Счастье как способ путешествия

Глава 14

О том, что заблужусь в лабиринтах старого центра и не смогу найти адрес биеннале, я волновалась напрасно. Выставочный зал, в котором оно было организовано, я увидела издалека. Напротив входа стояла машина телевизионщиков. Плюс прожекторы-софиты, журналисты с микрофонами, фотокорреспонденты и красная ковровая дорожка. Не открытие выставки, а прямо-таки Каннский фестиваль. Около входа толпились по-вечернему или почти по-вечернему одетые дамы и джентльмены и улыбались направленным на них камерам. К краю ковровой дорожки подъехал лимузин. Из него выпорхнула худенькая мелированная блондинка. Ослепительно улыбнулась и помахала рукой. Камеры и фотоаппараты сразу же переадресовали ей все свое внимание. Должно быть, местная знаменитость. А может быть, и международная. Я запаниковала. Перестараться при выборе одежды для мероприятия зачастую страшнее, чем недостараться. Но сегодня – это явно не мой случай. Там такие дивы дивные! И вот появляюсь я в лучах софитов. В удобненьких сандалиях полуортопедического вида и с почти полным отсутствием макияжа на лице. Еще и без лимузина. Сиротка Марыся на празднике богатых и знаменитых. Моя шелковая блузка и черные капри, в принципе, ничего. Но с аксессуарами нужно срочно что-то решать. И с макияжем. Потому что в таком виде там появляться нельзя. Я вернулась обратно на rua do Carmo. Анна Салазар! Нет, не собственной персоной, а ее бутик. Знаменитая португальская дизайнер с диктаторской фамилией меня не подвела. Шикарные ажурные босоножки на высоченных каблуках. И как раз мой размер. В принципе, у меня нет особых пунктиков насчет обуви. В отношении туфель я нахожусь ровно посередине между Кэрри Брэдшоу и соседкой тетей Дашей, которая погодой интересуется гораздо больше, чем модой, и всем моделям предпочитает удобные ботинки на прочной танкетке модели «прощай молодость». Но тут такой случай, что придется разориться на непрактично-высококаблучные «хрустальные туфельки». Там же я купила массивный браслет из кучи хитроумно переплетенных между собой ремешков в тон босоножкам. С семидесятипроцентной скидкой. Хотя он такой классный, что я его и с тридцатипроцентной скидкой схватила бы не задумываясь. Через дорогу от бутика Анны Салазар расположился Perfumes & Companhia. Когда я несколько дней назад бродила по этому магазину косметики, поджидая Николь и Энтони, мне там, у одного из косметических стендов, настойчиво предлагали сделать бесплатный макияж. Я отказалась, потому что мы собирались на Кошта Капарику, на пляж, и макияж мне был, несложно догадаться, совершенно ни к чему. А сейчас как раз идеальный повод отдаться в руки профессионального визажиста. Да еще и за бесплатно. Я поднялась на эскалаторе на второй этаж этого косметического рая. Тот же визажист, как и несколько дней назад, скучал около своего стенда. Я ведь всегда говорила, что со мной не соскучишься! Вот тому и доказательство.

– Boa noite, предложение о бесплатном макияже все еще действительно?

Я посмотрела в зеркало. Неплохо. Очень даже неплохо. Такой макияж явно не на каждый день, но для сегодняшнего случая подходит идеально. Там же, на глазах у изумленного визажиста, я надела на ноги новые босоножки, спрятав старые в свою, к счастью, не микроскопического размера сумку. Браслет же, наоборот, перекочевал из сумки на мое запястье. Теперь можно появляться в лучах софитов. Пусть и без лимузина. Коробку от новых босоножек я засунула в мусорную корзину около выхода из магазина.

Когда я вернулась к зданию выставочного зала, массмедийное оживление у входа уже сошло на нет, так что, к моему счастью, обошлось без софитов. Я показала пригласительный билет охраннику, одетому с элегантной тщательностью банковского работника, и прошла в широкий вестибюль.

