Счастье как способ путешествия
Николь рассказала, что сейчас она занимается составлением бизнес-плана и параллельно поиском инвесторов, желающих вложиться в ее, в незамедлительном скором будущем преуспевающий, бизнес. Потому что она, Николь, уверена, что обнаружила в Лиссабоне свою незанятую нишу.
– А ты не боишься, что не получится? – спросила я ее.
– А почему у меня должно не получиться? – ответила вопросом на вопрос Николь. – Кстати, послезавтра в Лиссабон торговый советник французского посольства в Испании приезжает. Мы с ним несколько лет назад пересекались на конференции в Мадриде. Нужно будет с ним обязательно встретиться! Это знакомство может стать очень полезным для моей бизнес-идеи.
– Ты знакома лично с торговым советником? – спросила я Николь.
– Ммм… вообще-то нет. Но мы с ним были в одно время в одном и том же месте. Думаешь он в состоянии будет вспомнить, что мы с ним не знакомы лично? При его-то количестве ежедневных контактов!
Кто бы сомневался, что у Николь все получится. Только не я! С ее-то обаянием массового поражения и пуленепробиваемой целеустремленностью.
– А откуда ты узнала, что он приезжает в Лиссабон?
– В «Diário de Notícias».
– Ты уже читаешь португальские газеты? – удивилась я.
– Просматриваю, – улыбнулась Николь. – Здесь, в Португалии, многое делается по рекомендации. Иметь правильные контакты – это очень важно.
Да уж, кто бы мне, российской гражданке, это рассказывал.
– А как во Франции? – спросила я.
– Примерно так же, но есть своя специфика.
Мы пили кофе и болтали за жизнь. С Николь интересно общаться. Она с одинаковым азартом способна обсуждать тему международных финансовых рынков и тему наращивания ногтей гелем.
– Ой, а мне уже пора! – прервала Николь саму себя на полуслове. – Через десять минут нужно быть на маникюре. Ты останешься или тоже куда-нибудь спешишь? Ну ладно, мне правда пора! Beijinhos!
Задав вопрос, Николь явно не намеревалась тратить время на то, чтобы выслушать ответ. В этом вся Николь. И на нее почти невозможно обижаться, настолько она очаровательна в своей эгоцентричной непосредственности. Николь послала мне воздушный поцелуй, и ее каблучки-рюмочки энергично застучали по мозаичному тротуару.
Почему бы не посидеть еще немного? Не помедитировать над выпитой чашкой кофе? Я ведь и правда никуда не тороплюсь. К тому же особенная прелесть португальских кафе как раз и заключается в том, что здесь можно часами читать журнал, делать записи в блокноте, общаться, и никто из официантов не будет косо смотреть или настойчиво предлагать заказать еще кофе. Вот и буду тренироваться в кофейных посиделках по-португальски. В Риме делай как римляне, а в Лиссабоне – как лиссабонцы.
Мимо меня цокали каблучками португалки из Большого города. Время обеда в даунтауне. Где-то я прочла, что на самом деле рассматривать женщин больше всего любят женщины. Я, наверное, тоже не являюсь исключением из этой статистики: новый город или новая страна – это всегда повод к наблюдениям, «какие они». Что носят, что любят, как выглядят… и так далее, далее, далее. Вопросов ведь всегда больше, чем ответов. Португалки очень любят стиль преппи. Если русских в своей массе я бы сравнила с Самантой, которая несет свою сексуальность гордо, как флаг, то португалки из Большого города – это, безусловно, Шарлотта. Стиль деловитый, но утонченный и женственный. Чистые линии кроя, классические цвета с вкраплением нежных оттенков, оксфордские рубашки, лодочки, мокасины, свитера с косами, платья с цветочным мотивом. Теннис-стиль, поло-стиль, яхт-стиль – как вариации классического стиля. Очень утонченно и очень преппи.
