За чертой ненависти

Глава 5

За столом мужчины говорили о мотоциклах, гонках и спорте в целом. Ника, хлопая пышными ресницами, делала вид, что ей интересно. Она даже умудрялась задавать умные вопросы, и её красота становилось для всех более очевидной. Олеська же откровенно скучала. В это время она могла быть дома. Плюхнулась бы на диван, захватив с собой кота, укрылась бы мягким пледом и уткнулась в книгу. А она слушает скучные разговоры, еле сдерживая приступы зевоты, и ковыряет вилкой в салате, выискивая кукурузу. Когда Ника стала рассказывать про поршневой палец и стопорное кольцо, демонстрируя свои познания в мотоциклетных терминах, Олеся подавилась салатом. Денис тут же заботливо похлопал её по спине. Олеся чувствовала, что долго здесь не протянет.

– Тебе неприятно наше общество? – Олег, оказывается, уже давно следил за кислой миной Олеси.

– Что ты! Всю жизнь мечтала узнать о предназначении стопорного кольца в мотоцикле, – не моргнув, ответила Олеся.

– Тебя здесь никто не держит, – высокомерным тоном сообщил он.

– Разве я могу пропустить такое? – подперев голову рукой, Олеся изобразила на лице внимательность. Она старалась выглядеть естественно. И, чтобы прибавить блеска в глазах, Олеська часто заморгала. Смотрелась она как прибабахнутая на всю голову. Видимо, перестаралась с морганием. Олег замолчал, рассматривая нервный тик миловидной девушки. Возможно, пытался угадать диагноз.

– Друзззья! – заплетающимся языком произнёс Денис и потянулся за коньяком, – Давайте выпьем! – надо сказать, что за всё это время он не пропустил ни одной рюмки. Изрекая мудрёные тосты, он считал своим долгом пить до дна. Олеся же весь вечер мусолила один единственный бокал вина. Наливая очередную рюмку, Денис задел бутылкой Олеськин бокал. На скатерти образовалось бордовое пятно.

– Дэн, тормозни. Хорош употреблять. Давай паузу сделаем.

– Упот… употреблять? – Денис громко рассмеялся и накрыл пятно на столе бумажной салфеткой, – Ты что, Олежек? Это Дятлов употреблял, – и он перешёл на шёпот, – Только он кое-что посерьёзнее упот… употреблял. А я всего лишь пью коньяк в хорошей компании.

– Ты это о чём? Какой Дятлов?

– Ты знаешь, о ком я говорю. По чьей вине Димон сейчас в могиле, – Денис встал из-за стола и, перекрестившись, выпил залпом очередную рюмку. Олег посмотрел на него изумлённым взглядом. Занюхав алкоголь колбасной нарезкой, Дэн продолжил, – Да, он баловался наркотой. Димон узнал об этом и, походу, капнул на него. Короче, Дятлова сняли с соревнований. Ну, а дальше…

– Какого чёрта ты молчал?! – Олег вскочил с места и схватил Дэна за грудки. Влад тут же отреагировал и оттащил брата от пьяного Дениса, – Да какой ты после этого друг!

– Тихо-тихо! – Дэн театрально поднял обе руки вверх, вроде как «сдаётся», – Я сам недавно узнал, так что…, – Олег посмотрел на него таким свирепым взглядом, что у всех присутствующих по коже пробежал холодок, – Хочешь меня ударить, друг…?

Не дождавшись ответа, он хлопнул ещё одну рюмку и, видимо, это был его предел. Денис пошатнулся и чуть не грохнулся на пол, но его вовремя подхватил Влад. Братья Полянские переглянулись, и Влад понял, что везти «готового» Дэна домой придётся ему, так как из всех присутствующих он был самым трезвым. Влад взгромоздил тело Дениса себе на плечо и поволок к выходу.

Гости стали потихоньку расходиться. Олеся никак не могла прийти в себя. Только что на её глазах чуть не подрались лучшие друзья. Неужели такое бывает? Перед тем как уйти, Олеся подошла к Олегу:

– Если будешь продолжать в том же духе, то закончишь свою жизнь в полном одиночестве, – ей необходимо было произнести это.

