Сашими для самурая

– Значит, ты здесь из-за денег?

– А для чего ещё работают? Можно подумать, кому-то они не нужны…

– Согласен. Продолжай.

– Так вот… Всё было хорошо, но спустя пару месяцев начались странности. Юми-сан стала вести себя необычно, не так, как раньше. Однажды я услышала, как один из гостей попросил заменить ему рамен, так как у него аллергия на кунжут. А Юми-сан вместо извинений сказала, что выльет бульон ему на голову, если он ещё раз её расстроит.

– Прямо так и сказала?

– Слово в слово! Гости приняли это за новую шутку, а Юми-сан словно пришла в себя и уехала на кухню, чтобы заменить блюдо, как ни в чём не бывало.

– После этого ещё происходили подобные случаи?

– Да, всё чаще. Она начала ронять тарелки, толкать гостей, угрожать им. Подкидывала в тарелки что-то несъедобное, хамила, злилась. На неё словно наложили какое-то проклятие! Посетители стали жаловаться, и, в конце концов, Виктору пришлось её отключить.

– Когда это было?

– Давно… Полгода уже точно прошло.

– Тогда почему робот всё ещё здесь? Он ведь, насколько я смог заметить, серьёзно уменьшает рабочее пространство кухни.

– Так и есть. Просто говорят, что Виктор неравнодушен к Юми-сан. Будто бы заказывал сделать её по образу своей первой любви. Но это просто слухи…

Тут владелец нас окликнул, показывая, что завершил работу. Я внимательно взглянула на него: слышал ли он, о чём только что говорила Ангелина?.. По лицу это мне было совершенно непонятно, но очень может быть, что Кристи оказался наблюдательнее.

– Я хотел бы извиниться за вчерашнее, сэр, – начал он, жестом пригласив нас сесть. От прежней агрессивности не осталось и следа, – Я был неподобающе груб.

– Что же вызвало у вас столько эмоций? Тадаси приходился вам…

– … племянником. Он мой племянник. «Хитати» – это семейный бизнес.

– Сочувствую.

– Не стоит. Мы не были близки.

– В таком случае, почему же вы были так взволнованы?

Виктор вздохнул, не разжимая губ.

– Дело в том, что в последнее время я чувствую себя слегка… взвинченным. Ресторан и так приносит немало хлопот. А с некоторых пор проблемы возникают друг за другом, накапливаются, как снежный ком: сначала болезнь Юми-сан, потом визит японской делегации, теперь ещё и самоубийство Тадаси…

– Подождите, вы сказали «болезнь»?

– Да. Вы всё верно услышали, – в голосе Виктора послышались жёсткие нотки, точь в точь как вчера, когда он выгонял нас из «Хитати».

– Но ведь Юми-сан…

– Не произносите это слово в моём заведении!

– Хотите поиграть в слова?

– Что?..

– Правильно, и я не хочу. Давайте лучше в «Дженгу», – не давая Виктору опомниться, Кристи повернулся к кассе, – Лина-сан, у вас найдётся достаточное количество палочек для еды?

Официантка, хоть и слегка ошарашенная необычной просьбой, быстро сориентировалась и поставила на стол перед братом целый ящик одноразовых японских приборов. Кристи в считанные минуты возвёл из них вавилонскую башню детектива, собираясь, по всей видимости, заключить в ней очередного подозреваемого.

– Вы что, предлагаете мне предаваться детским забавам вместо того, чтобы очистить имя племянника? – запротестовал Виктор.

– Так вот, что вы хотите, – спокойно отвечал Кристи, не прекращая ровнять бамбуковую постройку, – И, думаю, прекрасно понимаете, что я сейчас лучший помощник в вашем деле. Только поэтому вы не прогнали нас вновь, а вовсе не из-за угрызений совести. Верно?

– Верно. И, судя по тому, как быстро вы догадались, я не ошибся. Мне нужна ваша помощь.

– Тогда вам придётся сыграть. Без ставок неинтересно: сыграем, скажем, на правду или действие.

– Зачем ещё? Это какая-то уловка?

– Что вы, – соврал брат, – Просто я геймер. Практически зависимый. Без игр совершенно не могу логически мыслить.

Стереотипы – мощная вещь. Большинству людей они досаждают, особенно если предубеждения относятся к ним. Кристи же никого не переубеждал – он предпочитал использовать всеобщие заблуждения с пользой для себя, а в данном случае, ещё и для следствия.

– Вы можете сыграть с сестрой, а потом мы продолжим, – попытался выкрутиться Виктор.

Похоже, ему очень не нравилась эта идея. Владелец принадлежал к той группе людей, которые не играют в игры практически никогда и ведут себя так, словно родились сразу в костюме-тройке и со следами жизненного опыта на младенческом личике. Но, увы, брат не оставил ему ни шанса.

– К сожалению, не могу – она просто невозможная глупышка. Никакого стратегического мышления.

От негодующего возгласа меня тогда удержало лишь воспитание и уверенность в том, что брату мешать нельзя. Все его фразы наверняка были направлены лишь на пользу дела, и обижаться на это просто бессмысленно. Однако я отметила у себя в голове галочкой пункт «напомнить при случае».

Кристи начал первым. Он осторожно вытащил палочку из башни и кивнул Виктору. Тот, поджав губы, тоже потянулся к шаткому строению.

– Часто ли у вас в семье уходят из жизни с помощью сэппуку?

Этот вопрос прозвучал в самый неподходящий момент. Рука Виктора дрогнула, но башня устояла.

– Нет. Примерно раз в поколение. И это всегда был кто-то из побочной ветви рода… кроме Тадаси.

– Побочной ветви? Как это?

– У нас это значит – родственники не по крови. Они присоединились к нам как-то иначе, но это было так давно, что никто уже не помнит, как именно. Мы считаем их названными дядями или племянниками – в зависимости от возраста.

– В семье к ним относятся иначе?

– Нет. Но браки с ними запрещены. Правда, никто и не пытался – мы ведь давно считаем друг друга родственниками.

Виктор вытянул палочку из середины. Кристи достал следующую откуда-то сверху. Они молча сделали ещё несколько ходов, и башня закачалась, как японский фонарик на ветру. Виктор осторожно протянул руку к башне, чтобы сделать ход…

– Судя по вашему акценту, вы учились в Англии?