Принцесса огорошена

Первый серьезный клиент! Услышав, как входная дверь закрылась, я взвизгнула и завертелась в кресле. Когда остановилась, передо мной стоял Николай Иванович, гордый, как крейсер "Варяг".

– Я уже в курсе, – заявил он, сияя, будто медный таз. – Вот что значит пиар! Всего малюсенький репортаж по телевидению, и клиенты – вот они! А ты говорила…

Здесь требуется пояснить. Пару дней назад Николай Иванович, свихнувшись на рекламных технологиях, предложил устроить полномасштабную кампанию по телевидению.

– К нам хлынут толпы! – с энтузиазмом рисовал он перспективы. – Только представь!

Я представила толпы людей в нашей приемной и впала в меланхолию.

– Переманим из органов и спецслужб профессионалов, наймем филеров, фотографов, водителей… – мысль младшего детектива Яретенко мчалась сквозь Вселенную.

– А из чего им платить зарплату? – тоном "можно побыть занудой?" прогнусавила я.

– Из гонораров, естественно! Неужели ты могла подумать, что я рассчитываю потратить на это твои деньги! – последовал ответ. – Тем более, что их не хватит.

– Ты меня убедил, – я скорчила серьезную мину. – Дело за малым – получить гонорары авансом и убедить толпы подождать, пока мы сформируем штат.

– Ну что ты за человек? – Николай Иванович надулся и сложил руки на животе. – Никакого полета мысли! Вот поэтому вы, женщины, ничего в жизни и не добиваетесь! Смотрите все время себе под ноги, а вперед взглянуть, на долгосрочную, так сказать, перспективу, не в состоянии!

– Перспективу?! – взъелась я. – Щас увидишь перспективу! Положим, я сошла с ума и заказала рекламу, взяла в банке кредит, набрала человек пятьдесят шпионов-пенсионеров! К нам явились толпы. Пусть даже маленькая толпа. Тысяча человек. Мы взялись расследовать их дела. Получается по двести расследований на каждого детектива! И вот "перспектива": раскрываемость упадет до нуля, работники поувольняются, ибо на фиг им столько мороки, а нас с тобой засыплют судебными исками возмущенные клиенты!

– Если все рисовать такими черными красками, лучше из дому не выходить. Вдруг кирпич на голову упадет, – Николай Иванович насупился.

Но сейчас, после обращения Ольги Корсаковой, помощник своим видом напоминал фигуру "Торжество прогресса", некогда украшавшую ЦПКО.

– Свершилось! – патетично воскликнул он. – Только попробуй теперь сказать, что я был не прав! Один раз тебя показали, притом не лучшим образом, и вот – готово! Клиент пошел!

– Подожди, – я насторожилась, – что значит "не лучшим образом"?

– Ну… там… Неважно, в общем, все равно эту "Светскую хронику" никто не смотрит, – отмахнулся младший помощник.

– Если ты все это организовал и знал, когда будут показывать, то наверняка записал на видике, – я грозно нахмурилась.

– Ну записал… – младший детектив Яретенко перетаптывался с ноги на ногу, сунув руки в карманы.

– Давай сюда!

– У меня с собой нет, – соврал помощник, скосив глаза в сторону.

– Коля! – я постучала пальцами по столу.

– Ну ладно, сама хотела… Николай Иванович, переложив на меня ответственность, отправился в свой кабинет и через минуту явился с кассетой.

– Кстати, – помощник изобразил максимально возможную заботливость, – давай я тебе визиточки закажу?

Я в тот момент искала в портфеле запасные колготки.

Да, разумеется, – сказалось само собой, без всякого участия мысли.

– Хорошо, – приободрился Николай Иванович. – Ты только сейчас не уезжай, вдруг еще кто придет. Все ж таки по телевизору рассказали…

И быстренько выскочил, захлопнув дверь.

Только я потянулась к телефону, чтобы попросить кофе, как в дверь просунулась голова Людочки. Сверкая, как китайский фейерверк, она радостно прошептала:

– Еще клиент! Звать?

– Через минуту!

Я лихорадочно разрывала упаковку. Черт! Надо же хоть колготки переодеть! Сунув ноги в синтетические обертки, я вскочила, чтобы их натянуть, и тут же села обратно. Людочка, окрыленная клиентским бумом, возглас мой проигнорировала. В коридоре послышалось: "Проходите!"

Дверь тихонько отворилась, и на пороге возник… цыган. Натуральный! Таких в кино показывают! Плотный мужчина в широкополой шляпе, с черными глазами, окладистой бородой, одетый в черное кожаное пальто, кожаные штаны, и высокие сапоги. В голове помимо воли завертелась музыка из "Возвращения Будулая".

– Здравствуйте, – приветствовал он меня с характерным акцентом и приподнял широкополую шляпу. Под ней оказалась загорелая лысина. – Ефрем Жемчужный.

– Александра Александровна Ворошилова, – я изобразила поклон и осторожно потянула вверх колготки.

Пока я соображала, как мне выйти из сложившегося положения – снять колготки совсем или же продолжать их незаметно надевать, Жемчужный показал на кресло и спросил:

– Сесть можно?

– Да, да! Прошу! – поспешно выпалила я. – Чай, кофе?

– Кофе, пожалуйста, – ответил Ефрем и откинулся назад.

– Люда, кофе! – забыв про переговорное устройство, проорала я в дверь.

Повисла пауза.

Я, неловко улыбаясь посетителю, пользуясь прикрытием огромного стола, осторожно подтягивала колготки.

Жемчужный улыбнулся, но не проронил ни звука. Я тоже улыбнулась и приподняла брови: мол, внимательно вас слушаю. Он почему-то засмеялся. Я хихикнула. Жемчужный погрозил пальцем и опять улыбнулся – так, что стали заметны пломбы на его нижней челюсти.

– Гхм! Ну ладно, – прервала я веселье. – Чем могу быть полезна?

– Так вот какая вы на самом деле! – удивленно воскликнул гость.

У меня возникло чувство растерянности.

– Простите?

– Говорю, что на самом деле вы гораздо лучше, чем в телевизоре, – пояснил Жемчужный.

– Спасибо; хуже, когда наоборот, – поддержала я разговор, но рука почему-то сама собой потянулась к кнопке вызова охраны, укрепленной на крышке стола снизу.

Жемчужный развалился в кресле, положил ногу на ногу и, склонив голову, заговорщически на меня уставился.

– Не узнаешь?