Отступники. Заклятые враги

Его приемные отцы назвали бы это отрицанием. Его отряд назвал бы это типичным для него беспочвенным оптимизмом.

Но Адриан ничего не мог с собой поделать.

Дело в том, что он до сих пор не верил, что эта злодейка, Кошмар, мертва.

Глава пятая

До конца недели Адриана и весь отряд освободили от дежурств. Им дали время «оправиться от ран и травм», так что сегодня можно было не нестись в Штаб Отступников с утра пораньше. Можно было бы и вообще туда не ходить, но утром Совет разослал сообщение всем Отступникам города Гатлона, вызывая их на собрание с обязательной явкой.

Это было странно. Адриан не мог припомнить, чтобы хоть раз на собрании требовалось присутствие всех членов организации. Когда, например, принимались новые пункты или поправки к кодексу, их обсуждали в патрульных отрядах или устраивали встречи администрации с сотрудниками разных отделов, исследовательских групп и разработчиков и тому подобное – но чтобы всех разом?

К сожалению, когда Адриан проснулся, отцов уже не было дома, так что вытянуть из них информацию шансов не было.

Адриан свернул за угол и направился к северному входу в штаб. Утро выдалось пасмурным, и верхнюю часть здания заволокли тучи, из-за чего небоскреб казался еще выше.

Внимание Адриана привлекла машина у одного из боковых входов. Бронированный микроавтобус с укрепленными задними дверцами и узкими, похожими на бойницы, оконцами по обеим сторонам. Надпись на боку гласила: ИСПРАВИТЕЛЬНОЕ УЧРЕЖДЕНИЕ КРЭГМУР: ПЕРЕВОЗКА ЗАКЛЮЧЕННЫХ.

Адриан замедлил шаг и остановился. Крэгмуром называлась тюрьма на побережье, за пределами Гатлона. Ее специально построили для содержания Одаренных, так как обычные тюрьмы, как правило, не могли удержать заключенных, обладающих разнообразными суперспособностями.

Возможно, какого-то преступника переводили из камер временного содержания при штабе. Хотя обычно такие транспортировки назначались на ночь, когда на улицах не было зевак.

Адриан медленно прошел мимо автомобиля, на ходу заглядывая в окошки. Сзади совсем ничего не было видно, а водительское и пассажирское места в кабине пустовали.

Борясь с собой, Адриан поплелся к главному входу, у которого толпились туристы, фотографируя все подряд – вращающиеся стеклянные двери, уличный указатель и то место в вышине, где верхние этажи штаба исчезали в плотных тучах. Адриан проталкивался сквозь толпу, не обращая внимания на восторженные восклицания и шепотки. (Это что, сам Адриан Эверхарт?) Слава, по сути дела, принадлежала не ему. Людей он интересовал не как Адриан Эверхарт, а, скорее, как сын Леди Неукротимой или пасынок Капитана Хрома и Укротителя Ужаса.

Ну и пусть. Это внимание стало таким же привычным, как и осознание, что он пока ничего не сделал, чтобы его заслужить.

Толкнув вращающуюся дверь, он вошел, улыбаясь идущим навстречу коллегам Отступникам и жизнерадостному Сэмсону Картрайту у информационной стойки. Не увидев в холле ни Оскара, ни Руби, Адриан поднялся по винтовой лестнице к крытому стеклянному переходу, соединенному с карантином Макса.

Днем Макс почти все время проводил в круглой комнате с прозрачными стенами – работал над детальным стеклянным макетом Гатлона, который он создавал уже не один год, или смотрел на телевизионные экраны, размещенные на многочисленных колоннах холла. Но сегодня Макса не было видно. Должно быть, ушел в помещение позади круглой комнаты.

Адриан громко постучал по стеклянной стене.

– Эй, Бандит, это я. Ты…

Макс возник мгновенно – он появился прямо перед Адрианом по другую сторону стекла, их разделяли какие-то несколько дюймов.

Вскрикнув, Адриан отшатнулся и ухватился за поручень, чтобы не упасть.

– Небеса великие, Макс, не делай так больше!

Макс расхохотался.

– Ну и видок у тебя был!

Недовольный, Адриан отошел от поручня.

– Очень умно. Ты, наверное, первый Одаренный из всех, наделенных даром невидимости, кто додумался до таких шуточек.

– Ты переоцениваешь мою уникальность. – Макс откинул со лба светлые волосы, но они тут же снова упали ему на лицо. Его радостная улыбка осталась такой же широкой. – К тому же оно того стоило.

Впрочем, когда его немного отпустило, Адриан и сам улыбнулся, хотя и покачал укоризненно головой. Обычно десятилетний Макс поражал серьезностью, не свойственной его возрасту. Поэтому непривычно было видеть, как он озорничает совсем по-детски, получая от этого огромное удовольствие.

– Я рад, что ты тренируешься, – сказал Адриан.

– Ага, с невидимостью я уже совсем освоился. А еще я теперь могу сплавить пенни с пятицентовиком – это круто, потому что они из разных металлов, так гораздо труднее. А вот твоя способность… – Макс скорчил унылую гримаску. – Вчера я нарисовал червяка, он извивался, ну, секунд пять, не больше, а потом сдох. Ну что это! Двухлетний малыш и тот может нарисовать червяка.

– Ты успел взять у меня совсем чуть-чуть, – сказал Адриан. – Не факт, что ты когда-нибудь сможешь добиться многого от своих рисунков.