Но Олегу её нравоучения, мягко говоря, не понравились. Он достал из ведёрка бутылку шампанского и, вытирая её салфеткой, неожиданно спросил:

– Ты сама уйдёшь из «Центр Голд» или тебе помочь? – Полянский был на удивление сдержан, спокоен. Как будто он говорил об элементарных вещах, а не предлагал уволиться.

– Из «Центр Голд» я уйду только на пенсию, – Олеся изо всех сил старалась сохранять спокойствие. Олег же стал трясти бутылку шампанского. Отвинчивая пробку, он направил горлышко бутылки, словно дуло, на Олесю. И, прежде чем девушка поняла замысел Полянского, послышался хлопок, и в неё брызнул фонтан из холодной пены. Олеся стала истошно кричать, уворачиваясь от ледяного душа. Несколько человек попытались остановить Олега, но тот невозмутимо продолжал поливать Алексину шампанским. После того, как бутылка опустела, Олеся подлетела к Полянскому и стала бить его, куда придётся, – Мерзавец!

– Прошу прощения, – дико ржал Полянский, хватая Олесю за руки, – Какой же я неуклюжий!

Последние гости покинули дом вместе с Олесей. Олег и Ника остались вдвоём. Полянский откинулся в кресле и погрузился в мрачное молчание. Мысли в его голове устроили настоящий бунт: «Как? Как он мог мне не рассказать?! Он видел, как меня разукрасили менты. Знал, что я хочу посадить Дятлова. Я хотел докопаться до правды. И Денис знал эту правду! Знал, что Дятлова сняли с соревнований из-за наркотиков! …Наркота! Всё, оказывается, так просто! Выходит, Димон его сдал, из-за чего Дятлова лишили возможности участвовать в гонках. Чем вам не мотив убийства? Только почему тема с наркотиками не предана огласке? Молчание – золото? И, видимо, в прямом смысле…». Полянский был настолько занят своими мыслями, что не сразу заметил, как Ника подвинула стул и села напротив. Она посмотрела на него нежным взглядом и тихонько произнесла:

– Наконец-то, все ушли, – изрядно подвыпившая девушка брата стала недвусмысленно себя поглаживать, – Я так давно этого ждала.

Олег посмотрел на Нику с недоверием и слегка отстранился. Та аккуратно сняла резинку с волос. Взъерошив пальцами длинные волосы, она придала им соблазнительный вид. Расстегнув две верхние пуговицы блузки, Ника подалась чуть вперёд. Взгляд Олега потемнел. Полянский нервно поправил ворот рубашки. Уловив его замешательство, Ника пошла в наступление и неприлично раздвинула перед ним ноги.

– Пожалуй, мне пора, – Олег резко встал с кресла и направился к двери, заставив Нику почувствовать себя дешёвкой.

Полянский шёл по улице сам не свой и думал о том, насколько дерьмовым был этот день. От радости сегодняшней победы не осталось даже воспоминаний. «Неужели нельзя получать неприятности порциями, почему все напасти должны свалиться на голову в один день! И кто подпортил мне настроение? Две бабы, одна из которых девушка брата, и Денис – человек, которого я считал лучшим другом». В небе загромыхало, и стал накрапывать мелкий дождь. Олег ускорил шаг. Открыв дверцу автомобиля, он уселся на водительское сидение и обомлел. Над лобовым стеклом к внутреннему зеркалу заднего вида была подвешена жирная общипанная индейка. «Сука!» – Олег со злости долбанул кулаком по клаксону, и в округе раздался громкий сигнал. Синюшная индейка, шея которой была обвязана верёвкой, источала неприятный запах. На её лапке ниткой был привязан свёрнутый в трубочку листок бумаги. Полянский брезгливо его развернул и прочитал записку: «Ты следующий».

Дятлов Андрей Борисович посмотрел на часы и нервно застучал пальцами по столу. Чем больше он всматривался в суетливые стрелки, тем больше седых волосков появлялось на его и без того серебристой голове. Он периодически измерял шагами свой кабинет и часто замирал у окна. В дверь постучали, и глаза Андрея Борисовича вспыхнули. Вошедшая секретарша выдрессировано-чётким голосом сообщила о посетителе и, уже давно не надеясь на элементарное спасибо, удалилась за дверь. В кабинет вошёл молодой мужчина. Одет он был просто, но дорого. Свежая рубашка, отглаженный костюм, хорошая обувь, – классический стиль всегда говорит о хорошем вкусе человека. Для адвоката он выглядел слишком молодо, но был уже достаточно известен и имел хорошую репутацию. Как только двое мужчин пожали друг другу руки, Андрей Борисович стал расспрашивать его о делах. Он старался говорить спокойно, без эмоций, но это у него плохо получалось – за полчаса ожиданий седовласый мужчина изрядно перенервничал. Молодой адвокат несколько раз пытался начать разговор, но прерываемый нетерпеливостью своего клиента, снисходительно замолкал.

– Пожалуйста, выслушайте меня до конца, – молодой человек не стал ходить вокруг да около и сразу же объявил, – Дело передано в суд.

– Что? – Дятлов округлил глаза, – Вы же обещали…

– Прошу вас, дайте мне договорить, – адвокат был предельно честен, но в то же время пытался успокоить своего клиента, – Мы бы не смогли этого избежать, поскольку в прокуратуре лежит заявление Полянского. Теперь, давайте разберём, что у нас есть. У нас есть показания мужчины, в крови которого в день происшествия были обнаружены наркотические вещества. Всё это документально подтверждено.

Отец обвиняемого многозначительно хмыкнул, а молодой человек вытащил из папки какой-то листок и протянул его клиенту. Но пожилой мужчина даже не взглянул на документ. Адвокат продолжил:

– Далее. Ваш сын. Он имел неприязненные отношения с Олегом Викторовичем.

– Но это не так…

Молодой мужчина двумя руками упёрся в стол и, наклонившись, чётко повторил:

– Ваш сын имел, – он сделал акцент на слове «имел», давая понять, что это даже не обсуждается, – неприязненные отношения с господином Полянским. Соответственно он вполне мог его оболгать. Следующее… Наличие свидетелей. Так как мотоциклисты въезжали на мотодром в шлемах, этот пункт – снова в нашу пользу, – глубоко вздохнув, молодой человек снова открыл свою папку, – Ну, а теперь о грустном: система видеонаблюдения.

Пока адвокат рылся в своих бумажках, отец обвиняемого стал заметно нервничать.

– На территории мотодрома были установлены камеры, но что они зафиксировали, я не могу сказать. Из показаний истца известно, что ваш сын снял шлем после произошедшего, чтобы позвонить в скорую. С его телефона звонок так и не был совершён. Это плюс. Но вот шлем, который он снял… Увы, я не имею доступа к записям системы видеонаблюдения. Также я не знаю качество производимой съёмки. Дело происходило поздним вечером, возможно, на записи плохо видны лица участников. Если это так, то обвинения будут строиться только на показаниях Олега Полянского.

– Ты вытащишь моего сына? – Андрей Борисович пристально посмотрел в глаза адвокату.

– Однозначно не могу ответить.

– Любые деньги!

Адвокат скорчил такое лицо, будто эта сторона его интересовала меньше всего на свете.

– Я сделаю всё возможное.

Глава 6

Полянский довёл Олеську до ручки, и впервые в жизни она решилась на месть. Всю ночь в её голове зрел коварный план. Он волновал её, даже будоражил, он манил её немедленно преступить к действию. Предвкушая результат возмездия, девушка злорадно хихикала под одеялом. Олеся много раз представляла реакцию Полянского на проделанную ею «работу». В её голове возник образ взбешённого мужчины. Он яростно сжимал кулаки и сотрясал воздух отборным матом. «О, да! – смаковала Олеся, снова и снова прокручивая в голове последствия своего злодеяния, – Ещё! Ещё!». Унизив и окончательно растоптав своего врага, Олеська сладко заснула.