Мимо прошла еще одна стильная португалка. Неизменная белая рубашка, темно-синие льняные брюки, на шее – платок Hermès, на плече – классическая модель сумки Longchamp. Не менее стильный и явно брендовый поводок соединял ее… нет, не с собачкой модной породы, а с двух-трехлетним кудрявым карапузом. Это зрелище меня чрезвычайно развеселило. Ребенок на поводке – это что-то новенькое! По крайней мере для меня. Я начала представлять себе комбинации – два ребенка на поводке, три ребенка на поводке плюс маленькая собачка, три ребенка плюс огромный сенбернар. Интересно, а муж у нее тоже на поводке? С трудом сдерживаясь, чтобы не рассмеяться во весь голос, я, сделав глоток из стакана с водой, который прилагался к моей uma bica, почувствовала на себе взгляд. На меня задумчиво смотрел молодой человек, мужчина. Его лицо показалось мне знакомым. Мы знакомы? У меня в Лиссабоне пока не такое количество знакомых, чтобы начать путаться в лицах. Или мы с ним уже были знакомы до Лиссабона? Он, судя по его вежливой, удивленно-вопросительной улыбке, тоже, как и я, имеет проблемы с памятью. Мы с вами где-то встречались. Вот только где? Хозяин! Ну да, точно, «хозяин», у которого Изаура работает домработницей. Точно он!
– Никак не могу вспомнить, где мы с вами встречались? – первым нарушил наше улыбчивое молчание «хозяин».
Я напомнила где, заодно вкратце рассказав и предысторию нашей встречи. К середине моего рассказа «хозяин» кое-как сдерживал смех.
– Ну вы даете, такое нарочно не придумать! Вы не возражаете, если я подсяду за ваш столик?
Я не возражала.
– Вы любите цветы? – спросил он, указывая глазами на мой букет.
– Некоторые. А вы?
– А я люблю девушек, которые любят цветы.
Ну и тип! Не успел «здрасти» сказать, а уже сразу клеиться. Или мне показалось и это всего лишь форма португальской вежливости?
– А я не люблю мужчин, которые любят девушек оптом.
– Почему оптом? – удивился он.
– Ну, если учесть, сколько в Лиссабоне девушек, которые любят цветы. И сколько их на всей планете.
– Да вы не обижайтесь на меня, в мои планы совсем не входило вас расстроить. Вы любите искусство?
– А вы любите девушек, которые любят искусство? – вопросом на вопрос съязвила я.
– Если вы любите искусство, – миролюбивым голосом продолжил мой новый знакомец, не поддавшись на мою провокацию, – то вот вам пригласительный билет. Открытие биеннале современного искусства. Обязательно приходите, не пожалеете. Это настоящее событие для культурной сцены Лиссабона.
А ведь я слышала об этом биеннале. Его рекламой пестрит весь Лиссабон. Событие. Спасибо ему, конечно, но как-то не хочется одалживаться у незнакомого человека.
– Вас это совершенно ни к чему не обязывает, – как будто прочитав мои мысли, сказал он. – У меня несколько пригласительных билетов, и достались они мне совершенно бесплатно. В силу моей профессиональной деятельности. Примите в качестве моральной компенсации за неугомонный характер вашей сумки, – шутливым тоном добавил он. – Я правда чувствую себя немного виноватым в том, что она, негодница, решила сбежать с вашего плечика к моему старому шезлонгу. Ну и вкусы у некоторых сумок!
Я пообещала прийти на открытие биеннале. Мы поболтали обо всем и ни о чем еще минут десять и расстались почти друзьями. Ну, или добрыми знакомыми.
А зовут его Педру. Ну и имечко. Хотя мне-то, собственно, какая разница? Да хоть Тутанхамон!
Глава 12
Кстати, об именах. В португальском языке перед именами собственными в большинстве случаев, кроме официальной речи, ставится артикль. В официальной речи не ставится, потому в ее случаях перед именем всегда стоит титул имярека. Артикль может быть мужского или женского рода. Звучит забавно: «О Jorge», «А Manuela». А теперь представьте с соответствующей интонацией. Губки уточкой, взор к небу и с интонацией обиженного ребенка: «О Джооордж!» Почти «О прекрасная Дульсинея!». О Джордж пьет кофе, а Дульсинея вяжет носок. Правда, смешно было только нам с полькой Гошей. У Дэйва, Николь и Энтони родные языки «артиклевые». Так что им не привыкать. Артиклем больше, артиклем меньше. Артикль в португальском языке может быть определенным и неопределенным, и указывает он на число и род. Перед названием многих стран в португальском языке тоже ставится артикль.
– Почему Бельгия, Англия и Китай женского рода, а Иран, Ирак и Камбоджа мужского? – спросил Дэйв нашу «сеньору профессору».
– Не знаю, – задумчиво ответила она. – Может быть, они мужского рода потому, что слишком часто находятся в состоянии войны?
Род одних и тех же слов в русском и португальском языке очень часто не совпадает. Скажем, «газета», «карта» и «проблема» в португальском – это мужской род, а «мир», «свет» и «салат» – женский. В принципе, если перепутаешь род, то ничего страшного, португальцы поймут и простят. Но если хочется лингвистического совершенства, то единственный надежный метод – это зубрежка.
