Звездная Ласточка

Из основного корпуса ВС-1 вышел мужчина средних лет с седыми висками, острым пронзительным взглядом черных глаз и протезом на месте левой руки. Он подошел к краю поля и громко сказал:

– Немедленно прекратить! Развели балаган.

Ворота, доставив вратарей в центр, резко затормозили, зашипели и растаяли. Игровое поле обижено квакнуло, сказало тоненьким голосом:

– Вот всегда так. Только разыграешься, стратегию разработаешь, футболистам ее подсунешь, а тут приходят и выключают. Злые вы!

И, хлюпая, заглотило все мячи.

Мы растеряно стояли в центре стадиона. Моника, не понимая, почему закончилась веселая игра, недоуменно оглядывалась, Оса поддерживал ее и что-то ласково говорил. Мири собиралась забить гол Фоксу, но мяч пропал, и она упала прямо мне в руки. Я крепко держал ее, чувствовал тонкие ребра под ладонями, видел родниковые глаза так близко, что мог утонуть в их глубине, слышал, как она дышит. Она смотрела на меня и молчала. Фокс и Станко что-то кричали, махали руками, но звуки из внешнего мира до меня не доносились. Все несколько раз за всю жизнь мне удалось держать Мири в объятиях, и я бережно коллекционировал редкие мгновения, складывая их в коробку призрачных воспоминаний.

Оса дернул меня за рукав и прошипел:

– Прекратите обниматься. Начальник вахт-станции пришел. Отправит на вас жалобу в Юнимод, и не увидишь свою княжну никогда.

Я поставил Мири на ноги и разжал руки. Если какое-то чувство и промелькнуло у нее в глазах, то сразу же погасло, лишь бледные щеки слегка порозовели.

Она подошла к начальнику вахт-станции, представилась и добавила:

– Отряд считается принявшим вахту только после регистрации личных браслетов в терминале ИскИн.

– Знаю я, – буркнул наш будущий шеф. – Все отряды так делали. Спускались из флаера и начинали играть. Как дети малые. Идите, регистрируйтесь. А вы возвращайтесь по домам, – обратился он к подросткам и напугал их. – Сейчас в виварии дезинфекция начнется, монстры выть начнут.

Возбужденно гудя, ребята удрали.

Про воющих монстров шеф слегка загнул. Дезинфекция – обычная процедура в вивариях. Безопасная и безболезненная. Но некоторые подопытные ее чувствуют и начинают беспокоиться.

– Меня зовут Нэт Алон, – представился шеф. – Коммандер войск специального назначения. – Он помялся и добавил: – В отставке.

Все понятно. Старый опытный боец, заслуженный ветеран. Несмотря на многочисленные шрамы, выглядит моложаво, потому что военным ветеранам высокого звания, в отличие от всех остальных, разрешено проходить легкие омолаживающие модификации. Обычно такие вояки на пенсии чахли и быстро умирали, поэтому командование шло им навстречу и находило теплую должность – такую, как начальник вахт-станции: конкретной работы немного, а ответственности и значимости хватает.

Нэт Алон поднял протез и, явно красуясь, показал нам искусственную руку с кучей чипов. Мы одобрительно покивали головами. Такой протез управлялся мозгом и стоил очень дорого. Видимо, наш начальник хорошо повоевал, заслужил и спокойное место работы, и продвинутый протез.

Наручное считывающее устройство, моргая зеленым сенсором, шесть раз пропикало, зафиксировав наши идентификаторы. Все, вахта началась.

Вахт-станция. Ужин

Кроме стандартного жилого корпуса на ВС-1 находились: административное здание консульства, дом для послов и их семей, склады, ангары и даже тир с мишенями в виде монстров. И, конечно, большой научный центр с просторным виварием и госпиталем для искалеченных коккулюсов. Официально считалось, что генетики работают над последствиями модификаций инсектоидов, а что на самом деле там происходило – никто не знал. Моди на научную станцию не пускали, разве что при чрезвычайной ситуации. Мы и не лезли туда. Монстров мы видели достаточно и любопытством не страдали.

Разместились мы роскошно. Просторная жилая комната досталась каждому, не пришлось ютиться по двое-трое в одной конуре. Побросав вещи, мы все, кроме нашего ботаника, отправились исследовать свои временные владения. Станко остался в каюте, благоустраивать драгоценные семена гнездовки.

Нам выделили весь первый этаж. На полностью автономном втором этаже жила обслуга консульства. Видимо в посольстве не желали обходиться роботами или андроидами. Удобно устроились, ничего не скажешь.

Большой кухонный блок походил на приличных размеров столовую, на нескольких маленьких столиках кто-то заботливо постелил скатерть и поставил искусственные цветочки в маленькую белую вазочку. Огромный холодильник со встроенным метериализатором, поблескивая хромированными боками, манил заглянуть в его прохладное нутро и чем-нибудь поживиться. Бытовые приборы выглядели совсем новыми, как будто на кухне никто не готовил.

Побродив по кухне, Оса и Моника отправились посмотреть бассейн, Фокс пошел в тренажерный зал, я изучал план ВС-1, а Мири, вытащив из материализатора белый фартук и шапочку, колдовала над кофеваркой, и вскоре по столовой поплыл горьковатый аромат крепкого напитка. Тут же прибежали Фокс и Моника, надеясь получить по чашке кофе. Но Мири их прогнала.

