Живи!

– За все шесть лет, – Максим склонился над ней. – «Праведница» … Бросила институт и друзей, уехала на край белого света ни с кем в никуда…

– Что с тобой? Когда я такое говорила?! – Женя в ужасе вжалась в стену.

– Что?! Память подводит? Не ты, так твои родственнички говорили! Братец твой правильный. Это я тебя ненавижу! Ты мне всю жизнь отравила своей жалостью…

– Тебя никто никогда ни в чем не обвинял, Максим, я прошу тебя, успокойся, давай поговорим…

– Ну нет, наговорился уже. Дай мне спокойно жить, как я хочу, и с кем я хочу.

– С кем ты хочешь?! – Женя не могла поверить. – А как же я? Максим, ты хоть понимаешь, как мне сейчас больно?.. – прошептала девушка, плача от обиды.

– Тебе больно? – мужчина грубо схватил Женю за руку и, притащив в спальню, толкнул на кровать. – Сейчас я тебя утешу!

– Максим, не надо, – Женя с отвращением смотрела на мужа.

Она попыталась оттолкнуть его, но не тут-то было. Он легко подмял ее под себя и стал стаскивать джинсы.

– Нет, я не хочу, отпусти… – Женя плакала, пытаясь вырваться. – Пусти, прошу тебя! Не надо!

– Заткнись, – Ты хочешь, я знаю…. Не упрямься… Давай!

Когда всё закончилось, он оделся и, застегивая ремень, с усмешкой в голосе сказал:

– Замолчала? Вот так-то лучше. Посиди теперь и подумай тут обо всём.

Женя слышала, как хлопнула входная дверь. Она долго рыдала не в состоянии пошевелиться. «За что? За что он так со мной? Мамочка, помоги мне…» – плакала Женя, свернувшись калачиком на измятой постели. Измученная страхом и слезами она уснула и в кошмарном забытьи проспала до вечера, а когда открыла глаза, ужас от произошедшего охватил ее в ту же секунду. Она кое как оделась и нашла свой телефон. Дрожащей рукой она набрала номер матери. Часы на кухне показывали 18:00.

– Алло, доча? Привет! Как дела?

– Мамочка… – голос Жени задрожал, – забери меня, мамочка! – давясь от слёз прошептала она в трубку.

– Женечка, доченька. Что случилось? – заволновалась Тамара Петровна.

– Забери меня… – рыдала Женя, с ужасом вспоминая всё, что было.

– Хорошо, конечно, успокойся…

Но как было успокоиться? Она вздрагивала от каждого шороха, с ужасом думая о том, что Максим вернется. Ночь, полная тягостного ожидания и страха тянулась мучительно медленно. Утром следующего дня приехал Сергей. Она открыла брату дверь и, рухнув к нему на руки, горько зарыдала. Кое как справившись с собой, Женя рассказала об измене Максима, но не стала говорить о его рукоприкладстве. Сергей слушал молча, с болью глядя на сестру. Потом он протянул руку и, повернув ее лицо к себе, спросил, глядя в глаза.

– Он тебя бил? – желваки заиграли на его скулах.

– Нет… – соврала Женя.

– Ясно! Так, собирайся пока, а я приду через часок…

Когда брат ушел, Женя немного упокоилась. Потом она пошла в ванную, чтобы умыться и привести себя в порядок, но, увидев свое отражение в зеркале, в ужасе замерла. Под глазами черной кляксой растекался синяк, над скулой алел кровоподтек, губы были опухшими и разбитыми. И вдруг у нее как будто бы закончилось действие анестезии, и физическая боль накрыла всё тело. Она поняла, куда пошел брат и, холодея от ужаса, кинулась к телефону, но дозвониться не смогла. Сергей вернулся через два часа с разбитыми костяшками на пальцах.

– Собралась? – спросил он. – Тогда поехали.

– Где ты был? – с тревогой спросила Женя.

– К Максу ездил, – честно признался Сергей.

– Зачем?

– Гостинец ярославский отдал. Поехали. Ключи тут брось…

***

В следующий раз Женя увидела мужа через два месяца, когда приехала с братом, чтобы подать заявление о разводе. Максим сделала попытку извиниться.

– Закрой свой рот, а то чего доброго опять словишь пару пряников, – пригрозил зятю Сергей.