Наутро она была полна решимости исполнить задуманное. Ей не составило труда заболтать охранника. Мужчина в форме давно проявлял к ней интерес. Он всегда галантно открывал перед ней двери, частенько одаривал девушку щедрыми комплиментами. И, возможно, в глубине души на что-то надеялся. Олеся посмотрела на охранника томным взглядом и что-то сладко промурлыкала. Мужчина от неожиданности стал заикаться. Через несколько минут они общались, как родные люди. Олеся попросила ей помочь. Нужно было забрать из машины коробку с инструментами и отнести её в офис. Девушка любезно согласилась заместить охранника, пока тот выполнял её просьбу. Она протянула мужчине связку ключей и, мило улыбаясь, сообщила:

– Зелёненький с крапинками.

Правда она забыла предупредить, что в огромной связке восемь зелёненьких в крапинку ключей. Но охранник даже не обратил на это внимания. Глядя на Олесю, кокетливо покусывающую нижнюю губу, он довольно заулыбался и убрал связку в карман. Когда мужчина скрылся из виду, Олеська хорошо «поработала» с системой видеонаблюдения. Первый пункт плана был выполнен. Теперь нужно было действовать очень быстро. Надев парик и тёмные очки, Олеська направилась к местной парковке. Машина Полянского стояла на своём обычном месте. Достав из кармана приготовленный заранее кусок гранита, Олеся стала нещадно портить чужое имущество. При этом девушка испытывала огромное моральное удовольствие, почти экстаз. Сердце билось в бешеном темпе, в крови бурлил адреналин. Сквозь вопль сигнализации Олеська рисовала на поверхности автомобиля уродливые царапины. Услышав чьё-то «эй», она дала драпу.

Проехав одну остановку, Олеська выскочила из автобуса и, ловко сняв парик с очками, перешла на другую сторону дороги. Когда её сердце из пяток вернулось на своё прежнее место, девушка решила воротиться на работу. Как ни в чём не бывало, насвистывая под нос любимую мелодию, она зашла в здание офиса.

Когда Олеся зашагала по коридору, она услышала сзади чьи-то шаги. Ледяной холод сжал её сердце. Она боялась обернуться, потому что знала: это был он. И, наверное, очень злой. Девушка прибавила скорость. Увы, не спасло. Полянский схватил её за плечи и силком впихнул в первую попавшуюся дверь. Олеся споткнулась и чуть не впечаталась лбом в стол, за которым сидела молоденькая секретарша. Девица изумлёнными глазами посмотрела на взъерошенную Олесю, за спиной которого метал молнии Олег Полянский.

– Брысь отсюда! – огрызнулся Полянский, и секретарша тут же вылетела из кабинета. Он закрыл дверь и повернулся к перепуганной Олесе.

– Только посмей! – неуверенным голосом пригрозила девушка.

Полянский шагнул вперёд, Олеся кожей чувствовала, как в нём бурлит ярость. Её коленки задрожали от страха. «Зачем? Зачем я это сделала? Ведь я адекватная разумная женщина… была… когда-то… Это самый отчаянный поступок в моей жизни! Он убьёт меня. Задушит… прямо сейчас. А потом расчленит моё тело и вывезет в лес в пакетах…».

– Это не я…, – растерянно произнесла она.

– Что не ты?

О, нет! По-моему, она себя выдала.

– А зачем ты меня сюда притащил? – Олеся понятия не имела, что у него на уме. Она не знала, что говорить, как действовать, так как этого пункта в её «гениальном» плане не было, – Что тебе от меня нужно?

Полянский подошёл к ней вплотную и схватил за плечи.

– Как ты посмела сотворить такое с моей машиной?! – Олега просто трясло от злости и негодования. Олеся посмотрела в его глаза и поняла: оправдываться бессмысленно. Он видел её насквозь. И, по-моему, он действительно хотел её убить, – У тебя вообще с головой всё в порядке? Ты знаешь, что я тебя посадить могу?

Вот этого она точно не предвидела.

– Административное нарушение, – не растерялась Олеся, – Максимум – штраф.

– Ты в этом уверена?!

– Нет. Надо почитать в Гугле… на досуге.