В просторном помещении выставочного зала было многолюдно. Гости биеннале стояли по большей части группками и оживленно общались. Вокруг фланировали официанты с подносами. Шампанское, минеральная вода и малюсенькие канапе. Не из-за жажды, а скорее чтобы занять руки, я взяла с подноса проходящего мимо официанта фужер с минералкой. В детстве я играла со своими куклами-принцессами и на полном серьезе мечтала о балах. А когда выросла и в мою жизнь вошли эти самые балы (правда, по большей части в форме презентаций и корпоративов), то обнаружила, что это не совсем то, о чем я мечтала. Вот и сейчас я почему-то чувствую себя напряженно среди этих расслабленных людей, которые, похоже, на полном серьезе получают удовольствие от изысканной обстановки и своих куртуазных разговоров. Эх, Николь бы сюда! Она бы уже наверняка вела светскую беседу с какими-нибудь атташе, не забывая при этом пиарить свой проект и доставать из клатча визитки. Для меня же mingle – умение тусоваться, вращаться в обществе – не утилитарный навык, а искусство. Которым владею я не ахти как. Легко вести светскую беседу, когда ты уже в группе. Но вот влиться в нее элегантно-ненавязчиво, да еще и чтобы этому все были рады, – тут нужно быть виртуозом светской жизни. Мастером этого спорта. А еще лучше – многократным чемпионом. Подойти к кому-нибудь первой и заговорить? Руководствуясь крылатым изречением «Никогда не думайте о том, что о вас подумают люди, – они слишком озабочены тем, что подумаете о них вы». В теории – легко. А на практике я продолжала стоять около картины с двумя черными закорючками на фоне сиреневого треугольника, держа в руке вместо спасительной соломинки фужер с минералкой. Поэтому когда я увидела Педру, то не будет преувеличением сказать, что очень обрадовалась. Завидев меня, он широко улыбнулся и поприветствовал как старую знакомую. Щека к щеке – щека к щеке.

– Как выставка, нравится? – спросил он меня.

– Да, конечно. Спасибо за приглашение!

– De nada.

Как же мне нравится это португальское «де нада»! И на слух почти русское «не надо», и по смысловому значению в данном контексте тоже очень рядом. Что вы, что вы, не надо благодарностей!

– Интересная картина, – добавил Педру, взглянув на сиреневый треугольник.

– Да, наверное. Напоминает позднего Малевича.

– Позднего?

– Ранний Малевич – это импрессионизм.

– Ну да, конечно, как я мог это забыть! – с немного преувеличенным оживлением воскликнул Педру.

Судя по расслабленной непринужденности нашей болтовни, мы с сеньором Перейра (так Изаура величает Педру) наверняка перешли на «tu». В смысле на «ты». Ну а вообще португальский язык очень вежливый. И очень формальный. Помимо обращения на «ты» в нем есть «voce», занимающее промежуточное место между «ты» и «вы». И даже его отдельная множественная форма. А на «вы» португальцы обращаются друг к другу в третьем лице. Что просто-таки сносит мой мозг набекрень. Потому что есть в этом определенная грамматическая эквилибристика – подставлять к обращению на «вы» форму глагола, соответствующую местоимениям «он» или «она».

Мы подробно обсудили концептуальный треугольник в частности и выставку в целом. За это время к нам несколько раз успели подойти знакомые Педру, которых у него, как оказалось, почти половина выставочного зала. Смотрели они на меня, когда Педру меня представлял, со смесью вежливого интереса и любопытства. Но было видно, что на самом деле интересна им не я, а исключительно Педру. Моя же ценность заключается только в том, что я с ним знакома. Теперь вот, наверное, ломают голову, насколько близко я с ним знакома. Ну и пусть себе ломают! Мне-то какое до этого дело?

