Невесты траурный букет

Все кончилось в один день. Завистливая Светочка, мечтавшая о главных партиях, решила изгнать Александру из театра. Она нашептала худруку о Шуриных связях с молодым скрипачом. Разгневанный Сан Саныч тут же уволил Александру и Мишу и пригрозил, что их больше не возьмут ни в один из городских театров. Миша от огорчения ушел в долгий запой. Разгневанная Александра с ним порвала и махнула в Москву, на свадьбу сестры. О дальнейшей жизни и карьере она решила пока не думать. Денег у девушки было в обрез. Но добрые мама и сестра обещали поддержку на время, пока Шурочка ищет новую работу.

Заботливая Эмма прислала в аэропорт машину – встретить младшую сестру. Убер быстро домчал Александру до подмосковной усадьбы, высадил у ворот и умчался прочь. Шурочке предстояло сыграть роль подружки невесты, а после переместиться в московскую квартиру Эммы. По настоянию сестры она собиралась ходить на прослушивания в московские театры. Где-нибудь да повезет! Александра Глазунова верила, что счастливая звезда непременно приведет ее на заветную оперную сцену.

–-

В помпезном московском офисе до глубокой ночи горел свет. За массивным дорогим столом перед потухшим монитором задумчиво сидел Борис Олегович Мельников, богатый и влиятельный бизнесмен, а также давний друг и партнер пропавшего на свадьбе Августа Ларсена. Невысокая грузная фигура, редкие седые волосы, глубокие морщины на широком лбу – бурная жизнь изрядно потрепала облик Бориса Олеговича, но закалила сталью его нервную систему и жесткий характер.

Бизнес Бориса уходил корнями в мутные годы перестройки. Сначала были кооперативы. Потом подпольные валютные операции, скупка за бесценок крупных заводов. Шаг за шагом множил Борис свой капитал, пока не вырвался в десятку богатейших людей страны. Вспоминая те страшные годы, он искренне удивлялся подаренному судьбой везению. Сколько раз тайные и явные недруги взрывали его машины, стреляли, били и даже пытались утопить везунчика Бориса! Вновь и вновь бессмертным Фениксом Борис возрождался из пепла, безжалостно давил и преследовал обнаглевших конкурентов.

Августа Ларсена, прыткого белобрысого шведа, Борис знал еще по старым делишкам на московской таможне, где швед упрямо доказывал прожженным таможенникам свою законную, но не применимую к российским реалиям правоту. Борису понравился неглупый и напористый швед, и они сразу нашли общий язык. У Августа были капиталы в иностранных банках, у Бориса – наработанные годами связи и русская смекалка. Компаньоны быстро сообразили, как среди российской безалаберности можно преумножить свои активы, и занялись рейдерским захватом и дальнейшей перепродажей лакомых заводов и фабрик.

К тому времени, как Август задумал жениться на блистательной Эмме Глазуновой, Борис решил отодвинуть поднадоевшего шведа в сторону и завладеть половиной его доли в их процветающем холдинге. И сделать это нужно было до свадьбы, пока не появились наследники и никто не мог оспорить в суде его, Бориса, законное право на родной и выстраданный бизнес. Уже были готовы фальшивые финансовые отчеты, бумаги о банкротстве. Оставался последний шаг – предъявить Августу неопровержимые доказательства убытков и разорения и под шумок через подставную фирму выкупить его половину акций. И тут – гром и молния – какой-то идиот убивает Августа и ставит под удар всю его, Бориса, гениальную комбинацию.

Борис Олегович выбрался из просторного кресла, привычно сложил руки на животе и нервно заходил по кабинету. Возле стены, ближе к двери, испуганно топтался его главный помощник по щекотливым делам Сашка Поливанов. Сашка первым принес печальную весть о гибели компаньона, чем вызвал резкую вспышку гнева у строгого босса: тот запустил в голову гонца малахитовый канцелярский прибор. Сашкина голова прытко пригнулась, приборчик ударился в блестевшую на стене новую плазму и эффектно превратил ее в никчемный кусок ломаной пластмассы.

