Мир Движения – сон или явь?

Глава 8. Первый день путешествия.

Я открыла глаза и увидела склонившееся надо мной лицо, такое же юное, как и у Фелли, только принадлежащее миловидной загорелой девушке.

– Я – Трея, племянница вашего мужа! Фелли сказал, что вы потеряли память и поэтому, скорее всего, не помните меня.

– Что было с моим лицом? – тихо спросила я, находясь всё ещё в шоке от пережитого.

– Это из-за ядовитого воздуха. – услышала я брата, который тоже склонился надо мной, его лицо было всё в шрамах.

Фелли увидел, что я обратила на его внешность внимание:

– Через полчаса наши лица будут прежними.

– Да, Фелли, ты – герой! – улыбнулась Трея. – Если бы ты не швырнул её далеко вперёд, Муви бы умерла.

– Я заботился и о своей жизни! – сухо он сказал в ответ, даже не взглянув на Трею.

– Но ты же донор!? – искренне удивилась молодая девушка. – О какой своей жизни ты имеешь в виду?

– О жизни до рождения племянника, – хмуро, но посмотрел-таки Фелли на неё.

Мой брат отметил про себя: «Она не такая уж и красивая, но её можно назвать симпатичной. Серые глаза, шатенка – необычно для нашей страны, необычно для того места, откуда родом её дядя Терн Волли. Влюбиться мне в неё будет сложно, но всё равно надо быть осторожным!»

– Трея, не говори так! Фелли имеет право на жизнь не меньше, чем кто-либо другой! – горячо воскликнула я.

– Горн и Трон ждут нас на границе между городами Светлы?й и Да?вид. – продолжал, как ни в чём не бывало, мой брат. – Нам нужно как можно быстрее добраться до назначенного места. Там будет уже полегче. Давидцы и светлые – народ самостоятельный и не подчиняющийся никому, кроме себя, хотя и охотно находятся в Стране Обилия.

– А потом куда вы меня собираетесь отвезти? – спросила я, понимая, что меня отвезут подальше отсюда.

– Прежде чем сказать вам, куда мы собираемся вас отвезти, тебя и Трею тоже, … – многозначительно посмотрел он на неё.

– Ты знаешь, что я не останусь в Мираже. Я вернусь и пойду воевать, как и все остальные! – перебила она моего брата.

– Тебе ещё нет 17 лет!

– Но будет – через несколько месяцев. Меня не переубедишь! Ты должен был слышать обо мне, как об очень упрямой особе.

– Твой дядя убьёт меня, если я нарушу его приказ!

– Не убьёт – не бойся! Во-первых, мой дядя слишком добрый человек, во-вторых, он хорошо к тебе относится, а, в-третьих, он не хочет терять сына! – обнадёжила Фелли Трея.

– Хорошо, пусть будет по-твоему! – улыбнулся юноша, но хитринка в его глазах означала, что он её просто так не отпустит.

– Так что ты хотел мне сказать? – перебила я их разговор.

– Терн Волли просил передать тебе, что он женился на Муви Волли из-за предсказаний тёти, и ещё он сказал, что если и впрямь её предсказания должны сбыться, то ты сама поймёшь, что делать.

– Я? – растерялась я. – Но я же совсем ничего не помню.

– Я просто передал его слова. Так мы едем в Мираж? – ждал моего ответа Фелли.

– Подожди! – обдумывала я послание Терна. – А его тётя до сих пор жива?

– Тётя повелителя Страны Обилия, сестра матери Треи Пресци?ла Алавье? умирает, если уже не умерла! – тяжело вздохнул Фелли.

– Нет! – громко возразила Трея. – Пресцила – очень сильная и мудрая женщина! Она всё сделает, чтобы увеличить срок своей жизни. Но по моим расчётам ей осталось всё же недолго – около двух месяцев!

– А за какое время мы доберёмся до Далёкой Равнины? – неожиданно для себя спросила я.

– Чуть больше, чем за месяц. Неужели ты собираешься идти туда? – удивился Фелли. – Это же очень опасно. Нам придётся проходить рядом с Андролом, где и должна будет проходить война. По-другому не получится!

– Придётся! Предсказания были и у моих родителей, и у Пресцилы Алавье, значит, они должны исполниться, даже несмотря на то, что я очень изменилась. – я подумала, что действительно сказала правду, и изменения эти касаются не только того, что Муви Волли – это теперь я, но и того, что во мне, действительно, с некоторых пор произошли перемены. – Тётя Терна Волли поможет мне, я надеюсь на это, по крайней мере, её племянник надеется на то, что я помогу ему.

«Но вот только, что могу сделать я – Настя – из Мира Скуки?» – от этой мысли мне стало очень не по себе.

– Так это же здорово! – обрадовалась Трея. – Когда мы будем на границе с Андролом, я могу оставить вас. Я вам больше не буду нужна, и моя долгожданная судьба воина встретит меня!

Фелли перекосился весь в лице, и крепко стиснув зубы, пробормотал:

– Ты нам и так не нужна! – после чего взвалил на свои плечи большущий рюкзак.

– Что? – не расслышала Трея последние слова моего брата.

– Тебе не помочь? – она с сочувствием посмотрела на бледное, и от природы, и от усталости, лицо Фелли.

Юноша только вздохнул и зашагал вперёд. Трея протянула мне рюкзак, и сама себе такой же надела, только в два раза меньшие, чем у Фелли.

– Мне очень жалко доноров. Чаще всего они добрые, как твой брат, но скрывают это под оболочкой равнодушия. Но самое ужасное это то, что они, как и мы, цепляются за жизнь, хотя обречены на смерть раньше времени! – сказала она мне час спустя, когда Фелли оказался далеко впереди нас.

– Я не дам умереть Фелли раньше того времени, когда я сама умру! – горячо возразила я и, потрогав лицо, убедилось, что с ним окончательно стало всё в порядке.

– Мой дядя даже нарушил закон, чтобы отправить меня в безопасное место! – продолжала девушка, не обратив никакого внимания на мои возгласы.

– Какой закон? – не поняла я.

– Донорам нельзя даже глядеть в сторону противоположного пола, если он не является таким же донором или родственником, не то, что рядом находиться!

– Почему?

– Им нельзя влюбляться, потому что кто-то когда-то сказал, что у такой пары родится настоящий урод, во всех смыслах этого слова, который принесёт миру одно зло, и это стало законом. Хотя плод любви – не совсем ребёнок, это что-то вроде энергии, выделяющейся при поцелуе донора и человека, которые влюбились друг в друга. Эта энергия есть в каждом доноре, но она спит, пока её не разбудят… – закончила свои объяснения Трея. – Хотя это всего лишь легенда, но в неё свято верят, и она даже, как видишь, превратилась в закон.

– И что же такого ужасного в той энергии? – спросила я.

– Сама не знаю, но что-то плохое есть! Мой дядя предполагал, что всё это каким-то образом связано с джакарами.

– Джакары – наподобие вампиров, в общем, они – это противоположность доноров. Может в этом состоит связь, о которой говорил Терн. – вслух размышляла я. – А что происходит после нарушения закона с донорами?

– Их убивают, потому как именно они нарушили закон. На них ложится вся ответственность.