Зубрить сегодня у меня не было ни желания, ни настроения. Вместо этого я отправилась ужинать к соседям. Не к соседям, с которыми я живу в одном доме, а в ресторанчик по соседству, от которого меня отделяет всего метров пять по гипотенузе.
Вечер начинал обволакивать сумерками. Официант щелкнул зажигалкой по свечке на моем столе. Obrigada! Разглядываю мерцающий огонек. Он переговаривается на своем огоньковом языке с уличными фонарями и зажигающимися окнами домов. Мы улыбаемся друг другу: я огоньку, а он – мне. Мимо проходят туристы, оживленно переговариваются и с любопытством разглядывают все вокруг. Взгляд на стену дома. На карту. Снова на стену. Наверное, пытаются вычислить: «Это уже Байрру Алту или еще нет?» Во всех туристических справочниках Байрру Алту упоминается как район, в котором обязательно нужно хотя бы один раз поужинать и посидеть в баре. И прогуляться по его извилистым переулкам. Иначе вроде и в Лиссабоне не побывал. Притормаживают около ресторана, оглядели столики, поглядели на меня. Занятые столики на многих людей действуют как приглашение присоединиться. Вот, думают, наверно, другим тут комфортно, ну а мы чем хуже? Приятно ощущение того, что я не турист, а всего лишь ужинаю на своей «почти кухне». В неспешную атмосферу сегодняшнего вечера я смогу погрузиться и через две недели. И через три. Нирвана forever. Быть «не туристом» – это классно, это дает возможность войти в реку дважды. Быть «не туристом» – это плохо: свежие, как парное молоко, впечатления, если их сразу же не превращать в строчки, имеют тенденцию растворяться и начинают восприниматься как обыденность. Не говоря уже о фотографиях: в первые минуты знакомства с городом хочется «отсканировать» каждый метр окружающего пространства. По мере того как «новые места» превращаются в «свои места», желание фотографировать пропадает. И что я тут, как дура, буду с фотоаппаратом ходить?
Заказываю sardinhas assadas (сардины-гриль) и um copo de vinho da casa (бокал домашнего вина). Отказываюсь от принесенной вместе с меню стандартной закуски (сыр и какие-то паштеты), кивком головы разрешая оставить на столе только хлеб и тарелку с оливками.
– Um copo de vinho branco? – уточняет официант.
– Sim. Obrigada!
– О, ты говоришь по-португальски! – радостно комментирует мой заказ со своего балкона соседка. Добавляя при этом добрый десяток пока еще непонятных мне фраз. Она уже предвкушает общение со мной. Португальские соседки очень общительны. Спонтанные диалоги завязываются между нами почти ежедневно, несмотря на почти полное отсутствие общего языка. Поднимаю глаза – из окна дома напротив выглядывает другая соседка. Кивает мне головой. Пара за соседним столиком с интересом на меня поглядывает. Наверное, им интересно, почему все так сердечно приветствуют эту девушку, толком не говорящую по-португальски. Кто она? Я тут живу.
Официант принес мои сардины. К ним отварной картофель и салат. Поставил передо мной две маленькие бутылочки – оливковое масло и виноградный уксус.
К ресторану приближаются четыре девушки. До меня долетает произнесенное по-английски восклицание-вопрос: «Интересно, а вдруг и у этих идиотов нет сангрии?» Пытаюсь скрыть улыбку. Через минуту они выяснят, что у «этих идиотов» сангрии тоже нет. Потому что до «идиотов с сангрией» три часа по автостраде на хорошей скорости. Сангрия – это Испания. Девушки выпорхнули из ресторана. Мучаюсь раздумьями: «Может быть, нужно было им намекнуть о тщетности поиска? Или нет?» Договариваюсь с собой, что «нет». Люди имеют право на заблуждения. Делаю глоточек вина. Его легкая кислинка замечательно сочетается со вкусом жирненьких сардин. В это время в Португалии им самый сезон. А вот салат меня откровенно разочаровал. Несколько зеленых листков салата-латука, кольца репчатого лука и крупные полукружья откровенно недозрелых помидоров. Не салат, а недоразумение какое-то. Самое смешное, что мне на этой неделе уже третий раз приносят салат с зелеными помидорами. Ну да ладно, не буду фокусироваться на плохом. Зато сардинки чудо как хороши!
Официант подошел к моему столу. Убирает тарелки и зачем-то снова протягивает мне меню. Ах да, десерт! Ну как же без него. И конечно же, чашечка bica. Без нее, в качестве завершающего аккорда, самый вкусный ужин – не ужин.
Тем временем на улице совсем стемнело. Пасторально тихий днем и ранним вечером Байрру Алту постепенно заполняется традиционным для более позднего времени суток гомоном.
Я медленно ем свой pudim flan и пью кофе, смакуя каждый его глоток. Я и мои маленькие радости жизни. Момент безупречен и крайне близок к тому, что Амели называла «чувством абсолютной гармонии».
Чтобы проверить почту и заодно продлить момент абсолютной гармонии, я зашла в соседний бар. Который по счастливому стечению обстоятельств еще и интернет-кафе. Но для меня он в первую очередь бар – потому что там делают самую лучшую на всем Байрру Алту кайпиринью. Здесь не жалеют лаймов, «Кашасу» льют щедро, сахар растерт почти в пудру, лед правильно поколот в мелкую крошку, а не просто кубики – как во многих других местах. Если покупаешь алкогольный напиток, то Интернет – бесплатно. По четвергам, то есть сегодня, кайпиринья стоит всего три с половиной евро. А не четыре с половиной, как обычно. Хотя четыре с половиной – это тоже по-божески. В Лиссабоне она редко где стоит меньше пяти евро.
Одна из двух девчушек, заправляющих этим баром-интернет-кафе (выглядят они, как родные сестренки актрисы Джессики Альбы), принесла мне мою кайпиринью. В классически правильном для этого коктейля стакане old fashioned. И, как обычно, с двумя маленькими трубочками. Неужели предполагается, что я буду с кем-нибудь делиться моей кайпириньей?
– Заплатить сейчас?
– Можно потом, – улыбается она, махнув рукой в сторону барной стойки. Становлюсь постоянным клиентом. Приятно!
– Скажите, пожалуйста… – повернулся ко мне молодой человек справа.
Я не поняла конец его фразы, поэтому ответила, что «я говорю по-португальски не очень хорошо».
– Вы говорите по-английски? – движимая желанием помочь, спросила я его.
– Как сказать по-португальски «к счастью»? – спросил он меня.
– Infelizmente. Ой, это, наоборот, значит «к сожалению». Нет, извините, не помню. Точнее, не знаю.
– А вы откуда? – решил он продолжить общение.
– С Байрру Алту.
– И не говорите по-португальски?
У парня явно чувство юмора отсутствует. И вообще, какое ему дело – откуда я? От верблюда!
– Извините, я очень занята, – показала я глазами в сторону монитора.
– Извините, – отвернулся он к своему экрану.
Я не удержалась и заглянула в его монитор. С девочками чатится. Он, в принципе, симпатичный. Но «клин клином вышибают» – это явно не мой случай. Или мой, но не сейчас. Я не хочу отношений. Я не хочу романа. Я не хочу флирта. Я даже секса не хочу. Чтобы снова быть морально готовой к серьезным отношениям (или даже к несерьезному сексу), мне для начала нужно пройти моральную таможенную очистку. Чем я и занимаюсь. Повторяя, как мантру, спряжение глаголов настоящего времени. Eu falo, tu falas, ele fala, ela fala, você fala, nós falamos, vós falais, eles falam, elas falam, vocês falam… Дэйв на полном серьезе утверждает, что английский – один из самых-самых-самых сложных языков мира.
Из динамиков льется регги. Регги – это Ямайка. Но как органично ложится эта музыка на настроение лиссабонского вечера! Я ведь говорила, что Лиссабон мультикультурен и поэтому мультинеподражаем. Заказала себе третью кайпиринью. Кайпиринья – это Бразилия, но в португальской столице этот коктейль, пожалуй, самый популярный. И даже, возможно, самый любимый. В баре сумрачно-неоновый свет плюс блики от мониторов. Боже, ну у меня и руки. Ужас какой-то! Надо завтра обязательно крем для рук купить. Убойно-прицельного действия. Джейн Фонда, интересно бы вспомнить, рекламирует по телевизору крем для рук? Если да, то вот его я и куплю, невзирая на свой совершенно добальзаковский возраст.
