Шуля Мю и потайной мир

– Добрый вечер. Ну и погодка!

Незнакомец представился. Это был молодой крыс. У него было совершенно необычное для крыса имя, нежное и красивое, – Ивин. Лесные крысы были дальними родственниками шулей, поэтому в палатке были рады тому, что их гость оказался понятным и простым крысом, а не каким-нибудь трегубником, с которым не знаешь, о чём и говорить. Но ещё больше все обрадовались, когда выяснилось, что Ив (он просил называть его так) пришёл пригласить путешественников переждать непогоду в его доме. Оказывается, его дом был в двух шагах от палатки и не был замечен путниками только потому, что находился под землёй.

Папа попытался было вежливо отказаться, уверяя, что у них прочная и надёжная палатка, но мама поспешно перебила мужа:

– Нет-нет, мы с удовольствием принимаем приглашение, – сказала она к радости всех шулят, которые обожали ходить в гости.

Папа не привыкший, чтобы его перебивали, решил немного поспорить.

– Не думаю, что это хорошая идея, мы можем Вас стеснить, – сказал он крысу, – у нас большая семья.

– О, нисколько! У меня просторный дом, в котором я живу совершенно один, – сказал Ив. – Я не женат, – добавил он, взглянув на Та.

Действительно, дом крыса был рассчитан на большую семью, так что все разместились с комфортом: близнецов и Джи поселили в детской для мальчиков, Мю единолично заняла детскую для девочек, мама и папа расположились в комнате для гостей, а шуле Та досталась особенно красивая спальная комната. Все были очень довольны, но самым довольным был сам хозяин дома. Когда все сидели за уставленным снедью столом в большой уютной гостиной и оживленно беседовали, Ив сиял так, словно был именинником. «Какой приятный!» – подумала мама. А папа подумал: «Что-то этот крыс слишком часто смотрит на Та! Нужно не оставлять их наедине!» Но это оказалось непросто. Весь вечер Ивин не отходил от молодой шули, но это было еще полбеды. Когда, уходя спать, папа сказал дочери, что уже поздно, и пора ложиться, Та ответила, что намерена еще немного поиграть с Ивином в шахматы. Мама сказала: «Дорогой, пусть молодежь общается, раз они не хотят спать». Папа не нашел, что возразить и раздражённо подумал: «И зачем я только научил её играть в эти шахматы!»

Когда Мю проснулась, она долго не могла понять, где находится. Но потом она всё вспомнила и решила выяснить, пришло уже утро или ещё продолжается ночь (в подземном доме всегда было темно). Тут нужно сказать, что шули довольно хорошо видят в темноте, хоть и не так хорошо, как крысы. Мю легко отыскала дверь комнаты, где ночевали родители. В доме было тихо, но за дверью комнаты слышались приглушённые голоса, причём папин шёпот был сердитым. «Ого! – подумала Мю, – папа не станет сердиться по пустякам!» И она решила, что ей просто необходимо знать из-за чего или из-за кого папа сердится, а вдруг из-за неё? Она подошла ближе к двери и прижалась ухом к щелке.

Мю, конечно, знала, что подслушивать некрасиво! И когда она подслушивала, ей было стыдно. А когда делаешь то, что делать стыдно, то лучше уж этого не делать.

– Мы не должны этого допускать! – рассерженно сипел папа.

– Но ведь ничего не происходит, – успокаивала его мама.

– Молодая девушка полночи не спит в своей постели, это как?!!

– Вспомни, когда мы встречались, то тоже просиживали все ночи напролет, ты не считал это ужасным, дорогой, – мама тихонько рассмеялась.

–Я не был КРЫСОМ! – раздраженно отвечал папа. – Или ты мечтаешь, чтобы Та жила в подземелье, а вместо шулят по дому бегали серые крысята!..

Тут Мю показалось, что папа направляется прямо к двери, и она побежала назад в свою спаленку, решив, что поднялась слишком рано. Но, улёгшись снова в кроватку, она долго не могла уснуть, потому что в голове её вертелись разные вопросы. Вот какие это были вопросы: «Неужели Та влюбилась в крыса Ивина, и почему так сердится папа? И что, крысы хуже, чем шули?» Получалось, что так, хотя сам папа всегда говорил, что «все жители леса равны и достойны уважения». Но больше всего маленькую шулю волновало то, что в их семействе только у неё одной была серая шёрстка. Все шули были рыженькие, а Мю – серая, словно крыска. Правда, ушки у нее были настоящие шулинские, но, может быть, она всё же немного хуже, чем все?

Когда Мю, наконец, уснула, ей приснился сон. Как будто она была не просто серенькая шуля, а была Мю – серенькая крыска. Она стояла в пустой комнате возле запертой двери, за которой слышались голоса и смех её родных, там было весело и шумно. Мю попыталась открыть дверь, но та была заперта изнутри. Тогда Мю стала стучать в дверь своими кулачками сильно-сильно, но никто не слышал её стука. Тогда она стала кричать громко-громко. Наконец, она услышала шаги.

– Кто там? – спросили за дверью голосом Джи.

– Это я, открывай! – чуть не плача от обиды сказала Мю.

– А, это ты, серая крыса, – сказал Джи. – Уходи, сюда нельзя чужим.

На этом месте Мю не выдержала и проснулась: кто же захочет смотреть дальше такой ужасный сон!

Утром она решила выяснить у мамы, почему она не такая, как все шули.

В комнате с мамой был Джи. Мю по опыту знала, что бесполезно пытаться избавиться от него. Она подошла к маме и спросила тихо-тихо «на ушко»:

– Мамочка, а я настоящая шуля?

– Ну, конечно, настоящая, – удивлённо улыбнулась мама, – а почему ты спрашиваешь?

– А почему тогда я серая? Может, я немного крыса?

– Нет, ты, конечно, шуля, но только очень редкая – серебристая, среди наших предков были серебристые шули, – сказала мама и поцеловала Мю в носик. – А теперь пойдёмте завтракать!

Они пошли в столовую, и когда Мю столкнулась с Джи у двери, он сказал очень тихо, так, чтоб только она могла слышать: «Крыса!» – и противно захихикал. Мю собралась ответить тоже что-нибудь обидное, но Джи уже через секунду сидел за общим столом, даже не глядя в её сторону. Ух, как разозлилась Мю! Но не будешь ведь поднимать шум за общим столом, тем более в гостях, и она подумала, что разберётся с противным родственничком после завтрака, а сейчас не будет обращать на него внимания. Но обида не отпускала её, а ещё ей стало казаться, что все вокруг думают: «Бедная Мю, вот кому не повезло – родиться такой ужасно серой!» «Конечно, Ивину ещё хуже, – грустно размышляла шуля, – он не только серый, у него и хвост без кисточки, и уши короткие!» Ей стало очень-очень жалко и себя, и Ивина, и она расплакалась.

На самом деле, конечно, никто не думал про Мю, а каждый думал о своём, и думы эти, в основном, были невесёлые. Больше всех был расстроен Ивин – он видел, что папа недоволен тем, что он, Ив, влюбился в Та. А он ничего не мог поделать с собой, и ему хотелось всё время смотреть в прекрасные глаза молодой шули. Та была расстроена, потому что папа прочитал ей «лекцию» о том, как не должны вести себя порядочные шули. Из этого она поняла, что Ив не нравится папе, а ей романтичный и внимательный молодой крыс очень нравился. Папа выглядел недовольным всем на свете и совсем не пытался это скрывать. Мама расстраивалась из-за несдержанного поведения мужа, ей было неловко перед гостеприимным хозяином дома. Близнецы сидели притихшие, потому что чувствовали общую напряжённую атмосферу. А на улице лил, не утихал ливень. Вот так грустно начинался этот день. А тут ещё расплакалась Мю, и все удивились и забеспокоились, что с ней? Только Джи не удивился.

Джи стоял перед папой и шмыгал носом. Мама сидела рядом, прижав к себе Мю, которая тоже пошмыгивала носом и иногда тихонько всхлипывала. Больше в комнате никого не было.

– Почему ты обозвал Мю крысой? – строго спрашивал папа.

– Потому что она серая, – хныкал Джи.

