Подруга

Впервые у молодых стали происходить постоянные скандалы. У девушки всё чаще и чаще появлялись, словно неоткуда, сильные эмоциональные выплески. Булат вообще перестал понимать, что происходит. Он отказывался понимать. Была Надя одна – его Надя, и вдруг её подменили. Совсем чужой стала для него она.

– Нам нужно с тобой сходить к психологу. С тобой что-то происходит, милая! – сказал он ей в то самое последнее утро за завтраком.

Надя ему тогда ничего не ответила толком.

Через полчаса она уже шла по неровному асфальту, покрытому белым инеем. Этот день прошёл у Нади как в тумане. Она еле держалась на ногах, и держала себя в руках. Могу представить, что тогда творилось у неё в голове. Наверное, ей мерещились повсюду её «зелёные и белые цветы». Для полного понимания ситуации приведу ещё раз строчки, написанные ею уже достаточно давно:

«Соединение ног и земли. Земное соединимо. А как же небесное? Не туда ли стремится душа каждого человека? О, крылья заберите меня туда! Ноги, что идут по земле, – не мои! Белые цветы мне не помогут. Хочу зелёные…»

Да…бедная девушка! Кто-то мне сказал, что многие вещи писателям не стоит писать – могут сбыться! Видимо, это и был тот случай. Надя была очень недальновидной девушкой.

Когда Надежда не спеша вошла в свою квартиру, у неё в голове банально пронеслось: «Нужно помириться с Булатом. Что я делаю? Я ведь могу всё испортить!» А теперь уже что-то новое появилось среди её запутанных и противоречивых мыслей: «Но где же он? Почему в квартире так тихо?»

Девушка вошла в гостиную. На диване лежал Булат. Все покрывала, подушки, ковёр были буквально залиты кровью. Трудно было понять, что она чувствовала в этот момент. Надя подошла поближе к Булату. И долгое время продолжала стоять, слегка склонившись над ним. Наверное, как всегда перед её глазами кружились белые, зелёные цветы, но теперь ещё к ним пожаловали и красные. После чего все они превратились в огромное красное пятно, которое стало поглощать всё вокруг: голову, затем тело любимого, затем диван, ковёр, всю комнату и саму Надежду.

Девушка потеряла сознание. Но ненадолго: «Вставай!! – голос Аиды звучал с каждым разом всё громче и громче. Надя приоткрыла глаза и вскрикнула. На неё смотрел Булат стеклянным мёртвым взглядом. Девушка теперь точно знала, что её любимый мёртв.

– Зачем ты его убила? – раздался опять тот же женский голос, не давая прийти в себя Наде.

Над девушкой, как гора, возвышалась Аида. Надежда даже не поинтересовалась, как та смогла попасть в её квартиру.

– Я не убивала его. – еле слышно пробормотала она.

– Ты убила его! Ты это уже давно хотела сделать! По крайней мере, ты мне об этом целую неделю твердишь. Боже мой, моя подруга сошла с ума! Что ты наделала?

Надежда снова склонилась над телом человека, которого любила. Зная свою подругу, могу предположить, что в тот момент все события последнего года пронеслись перед ней за несколько секунд.

– Я не могла! – Надя не плакала, она гладила своей рукой руку Булата. Пальцы любимого были холодны.

Тело девушки начало трясти от беззвучных конвульсий и бесслёзных рыданий. Рассудок совсем оставлял бедную девушку. Её пальцы трогали теперь уже лицо Булата, а её тело продолжало конвульсивно содрогаться.

– Тебе нужно уходить отсюда. Ты же не хочешь провести оставшуюся жизнь за решёткой или в психбольнице? Пошли, я тебе помогу. Я тебя спрячу! – говорила Аида Наде.

Девушка что-то невнятно прокричала, протестуя против того, что её поднимают с пола и отрывают от безжизненного тела близкого человека.

Следующее, что она ощутила, это, наверное, была боль в затылке. А дальше, выражаясь её творческим литературным языком, я должен написать, что она ощутила пустоту. Так вот, действительно, пустота…

***

В конце бы мне хотелось отдать дань уважения своей подруги. Отдать дань её творческому таланту, таланту строить сказки. И поэтому я немного перепишу её сказку:

Надя и Аида стояли одиноко около перил на четвёртом этаже перед лекционным залом. Все вокруг оживлённо болтали. Только девушек студенческая жизнь будто и не касалась. Их лица были грустны, а взгляды устремлены куда-то вниз.