Тем временем Педру представил меня своему очередному закомому. Старательно стильному коротышке. Пиджак интересного кроя и цвета морской волны, пестрый галстук завязан стильным узлом, на носу очки в крупно-квадратной остромодной оправе.

– Ты любишь шампанское? – спросил меня Коротышка.

– Нет.

– Предпочитаешь водку? – насмешливо подмигнул он.

Явно пытается подколоть моей национальностью. Я заверила шутника, что водку люблю еще меньше шампанского. Коротышка улыбнулся немного сконфуженно. Как будто вот-вот и начнет извиняться. Но он не начал.

– Ладно, почему бы и не шампанское! – сказала я голосом капризной дивы.

Педру тут же подозвал официанта, и мы все трое взяли с подноса по бокалу. À saúde! Пообщавшись с нами (точнее, главным образом с Педру) минут пять, Коротышка начал откланиваться.

– Было очень приятно познакомиться, – сказал он мне и протянул свою визитную карточку.

Я чуть было не полезла в сумочку, чтобы дать ему в ответ свою визитку, но вовремя вспомнив про засунутые туда босоножки, благоразумно отказалась от этой затеи. Вот только не надо надо мной смеяться. В России я бы ни за что не стала дезинформировать людей визитками с прошлой работы. А тут… какая разница? Особенно в подобных ситуациях. Видимся мы все равно в первый и последний раз. Я, конечно, понимаю, что это несерьезно и вообще детский сад. Но ничего не могу с собой поделать. Потому что на мою самооценку и, как следствие, общее самочувствие этот акт «приемки-передачи» действует очень тонизирующе. Руки – это визитная карточка женщины, у которой нет визитных карточек. Как и во всех шутках, в ней тоже только доля шутки.

– Ты замужем? – спросил меня Педру.

– Нет.

– Бойфренд?

– Нет. Бойфренд был, но он сбежал, – непонятно зачем пояснила я.

Пузырьки шампанского, что ли, мне в голову ударили?

– Сбежал?!! Ничего себе. Ну и идиот! Вот если бы у меня была такая девушка…

Предполагается, что я должна расстаять и утечь ручейком от этого комплимента? Или… это не комплимент?

– И что бы тогда случилось? – насмешливо спросила я. – Мужчины, вообще-то, все одинаковы. Поэтому сейчас я взяла тайм-аут. Я не готова к отношениям.

– Ну, я и не предлагаю отношения, – как-то слишком поспешно ответил он.

Помилуйте, королева! Разве я позволил бы себе предложить даме отношения? Чистый секс! Нет, спасибо, и это мы уже тоже проходили.

– Мне так интересно с тобой общаться! Давай дружить. Как я тебе в качестве друга? Устраиваю? – не дав мне вставить и слово, продолжил Педру.

Педру-дружок. События приобретают неожиданный оборот.

– В качестве друга? Вполне. Мой девиз: «Больше друзей, хороших и разных».

Так мы начали дружить. Предложи он мне хоть бурный роман, хоть тихую семейную гавань – послала бы подальше. Сразу и не задумываясь. Но отказать человеку в дружбе? Как вы себе это представляете?

К тому же все, что от меня требуется, – это непринужденно поддерживать светскую беседу, как можно более лучезарно улыбаться и утвердительно отвечать на вопросы вроде: «У тебя нет желания завтра вечером съездить поужинать в Кашкаиш?» Согласитесь, что с моей стороны это нельзя назвать чистым альтруизмом. Особенно если учесть, что Педру знает Лиссабон и его окрестности как свои пять пальцев и у него есть желание показать мне самые лакомые кусочки этого очаровательного города. То, что Педру владелец новенького «Порше»-кабриолета, тоже, сознаюсь, немного льстит моему самолюбию. В «Порше»-кабриолет очень приятно садиться, но еще приятнее из него выходить. Почти джет-сетовое ощущение. Что мне, в настоящий момент «студентке-тире-безработной», очень и очень кстати. Для того, чтобы залатать дыры на своей донельзя самортизированной самооценке.