Ну почему? Почему она не могла с ним бороться? Почему Полянский заставлял чувствовать себя такой дурой? Может, она и была дурой. Если начальник её так ненавидел, значит, на то были основания. Олеся по долгу службы общалась с разными людьми, заключала важные сделки, умела убеждать, но не могла наладить контакт с одним единственным человеком. И этот человек был её руководителем.

Полянский держал Олесю за плечи. Его пальцы больно впивались в её кожу. Девушка знала, что завтра на этом месте появятся синяки. Она попыталась оттолкнуть мужчину, но тот вцепился в неё ещё сильней. Олег смотрел в её глаза с такой ненавистью, что, казалось, воздух стал потрескивать из-за концентрации отрицательной энергии в маленьком пространстве.

– Будем исправлять твою дурь старым дедовским способом, – прошипел мужчина.

По телу Олеси пробежали мурашки. Полянский оттолкнул девушку и стал доставать из своих джинсов ремень. Девушка не на шутку испугалась.

– Ты не посмеешь! – крикнула она.

– Ещё как посмею, – ответил Олег и, вытащив ремень из шлёвок, сложил его пополам.

При виде взбешённого мужчины с кожаным ремнём в руках Олеська чуть не грохнулась в обморок. Она стала пятиться назад, пока не прижалась спиной к стене.

– Это пахнет уголовщиной! – выпалила Олеся, но Олег не хотел её слушать, – Меня родители никогда не били!

– Это они зря, – Полянский решительно подошёл к Олесе. Девушка же вжалась в угол, словно маленький беспомощный зверёк.

– Ты хотел меня напугать? У тебя отлично получилось. Всё. Поиграли и хватит!

– По-твоему, это игра? Ты испортила мою машину! – Олег шлёпнул ремнём по своей ладони, проверяя силу удара, и посмотрел на Олесю с таким презрением, что её глаза расширились от ужаса. Она поняла, что Полянский не шутит. У Олеси сдали нервы.

– Хватит! – во всё горло закричала девушка, и по её щекам покатились слёзы, – Я отремонтирую твою дурацкую машину! Только оставь меня в покое!

Распахнулась дверь, и в кабинет вбежали ошарашенные сотрудники офиса. Увидев Полянского с ремнём в руках, они были в ужасе.

– Что здесь происходит? – женщины подбежали к заплаканной Олесе и стали её осматривать, – Олег Викторович! Что вы с ней сделали?

Олег швырнул ремень в стену и, ничего не говоря, вышел за дверь. А Нинка, Катька и Ленка, перебивая друг друга, забросали Олесю вопросами.

– Как ты? Он тебя ударил? Что у вас произошло? Может вызвать полицию?

Но Олеся молчала и смотрела на дверь. «Он действительно мог это сделать. Он ненавидит меня. Ненавидит!»

Вытерев слёзы, Олеся подошла к письменному столу и молча достала из ящика чистый лист бумаги. Она черканула несколько предложений и, не обращая внимания на расспросы своих коллег, вышла за дверь. Девушка шла по коридору уверенным шагом и несла в руках заявление об уходе. Нет, она не сдалась. Наоборот. Олеся уважала себя, она никогда никому не делала зла и не заслуживала такого к себе отношения. Изувеченная машина Олега – не в счёт. На это преступление он толкнул её сам. Олесе надоело терпеть издевательства Полянского. Он возомнил себя властелином мира, вершителем чужих судеб, и диктовал свои правила. «Повелеваю вам, смертные, сделать так, как я хочу!» По-моему, он заигрался. Если у тебя статус выше и полномочий больше, ты руководи, директор хренов, но черту не переступай! Всё в этом мире возвращается: и добро, и зло. Рано или поздно любой твой поступок отрикошетит. Закон бумеранга – это не просто метафора. Он существует. И этому есть множество примеров. Никто не имеет право унижать человеческое достоинство: ни начальник, ни друг, ни враг, ни даже родные люди. Каждый человек имеет право быть счастливым уже по факту своего рождения. Каждый человек имеет право выбирать. Выбор Олеси – свобода и спокойствие.

Она заглянула в свой кабинет. Но Полянского там не было. Марья Васильевна сообщила, что Олег Викторович уже ушёл. Не теряя времени, Олеся выскочила в коридор. Выбежав на улицу, она направилась к парковке. Полянский стоял, склонившись над изуродованным капотом. Увидев приближающуюся Олесю, он выпрямился и сложил руки на груди.