Глава 13
Крем для рук я купила в той же живописной аптеке стиля ар-нуво. Коренастая темноволосая аптекарша узнала меня и сердечно поприветствовала, как будто старую знакомую. Надавала кучу пробников. Странно, но даже в Европе пробники дают как поощрение за покупку и клиентскую лояльность, а не для того, чтобы познакомить с товаром и заинтересовать. Полное искажение идеи сэмплинга как маркетингового инструмента, нацеленного на стимулирование сбыта.
С улицы Garrett я свернула на уходящую вверх улицу Nova da Trindade, заглядывая по пути в букинистические магазинчики. Я уже несколько дней ношусь с идеей купить старинную карту Лиссабона. У Largo Trinidade Coelho я повернула направо и стала спускаться по Calçada do Duque, известной своим замечательным видом на Castelo São Jorge. А прославилась она тем, что именно по ней стремительно шел Колин Ферт в роли одного из главных героев фильма «Реальная любовь». Он торопился в ресторан, в котором работала его португальская возлюбленная, чтобы сделать ей предложение руки и сердца. Calçada do Duque унизана ресторанами по всей своей спирали. Большинство из них – так себе. Сервируют охочему до красивого вида туристу блюда без души, но с ценником, который не соответствует качеству. Есть там, конечно, пара-тройка хороших ресторанов. И около них (Николь была права) никогда не стоят зазывалы, хлопая меню, как кастаньетами, перед носом прохожих. Пройдя мимо железнодорожного вокзала Rossio, я вышла на Avenida da Liberdade. Авенида да Либердаде – это лиссабонская Шамс Элизе. Только более камерная. Сравнивать французскую столицу и португальскую, казалось бы, нет никакого смысла, они разные. Но сравнения нет-нет да и приходят в голову, потому что пересечений в стиле жизни этих двух городов и их обитателей не так уж и мало: расслабленный южноевропейский шарм, кофейные традиции, любовь к хорошему вину и приятному времяпрепровождению. Обе нации необычайно близки к совершенству в искусстве бонвиванства. Легкости бытия.
С Изаурой мы договорились встретиться в кафе-эспланаде на середине Авениды да Либердаде. Когда я подошла к кафе, Изаура была уже там, тянула через трубочку апельсиновый сок и сосредоточенно слушала рассказ своей приятельницы, с которой, как выяснилось, они только что случайно встретились на улице.
Тина, приятельница Изауры, методично постукивала своей сигаретой по краю металлической пепельницы и жаловалась, что бойфренд подарил ей дешевые духи на день рождения.
– Какие?
– «Наоми Кэмпбелл», ты представляешь?!
– Может быть, он старался, хотел этим подчеркнуть, что ты красивая, как Наоми? – спросила я шоколадную Тину.
В ответ на мое предположение Тина презрительно сморщила нос.
– Я вот представляю, если бы самой Наоми этот ее парфюм кто-нибудь из поклонников подарил! Да она бы ему глаза выцарапала, я так думаю.
– У нас в России говорят: «Мне не дорог твой подарок, дорога твоя любовь».
– А у нас в Португалии говорят: «Сколько мужчина в женщину вложит, на столько он ее и будет ценить».
Я стала вспоминать… а ведь где-то я это уже слышала. И даже не в Португалии. Алиска! Точно, она. Моя подруга всегда так говорит. И у нее, в отличие от меня, личная жизнь всегда в шоколаде. Мужчины готовы нести ей в клювике любой ее каприз, на который она только пальчиком покажет. Алиска искренне считает, что если любить себя, то и другие с любовью подтянутся. И ее, в отличие от меня, еще никто ни разу не бросил. Она сама их бросает первая. Из всех моих друзей Алиска была единственная, кто принял Антона скептически. Она несколько раз пыталась мне промыть мозги, но я была настолько ослеплена началом нашего красивого (как мне казалось тогда) романа, что там и промывать было нечего. Мои мозги взяли отпуск за свой счет, забыв предупредить об этом свою хозяйку.
В принципе, я и сейчас продолжаю считать, что без любви всем подаркам грош цена. Но в чем-то Алиска все-таки права. Как и шоколадная Тина. Никто не ценит то, что достается слишком просто.
– А мы на днях с Педру в кафе пересеклись случайно, – сказала я Изауре.
– С каким Педру?
– Ну, с твоим, в смысле у которого ты работаешь.
– Ах, с сеньором Перейра! И вы уже на «ты»? – Изаура смотрела на меня с внимательным любопытством.
– Ну, я не знаю, на «ты» мы или на «вы». Мы ведь с ним, как и с тобой, по-английски говорили. А в современном английском «ты» отсутствует. А представился мне он по имени.