– Я понимаю, что она серая, я не понимаю, почему это плохо – быть серой, быть даже крысой! Я не понимаю, почему «крыса» – это обзывательство! По-твоему, быть крысой хуже, чем быть шулей? Так что ли?!! – гремел папа.

– Не знаю, – лепетал испуганный шулёнок. Он никогда не видел дядю таким сердитым.

– А я знаю! – сказал папа уже более спокойно. – Запомни! Все жители леса равны и одинаково достойны уважения! Повтори!

– Все жители леса равны и до-до-достойны уважения, – повторил Джи, запинаясь.

– Вот именно, – сказала мама, – подумай, Джи, ну, чем дядя Ивин хуже нашего папы? Он такой добрый, разве он не достоин уважения? – и она посмотрела на мужа.

– Да, конечно, – сказал папа, смущённо опустив глаза, – посмотри, какой хороший дядя Ивин, разве плохо быть таким, как он?

– Хорошо, – согласился шулёнок, мечтая, чтобы его оставили в покое.

В коридоре Джи сообщил Мю, что она ябеда. «Не нужно было дразниться», – ответила Мю. Хотя сейчас она жалела, что расплакалась при всех за столом, нужно было разобраться с кузеном самой! Теперь она сама не понимала, почему почувствовала себя такой несчастной! И меньше всех был «бедненьким» дядя Ивин. Шуля сразу поняла это, когда увидела смеющегося крыса, играющего с близнецами в какую-то замысловатую игру. Он был таким хорошим, а вовсе не «бедным»!

День, который начинался грустно, быстро исправился! Вдруг всем стало весело! Нашлось много общих игр, в которые с удовольствием играла молодежь. Потом папа и Ивин играли в шахматы, и папа выиграл. Довольный, он потрепал Ива по плечу и сказал снисходительно: «Неплохо, неплохо, молодой человек!», – чему крыс был страшно рад.

После обеда взрослые пошли вздремнуть, а Мю притащила игрушки для игры «в дом» в комнату, где сидели Та и Ивин. Ей очень хотелось видеть, как Та и Ивин влюбились. Она была уверена, что Та при Иве не выгонит её.

Мю тихонько шуршала в своем уголке, и скоро влюблённая парочка совсем забыла об её существовании. Они сидели за столиком друг напротив друга и, не отрываясь, смотрели друг другу в глаза. «Как им не скучно?», – думала Мю. Самой шуле быстро надоело наблюдать, как Та и Ивин молча вздыхают, и она стала думать о Фико. Она переживала, что он вымокнет в повозке. Или он исчез оттуда? И куда он исчезает? Вернётся ли? Всё, связанное с ним, было непонятно, и шуля за него сильно тревожилась.

Глава 4. О том, как Джи стал героем, а Мю узнала ужасную новость

Когда, наконец, выглянуло солнце, все вышли на улицу и ахнули: после дождя поляна сплошь покрылась бледными поганками. Они были непривычно огромными, и казалось, всем своим видом говорили: «Мы главные в этом лесу!»

– Какой кошмар! – ужаснулась мама. – Что происходит?

– Да, действительно… – расстроенно протянул папа, – такого никогда не бывало, налицо нарушение баланса в природе! Нужно поднимать вопрос об экологии нашего леса!

Бо, Ри и Джи тут же стали носиться по поляне, сшибая поганки. Это было очень весёлое занятие, и они не разделяли тревогу взрослых. А Мю почему-то стало неспокойно на душе. Она поскорее отвернулась от «запаганеного» места, но маленькая иголочка будто застряла у неё в сердечке. Тревога почему-то касалась Фико, и чтобы отогнать её, малышка прилепилась к маме.

Солнце жарко грело, и скоро земля подсохла. Шули засобирались в дорогу. Папа проверял, всё ли в порядке с трактором, мама проверяла провизию, Мю путалась у мамы под ногами, наивно считая, что помогает ей. Только Та и Ивин не включались в общую суету, а с растерянными лицами бродили, как неприкаянные. Все смотрели на них с сочувствием.

– Мама, – спросила Мю, – а почему Та не женится с дядей Ивином?