После развода Женя надеялась, что всё осталось позади. Она поселилась у родителей и «зализывала раны». Время шло, и к своему ужасу через несколько месяцев она поняла, что беременна. Тест подтвердил ее догадку. Шесть лет в браке – и ни намека. Один страшный день, который хотелось забыть, – и это случилось.

Женя не знала, что делать. Умом понимая, что малыш не виноват в тех жутких обстоятельствах, при которых он пришел в этот мир, она всё же не хотела его появления на свет. Отвратительная картина насилия вспыхивала в памяти каждый раз, когда она думала о будущем ребенке. Со своей бедой она пошла к Ольге, невесте брата.

– И что ты думаешь делать?

– Аборт… – тихо сказала Женя.

– Срок большой, Женечка. Это не безопасно. К тому же беременность первая, а тебе уже тридцать… Подумай, – Ольга знала, о чем говорила, ведь она работала акушером-гинекологом.

– Как я смогу любить этого ребенка, когда его отец сделал такое со мной? – Женя заплакала, закрыв лицо руками.

Оля нежно обняла ее.

– Я бы могла сказать, что понимаю тебя, но это не так. Я даже представить не могу того ужаса, через который ты прошла. Но я прошу тебя, подумай. Решаясь на аборт, ты ставишь под удар свое здоровье.

– Ну и пусть! Мне не нужен этот ребенок, – плакала Женя.

После этого разговора Ольга определила Женю в клинику, где работала, а накануне процедуры ночью у нее вдруг открылось кровотечение, и от сильной боли она стала терять сознание. Дежуривший доктор сделал всё, что мог, но на фоне выкидыша началось воспаление. Женя провела в больнице под капельницами около двух месяцев и всё же выкарабкалась, пошла на поправку, но Ольга вынуждена была констатировать, что, скорее всего, беременность в ее случае станет сродни чуду.

Время шло, и физическое здоровье восстановилось полностью. Эмоциональное выздоровление шло гораздо медленнее. Женя словно застыла в своей боли, как бабочка в янтаре – красивая, яркая, но неживая. Прошлое она хотела забыть, настоящим не интересовалась, а будущее видела в серых тонах. Попытки близких хоть как-то помочь вызывали у Жени только раздражение. Она ни с кем не хотела делить свою боль, предпочитая проживать ее одна день за днем, и так плыла по течению два года.

***

Сергей остановил свою «Весту» у входа в небольшое красивое двухэтажное здание, вывеска которого гласила: «Творческая мастерская Ирины Фроловой».

– Вечером заеду за тобой, – напомнил Сергей.

Женя поцеловала брата и вышла из машины.

В мастерскую Ирины, модное и дорогое ателье города, Женю привела на работу школьная подруга Юлия. К тому времени Женя закончила куры кройки и шитья, на которые пошла только для того, чтобы скоротать время и отвлечься. Но неожиданно для себя поняла, что ей нравиться шить. О работе в ателье Женя, конечно, не думала, рационально понимая, что у нее нет ни опыта, ни навыка. Хозяйка «Творческой мастерской» тогда искала третьего мастера, и Юля уговорила подругу сходить. Женя была уверена, что ей откажут, и только поэтому пошла.

Однако Ирина после непродолжительного разговора предложила девушке сотрудничество. Женя согласилась и ни разу не пожалела о своем решении. Кроме Юли и Женьки в мастерской работала еще Света. Она была немного старше подруг, но держала себя, как достигший дзэна буддийский монах, чем порой сильно досаждала. «Ну что же, в любой бочке с медом может оказаться своя ложка дегтя», – философски думала Женя глядя на Свету.

После приветствия, обмена новостями и планерки-чаепития с Ириной все приступили к работе, в которой, надо отдать должное Ирине, недостатка не было. Ее мастерская пользовалась популярностью. Несмотря на высокие цены и длинную очередь, поток желающих отшить вещь «у Ирины» с каждым днем только увеличивался. Погруженная в работу Женя не заметила, как настал вечер, скоро должен был приехать брат. Настроение было хорошим, ведь сегодня она отшила и наконец отдала свадебное платье. Шить для невесты вообще дело непростое, но шить для невесты на восьмом месяце беременности – особый случай. Тут Женькиной стойкости и выдержке позавидовала даже Света. За хлопоты и свои капризы невеста подарила портнихе сертификат на хорошую скидку в «Л'Этуаль» и заверила, что будет отшиваться теперь только у Жени. Эта новость ее не очень обрадовала, но вида она не подала.