Лиса и заяц. Битва за счастье

– Тогда приступайте к своим обязанностям. Прогоните вон того нытика из-под лавки. Клиентуру мне тут распугивает. А не то как выскочу, как выпрыгну и превращу его в блюдо дня – зайчатину тушеную с капустой.

Вышел бывший сторож – новоиспеченный охранник Будкин, заглянул под лавку:

– Это самое, Степан Степаныч, сделай милость – пррроваливай.

Делать нечего – побрел Трусов куда глаза глядят. А навстречу ему – Петручио Кукеретти – знаменитый оперный певец и красавец по совместительству. Красный гребешок набекрень, хвост пестрый распушил, куриными ногами со шпорами вышагивает. Не раз он в «Капустной» концерты давал.

– Куд-куда, Степан Степаныч, путь держишь?

– Бедный я, несчастный. Взял на работу лису Лизочку. Она же меня из моей «Капустной» и выгнала. Теперь иду-бреду сам не знаю куда.

– Я твоему горю помогу. Никто не устоит перед моей неотразимостью, – и взмахнул гребешком.

Отправился Петручио прямиком в «Гамбургерную», бывшую «Капустную».

– Эй, Лиса, уходи отсюда подобру-поздорову!

– А то что? – у Лизочки даже хвост не дернулся.

– А не то натравлю своих фанаток. Будешь знать, как Степана Степаныча обижать, – нахохлился Петручио.

– Ха! Думаешь, твоих куропаток испугаюсь? Да я им все перья повыщипаю. Хорошо, что ты зашел – у нас как раз наггетсы закончились.

Петручио вылетел в окно и дал дёру – только шпоры засверкали.

– Неадекватная твоя Лизочка! Со звездами совсем обращаться не умеет, – прокукарекал Степану Степанычу на прощанье.

Еще пуще загрустил зайчик. Трясется весь. Нету сладу с лисицой. Даже лесные звезды для нее не авторитет. Где уж ему, крохотному зайцу, справиться. Ох, несправедлив этот мир.

Идет заяц невесел, голову повесил.

– Острожжжно. Смотри, куда идешь.

– Кто это? – Степан Степаныч скосил глаза.

– Я здесь, на цветке сижжжу. Не мни поляну, говорю, – на амброзии покачивалась пчела.

– Простите, я вас не заметил, – всхлипнул заяц. Слеза скатилась крупной горошиной и брызнула на пчелиные крылья.

– Что случилось-то? – отряхнулась пчела.

– Была у меня «Капустная». Пришла лиса Лизочка, устроилась ко мне на работу, да меня же и выгнала, – затряс усами Степан Степаныч.

– Так иди и верни свою «Капустную», – сказала пчела.

– Хорошо тебе рассуждать. А я кто? Зайчик. Душа у меня чуть что в пятки уходит. Я зверёк маленький.

– Разве размер имеет значения? Моя бабушка как-то слона напугала. Она у меня из экзотических, африканских пчел была. Да и я с медведями в нашем лесу строго. Пусть только сунуться ко мне в улей. Запомни: непобедимость внутри, – и хлебнула хоботком нектара.

У Степана Степаныча уши встали по стойке смирно, усы вытянулись поперечным шпагатом. Вспомнил он, как растил рассаду на подоконнике, высаживал ее в грунт весной, неистово боролся с гусеницами и слизнями, полол и поливал свой огород. Вспомнил, как зрели капустные листья, завязывались вилки, тугие, белоголовые.

С какой радостью открывал он свою «Капустную», шинковал, солил, тушил, мариновал, угощал гостей. Ах, как хрустела и благоухала капуста. Как счастливы и благодарны были посетители. И что, всему этому конец? Всю жизнь он так и будет трястись? Не бывать этому!

Степан Степаныч снял кушак, завязал им уши. Присел, упал, отжался. Медленный вдох, выдох. Подоткнул за пояс морковки как мачете.

– Прощай, пчела. Мне надо уладить кое-какие дела.

И прямиком направился в свою «Капустную».

– Выходи, Лизочка, – крикнул заяц.

– Чего тебе? – высунулась из окна лисица.

– Сейчас из тебя шубу делать буду, – сверкнул косыми глазами Степан Степаныч.

– Миша! – позвала Лизочка.

– Не лезь, Михаил! Это наша война! – бросил заяц. Но медведю хоть бы хны. Прет вперед косолапый. Тут раздалось знакомое жужжание. Пчела кружит вокруг Мишки. Тот лапой нос прикрыл и бежать. Только его и видели.

А Степан Степанович достал боевые морковки, прицелился.

– Остепенись, Степан! – взвизгнула Лизочка.

Пулеметной очередью посыпались морковки в лису. Малиновый берет ее повалился наземь, а на лбу выросла шишка размером с кочерыжку.

– Ия, – одним движением Степан Степанович сорвал с Лизочки шарф, скрутил ее и отправил катиться колобком по лесным тропинкам. Ох и помялись бока у лисы. С тех пор с зайцем она больше не связывалась – уж больно грозный это зверь.

А Степан Степанович сменил вывеску с «Гамбургерной» снова на «Капустную». И больше никогда и ничего не боялся. Потому что страхам надо в лицо смотреть. Только так их победить можно.