– Ремень захватила?

Олеся развела руками.

– Увы! – вздохнула она и махнула перед его носом бумажкой.

– Что это?

– Подпишите, пожалуйста, Олег Викторович.

Олег взял в руки заявление и быстро пробежался по нему глазами.

– Это сейчас невозможно, – отрезал он.

Олеська остолбенела. Как это? Она была уверена, что Полянский спит и видит, когда же Алексина уволится из компании, а он ещё кочевряжится. Вместо того чтобы дать хороший пендаль на прощание, Олег говорит «это невозможно». Нет, этот Полянский ненормальный. Он сам не знает, чего хочет. Какой-то неуверенный, непонятный, тёмный тип. Не самые лучшие качества для руководителя…

– Ты издеваешься? – она заглянула в его то ли серьёзные, то ли хитрые глаза, – В чём дело? Я должна отработать две недели? Или перед увольнением ты хочешь высечь меня на Красной площади? Или что? Я согласна заплатить за причинённый ущерб, если дело в этом…

– Я не могу тебя сейчас отпустить. У нас презентация на носу. Ты должна там присутствовать.

– Зачем?

– Об этом просил Григорий Владимирович.

«Ого! Вот это новость! Григорий Владимирович попросил, чтоб я была на презентации новой коллекции украшений! И Полянский пошёл у него на поводу, – думала Олеся, – Всё это как-то странно. А нужно ли мне это? Если я навострила лыжи, стоит ли оттягивать момент ухода? Зачем? Как там в одной песне поётся? «Оборвать все нити сразу легче, нежели по одной». Значит, надо рвать! Ведь я могу просто взять и уйти, хлопнув дверью и назвав Олега индюком. Было бы здорово! …Но Кирка может на меня обидеться. Вдруг этот Григорий Владимирович разорвёт контракт, если я не приду на эту самую презентацию? Хотя с чего бы это? Какая глупость! А может, Олег хочет ещё немного помучить меня? Он, видимо, так себя развлекает. Может, с моим уходом ему станет скучно, и он зачахнет… и умрёт. Хотя вряд ли! Думаю, он легко найдёт себе новую жертву», – Олеся не стала спорить с Полянским и смяла заявление.

– После презентации мы вернёмся к этому вопросу.

В течение недели Олеся наслаждалась свободой. Полянские ни разу ей не позвонили. Олеся могла, наконец, расслабиться и работать в спокойной обстановке. Неделя пролетела очень быстро.

Наполнив водкой очередную рюмку, прапорщик с грохотом поставил бутылку на стол, затем взял нож и отрезал себе кусок колбасы. Положив копчёный кружок на хлеб, мужчина покосился на своё плечо. Вглядываясь в зелёный прямоугольник, он вдруг вспомнил своего отца. Это был мужественный и крепкий мужчина, который справедливо заслужил все свои звания. В наше время такое встречается редко. Он действительно был достоин признания, ведь это был, пожалуй, самый правильный и честный мент в мире. Его сын им гордился и мечтал быть таким же, как он, сильным, смелым и справедливым. В тот день, когда отец погиб, исполняя свой служебный долг, прапорщик, который тогда был ещё совсем мальчишкой, поклялся, что продолжит его путь.

Шаг за шагом, не торопясь, как и его отец, он шёл к своей цели. От рядового полиции он дослужился до прапорщика. Но он не гнался за высокими званиями, ему нравилось, что всё идёт своим чередом. Постепенно, без резких скачков, он поднимался вверх, исправно исполняя свою миссию. Крепкий сон являлся доказательством чистой совести. Об этом когда-то говорил его отец. Говорил, что «нужно быть Человеком, нужно развивать в себе лучшие качества. Если ты добился больших высот несправедливостью, то грош цена твоим достижениям. Звания и деньги должны быть всегда в купе со спокойной совестью. По-другому быть не должно. Ты не получишь удовольствие от этих благ, если не заслужил их. А если получишь, значит, ты перестал быть Человеком».