– Дайте мне сорок минут, и я приготовлю ужин. Отметим начало вахты. А кофе для меня. Мне надо сосредоточиться. Нэт Алон, что-то я про него слышала. Поищу в чертогах памяти.

Чертогами памяти Мири называла свой гениальный мозг, который хранил все, что она когда-либо читала, слышала и видела. Информация хранилась не как попало, а строго упорядоченно. Мири говорила: «Все разложено по ящичкам, по файлам то есть. Я слежу за порядком в чертогах, иногда ненужное удаляю».

Галактический ИскИн считает Мири уникумом и неоднократно звал ее влиться в его Разум. Я не особо понимал, как это можно сделать, и надеялся, что Мири не поддастся на уговоры, останется с нами. Смерть придет за нами сама, вот тогда ИскИн пусть и забирает княжну к себе.

Голодные, мы стояли рядом и хищными взглядами провожали каждое движение нашего кулинара. На запах пришел Станко и даже Оса, который не любил находиться с Мири в одном помещении.

Она достала из материализатора шесть отбивных из мяса, специально выращенного для условий вахт-станций. Подумала и добавила еще одну.

– Для Нэта Алона, – пояснила Мири.

Обивные, которые почему-то назывались рибай[13 - Рибай – самый известный в мире стейк], не отличались особым вкусом, но Мири умудрялась сотворить из них кулинарный шедевр. Она завернула каждый ломтик в прозрачную пленку, отбила специальным молоточком и отставила в сторону. Потом приготовила вкусно пахнущую начинку из сыра и зелени, ложкой выложила на отбивные, скатала в рулеты, перевязала ниткой и отправила конвертик в духовку, выставив нужную программу.

В странный прибор с прозрачным корпусом она насыпала оранжевый рис косихикари[14 - Косихикари – сорт риса, выращиваемого в Японии], выращенный на планете Ямато[15 - Ямато – название первого древнеяпонского государства], специи, соль, масло, долила воды, задала программу, и внутри прибора заклубился пар, обволакивая каждую рисинку.

А сама принялась за салат. Овощи она нашла в холодильнике, почти настоящие – тепличные. Проворные руки Мири быстро мелькали, острый нож стучал по дощечке, измельчая разноцветные ингредиенты. Мири порезала даже фиолетовый огурец и розовые кочанчики капусты кале. Станко одобрительно кивал, значит, все в порядке, не отравимся. Соль, перец из мельнички, масло.

Лимона Мири не нашла и потянулась к материализатору, но Станко, покопавшись в недрах гигантского холодильника, достал некий плод темно-зеленого цвета с толстыми пупырышками и протянул Мири:

– Держи, это пустынный лайм, эндемик[16 - Эндемики – виды животных и растений, обитающие на небольшом ареале] Негев. Очень кислый, много не выжимай. Давай лучше я.

Мири охотно уступила ему место, Станко аккуратно выжал на ворох порезанных овощей несколько капель из лайма и, заботливо завернув в пленку почти целый плод, сунул его в карман.

– В грунт высажу, – пробормотал он, – молодое деревце очень красивое. А под старым лаймом куккулюсы свадьбы справляют. Страшноватое зрелище, увидите еще.

Нам, конечно же, хотелось узнать, что за «страшные свадьбы» у инсектоидов, но отряд сглатывал слюну и мысленно стучал ложками, предвкушая вкусный ужин.

Мири перемешала горку овощей, посыпала сверху мелкопорезанной зеленью, и салат запестрел, как яркий цветок.

– Альфа-3, – сказал Оса, – заканчивай украшательства, я хочу есть. Сейчас сырой лайм сгрызу.

– У меня все готово, – ответила Мири. – Осталось всего пять минут, и я накрою на стол.

Из всех моди, которых я знаю, только Мири умеет готовить. Научилась у настоящего повара в одном из миров, где ей пришлось пожить.

Ровно через пять минут пропикала духовка и, гостеприимно звякнув, открыла дверцу. Запах поджаренного мяса немедленно проник в ноздри, отряд дружно сглотнул слюну и шустро занял места за столиками, глядя на Мири, как голодные птенцы на кормящих родителей.

Знакомство с Оливией

Мири поискала тарелки, не нашла, и уже задала программу в материализатор, но ее отвлек стук женских каблуков. От удивления она выронила ложку, у ребят вытянулись лица, а в столовую вплыла девушка в мини-юбке. На бесконечно длинных ногах девицы красовались туфли на высоких каблуках, уместных на вахт-станции также, как скафандр на балу. Волосы и глаза девушки отливали серебром по последней моде. Пышную грудь красотки обтягивал крошечный топик, меняющий цвет каждую минуту.

Я сначала подумал, что это андроид последней модели, но девица, виляя бедрами, подошла ко мне вплотную, и я уловил запах духов.

– Оливия, – томно представилась она. – Как тебя зовут?

Я молчал. Моди не разрешается общаться с обычными людьми. Человек должен дать разрешение хотя бы устно, но желательно использовать комм. Обвинить мода в домогательстве проще простого, поэтому мы старались фиксировать все личное общение с людьми.

– Говори, разрешаю. – Оливия поднесла свой комм к моему браслету.

Два устройства одновременно пикнули, и я ответил: