Инстинкт Зла. Вершитель

Губы мужчины снова изобразили насмешку, хотя глаз это не коснулось, и они остались холодными.

– И предвосхищая ваш вопрос – нет, вы не можете его увидеть.

– Почему? – я постаралась задать этот вопрос по возможности спокойно, хотя хотелось ругаться.

– Рику сейчас противопоказаны любые волнения. Любые. Даже положительные. А встреча с вами, несомненно, заставит его… волноваться.

– Но…

– Это не вопрос для обсуждения. Я лишь ставлю вас в известность.

– Почему я должна вам верить на слово? – не сдержалась я. – Это вы утверждаете, что помогли, а на самом деле…

Пока я говорила, Дагервуд равнодушно взял пульт и нажал на кнопку. Плоский телевизор на стене загорелся, изображение несколько раз мигнуло, а потом установилась картинка. Больничная палата, знакомая до дрожи. Желтая кружка, которую я принесла. Цветы. И Рик. Но не орущий от агонии и связанный, как я запомнила, а спокойно спящий. Он именно спал, его губы были чуть приоткрыты, а грудь приподнималась под зеленой больничной простыней. И даже руку он положил под голову, как делал всегда. И никакой смирительной рубашки. Просто сон.

В больничной палате установили камеру.

Слезы облегчения заставили меня несколько раз моргнуть и отвернуться, еще не хватало показать их Дагервуду.

– Спасибо, – голос снова охрип. – Он пришел в себя?

– Пока нет. Но его показатели жизнедеятельности восстанавливаются.

Кивнула, а Дагервуд щелкнул кнопкой, и изображение погасло. Мужчина откинулся в кресле.

– Вернемся к вам, Виктория. Как мы уже говорили, вы переходите в мое распоряжение на ближайший год. Для вас я хозяин, если вы еще не поняли.

– Я поняла, – процедила сквозь зубы.

– Вы никогда не будете меня перебивать. Или перечить. Я этого не терплю. – Он не повысил голос, но стало не по себе. Дагервуд смотрел в упор, не мигая. – Некоторое время сфера ваших обязанностей будет включать мою корреспонденцию, ответы на письма, разбор архивов и все поручения, которые я вам дам.

– Секретарь? – я так удивилась, что вновь перебила его. И смутилась. – Извините. Но я ничего не знаю о такой работе! Не лучше ли… взять на эту должность кого-то… профессионального?

– Вы справитесь.

Его тон не оставлял выбора. Он не спрашивал, лишь утверждал. Зачем богатому и влиятельному господину Дагервуду брать меня на такую работу, решила не обдумывать. Все равно ответа на этот вопрос не было. По крайней мере, мне не придется расхаживать голой с чашечкой кофе.

– Если я захочу, вы сделаете и это, – безразлично произнес он. – Принесете кофе в том виде, который будет мне угоден.

Я вскинула голову.

– Вы что, мысли читаете?

– Я давно живу. И ваши мысли более чем прозрачны.

Опустила глаза и сцепила на коленях ладони. Стоит ли говорить о том, что со мной могут быть проблемы? Или сделать своему новому работодателю сюрприз? Я усмехнулась, представив, как вновь впаду в ярость и воткну канцелярский нож в серо-черный глаз господина Дагервуда. Прелестная картинка!

– Я слушаю вас, Виктория.

Кажется, я вновь думаю слишком громко. Или мое лицо приняло блаженно-мечтательное выражение от нарисованного больным разумом образа?

– У меня… есть проблемы. Некоторые, – сцепила ладони под столом, чтобы они не дрожали. И твердо посмотрела ему в глаза. – Я проходила лечение в психиатрической клинике. И в моей справке целый букет веселых названий.

Он поднял темную бровь, изображая внимание. Я сделала глубокий вдох.

– Никтофобия. Это сильнее всего. Боязнь темноты. И улиц. Это называется агирофобия. Еще спектрофобия. Я никогда не смотрю в зеркала. – Снова вздохнула. – И еще… другие. И у меня бывает… агрессия. Иногда.

Опустила глаза на свои ладони, не желая увидеть на лице сидящего напротив мужчины брезгливость или отвращение. Хотя это нормальная реакция на озвученное. А ведь я не рассказала и половины из своего списка! Было и еще кое-что, но остальное я просто не смогла произнести.