Макс что-то проворчал, но Адриан не разобрал слов.

От рождения Макс был наделен редчайшим даром поглощения чужих способностей. Иными словами, он отнимал суперспособности у всех Одаренных, которые к нему приближались, за что Адриан и нарек его Бандитом. Большую часть своих умений он обрел еще в младенчестве. Манипуляции с металлами и сплавлением материалов – от родителей, входивших в шайку злодеев, невидимость – от Укротителя Ужаса. И даже телекинез – от самого Аса Анархии, во время Битвы при Гатлоне. Впрочем, Макс был слишком мал, чтобы помнить те события. Совсем недавно он перенял частицу суперспособности Адриана. Это случилось, когда Адриан вытягивал бесчувственную Нову из карантина, в котором держали Макса, изолируя его от Одаренных. Макс утверждал, что в последнее время стал меньше спать – возможно, это означало, что он впитал часть этой способности Новы. Но в любом случае, перспектива бодрствовать круглые сутки мальчишку не очень интересовала. Он и так изнывал от скуки в заточении.

Годами Макс держал в секрете свои эксперименты с суперспособностями, не рассказывая об этом никому, даже Адриану. Тот не на шутку удивился, узнав, насколько одарен этот хрупкий ребенок, причем во многом благодаря силе воли и упорным тренировкам. Адриану было известно, что Макса поначалу мучила вина – мальчик считал, что не имеет права на обладание этими дарами. Но мало-помалу он начал их разрабатывать, проявляя все больший интерес к занятиям – теперь он даже был не прочь немного прихвастнуть. Все это очень радовало Адриана. Братьев и сестер у него не было, так что Макс стал ему практически младшим братишкой, и было тяжело думать, что этот малыш терзается виной за то, что зависит не от него. Никто из Одаренных не должен чувствовать вину за то, что они могут делать.

– А где Турбо? – спросил Адриан, рассматривая город, раскинувшийся у ног Макса.

– На верхушке Торговой Башни. – Макс ткнул пальцем в один из самых высоких стеклянных небоскребов. – Я устроил ему там постельку, и он спит. Почти все время. Кажется, ты сделал его чуточку похожим на ленивца.

Некоторое время назад Адриан нарисовал крошечного динозавра, велоцираптора, чтобы доказать Нове, что Макс не лишил его суперспособности. Создание мгновенно куда-то юркнуло, но через несколько дней нашлось в холле, среди пирожных в маленьком кафе. Поднялись шум, суматоха и крики, уборщица минут двадцать гонялась с веником за зверушкой, пока туда не прибежал Адриан и не опознал в динозаврике свое творение. Макс попросил разрешения взять его себе и вот так, неожиданно, обзавелся домашним питомцем размером с большой палец.

– Еда, сон, охота, – сказал Адриан. – Насколько я знаю, это и есть основные занятия динозавра, так что вряд ли можно ждать от него чего-то большего.

– Ну, если считать охотой догрызание недоеденного мяса из моих обедов… Кстати, – Макс показал на что-то над плечом Адриана, – ты уже знаешь, что ты умер?

На одном из мониторов в холле Адриан увидел видеозапись того, как сброшенный с баржи Страж погружается в воду. Запись, сделанная с помощью хитроумного бинокля Новы, стала на сегодняшний день самым четким изображением Стража.

– Переживал? – спросил Адриан.

– Нет.

– Как это? Совсем?

Макс открыл рот для ответа, и Адриан решил, что он сейчас подтвердит свои слова, но мальчик, помедлив, признался:

– Ну, может, поволновался… секунд пять, но я же точно знал – с тобой все будет в порядке.

– Благодарю за доверие. – Адриан огляделся и, хотя в переходе никого не было, понизил голос. – Ты понимаешь, конечно, что мы не должны разговаривать об этом.

– Ну да, ну да, – беззаботно кивнул Макс. Он единственный догадался о тайне Стража, когда у него на глазах Адриан, спасая Нову, перемахнул полкоридора одним прыжком. Можно было только пожалеть о том, что Макс вынужден постоянно сидеть взаперти – из этого талантливого мальчишки вышел бы отличный следователь. – А что, ты так и не хочешь рассказать родителям?

Адриан поперхнулся и хотел посмотреть Максу в глаза, но мальчик все еще следил за происходящим на телеэкране.

– Каждый день собираюсь признаться, – сознался Адриан. – Но чем дальше, тем труднее решиться, и все еще сильнее запутывается.

У Адриана и мысли не было хранить секрет так долго. Вначале он радовался, предвкушая, как покажет родителям татуировки и поведает им о своих новых способностях. Но с тех пор все начало выходить из-под контроля. В образе Стража Адриан то и дело нарушал правила. Подвергал опасности жизнь гражданского населения. Разрушал общественные здания. Вторгался в дома и обыскивал личное имущество, не имея улик и доказательств правонарушения, что запрещалось правилами Отступников. Он применял силу при задержании преступников в ситуациях, когда, возможно – возможно, – мог найти способ сделать это без причинения вреда. Время шло, список становился все длиннее.

Но, положа руку на сердце, Адриан ни о чем не жалел. Действуя в обход правил, он сумел сделать много хорошего. Только за прошедший месяц в одиночку он обезвредил семнадцать преступников, включая двоих Одаренных. Он предотвращал угоны автомобилей, ловил квартирных воров, уличных наркодилеров, и не только. Да, то и дело он шел против кодекса, но при этом оставался супергероем.