Глава 15

Не так уж и трагично обстоят дела с моей самооценкой, если в ответ на комплимент «Ты сегодня прекрасно выглядишь» я в состоянии ответить с улыбкой: «Спасибо». А не пускаться в долгие объяснения, что на самом деле я сегодня чуть не проспала занятия и поэтому не успела утром вымыть голову и еще у меня только что поломался ноготь, а в сумочке – ни ножниц, ни пилки для ногтей.

И все-таки в погожий летний день ничто не повышает самооценку так, как езда с ветерком в кабрио по живописному серпантину дороги. Педру вел машину на грани фола, и у меня замирало сердце. Своей дочери я бы точно не позволила разъезжать с таким лихим кавалером. Но надо признать, что водит он хоть и излишне агрессивно, но настолько легко и технично, как будто родился с рулем в руках.

Какой русский не любит быстрой езды! Правда, по нашим дорогам, которым точный диагноз еще кто-то из русских классиков поставил, особенно быстро не наездишься. Португальцам в этом плане повезло больше. Львиную долю денег, полученных от Евросоюза при вступлении в него в 1986 году, португальцы потратили на ремонт и строительство дорог. Которые сейчас выглядят просто безупречно. Ну а стиль их вождения весьма близок нашему, русскому. Любят, хлебом не корми, подрезать, часто забывают мигать при перестроении, запросто могут не пропустить тех, кто едет по главной дороге. И на красный могут проехать запросто, если уверены, что им за это ничего не будет. Про скоростной режим я вообще молчу. Хорошо, хоть пешеходов пропускают. А что им еще остается? Если учесть, что туризм – одна из главных статей дохода страны.

После того как я бросила монетку в океан с Cabo da Roca, мыса, который является самой западной точкой Европы, мы заехали в чудесный бар-кафе «Moinho Dom Quixote». «Мельница Дон Кихота». Если бы его не существовало на самом деле, то его нужно было бы выдумать. Этот волшебный бар находится в отреставрированной старинной мельнице. С террасы открывается нереальный вид на горы Синтры и пляжи Кашкаиша. Обалденный штрудель, бика и аромат долетающего атлантического бриза. Чтобы попасть в этот зачарованный заповедник, нужно ехать по Estrada do Cabo da Roca, а потом сворачивать, сворачивать и еще куда-то сворачивать. Улица Rua do Campo da Bola в деревушке Colares. Но боюсь, что адрес – это слабая помощь в поиске. Поэтому, если у вас вдруг получится обнаружить его самостоятельно, без сопровождения того, кто знает дорогу, обязательно мне об этом расскажите.

– Хочешь порулить? – спросил меня Педру.

– Нет, – быстро отказалась я. Дорога незнакомая, вдруг я с поворотом не справлюсь. А вести такую машину со скоростью сто километров в час как-то не комильфо, правда ведь?

– Странно, ты у меня первая девушка, которая не выпрашивает порулить Силвера. Первая знакомая девушка, – добавил Педру и осекся, решив, что явно сболтнул лишнее.

Глупенький. Наверное, думает, что я обижусь. Педру-дружок. Да мне совершенно плевать на его девушек. И их количество. Будь они хоть трижды женской версией Шумахера. И такими суперкрасавицами, что сама Жизель Бундхен им в подметки не годится. Мы ведь с Педру друзья, а не namorados. В смысле не пара влюбленных друг в друга голубков. Так что на его месте я бы не переживала.

– А машину, оказывается, зовут Силвером? Силвер, приятно познакомиться! Не попросишь своего хозяина, чтобы он вел чуть-чуть помедленнее? А то у меня душа как упала в пятки, так там и сидит, прижав уши!