– Правда? – удивилась Изаура. – А я думала, что наоборот, что в английском нет «вы». Ну и что? – Ей явно не терпелось услышать подробности.
– Ничего. Пообщались немного. Он меня на выставку пригласил. Что-то не так?
– Пока нет, – хитровато прищурилась Изаура, – но ты, это, поосторожнее с ним.
– В каком смысле?
– Будто сама не понимаешь, в каком!
– Если честно, то нет.
– В том смысле, в каком все хорошенькие девушки должны быть осторожными.
– А, ты про это! Да я вовсе не собираюсь… у меня совершенно нет и в мыслях… Он что, женат? – неожиданно для самой себя спросила я.
– Нет.
– Девушка, герлфренд?
– Ну, мне только и дела, что его личную жизнь отслеживать, – ни с того ни с сего насупилась Изаура. – Смотри сама. Но я тебя предупредила!
– Не ты ли мне рассказывала, какой он суперхороший и замечательный? – шутливым тоном спросила я.
– Ну, то другое. Он да, хороший.
– Изаура, миленькая, тут и смотреть нечего. И не на что. У меня совершенно нет в планах посягать на свободу твоего Педру. А у него на мою так и подавно. Мы совершенно случайно встретились и немного поболтали ни о чем. Вот и вся история.
– О’кей, о’кей, – покачала головой Изаура.
Тина иронично улыбалась, слушая нашу словесную потасовку, и изучала меню. Было видно, что ей не терпелось свернуть наш разговор обратно, в колею обсуждения ее истории с подарком, бойфрендом и днем рождения.
Когда подошел официант, мы все три, не сговариваясь, заказали Bacalhau com Natas. То есть бакаляу в сливочном соусе, блюдо, которое было к тому же сегодня «prato do dia» – блюдом дня. Вообще-то план был выпить кофе, но время уже позднеобеденное, и я почувствовала, что тоже проголодалась. И уж если кушать что-нибудь калорийно-питательное, то оно хотя бы должно быть из традиционной местной кухни, решила я. Бакаляу, то есть треска, – это самое, как ни странно, национальное португальское блюдо. Я говорю «как ни странно», потому что у португальских берегов эта рыба не водится. В стародавние времена португальские рыбаки ловили треску далеко за пределами своих территориальных вод. Ну а в наши дни треска для Португалии является исключительно продуктом импорта. И несмотря на это, бакаляу – это квинтэссенция португальской кухни, и способов ее приготовления насчитывается несколько сотен. На каждый день календаря – с гордостью утверждают сами португальцы, для которых бакаляу – блюдо обязательное не только в будни, но и в праздники. Лично для меня эта гастрономическая привязанность – загадка португальской души. Имея такое разнообразие морепродуктов и свежайшей рыбы, они предпочитают рыбу сушеную. Потому что бакаляу – это не просто треска. Это треска сначала засоленная и высушенная хитроумным способом, а потом, перед приготовлением блюда, размоченная в воде. Если сардины португальцы считают достойными своего внимания только если они do nosso mar, то есть пойманы в водах, территориально относящихся к Португалии, то на бакаляу эта «локальная» концепция потребления совершенно не распространяется. Португальцы настолько не мыслят своего стола без этой рыбы, что им совершенно без разницы, в каких заморских водах она успела поплавать, прежде чем добралась до их стола.
В процессе обеда мы подробно обсудили Тининого бойфренда и злоключения Изауры с телефонными счетами. Вернее, обсуждали Изаура и Тина, а я внимательно слушала, пыталась запоминать португальские слова и выражения, сочувственно кивала головой и время от времени вставляла что-нибудь типа «вау, ну и история», «очень интересно». История с телефонными счетами весьма запутанная, владей я португальским в совершенстве, думаю, что и тогда бы мне не многое удалось понять. Но я точно поняла, что Изаура очень злилась, потому что вчера ей пришлось проторчать из-за всего этого несколько часов в офисе PT Telecom. И в результате так и остаться ни с чем. Вернее, с обещанием, что ей перезвонят через несколько дней. «Trabalhar para aquecer!» – возмущенно повторяла Изаура. Работать, чтобы согреться. Португальцы используют это образное выражение, если хотят сказать, что их усилия не принесли желаемого результата. Что касается Тининого бойфренда… Бойфренд он и в Африке бойфренд. И в Португалии. Все-таки не зря был изобретен международный день женской солидарности. Потому что хоть и живем мы в разных странах, проблемы у нас у всех примерно одинаковые.