Булат весело разговаривал со своими одногруппницами, но искоса поглядывал при этом на мою подругу. Надя пару раз ответила на эти его взгляды, но как-то вяло и с неохотой.

«Он напоминает меня саму. Эгоизм, стремление быть «пупом земли», язвительность и гордость – вот, что нас объединяет!» – с этими мыслями девушка глубоко вздохнула и зашла в открытый соседний кабинет, где у третьего курса проходила пара. Разочарование сменилось откуда-то взявшимся чувством спокойствия. Надя оказалась одна среди людей, которые не имели для неё ровно никакого значения. Хотя…Взгляд её встретился с моим».

III

Вынуждена прервать эту ещё не начавшуюся сказку. Ярослав сочинил её очень правдоподобно и прислал всё это мне, но я решила оставить то, что основывается на реальных событиях. Теперь, я думаю, моя очередь писать. Жаль, что Булат так и не напишет. Хотя…Из него никогда бы не вышел хороший писатель.

Итак, пустота… Но ненадолго. Всего лишь на пару часиков. После чего Надя открывает глаза. Я ей тут же приподняла голову и протянула стакан с водой. Надя его нехотя выпила.

Я сделала вид, что ушла из комнаты, а сама в это время стала наблюдать за ней.

Наде квартира, в которой она оказалась, была незнакомой. И правильно, она никогда не бывала в гостях у Ярослава.

Весенняя прохлада резким порывом ветра донеслась до Надежды из открытого балкона. Девушка встала с кровати и вышла на балкон. Я подошла поближе к ней. Взгляд Надежды, действия были пустыми и ничего не выражающими, словно от подруги осталась одна только телесная оболочка. Её губы беспрестанно шевелились, словно в бреду, но услышать что-либо было невозможно. А Надежда говорила. И зная её, её творческую натуру, я тоже могу предположить, что она говорила:

«Я иду дальше. Чёрные перила балкона, белый пух на земле. Как высоко!!! Так может быть к земному»? – захрустели сухие ветки. Земле – тело, а небесам – душа! А как же зелёный огонёк? Вернусь назад в прошлое к нему, но буду смотреть на него уже издалека. Зелёный цвет оказался для меня смертельным».

Послышались чьи-то крики, хотя не было никого, кто бы мог кричать. В следующее мгновение девушка почувствовала сильный толчок, её ноги оторвались от пола и последовали вниз с балкона вслед за головой. Кадры из самого детства пронеслись перед глазами Нади.

Но…

Но прикосновение чей-то руки о её холодную прервали показ красочных, но реальных картинок прошлого, всплывших наружу из глубины подсознания.

Лицо Булата…

Надежда мертва. Но если она мертва, то почему её руки согревает тепло рук, роднее которых девушка для себя в данный момент не знает».

***

Меня искали повсюду, но так и не смогли найти. Почему психически ненормальный человек может быть таким умным и хитрым и сделать то, что не под силу любому адекватному человеку?

Я не считаю себя плохим человеком, не считаю, что я совершила что-то тяжкое. И я даже верю, что там наверху Булат и Надя должны найти спокойствие и умиротворение. Ничто земное не должно их держать здесь. Я даже помогла по сути своей подруги. Она мечтала о неземной любви, она её и получила. А что касается Булата. Он просто – не моя судьба. Что ж, найду другого. И, Ярослав, я думаю, тоже будет счастлив с другой.

С этими мыслями я сидела на скамейке Летнего Парка города Х. Взгляд мой был устремлён куда-то наверх. Ярко-голубое небо казалось вечным и не имеющим границ. Два голубя в этой синеве кружились в вальсе над моей головой.

Я бы так и продолжала задумчиво сидеть на скамейке, если бы не звонкий женский голос, окликнувший меня:

– Аида, Привет!

Рядом со мной оказалась стройная голубоглазая шатенка.

– Привет, Вера! – заулыбалась я ей в ответ. – Как у тебя с твоим дела? Давай, рассказывай!

– Ой, ты знаешь, Аид, никак! Я начинаю думать, что нет на свете такого молодого человека, с которым бы я смогла прожить долго и счастливо. А как у тебя-то?

– А что у меня? Я не верю в любовь. Зато я верю в дружбу.

– Интересно, – лукаво улыбнулась Вера своей подруге, – будешь ли ты так же говорить, когда будешь выходить замуж за любимого человека?!

– Выйду замуж? – на время задумалась я, в моих чёрных, как угольки, глазах заиграли разноцветные огоньки, а тонкие губы скривились в усмешке. – Только после тебя, Вера!