Мой прямой перевод идиомы про «душу и пятки» с русского языка на английский очень рассмешил Педру. Да, я знаю, что нельзя переводить фразеологизмы напрямую. Но подумала, что раз в латинском языке есть выражение «душа в ноги ушла», то значит, должно быть что-нибудь похожее и в португальском. Ведь он, как другие языки романской группы, родом из латинского. Но нет, в сложном мире лингвистики все не так просто.

Глава 16

– Ouro sobre azul! – восхищенно выдохнула наша сеньора профессор при виде напольной китайской вазы династии Мин. Хоть ваза эта вовсе и не была голубой с позолотой. Просто это выражение такое в португальском языке. Оно означает восхищение, признание высочайшего качества и ювелирности работы.

Сегодня, не выезжая из португальской столицы, у меня случился китайский день. После большой перемены наш класс повезли в музей Macau. Макао – это бывшая португальская колония в Китае. Музей не такой уж и большой, но очень интересный. Например, в нем есть большая коллекция предметов для курения опиума. Почти историческая декорация к одному из моих любимых фильмов «Однажды в Америке». Или вот коллекция фарфоровых фигурок, очень реалистично занимающихся сексом. Китайцы в те далекие времена дарили их в качестве свадебного подарка молодоженам. Чтобы не объяснять, а показать наглядно. Гид, очаровательная старушка в кудряшках, рассказала нам, что самым первым европейским посольством в Китае, открытым в 1517 году, было португальское посольство. И что самый старинный европейско-китайский словарь – это португальско-китайский словарь. Он был составлен в Макао в 1580 году. Я гуляла по музею и, совмещая полезное с интересным, составляла словарь кухонной утвари. Тарелка, соусница, поднос, корзинка, ваза, чайник. Всем этим экспонатам лет триста, не меньше… Вот это да! Не могу вспомнить, как будет bowl по-русски. Что это такое, я знаю, а как это будет по-русски – забыла. В своем стремлении погрузиться в португальский язык я умудрилась выгрузиться из русского. Пришлось лезть в англо-русский словарь, представляете? Вот оно – bowl. По-русски – миска или чаша.

Потом с Николь и Гошей мы обедали в Os Tibetanos – вегетарианском ресторане с акцентом на здоровом образе жизни и тибетской кухне. «Тибетануш» – один из самых любимых ресторанов Гоши, и мне он тоже очень понравился. Очаровательно и вкусно. В саду на террасе растут авокадо. Вы когда-нибудь видели, как растут авокадо?

Вечером Педру пригласил меня в «Китайский павильон». Pavilhão Chinês – это бар. Он занимает помещение бывшей старинной аптеки. Аптечные стеллажи от пола до потолка сейчас заставлены всевозможными коллекциями старинных сувениров и артефактов. На стенах – картины. Коллекция собиралась на протяжении многих десятилетий и имеет музейную ценность. Название «Китайский павильон» обманчиво, потому что этот бар не имеет никакого отношения ни к китайской кухне, ни к караоке в китайском стиле. Он называется так потому, что китайской темой пронизан его интерьер – колониальный стиль времен освоения португальцами далеких китайских земель. Индокитай, португальский мореплаватель Афонсу Альбукерк, Макао… ассоциативный ряд вы можете продолжить сами. Здесь звучит ненавязчивая музыка, посетители курят сигары и играют на бильярде, бармены делают неплохие коктейли, а меню настолько красивое, что я поймала себя на размышлениях: что случится, если я незаметно засуну его в свою сумочку? Педру курил сигару, я пила зеленый чай, а вокруг нас целовались парочки. Наверное, искренне считая, что раз диван стоит в углу, то их никому не видно. Нам с Педру от этого зрелища почему-то было смешно. Мы болтали обо всем на свете, и взрывы нашего смеха сильно контрастировали с декадентско-расслабленной и даже немного конспиративной атмосферой бара. Конспиративной – потому что его красная дверь на первый взгляд кажется наглухо и навечно закрытой, и чтобы попасть в бар, нужно позвонить в дверной звонок.