– Я же послал тебя следить за Августом, лопух ты эдакий! – слово Борис употребил емкое и нецензурное из своего богатого словарного запаса. – А ты опять дорвался до халявной алкашки и нажрался до кабаньего визга!

– Да я, Борис Олегович, только в туалет отошел, а этот Ларсен как раз свалил в парк. Когда я его отыскал, он уже мертвый лежал на земле, а рядом топтался его знакомый мент. Что мне оставалось? Скрылся в кустах и наблюдал издали. А потом Сергеич, начальник охраны, позвонил, и я в сторонку отошел, чтоб не светиться. А когда вернулся, там ужас сколько народу толклось. Баба эта его, Эмма, с ней девка, вроде, сестра, да еще врачи скорой. А Августа уже не было. То ли его на скорой увезли, то ли менты забрали. Я давай за Эммой следить – ничего интересного. Они с сеструхой в коттедж отправились, пили там и орали допоздна, потом стихли.

– А на кой ляд ты в Москву вернулся? Должен был остаться на месте и персонал расспросить: кто кого увез и куда.

Сашка ринулся было к двери, но Борис его притормозил:

– Стой, иждивенец! К этому делу нужно подойти деликатно. Спешка все только испортит. Август мертв – это хорошо. Но хотелось бы удостовериться в этом. Беру это на себя. А ты, Александр, вернешься в усадьбу и будешь неотрывно следит за Эммой Глазуновой. Глаз с нее не спускай. Я хочу знать о каждом ее шаге. Что подозрительного заметишь – сразу звони и докладывай. Есть у меня мыслишка, что хитрый швед перед тем, как окочуриться, мог передать ей важные документы. Что-то он в последнее время чересчур беспокоился, переживал. Как бы чего не заподозрил и не предпринял ответных шагов.

Подлиза Сашка подобострастно глядел на всесильного шефа. Высокий и крепко сбитый помощник по сравнению с низкорослым Борисом смотрелся великаном. Но во взгляде Бориса, его сердито нахмуренных бровях, сжатых кулаках было столько мощи и силы, что у Сашки невольно дрожали колени. Он давно потерял счет убиенных врагов и недругов шефа и ни за что не хотел пополнить этот длинный список.

Борис Олегович остановился, отдышался и вздернул глаза на подчиненного.

– Все понял? Отлично. Иди, не задерживайся, у меня еще есть дела.

Сашка, склонив голову, задом вынырнул из кабинета, а Борис Олегович неторопливо протопал к столу, взял телефон и набрал номер прикормленного полковника.

– Юрий Геннадьевич, не разбудил? Прости, родной, за поздний звонок. Дело у меня срочное и важное. Мой компаньон Август Ларсен сегодня скоропостижно скончался на собственной свадьбе. Можешь разузнать, кто ведет следствие и есть ли результат. Сам понимаешь – в долгу не останусь.

Положил трубку и довольно усмехнулся. Партия еще не проиграна. Похоронит Августа и быстро перепишет на себя все его состояние.

–-

– Бимс-бимс-бимс!

Противный писк мобильника гвоздями пронзил мою сонную голову. Отстаньте! Хочу спать! Телефон не смолкает. Натужно поднимаюсь и шепчу:

– Август, ответь: пусть проваливаются!

– Бимс-бимс-бимс!

И тут вспоминаю: Августа убили! Я – вдова! А рядом лежит моя сестра Шурка.

Из-под подушки рядом торчит лохматая черная голова. Ниже халат и две тощие ноги с мозолью на пятке.

– Шурка! – тормошу родную сестрицу. Ноль реакции – дрыхнет, приоткрыв рот с хищным оскалом мелких зубов. Эдакая вампирша. Который час? В спальне часов нет – молодоженам ни к чему знать время. Резко встаю с кровати. Голова чугунная, в горле – пустыня Сахара. Осторожно обхожу кровать и с разгромленного стола с бутылками, бокалами и объедками хватаю дрожащий смартфон.

– Кто это? – хриплю в трубку. На экране девять утра.

– Эмма Петровна? – бодрый голос врывается в мое похмельное послесвадебное утро. – Это Владимир Черский, юрист Августа Ларсена, вашего жениха. Господин Ларсен оставил для вас документы и поручения. Нужна ваша подпись на …

Юрист трещит без умолку. Я прикрываю глаза рукой – утреннее солнце режет острым лучом.

