобы Герасименков об этом не знал? Такое возможно?

Анастасия удивленно посмотрела на меня.

– Ну, в принципе, да, возможно. Но все же… Я не понимаю…

– Анастасия, я и сама до конца не могу сейчас объяснить, но давайте пойдем на такой шаг. Возможно, мои опасения и не подтвердятся.

– Хорошо. Я свяжусь со специалистом, который и раньше проверял нашу компанию. Это хороший знакомый папы.

– Ему можно доверять?

– Вполне, – уверенно сказала Анастасия.

– Вот и хорошо. Как только появятся данные о финансовом состоянии компании и выяснится, куда пропадают деньги, вы сразу дайте мне об этом знать. Вот мои телефоны, – я вынула из сумочки и подала девушке свою визитку.

– Я обязательно сообщу вам, Татьяна Александровна, – заверила меня девушка.

– Теперь вот еще что. Вы сказали, что Герасименков появился у вас впервые, раньше его здесь не было.

– Да, это так.

– А другие гости ведь бывали уже у вас?

– Да, конечно. Вот, например, Алексей Владимирович Барабанщиков довольно часто гостит у нас. Это бывший сослуживец дедушки, отца моего папы. Он уже в возрасте, папа, можно сказать, вырос на его глазах. Алексей Владимирович владеет картинной галереей, у него часто выставляются наши тарасовские художники.

– И Матвей Акулиничев, в том числе? – уточнила я.

– Да, совершенно верно, – подтвердила девушка. – Матвей Илларионович тоже довольно часто бывает у нас. – Ну, и, конечно же, Александр Кириллович, к сожалению, покойный.

– Ладно, Анастасия, теперь мне необходимо осмотреть все остальное пространство.

– Конечно, пожалуйста. Я буду здесь неподалеку, поэтому, если что-то потребуется, обращайтесь.

Я самым внимательным образом стала исследовать местность рядом с ротондой и прилежащие к ней участки. Собственно, еще до меня оперативная группа, надо полагать, осмотрела и исследовала здесь все, что было необходимо.

Однако и на мою долю достались некоторые находки. Одна из них – дамская шпилька с искусственной жемчужинкой посередине. Я нашла ее довольно далеко от ротонды, среди травы. Я подумала, что ни Анастасии, ни Маргарите эта шпилька принадлежать не могла. Женщины этого социального круга не носят такую бижутерию. Тем более на Маргарите, когда она приезжала ко мне, был очень дорогой гарнитур из колье, браслета и перстня. К тому же у обеих Черемысленниковых были короткие стрижки, которые никак не нуждались в каких бы то ни было шпильках. Стало быть, владелицу шпильки следует искать среди прислуги. Это могла быть или повариха, или горничная, или гувернантка.

Я еще раз вернулась в ротонду и буквально облазила пространство вдоль и поперек. Но ползала я не зря. В одном из углов, ближе к выходу, в почве что-то виднелось. Я подковырнула землю и вытащила маленькую перламутровую запонку. Кому она принадлежит? Скорее всего, убийце. Ведь на Самохвалове была футболка, которая никак не вяжется с запонкой.

Еще одну находку я обнаружила под одним из окон коттеджа. Я обошла его со всех сторон. А если быть точнее, к коттеджу подходило определение «загородный дом». Это было двухэтажное строение, без архитектурных излишеств и нагромождений в виде башен и башенок, шпилей и тому подобных деталей. У правой стороны дома росло раскидистое дерево, и вот как раз около его основания я и отыскала маленький флакон из-под лекарства. Флакон был пустой, и этикетка на нем была содрана. Со всеми предосторожностями я поместила флакончик в целлофановый пакет.

Если все эти находки относятся к убийству, то сработано преступление на редкость грубо. И ладно запонка, вполне могла потеряться. А флакон с лекарством – пока я предполагала худшее, что это орудие убийства, – выброшенный рядом с местом преступления? Странно…

Я подошла к Анастасии и спросила ее, какая комната расположена как раз напротив дерева.

– Это гостевое крыло, – объяснила девушка, – а вот это окно, выходящее на сторону, где растет дерево, находится в комнате, в которой ночевали Александр Кириллович и его жена Виолетта.

Вот оно что! Может быть, женушка Самохвалова приложила руку к его смерти? Как знать. Доля логики в этом есть. Подлила дамочка мужу лекарство, а флакончик швырнула в заросший сад. Если бы не выстрел, может, и за несчастный случай все бы сошло. Во всяком случае, необходимо будет провести анализ флакончика на предмет отпечатков пальцев. Загружу-ка я этим делом Кирьянова, когда вернусь в Тарасов.

– Скажите, Анастасия, а как вы сами думаете, кто мог убить Самохвалова? – спросила я.

Девушка замялась.

– Не хотелось бы наговаривать, – начала она неуверенно.

– Так мы же с вами не сплетницы на завалинке. Вы не наговариваете, а делитесь своими соображениями, чем помогаете в расследовании, – успокоила я ее.

– Ну тогда… В общем, как-то раз, и это было сравнительно недавно, я услышала, как Александр Кириллович говорил моему папе, что Алексей Владимирович Барабанщиков взял в банке «Оникс» довольно крупный кредит. Собственно, и проценты по этому кредиту тоже были приличные. Потому что срок предполагался небольшой. Кредит был взят, кстати, более года назад. Так вот, Алексей Владимирович до сих пор не выплатил ни проценты, ни сам кредит. Алексей Владимирович задолжал не только банку «Оникс». И вообще… с финансами у него в настоящее время напряженка, как говорится. Видите ли, Татьяна Александровна, я ни в коей мере не хочу обвинить Алексея Владимировича, но…

– Ладно. Я вас, Анастасия, поняла. Но объясните мне, пожалуйста: что при этом получит Алексей Владимирович? В случае, если вашего отца упекают за решетку…

– Ну… не знаю. Он получит как минимум отсрочку кредитных платежей из-за убийства Самохвалова. Пока там суть да дело… А то, что подозревают папу… ну, мне кажется, он не стал бы его подставлять, – хмыкнула Анастасия. – Хотя уверенности нет. Никогда не знаешь, что в голове человека творится.

– Ясно, спасибо. А теперь я намерена побеседовать с обслуживающим персоналом. Давайте начнем с кухни, – сказала я.

– Давайте, ой… я же не предложила вам ничего, ни чая, ни кофе! Сейчас я исправлю эту оплошность.