Потом мы поехали в «Будда-Бар». «Будда-Бар» – это дискотека, отсылающая своим дизайном если и не напрямую в Китай, то уж точно куда-то в Азию. Там мы несколько часов танцевали до упаду под что-то этнически зажигательное и выпили на двоих не меньше двух литров кайпириньи. Педру рассказал, что слово «caipirinha» произошло от бразильского caipira – деревенщина. Правда, кайпирами в Бразилии деревенщин давно уже не называют. Для бразильцев и португальцев «caipirinha» – это в первую и во вторую очередь название любимого коктейля. Выйдя на улицу, мы увидели, что начинается рассвет. Вопрос таксиста, в какой бар нас везти дальше, вызвал у нас приступ бурного смеха. Мне вообще весь вечер (или правильнее сказать – ночь?) было весело. Хоть я и прекрасно понимала, что после такого количества кайпириньи завтра буду являть собою живую иллюстрацию к крылатой фоменковской шутке о том, что «утро добрым не бывает».

Глава 17

Каждая дополнительная чашка кофе в день снижает риск алкогольного цирроза печени на двадцать два процента. К таким выводам пришли американские ученые, опубликовавшие отчет о своем исследовании в журнале Archives of Internal Medicin.

– Николь, а ты умеешь сидеть в кафе одна и чтобы долго, а не пятнадцать минут? И чтобы чашка кофе была уже сорок минут как пустая?

– Без проблем! У нас, курильщиков, всегда есть способ продемонстрировать свою занятость.

– А мне нужно учиться. И я не курю. Вот если только мобильный телефон. Сидишь в нем и копаешься – идеально спасает от неловкости ожидания. И как только люди жили в домобильные времена?

– Не парили себе голову, – снисходительно улыбнулась Николь.

– Ты была в Сан-Паулу? – спросила я Николь, разглядывая лежащую на столе рекламную брошюру туристического агентства.

– Нет. И если честно, то и не тянет. У них там знаешь преступность какая? Мне одна знакомая бразильянка рассказывала, как ей однажды на перекрестке в Сан-Паулу приставили пистолет к виску. Она сидела в своей машине и на минуту открыла окно, чтобы стряхнуть пепел от сигареты. Пришлось отдавать сумку. И хорошо еще, что сумкой дело и ограничилось!

– Ну не зря же на сигаретных пачках пишут, что fumar mata, – пошутила я. Моя шутка так бы и повисла в воздухе, если бы некурящий Дэйв не засмеялся одобрительно. Он тоже согласен с тем, что «курение убивает».

Мы сидели за уличным столиком в соседнем с нашей школой кафе «Bela Ipanema», куда зашли сразу после уроков, чтобы получить свою дозу качественного кофеина и пообщаться.

Сегодня на уроке разбирали конструкции типа «я люблю», «мне нравится». Составляли диалоги, выясняли, кто что любит и не любит. Оказалось, что шотландец Дэйв не любит виски, француженка Николь не ест камамбер и не пьет красное вино, швейцарец Энтони более чем равнодушен к фондю и раклет, ну а я, соответственно, терпеть не могу водку. Ну и компания у нас подобралась! Одна японка Ами и саке пьет, и суши ест. Я продолжаю вымогать из нее обещание устроить для нас суши-класс. Результат все тот же. Нулевой. Ами продолжает очень вежливо улыбаться. Она вообще как-то не торопится с нами общаться, принимать участие в нашем оживленном гомоне. И ведь на незнание языка не спишешь. По-английски она говорит очень прилично.

– Я не могу понять, неужели мы все кажемся ей старыми? Или совершенно неинтересными для общения? – спросила я Николь.

– Как раз на язык и можно списать, – ответила она. – Мне кажется, что Ами предпочитает в Португалии говорить только по-португальски, общаться и вращаться исключительно в португалоязычной среде. А не болтать с нами по-английски.