– Как вы вчера добирались до моего дома? – вопрос прозвучал спокойно, и я подняла голову, уставившись на него. Лицо Дагервуда по-прежнему ничего не выражало. Или он меня не слышал?

– Я задал вопрос, Виктория. Отвечайте.

– Я… Я пришла. Пешком.

Он еще минуту смотрел мне в глаза, а потом медленно кивнул.

– Вы приступаете к работе с завтрашнего дня. Сегодня мэтр Арье покажет вам дом и проинструктирует. Всего доброго, Виктория.

Он встал и пошел к выходу, а я с изумлением уставилась на его спину.

– Вы слышали, что я сказала? Я… могу быть опасна!

Он чуть помедлил у двери и бросил безразлично:

– Я прикажу убрать зеркало в вашей комнате. Не выходите по ночам на улицы.

– Но я могу причинить вам вред!

– Не думаю. До завтра, Виктория.

Створка закрылась с мягким хлопком, и в комнате остался лишь его запах – густой и пряный. Я втянула его неосознанно, глубоко, почти желая закрыть глаза. Этот мужчина чертовски хорошо пах. Надо узнать, какой парфюмер создал такой потрясающий аромат, и запомнить на будущее.

Встряхнувшись, я встала, решив, что пора привыкать к новому месту жительства. И для начала неплохо бы осмотреть дом.

Глава 4

Ночь обняла особняк мягко, закутала в покрывало, убаюкала. Дагервуд посмотрел в окно, не зажигая свет. Он любил ночь, как и все, кто понимал ее предназначение и силу. Постоял, раздумывая, и вновь вернулся к столу.

Откинул медицинскую справку. Виктория Воронова. Пациентка психиатрической клиники. Он отошел к окну. Да, его гостья сказала не все. В ее карте было много и других подробностей. А также занятных сведений о незнакомке с волосами цвета кофе и ярко-зелеными глазами. Конечно, он запросил все сведения о ней еще два месяца назад, когда узнал, что у Рика появилась пассия. Но узнал слишком поздно, Рику удалось скрывать девушку целый год. Это казалось невероятным, но было так. И выяснил Дагервуд случайно – просто почувствовал женский аромат во время разговора с Риком. Она была в соседней комнате, подслушивала, и он ощущал ее так явно, словно утыкался носом ей в шею. Или в другое место. Через полчаса, на заднем сидении своего автомобиля, Дагервуд отдал приказ узнать, кто она. И когда он приехал в особняк, на его мейле уже был предварительный отчет. И Влад просто снес лэптоп, когда прочитал его. Черт, да он просто озверел, когда увидел эти результаты! На этот раз Рик превзошел сам себя в своем желании досадить Лиге и лично ему, Дагервуду. Конечно, Дагервуд отдал Рику приказ расстаться с девчонкой и явиться в особняк. Конечно, Рик снова приказ проигнорировал.

Дагервуд сжал ладонь в кулак и расслабил, наблюдая за движением крови по лабиринту печати на внутренней стороне его руки. Улыбнулся. Что же. Он знает, как расставить все на свои места. И теперь у него есть рычаг давления на своевольного брата, и он им воспользуется. Виктория еще не знает, на что подписалась. Впрочем, она всего лишь пешка, так что ее судьба самому Владу не интересна.

Он прошел по своему кабинету, размышляя. И вспоминая. Он узнал ее по запаху. Мгновенно, словно внутри повернулся тумблер «она». Когда Виктория еще была за дверью, он уже чувствовал ее. И удивился, когда в дверь вошла девушка, прилагающая все усилия, чтобы ее не увидели. Никто. Уродливые штаны и куртка. Объемная шапка. Очки. За тканью, пряжками и стеклом не было ничего женского или даже человеческого. Просто какое-то неопределенное существо.

И это создание готово было вгрызться в него зубами, чтобы он помог Рику. Помог против его воли.

Существо кричало, просило и умоляло, существо ползло на коленях ради этой помощи. Наверное, он снял ее очки на пол лица из любопытства. Он давно не видел в людях такой готовности на все ради другого человека.