Мост самоубийц

– Не обязательно. Если смерть твоей сестры не была случайной, пароль может означать, что у нее были секреты от кого-то еще.

– И ее могли убить из-за этого секрета?

– Все может быть. Сконцентрируйся на пароле. Она нигде его не записывала?

– Нет. Во всяком случае, я о таком не знаю. – Саша взяла второй стул с пухлой бледно-розовой подушкой, придвинула его к столу и села рядом со мной.

– Интересно, – пробормотала я.

Саша вопросительно на меня посмотрела. Я объяснила:

– Когда человек хочет добровольно уйти из жизни, он к этому событию как-то готовится. Оставляет родным объяснение, если у него хорошие отношения с семьей. Закрывает долги. И оставляет пароли от аккаунтов. В последнее время все самоубийцы, с которыми мне приходилось иметь дело, поступали именно так. Но у нас ни записки, ни объяснения, ни открытого доступа.

– Я знала, что она не покончила с собой! – воскликнула Саша.

– Не спеши. Иногда дело в обычной забывчивости или депрессии. Это просто факты в копилку твоей теории.

– Как же найти пароль?

– Какой пароль у тебя? – спросила я. Саша от неожиданности даже приоткрыла рот, блеснув влажным рядом идеальных зубов.

– А причем тут я?

– Ну, ответь.

– У меня – телефонный номер родительской квартиры. Я всегда его использую. Знаю, что пароли везде должны быть разными, но…

– Но в твоей жизни столько служб требуют заводить пароли, что каждый раз генерировать новые просто нереально, – кивнула я. – Но дело не в этом. Твой пароль – это что-то личное, так? Мало кто берет эти вещи с потолка. Скорее всего, у Полины пароль на ноутбуке тоже связан с чем-то дорогим ей. Каким-то важным воспоминанием или важной вещью. Подумай, что бы это могло быть?

Саша зажмурилась, словно пытаясь выдавить из своей головы нужную информацию.

– Телефон родителей?

Саша продиктовала номер, но он не подошел. Мы перебрали еще несколько очевидных вариантов – даты рождений близких, имя Алексея в различных вариациях, кличку старого пса.

– Нет, – вздохнула я, – Полина была творческим человеком. Ее пароль тоже должен быть творческим. Она бы не стала использовать такие банальные варианты.

Откинувшись в кресле, я начала рассматривать расписанный потолок.

– А еще пароль должен быть известен тебе. Или, по крайней мере, ты должна суметь его вычислить.

– Почему? – удивилась Саша.

– Родители уехали. Вы здесь одни. Самые близкие друг другу люди. В случае чего-то экстренного, Полина должна была предусмотреть для тебя возможность добраться до ее компьютера, аккаунтов, банковского счета… Почему на потолке написано Аркадия? – Мой вопрос прозвучал неожиданно, но я внезапно поняла, что смотрю на вписанные в облака причудливые буквы.

Саша подняла голову и улыбнулась:

– Так мы называли нашу дачу.

– Дачу?

– Ниже по течению реки есть деревня Аркадьево. Там у бабушки с дедушкой был большой дом, в котором мы гостили на летних каникулах. Это было самое счастливое время для нас обеих. Как-то Поля в шутку переименовала Аркадьево в Аркадию. Так и повелось.

Мы посмотрели друг на друга, пронзенные одной мыслью. Я выпрямилась и быстро ввела слово в поле пароля.

– Принято! – воскликнула Саша. – Невероятно. А я бы в жизни не догадалась. Наверное, Поле было бы обидно, что я такая дура.

– Посмотрим, что тут есть.

Беглый осмотр содержимого ноутбука показал, что у Полины была довольно активная интернет-жизнь. Соцсети она вела прилежно, как отличница: регулярно публиковала фото, отвечала на все комментарии, изливала в интернет-пространство все свои горести и радости. Все это я уже видела – нашла погибшую в сети еще в первый день. Но меня интересовали не фото и посты. Я полчаса потратила на изучение архива личных сообщений и просмотр электронной почты. Ей могли угрожать или шантажировать.

Пока я изучала содержимое ноутбука, Саша сварила нам кофе в небольшой турке. Аромат мягко наполнил квартиру Полины и стал тем завершающим штрихом, которого не хватало пространству, чтобы стать идеальным. Девушка поставила передо мной белую чашечку с причудливо выгнутой ручкой и не успела сама усесться рядом, как ей позвонили. Коротко поговорив по телефону, она вздохнула и положила передо мной на стол связку ключей.

– Мне нужно уехать. Начальство недовольно, что я занимаюсь личными делами в рабочее время. Закроешь, когда будешь уходить?

– Без проблем, – ответила я. Так было даже лучше. У меня появится возможность еще раз осмотреть квартиру и не испытывать неловкости от присутствия сестры погибшей. Все-таки нужно было буквально покопаться в грязном белье, но при Саше проводить тотальный осмотр было неудобно.

– Я заеду за ключами вечером.

– Договорились. Езжай и не беспокойся. Я все закрою.

Когда дверь за Сашей захлопнулась, я встала и прошлась по квартире, прислушиваясь к ощущениям в своей спине. От долгого сидения она начала ныть. Я пожалела, что не взяла с собой таблетки.

Итак. Осматривая квартиры жертв, я первым делом заглядываю в мусорное ведро. Но с момента смерти Полины прошел почти месяц. Ведро было пустым и чисто вымытым. Надо будет спросить у Саши, кто его помыл – сама Полина или сестра. А вот в платяном шкафу нашлась целая гора неглаженой одежды. Я не стала в ней копаться и смущенно прикрыла дверцу.

– Интересно.

Воцарившаяся в комнатах тишина действовала угнетающе. Вернувшись к ноутбуку, я открыла электронную почту и погрузилась в чтение. Большая часть писем была делового характера. Еще имелись сообщения от магазинов, в которых Полина числилась постоянным клиентом, они предлагали купоны и скидки. Были послания от налоговой. Несколько писем от благодарных клиентов. Ничего подозрительного – ни намеков, ни угроз.

Я сделала глоток остывшего кофе и уже собралась свернуть окно, как вдруг мое внимание привлекло одно письмо, которое я изначально пропустила, приняв за сообщение от турфирмы. Кликнув и развернув послание, я увидела, что это электронный билет на поезд. Название пункта – Уварово – мне было незнакомо, но сам поезд принадлежал маршруту Тарасов – Иваново. Я посмотрела на дату. Отъезд должен был состояться восьмого сентября, а билет девушка купила четвертого. Время покупки тоже было указано.

Откинувшись в кресле, я скрестила руки на груди и попыталась понять, что я только что нашла. Вполне возможно, ничего особенного, но… Мои мысли вдруг прервал настойчивый, прерывистый звонок в дверь. Я прошла в прихожую и открыла. На пороге стояла какая-то женщина в таком ярком цветастом халате, что я вначале даже не посмотрела на ее лицо.

– Ой! Вы кто? – спросила она. В руках у женщины был тяжелый гигантский сверток, который она удерживала с большим трудом. – Не важно. Держите!

Сверток тут же оказался у меня в руках. От неожиданности я выронила его на пол. Спина тут же мстительно отозвалась острой болью.

– Держите же, – раздраженно заметила женщина, – и вообще-то я не почтальон.

– Стоп, – сказала я. – Вы откуда и кто?

– А вы-то кто? – в свою очередь спросила женщина. – Я вас тут никогда не видела. Услышала, что кто-то ходит, и подумала, что Саша пришла полить цветы.

Я хотела представиться, но соседка махнула рукой:

– Эту посылку принес курьер. Полина, наверное, заказала до того, как… Короче, ее имя на квитанции стоит. Конечно, в квартире никого не было. Кто тут будет? Он мне в дверь и позвонил. Говорит: возьмите, передайте. Я две недели Сашу поймать не могу. Отдайте, а? Вы же ее увидите?

– Увижу, – ответила я и, присев, всмотрелась в странный полиэтиленовый куль, – посылка была предоплачена?