Быль полянская

Всходила луна: круглоликая, молочно-белая, в голубом ореоле. Стало хорошо видно лица, траву, даже деревья на том берегу. Река-змея оделась в серебристую чешую и замерцала, извиваясь тысячью хребтов.

– А давайте страшилки рассказывать, а? – робко предложила охочая до небылиц Мила.

– И правда, давайте! – живо подхватили остальные. – Ночь-то какая! Сейчас во всё поверить рады будем!

– Ну что, кто первый? – деловито спросила Гаря, оглядывая девушек, сужавших кружок.

– Давайте, что ли, я? – скромно предложила Любава и покашляла.

Она всегда немного волновалась, когда чувствовала на себе столько взглядов, но знала, что хорошо рассказывает. Девушки придвинулись к ней поближе, чтобы не упустить ни звука, и выжидательно замерли.

– Ну, так вот, значится, – начала Любава, слегка замявшись. – Вы же знаете, есть у меня другая бабушка, бабушка Милица. Живёт она в селе Лытари. Изба её стоит на отшибе, из окон видна река… Я всегда туда ходила купаться, когда мы у неё гостили, и вот прошлым летом тоже я решила туда сходить ночью. Думаю: «А что? Дом близко, если что случится – буду кричать, все услышат. Бояться-то и нечего».

Среди слушательниц раздалось укоризненное цоканье: экая беззаботность!

– Так вот, – рассказчица понизила голос, так что всем пришлось прислушаться. Лица девушек склонились к центру кружка. – Спустилась я вниз, по узенькой тропинке прошла на то место, где и всегда плавала, залезла в воду. А было темным-темно, я еле видела берег, хотя и зашла недалеко, так только, что вода мне до пупка доходила. Светила ярко луна, вот прямо как сегодня.

Девушки невольно оглянулись на большую луну, повисшую над рекой.

– Мелькали края маленьких речных барашков, было очень красиво. Я пошла дальше. Мои ступни уже не касались дна – и тут меня кто-то начал дёргать за ногу, вначале чуть-чуть, – с этими словами Любава прикоснулась своими ледяными руками к голым щиколоткам двух ближайших к ней девушек.