– Какие документы? Простите, а вы в курсе, что господин Ларсен вчера скончался?

– Да, именно поэтому мне срочно нужно вас увидеть. Время не ждет! Холдинг господина Ларсена в большой опасности и лишь вы сейчас можете воспрепятствовать его захвату.

Он что – поганок объелся? Какой захват? Мир точно сошел с ума. Сначала убили жениха. Потом похитили его труп. А теперь – захват. А я – модница и красавица Эмма Глазунова – супергерой, призванный спасти империю покойного Августа. Чего ради?

– Послушайте, господин юрист, – я уже проснулась и обрела способность здраво мыслить. – Насколько я знаю, у Августа нет родственников. Я не успела стать ему женой, значит, наследства мне не видать. Как я могу спасать то, что мне не принадлежит?

– Эмма Петровна! Ваш жених – гений. Он все предусмотрел и сделал, как надо. Давайте встретимся, и я вам расскажу. Можете, к двенадцати подъехать в кондитерскую на Никольской?

Я вышла из спальни и направилась в кухню: пить хотелось ужасно! Вынула из холодильника бутылку минералки, открыла, налила полный стакан и выпила залпом. Уф! Жизнь продолжается. Хоть и не по моему сценарию.

– Хорошо, Владимир! Я подъеду к двенадцати.

– Вот и славно! Буду вас ждать, – радостно ответил юрист и отключился.

Я прихватила бутылку с водой и вернулась в спальню. Сестра еще спала, лишь стянула на себя шелковое покрывало. Увядшие розовые лепестки обсыпали белоснежный ковер. Я присела на кровать, нежно погладила темноволосую голову и мягко сказала:

– Шурочка, просыпайся! Пора ехать.

Сестра открыла заспанные зеленые глаза и улыбнулась. Потом прошептала:

– Пить!

Я подала воду и она сделала пару глотков.

– Эмма, как наши дела? Нашли Августа? – в голосе проснувшейся Шурки звучала тревога.

– Нет! Ничего не знаю про Августа. Без понятия, кому понадобился его несчастный труп. Наверное, следует написать заявление в полицию. Как думаешь? Но зато объявился юрист и желает передать мне какие-то бумаги на его имущество. Мне нужно одеваться и срочно возвращаться в Москву. Так что давай, поскорее приводи себя в порядок и поедем.

Сестра поднялась с кровати и поплелась в ванную, а я кинулась к чемодану: найти себе и Шуре подходящую одежду. По дороге запнулась за свадебное платье, разозлилась и бросила его в угол. Чертова свадьба! Не надо было соглашаться на это дурацкое замужество!

Ладно! Эмоции оставим на потом. Сейчас нужно подумать о главном: как разыскать тело Августа и чего от меня хочет его новый юрист. Я распахнула чемодан и начала перебирать вещи. Мы собирались на юг Испании и в собранных вещах была лишь летняя одежда. Я выбрала Шуре брюки-бермуды, блузку без рукавов и кардиган. Удобно – мы носим один размер, только я на голову выше сестры. А вот обувь Шурочке придется оставить свою. Мои туфли на ней будут болтаться как мачехины башмаки на крохотной золушкиной ножке.

Для себя я нашла джинсы, кеды и белую футболку. Остальную одежду сгребла в чемодан. Подумала и затолкала туда же помятое свадебное платье. Вдруг, пригодится! Шутка! Просто не хотела, чтобы его хватали чужие руки. Потом я оттащила свой чемодан и чемодан Ларса на улицу и загрузила в багажник припаркованной позади коттеджа машины. Это был серый мерс Августа. На тачке жениха я ездила по доверенности. Моя личная машина – алая мазда – сейчас тихо стояла на подземной парковке московской квартиры. Когда приедем в город, я поменяю машины. Ибо машина Ларса, как никак, является его имуществом.

Я вернулась в дом и с порога учуяла манящий запах жареных кофейных зерен. Шурка выбралась из ванной и осваивала кофе-машину.

– Сделай и мне чашку эспрессо! – скомандовала я младшей сестре и отправилась принять душ.